Он гудит. На этой неделе мы получили штук
сто звонков по поводу конденсаторов. Его закоротило. Мы заменим его.
- О, Господи! Это надолго?
- Сейчас. Мы возьмем новый конденсатор из машины.
- Пожалуйста, побыстрее, - поторопил их Андре, - а то скоро вернется
Поуп.
- Предоставьте все это нам, - сказал Эл, возвращаясь на кухню. Андре
вверил им это дело.
- Я должен закончить приготовление салата. Сумеете найти дорогу на
чердак?
Эл поднял руку. - Не потей, приятель. У тебя своя работа, у нас своя.
И каждый должен заниматься своим делом.
- Спасибо, спасибо.
Андре смотрел, как мужчины направились к грузовичку и вернулись с
двумя большими брезентовыми сумками.
- Если вам что-нибудь понадобится, - сказал он им, - позовите меня.
- Не волнуйся.
Мужчины поднялись вверх по лестнице, а Андре вернулся на кухню.
Когда Ральф и Эл залезли на чердак, они открыли брезентовые сумки и
вытащили маленький складной стул, дрель со стальной насадкой, поднос с
бутербродами, две банки тушенки, цейссовский бинокль для наблюдения в
притушенном свете и двух живых хомячков, которым ввели по 3/4 миллиграмма
промазина. Двое начали работать.
- О, Эрнестина будет гордиться мной, - подумал Эл, когда они начали
работать.
В самом начале Эл упорно сопротивлялся этой идее.
- Ты совсем спятила, женщина. Я не хочу связываться ни с каким Перри
Поупом. Эта сволочь так вопьется мне в задницу, что я никогда не увижу
дневного света.
- Да не беспокойся ты о нем. Потом он уже никогда никого не
побеспокоит.
Обнаженные, они лежали с Эрнестиной на заполненном водой надувном
матрасе.
- Слушай, детка, какое тебе дело до всего этого? - допытывался Эл.
- Он - колючка.
- Эге, детка, мир полон колючек, но ты же не собираешься посвятить
свою жизнь сбиванию их головок?
- Хорошо. Я делаю это для подруги.
- Трейси?
- Да.
Ему нравилась Трейси. Они обедали вместе в день ее освобождения из
тюрьмы.
- Классная дамочка, - согласился Эл, - но почему мы должны совать
наши шеи в петлю ради нее?
- Потому что, если мы не поможем ей, ей придется привлечь кого-нибудь
другого, не такого шустрого как ты, и ее схватят за задницу и сунут назад
в тюрьму.
Эл уселся на кровати и внимательно посмотрел на Эрнестину.
- Неужели это так много значит для тебя, детка?
- Да, милый.
Она никогда бы не смогла бы объяснить ему настоящую причину, но точно
знала, что не может допустить возвращения Трейси в тюрьму к Большой Берте.
Дело касалось не только Трейси, оно касалось и ее самой. Она сама стала
покровительницей Трейси, и, если бы Трейси попала бы снова в лапы Большой
Берты, это стало бы поражением Эрнестины.
Но она только сказала:
- Да. Это имеет для меня большое значение, сладкий. Ты сделаешь это?
- Черт возьми, но я не смогу действовать один, - заворчал Эл.
Эрнестина знала, что одержала маленькую победу. Она начала
опускаться, покусывая его длинное стройное тело. И мягко промурлыкала:
- А разве старина Ральф не должен был освободиться несколько дней
назад?
В 18.30 двое мужчин вошли в кухню, пыльные и вспотевшие.
- Он починен? - спросил нервно Андре.
- Это было совсем дерьмово, - информировал его Эл. - Видишь ли, у вас
тут был конденсатор, который закорачивал на постоянном и переменном токе,
и при этом...
- Никогда бы не подумал, - перебил Андре нетерпеливо, - так вы
починили его?
- Да, все они вылечены. Через пять минут он уже будет работать как
новенький.
- Великолепно. Оставьте счет на письменном столе.
Ральф покачал головой.
- Не беспокойтесь. Компания сама пришлет вам счет.
- Тогда будьте здоровы. Оревуар.
Андре посмотрел, как мужчины вышли с черного хода, таща брезентовые
сумки. Вне его видимости они обошли вокруг двора и открыли корпус, в
котором помещался наружный выход главного кондиционера. Ральф держал
фонарик, а Эл снова соединил провода, которые он порвал пару часов назад.
Кондиционер немедленно заработал.
Эл списал номер обслуживающей компании, который был выгравирован на
кондиционере. Позже он набрал номер и, услышав записанный на пленку голос
компании Эскумо, сказал:
- Говорит резиденция Перри Поупа, 42, Чарльз-стрит. Наш кондиционер
снова заработал. Не беспокойтесь присылать кого-нибудь. Желаю вам
спокойного дня.
Еженедельная по пятницам игра в покер в доме Перри Поупа всегда была
событием, к которому игроки готовились загодя. Это была тщательно
отобранная компания, состоявшая из Энтони Орсатти, Джо Романо, судьи Генри
Лоуренса, члена городского совета, сенатора, и конечно же, хозяина дома.
Ставки были высокие, еда великолепная, а вся компания обладала мощной
властью.
Перри Поуп в спальне переодевался в белые широкие слаксы и подходящую
спортивную рубашку. Он весело напевал в предвкушении предстоящего вечера.
В последнее время у него шла полоса удач.
Это факт, но вся моя жизнь - это победное шествие, - думал Перри.
Если кому-нибудь требовалось начальное расположение в Новом Орлеане, об
этом позаботится адвокат Перри Поуп. Его власть исходила от его связей с
семьей Орсатти. Он был известен как организатор, и занимался всем, начиная
с торговли наркотиками и кончая убийствами.
Орсатти привез с собой гостя.
- Джо Романо больше не будет играть с нами, - объявил Орсатти. - Вы
все знаете инспектора Ньюхауза. - Мужчина пожал протянутые руки.
- Выпивка в буфете, господа, - сказал Перри Поуп. - Ужин будет позже.
Почему бы нам не начать по маленькой?
Мужчины уселись вокруг покрытого зеленым сукном стола в кабинете.
Орсатти указал на пустующий стул Джо Романо и сказал инспектору Ньюхаузу:
- Теперь это ваше место.
Один из мужчин вскрыл новую колоду карт, и Поуп начал распределять
покерные жетоны. Он объяснил инспектору:
- Черный жетон - 5 долларов, красный жетон - 10 долларов, синий жетон
- 50 долларов, белый жетон - сотня долларов. Каждый начинает, покупая
жетонов на 500 долларов. Мы играем по большой, три повышения ставки с
прикупом.
- Приятно слышать, - сказал инспектор.
Энтони Орсатти пребывал в плохом настроении.
- Начинаем. Давайте, вперед. - Голос его странно шептал. Плохой знак.
Перри Поуп дорого бы заплатил, чтобы узнать, что же случилось с Джо
Романо, но законник знал, что лучше не поднимать этот вопрос. Орсатти
скажет, когда сам решит.
Мысли же Орсатти были чернее тучи.
Я был как отец для Джо. Я доверял ему, я дал ему чин старшего
лейтенанта. И сукин сын воткнул мне нож в спину. Если бы не звонок той
французской психопатки, он бы дал деру с деньгами.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107
сто звонков по поводу конденсаторов. Его закоротило. Мы заменим его.
- О, Господи! Это надолго?
- Сейчас. Мы возьмем новый конденсатор из машины.
- Пожалуйста, побыстрее, - поторопил их Андре, - а то скоро вернется
Поуп.
- Предоставьте все это нам, - сказал Эл, возвращаясь на кухню. Андре
вверил им это дело.
- Я должен закончить приготовление салата. Сумеете найти дорогу на
чердак?
Эл поднял руку. - Не потей, приятель. У тебя своя работа, у нас своя.
И каждый должен заниматься своим делом.
- Спасибо, спасибо.
Андре смотрел, как мужчины направились к грузовичку и вернулись с
двумя большими брезентовыми сумками.
- Если вам что-нибудь понадобится, - сказал он им, - позовите меня.
- Не волнуйся.
Мужчины поднялись вверх по лестнице, а Андре вернулся на кухню.
Когда Ральф и Эл залезли на чердак, они открыли брезентовые сумки и
вытащили маленький складной стул, дрель со стальной насадкой, поднос с
бутербродами, две банки тушенки, цейссовский бинокль для наблюдения в
притушенном свете и двух живых хомячков, которым ввели по 3/4 миллиграмма
промазина. Двое начали работать.
- О, Эрнестина будет гордиться мной, - подумал Эл, когда они начали
работать.
В самом начале Эл упорно сопротивлялся этой идее.
- Ты совсем спятила, женщина. Я не хочу связываться ни с каким Перри
Поупом. Эта сволочь так вопьется мне в задницу, что я никогда не увижу
дневного света.
- Да не беспокойся ты о нем. Потом он уже никогда никого не
побеспокоит.
Обнаженные, они лежали с Эрнестиной на заполненном водой надувном
матрасе.
- Слушай, детка, какое тебе дело до всего этого? - допытывался Эл.
- Он - колючка.
- Эге, детка, мир полон колючек, но ты же не собираешься посвятить
свою жизнь сбиванию их головок?
- Хорошо. Я делаю это для подруги.
- Трейси?
- Да.
Ему нравилась Трейси. Они обедали вместе в день ее освобождения из
тюрьмы.
- Классная дамочка, - согласился Эл, - но почему мы должны совать
наши шеи в петлю ради нее?
- Потому что, если мы не поможем ей, ей придется привлечь кого-нибудь
другого, не такого шустрого как ты, и ее схватят за задницу и сунут назад
в тюрьму.
Эл уселся на кровати и внимательно посмотрел на Эрнестину.
- Неужели это так много значит для тебя, детка?
- Да, милый.
Она никогда бы не смогла бы объяснить ему настоящую причину, но точно
знала, что не может допустить возвращения Трейси в тюрьму к Большой Берте.
Дело касалось не только Трейси, оно касалось и ее самой. Она сама стала
покровительницей Трейси, и, если бы Трейси попала бы снова в лапы Большой
Берты, это стало бы поражением Эрнестины.
Но она только сказала:
- Да. Это имеет для меня большое значение, сладкий. Ты сделаешь это?
- Черт возьми, но я не смогу действовать один, - заворчал Эл.
Эрнестина знала, что одержала маленькую победу. Она начала
опускаться, покусывая его длинное стройное тело. И мягко промурлыкала:
- А разве старина Ральф не должен был освободиться несколько дней
назад?
В 18.30 двое мужчин вошли в кухню, пыльные и вспотевшие.
- Он починен? - спросил нервно Андре.
- Это было совсем дерьмово, - информировал его Эл. - Видишь ли, у вас
тут был конденсатор, который закорачивал на постоянном и переменном токе,
и при этом...
- Никогда бы не подумал, - перебил Андре нетерпеливо, - так вы
починили его?
- Да, все они вылечены. Через пять минут он уже будет работать как
новенький.
- Великолепно. Оставьте счет на письменном столе.
Ральф покачал головой.
- Не беспокойтесь. Компания сама пришлет вам счет.
- Тогда будьте здоровы. Оревуар.
Андре посмотрел, как мужчины вышли с черного хода, таща брезентовые
сумки. Вне его видимости они обошли вокруг двора и открыли корпус, в
котором помещался наружный выход главного кондиционера. Ральф держал
фонарик, а Эл снова соединил провода, которые он порвал пару часов назад.
Кондиционер немедленно заработал.
Эл списал номер обслуживающей компании, который был выгравирован на
кондиционере. Позже он набрал номер и, услышав записанный на пленку голос
компании Эскумо, сказал:
- Говорит резиденция Перри Поупа, 42, Чарльз-стрит. Наш кондиционер
снова заработал. Не беспокойтесь присылать кого-нибудь. Желаю вам
спокойного дня.
Еженедельная по пятницам игра в покер в доме Перри Поупа всегда была
событием, к которому игроки готовились загодя. Это была тщательно
отобранная компания, состоявшая из Энтони Орсатти, Джо Романо, судьи Генри
Лоуренса, члена городского совета, сенатора, и конечно же, хозяина дома.
Ставки были высокие, еда великолепная, а вся компания обладала мощной
властью.
Перри Поуп в спальне переодевался в белые широкие слаксы и подходящую
спортивную рубашку. Он весело напевал в предвкушении предстоящего вечера.
В последнее время у него шла полоса удач.
Это факт, но вся моя жизнь - это победное шествие, - думал Перри.
Если кому-нибудь требовалось начальное расположение в Новом Орлеане, об
этом позаботится адвокат Перри Поуп. Его власть исходила от его связей с
семьей Орсатти. Он был известен как организатор, и занимался всем, начиная
с торговли наркотиками и кончая убийствами.
Орсатти привез с собой гостя.
- Джо Романо больше не будет играть с нами, - объявил Орсатти. - Вы
все знаете инспектора Ньюхауза. - Мужчина пожал протянутые руки.
- Выпивка в буфете, господа, - сказал Перри Поуп. - Ужин будет позже.
Почему бы нам не начать по маленькой?
Мужчины уселись вокруг покрытого зеленым сукном стола в кабинете.
Орсатти указал на пустующий стул Джо Романо и сказал инспектору Ньюхаузу:
- Теперь это ваше место.
Один из мужчин вскрыл новую колоду карт, и Поуп начал распределять
покерные жетоны. Он объяснил инспектору:
- Черный жетон - 5 долларов, красный жетон - 10 долларов, синий жетон
- 50 долларов, белый жетон - сотня долларов. Каждый начинает, покупая
жетонов на 500 долларов. Мы играем по большой, три повышения ставки с
прикупом.
- Приятно слышать, - сказал инспектор.
Энтони Орсатти пребывал в плохом настроении.
- Начинаем. Давайте, вперед. - Голос его странно шептал. Плохой знак.
Перри Поуп дорого бы заплатил, чтобы узнать, что же случилось с Джо
Романо, но законник знал, что лучше не поднимать этот вопрос. Орсатти
скажет, когда сам решит.
Мысли же Орсатти были чернее тучи.
Я был как отец для Джо. Я доверял ему, я дал ему чин старшего
лейтенанта. И сукин сын воткнул мне нож в спину. Если бы не звонок той
французской психопатки, он бы дал деру с деньгами.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107