Даже на дырку в заднице Дженнифер Лопес не хватило бы. Но у Ги была в запасе козырная шестерка. Ронни Бэрд.
– Ронни Бэрд. Знакомое имя.
– Один модный художник. Записной урод.
– Точно. Тот, что покончил с собой в прошлом году. Прыгнул с моста.
– Он.
– Я читал в газетах. Так этот Ронни работал с Ги Кутарба?
– Ну, работал – это громко сказано… Ронни Бэрд работал только с крупными фигурами и крупными купюрами. Кажется, он купил что-то у мадам Сават. Или она что-то купила у него. Насколько я знаю, он разрабатывал дизайн флакона для первых духов Ги. Не знаю, что ему посулили за эту работенку.
– Разработал дизайн флакона и сиганул с моста?
– Не думаю, что оба этих события как-то связаны между собой. Но что правда – то правда. Сиганул.
– Любопытно. Очень. Они с Ги были друзьями?
– Сомневаюсь. Ги не дотягивал до калибра Ронни Бэрда. Это сейчас он круто приподнялся на своих духах. А тогда он был самым обыкновенным манекенщиком, каких тысячи. Обыкновенным молодым любовником преуспевающего дизайнера. Таких тоже тысячи. Вряд ли они были даже толком знакомы.
– Тогда почему он согласился работать над этим проклятым флаконом?
– Не знаю.
– Расскажите-ка мне об Азизе Мустаки…
– Еще один покойник… Его смерть была гораздо занимательнее, чем жизнь. И гораздо эффектнее. Вот и все, что я могу сказать.
– Не густо.
– Вы совсем забыли о вине, Бланшар. Подлить еще?
– Хватит, пожалуй…
– Могу добавить только то, что как модельер Азиз прогорел. Он был одержим гомосексуальностью и слишком уж проталкивал ее в своих моделях. Сами модели тоже не отличались свежестью и оригинальностью. Так что он быстро успокоился и предоставил Мари-Кристин решать все творческие проблемы. Правда, это не помешало ему остаться отвратным типом…
– Какие отношения связывали Ги и вашего патрона?
– Я – свободный художник, и он никогда не был моим патроном. А Ги никогда не был гомосексуалистом, так что и отношений с Азизом у него быть не могло.
– Смерть Мустаки не из приятных, прямо скажем.
– Гомофобом Ги тоже не был. Это на случай, если вы его подозреваете. Для того чтобы отсечь человеку голову, а потом утопить ее в ведре с коллекционным вином, нужно недюжинное самообладание.
– Примерно такое же самообладание нужно, чтобы посоветовать продать живых улиток. Которые прямо на твоих глазах вытащили из глотки мертвой женщины.
– Не вижу связи, Бланшар.
– Я тоже. И мне это не нравится. Я интересовался духами Ги. Несколько разных флаконов. Я держал их в руках.
– Вы даже могли их купить при желании. Они продаются везде. Посмотрите у себя в клозете за сливным бачком. Наверняка, кто-то и там их толкает по демократичной цене.
– …Несколько разных флаконов. Один из них был в виде улитки.
– Ну и что?
– Раковина из опалового хрусталя, из нее выглядывает головка слизня, она же – колпачок флакона. Все очень привлекательно.
– Верю вам на слово.
– Второй флакон оказался еще занятнее. Он не просто стеклянный – темное стекло вправлено в довольно прочную пластмассу серебристого цвета. Что-то вроде миниатюрной ажурной арки… С какого моста прыгнул в воду художник? Ронни… Ронни Бэрд…
– Не помню точно. Кажется, мост Аустерлиц.
– Черт… Ну конечно. Я прямо вижу их перед собой… Это не арка. Не совсем арка. Это арочный пролет моста. Похожий на настоящий, только гораздо меньшего масштаба. А внутрь он поместил флакон. Хитро.
– Вы как-то странно возбудились, Бланшар…
– Ги заказывал флаконы на стекольном заводе Баккара. Их изготовляли по уже готовым эскизам – он сам разрабатывал дизайн флаконов. Он разработал дизайн флаконов ко всем своим духам, кроме первых…
– Ну и что?
– Сначала улитка. Я давно над этим думаю… А теперь еще и мост. Это как-то связано со всеми смертями…
– Если и так, стоит ли нервничать? Все имеет разумное объяснение. Даже если предположить, что вы правы, что это доказывает? Ги видел, как Руфус вытаскивал изо рта мертвой женщины улиток – почему бы это не запечатлеть? Почему бы не запечатлеть пролет моста, с которого сорвался вниз его приятель?
– Вы же говорили – они едва знакомы.
– Но Ронни сделал для Ги кое-какую работу.
– Почему он стал так популярен?
– Ронни?
– Ги Кутарба. Я пытался разобраться…
– Не проще ли поговорить об этом с ним самим?
– Кто выпускает эту чертову парфюмерию?
– Не проще ли поговорить об этом со специалистами? Могу подкинуть вам пару нужных адресов…
– Я хочу поговорить с вами. Вы ведь давно вертитесь в этих кругах…
– Все ведущие дизайнеры выпускают духи. У каждого мало-мальски раскрученного модного дома есть несколько побочных производств. Обувь, аксессуары, парфюмерия… Имена выгодно продавать…
– И все?
– Отдельные знаменитые безумцы иногда ввязываются в подобную историю… Из тех, кто легко может заставить стотысячную толпу идиотов одновременно снять носок с правой ноги.
– «Сават и Мустаки» относится к таким раскрученным модным домам?
– «Сават и Мустаки» имеет свою собственную клиентуру… «Не забывайте свои вещи в вагоне элегантности» – этот лозунг придумала Мари-Кристин, и кое-кому он пришелся по душе. Был и другой – «Ретро в дождливый вечер».
– И что это означает?
– Если отбросить никому не нужные метафоры – возврат к классике моды с незначительными вариациями.
– Какими именно?
– Ну, к примеру, вариации на тему: «Какой должна быть герл-фрэнд у шляпы Хамфри Богарта»…
– Какой?
Это просто пример, Бланшар. Я хотел сказать, что Мари-Кристин достаточно традиционна. Принципиально новые силуэты и модные провокации не являются ее сильной стороной.
– То есть звезд с неба она не хватает?
– Можно сказать и так. «Сават и Мустаки» – середнячок, хотя и элегантный.
– Ясно. У них ведь были трудности…
– Трудности – это еще мягко сказано. В последние несколько лет они подрастеряли клиентов. Классика – вещь полезная, но людям просто необходимо двигаться вперед.
– У них были трудности, а знаменитых безумцев не было, так?
–Да.
– Тогда как Ги удалось стать таким популярным? Как ему удалось завоевать рынок?
– Послушайте, Бланшар, вы действительно работаете в полиции?
– Вам еще раз показать удостоверение?.. Я действительно работаю в полиции.
– А ведете себя как нечесаный социолог. Как начинающий специалист по маркетингу из глубинки.
– Я хочу разобраться.
– В чем?
– В этом проклятом русском. В этом Ги Кутарба. Он мне как кость поперек горла.
– Разве он в чем-то обвиняется? Впервые об этом слышу.
– Он всегда оказывается неподалеку от места, где подванивает смертью.
– Мы все там иногда оказываемся, ну и что?
– Но он оказывается там с завидной периодичностью.
– Вы наскребли какие-то улики?
– Я наскреб кое-какие умозаключения.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106
– Ронни Бэрд. Знакомое имя.
– Один модный художник. Записной урод.
– Точно. Тот, что покончил с собой в прошлом году. Прыгнул с моста.
– Он.
– Я читал в газетах. Так этот Ронни работал с Ги Кутарба?
– Ну, работал – это громко сказано… Ронни Бэрд работал только с крупными фигурами и крупными купюрами. Кажется, он купил что-то у мадам Сават. Или она что-то купила у него. Насколько я знаю, он разрабатывал дизайн флакона для первых духов Ги. Не знаю, что ему посулили за эту работенку.
– Разработал дизайн флакона и сиганул с моста?
– Не думаю, что оба этих события как-то связаны между собой. Но что правда – то правда. Сиганул.
– Любопытно. Очень. Они с Ги были друзьями?
– Сомневаюсь. Ги не дотягивал до калибра Ронни Бэрда. Это сейчас он круто приподнялся на своих духах. А тогда он был самым обыкновенным манекенщиком, каких тысячи. Обыкновенным молодым любовником преуспевающего дизайнера. Таких тоже тысячи. Вряд ли они были даже толком знакомы.
– Тогда почему он согласился работать над этим проклятым флаконом?
– Не знаю.
– Расскажите-ка мне об Азизе Мустаки…
– Еще один покойник… Его смерть была гораздо занимательнее, чем жизнь. И гораздо эффектнее. Вот и все, что я могу сказать.
– Не густо.
– Вы совсем забыли о вине, Бланшар. Подлить еще?
– Хватит, пожалуй…
– Могу добавить только то, что как модельер Азиз прогорел. Он был одержим гомосексуальностью и слишком уж проталкивал ее в своих моделях. Сами модели тоже не отличались свежестью и оригинальностью. Так что он быстро успокоился и предоставил Мари-Кристин решать все творческие проблемы. Правда, это не помешало ему остаться отвратным типом…
– Какие отношения связывали Ги и вашего патрона?
– Я – свободный художник, и он никогда не был моим патроном. А Ги никогда не был гомосексуалистом, так что и отношений с Азизом у него быть не могло.
– Смерть Мустаки не из приятных, прямо скажем.
– Гомофобом Ги тоже не был. Это на случай, если вы его подозреваете. Для того чтобы отсечь человеку голову, а потом утопить ее в ведре с коллекционным вином, нужно недюжинное самообладание.
– Примерно такое же самообладание нужно, чтобы посоветовать продать живых улиток. Которые прямо на твоих глазах вытащили из глотки мертвой женщины.
– Не вижу связи, Бланшар.
– Я тоже. И мне это не нравится. Я интересовался духами Ги. Несколько разных флаконов. Я держал их в руках.
– Вы даже могли их купить при желании. Они продаются везде. Посмотрите у себя в клозете за сливным бачком. Наверняка, кто-то и там их толкает по демократичной цене.
– …Несколько разных флаконов. Один из них был в виде улитки.
– Ну и что?
– Раковина из опалового хрусталя, из нее выглядывает головка слизня, она же – колпачок флакона. Все очень привлекательно.
– Верю вам на слово.
– Второй флакон оказался еще занятнее. Он не просто стеклянный – темное стекло вправлено в довольно прочную пластмассу серебристого цвета. Что-то вроде миниатюрной ажурной арки… С какого моста прыгнул в воду художник? Ронни… Ронни Бэрд…
– Не помню точно. Кажется, мост Аустерлиц.
– Черт… Ну конечно. Я прямо вижу их перед собой… Это не арка. Не совсем арка. Это арочный пролет моста. Похожий на настоящий, только гораздо меньшего масштаба. А внутрь он поместил флакон. Хитро.
– Вы как-то странно возбудились, Бланшар…
– Ги заказывал флаконы на стекольном заводе Баккара. Их изготовляли по уже готовым эскизам – он сам разрабатывал дизайн флаконов. Он разработал дизайн флаконов ко всем своим духам, кроме первых…
– Ну и что?
– Сначала улитка. Я давно над этим думаю… А теперь еще и мост. Это как-то связано со всеми смертями…
– Если и так, стоит ли нервничать? Все имеет разумное объяснение. Даже если предположить, что вы правы, что это доказывает? Ги видел, как Руфус вытаскивал изо рта мертвой женщины улиток – почему бы это не запечатлеть? Почему бы не запечатлеть пролет моста, с которого сорвался вниз его приятель?
– Вы же говорили – они едва знакомы.
– Но Ронни сделал для Ги кое-какую работу.
– Почему он стал так популярен?
– Ронни?
– Ги Кутарба. Я пытался разобраться…
– Не проще ли поговорить об этом с ним самим?
– Кто выпускает эту чертову парфюмерию?
– Не проще ли поговорить об этом со специалистами? Могу подкинуть вам пару нужных адресов…
– Я хочу поговорить с вами. Вы ведь давно вертитесь в этих кругах…
– Все ведущие дизайнеры выпускают духи. У каждого мало-мальски раскрученного модного дома есть несколько побочных производств. Обувь, аксессуары, парфюмерия… Имена выгодно продавать…
– И все?
– Отдельные знаменитые безумцы иногда ввязываются в подобную историю… Из тех, кто легко может заставить стотысячную толпу идиотов одновременно снять носок с правой ноги.
– «Сават и Мустаки» относится к таким раскрученным модным домам?
– «Сават и Мустаки» имеет свою собственную клиентуру… «Не забывайте свои вещи в вагоне элегантности» – этот лозунг придумала Мари-Кристин, и кое-кому он пришелся по душе. Был и другой – «Ретро в дождливый вечер».
– И что это означает?
– Если отбросить никому не нужные метафоры – возврат к классике моды с незначительными вариациями.
– Какими именно?
– Ну, к примеру, вариации на тему: «Какой должна быть герл-фрэнд у шляпы Хамфри Богарта»…
– Какой?
Это просто пример, Бланшар. Я хотел сказать, что Мари-Кристин достаточно традиционна. Принципиально новые силуэты и модные провокации не являются ее сильной стороной.
– То есть звезд с неба она не хватает?
– Можно сказать и так. «Сават и Мустаки» – середнячок, хотя и элегантный.
– Ясно. У них ведь были трудности…
– Трудности – это еще мягко сказано. В последние несколько лет они подрастеряли клиентов. Классика – вещь полезная, но людям просто необходимо двигаться вперед.
– У них были трудности, а знаменитых безумцев не было, так?
–Да.
– Тогда как Ги удалось стать таким популярным? Как ему удалось завоевать рынок?
– Послушайте, Бланшар, вы действительно работаете в полиции?
– Вам еще раз показать удостоверение?.. Я действительно работаю в полиции.
– А ведете себя как нечесаный социолог. Как начинающий специалист по маркетингу из глубинки.
– Я хочу разобраться.
– В чем?
– В этом проклятом русском. В этом Ги Кутарба. Он мне как кость поперек горла.
– Разве он в чем-то обвиняется? Впервые об этом слышу.
– Он всегда оказывается неподалеку от места, где подванивает смертью.
– Мы все там иногда оказываемся, ну и что?
– Но он оказывается там с завидной периодичностью.
– Вы наскребли какие-то улики?
– Я наскреб кое-какие умозаключения.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106