Начнется
новая эра, эра отказа от убийства и насилия, их заменит всеобщая любовь.
Это мощная и глубокая сила, способная преобразовать мир.
- Что он делает? - спросил Пирс, когда талоид закончил своим посохом
царапать второй ряд закорючек на ледяной плите.
- У него нет с собой записной книжки, - ответил Абакян. - Наверно, мы
говорим правильные вещи.
Прайс еще несколько секунд смотрел на талоида.
- Сейчас вернусь, - сказал он и исчез в открытом люке флаера.
- Я кончила, - послышался голос Клариссы. - Как там наша жестянка?
- Нам нужно еще несколько минут, - ответил Замбендорф. Он
переключился на местную волну, сказав Абакяну: - Они не должны слепо
верить всему, что им говорят. Только факты подскажут им, где истина, а
факты нельзя изменить по своему желанию.
Просветитель записал:
3. БЕРЕГИСЬ ЛЖИВЫХ ЯЗЫКОВ. ПУСТЬ СЛОВА ТВОИ БУДУТ ПОЛНЫ ИСТИНЫ, ИБО
ИСТИНА НЕ ЗАВИСИТ ОТ СЛОВ.
Так продолжалось, пока талоид не записал еще несколько пунктов, а
Прайс тем временем подготовил видеокамеру и легкий плазменный факел общего
назначения, который взял в инструментальном ящике флаера.
- Что вы делаете? - спросил Замбендорф.
- Я хочу сберечь его время, чтобы он не возвращался сюда, если что-то
забудет, - ответил Прайс. - А также собираю образцы письма талоидов. - Он
с помощью видеокамеры передал изображение плиты в память компьютера
флаера, потом, убедившись, что оригинал записи записан, провел факелом,
углубляя надпись. Сняв несколько кадров новой надписи, он передал команду
копировщику, и несколько секунд спустя у него в руках была пластинка из
устойчивой на Титане пластмассы. Она быстро застывала в низкой
температуре.
- Знаете, Вернон, иногда у меня складывается впечатление, что вы
излишне сентиментальны, - заметил Абакян.
- Может быть, - добродушно согласился Прайс. Он огляделся, подобрал
небольшой обломок льда и с помощью факела растопил его. Потом прижал
поверхность пластинки к лужице и подождал, пока жидкость снова застынет.
Лед и пластик неразрывно слились. Затем Прайс подобрал еще несколько
кусочков льда, растопил их и покрыл поверхность пластинки тонким защитным
стеклоподобным слоем. Результат оказался вполне удовлетворителен. Он
протянул таблицу талоиду. - Вот, Моисей, старина. Чтоб тебе было что
повесить дома на стену.
- Нам пора, - сказал Абакян. - Время поджимает.
- Отто прав, - согласился Замбендорф. - Вы довольны, Вернон?
- Да. Просто, мне казалось... это правильным.
Просветитель с благоговением смотрел на Святую Скрижаль у себя в
руках. Она все еще слабо светилась. Это заповеди Жизнетворца, и ему,
Просветителю, поручено донести святое Слово до всех народов робосуществ.
Он не мог ничего сказать, слишком сильны были охватившие его эмоции, он
даже думать последовательно не мог.
- Прощай, Просветитель, - сказала ветвь. - Нас ждет наша работа. Не
оставайся здесь. Удачи тебе. - Просветитель поднял голову и увидел, что
ангел с ветвью повернулся и ушел в сверкающее существо. За ним последовал
второй, тот самый, что приказал вырасти Скрижали, написанной огнем и
запечатанной в скале. И наконец тот ангел, что появился первым, медленно
попятился к отверстию, поднял приветственно руки и был поглощен светом.
Несколько мгновений спустя отверстие закрылось, и сияющий конус, который
исходил из передней части существа, неожиданно исчез.
- Уходи отсюда, Просветитель, - взревело существо, - или ты сгоришь.
- Как в трансе, крепко прижимая к себе Скрижаль, другой рукой держа посох,
Просветитель спустился с вершины.
Только когда существо скрылось за скалами, он немного пришел в себя.
По-прежнему как в тумане вернулся к ручью.
- Поистине тебе предназначено было принести меня сюда, - сказал он
верховому животному, отвязывая и переседлывая его. - Теперь я спокоен:
Миркулла, конечно, получит благословение за свою жертву. - Он повернул
животное и начал медленно спускаться. И только почти выйдя на тропу,
увидел ожидавших его капитана Гораззоргио и отряд солдат кроаксийской
королевской гвардии.
По словам Клариссы, они находились между Генуей и Падуей на краю
пустыни, в которой произошла первая встреча людей с талоидами; в сущности,
до этого места совсем недалеко. Полет до Генуи займет не больше пятнадцати
минут. В конце концов все не так уж плохо, сказал самому себе Замбендорф,
стоявший и входа в переднюю кабину и наблюдавший за процедурой подъема.
- Моисея не видно? - с любопытством спросил сзади Прайс.
Абакян привел в действие инфракрасный сканер и отыскал нижнюю часть
широкого склона на той стороне горы, где исчез Моисей. Он подключил
телескоп, изображение увеличилось и стало отчетливым.
- У него лошадь, - сказал Абакян. - Должно быть, оставил где-нибудь
внизу.
- Он спускается с горы на лошади и держит в руках табличку, которую
вы ему дали, - сказал через плечо Замбендорф. - Хотите взглянуть на него?
Прайс встал рядом с Замбендорфом и несколько секунд смотрел на экран.
Моисей остановился и как будто смотрел вниз на что-то. Абакян уменьшил
масштаб изображения, показалось ниже несколько точек. Крупный план
показал, что это талоиды, тоже верхом.
- Интересно, кто они такие, - сказал Прайс. - Может, у Моисея там
неприятности?
- Не знаю, - медленно ответил Замбендорф. Голос его звучал
озабоченно. Секунду спустя он повернулся к Клариссе и сказал: - Опустись
немного ниже. Надо посмотреть, что там происходит.
- Я не боюсь тебя теперь, Гораззоргио, Защитник-Ложной-Веры! -
крикнул Просветитель вниз с холма, голос его звучал громко и твердо, глаза
ярко горели. - Я поднялся на гору и видел ангелов. Я вернулся оттуда
Просветителем, я избран нести истинное Слово Жизнетворца во все уголки
мира и принести новую веру любви и братства всем робосуществам.
Прислушайся к моим словам, Гораззоргио, ибо поистине это слова Самого
Жизнетворца. - Он высоко поднял ледяную пластинку. - Клянись в преданности
новой вере, о которой я говорю, отвергни твою ложную веру, и все твои
прегрешения будут прощены. Клянешься ли ты, Гораззоргио?
Не веря своим ушам, Гораззоргио был слишком поражен, чтобы ответить
сразу, и в этот момент над вершиной появился небесный дракон. Контуры
Гораззоргио похолодели, он задрожал всем телом. Дважды преследовал он в
пустыне этих проклятых братьев, и дважды они уходили от него. И теперь,
как и раньше, появился на защиту небесный дракон. Гораззоргио решил, что
вторично ни за что не будет сталкиваться с драконом.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102
новая эра, эра отказа от убийства и насилия, их заменит всеобщая любовь.
Это мощная и глубокая сила, способная преобразовать мир.
- Что он делает? - спросил Пирс, когда талоид закончил своим посохом
царапать второй ряд закорючек на ледяной плите.
- У него нет с собой записной книжки, - ответил Абакян. - Наверно, мы
говорим правильные вещи.
Прайс еще несколько секунд смотрел на талоида.
- Сейчас вернусь, - сказал он и исчез в открытом люке флаера.
- Я кончила, - послышался голос Клариссы. - Как там наша жестянка?
- Нам нужно еще несколько минут, - ответил Замбендорф. Он
переключился на местную волну, сказав Абакяну: - Они не должны слепо
верить всему, что им говорят. Только факты подскажут им, где истина, а
факты нельзя изменить по своему желанию.
Просветитель записал:
3. БЕРЕГИСЬ ЛЖИВЫХ ЯЗЫКОВ. ПУСТЬ СЛОВА ТВОИ БУДУТ ПОЛНЫ ИСТИНЫ, ИБО
ИСТИНА НЕ ЗАВИСИТ ОТ СЛОВ.
Так продолжалось, пока талоид не записал еще несколько пунктов, а
Прайс тем временем подготовил видеокамеру и легкий плазменный факел общего
назначения, который взял в инструментальном ящике флаера.
- Что вы делаете? - спросил Замбендорф.
- Я хочу сберечь его время, чтобы он не возвращался сюда, если что-то
забудет, - ответил Прайс. - А также собираю образцы письма талоидов. - Он
с помощью видеокамеры передал изображение плиты в память компьютера
флаера, потом, убедившись, что оригинал записи записан, провел факелом,
углубляя надпись. Сняв несколько кадров новой надписи, он передал команду
копировщику, и несколько секунд спустя у него в руках была пластинка из
устойчивой на Титане пластмассы. Она быстро застывала в низкой
температуре.
- Знаете, Вернон, иногда у меня складывается впечатление, что вы
излишне сентиментальны, - заметил Абакян.
- Может быть, - добродушно согласился Прайс. Он огляделся, подобрал
небольшой обломок льда и с помощью факела растопил его. Потом прижал
поверхность пластинки к лужице и подождал, пока жидкость снова застынет.
Лед и пластик неразрывно слились. Затем Прайс подобрал еще несколько
кусочков льда, растопил их и покрыл поверхность пластинки тонким защитным
стеклоподобным слоем. Результат оказался вполне удовлетворителен. Он
протянул таблицу талоиду. - Вот, Моисей, старина. Чтоб тебе было что
повесить дома на стену.
- Нам пора, - сказал Абакян. - Время поджимает.
- Отто прав, - согласился Замбендорф. - Вы довольны, Вернон?
- Да. Просто, мне казалось... это правильным.
Просветитель с благоговением смотрел на Святую Скрижаль у себя в
руках. Она все еще слабо светилась. Это заповеди Жизнетворца, и ему,
Просветителю, поручено донести святое Слово до всех народов робосуществ.
Он не мог ничего сказать, слишком сильны были охватившие его эмоции, он
даже думать последовательно не мог.
- Прощай, Просветитель, - сказала ветвь. - Нас ждет наша работа. Не
оставайся здесь. Удачи тебе. - Просветитель поднял голову и увидел, что
ангел с ветвью повернулся и ушел в сверкающее существо. За ним последовал
второй, тот самый, что приказал вырасти Скрижали, написанной огнем и
запечатанной в скале. И наконец тот ангел, что появился первым, медленно
попятился к отверстию, поднял приветственно руки и был поглощен светом.
Несколько мгновений спустя отверстие закрылось, и сияющий конус, который
исходил из передней части существа, неожиданно исчез.
- Уходи отсюда, Просветитель, - взревело существо, - или ты сгоришь.
- Как в трансе, крепко прижимая к себе Скрижаль, другой рукой держа посох,
Просветитель спустился с вершины.
Только когда существо скрылось за скалами, он немного пришел в себя.
По-прежнему как в тумане вернулся к ручью.
- Поистине тебе предназначено было принести меня сюда, - сказал он
верховому животному, отвязывая и переседлывая его. - Теперь я спокоен:
Миркулла, конечно, получит благословение за свою жертву. - Он повернул
животное и начал медленно спускаться. И только почти выйдя на тропу,
увидел ожидавших его капитана Гораззоргио и отряд солдат кроаксийской
королевской гвардии.
По словам Клариссы, они находились между Генуей и Падуей на краю
пустыни, в которой произошла первая встреча людей с талоидами; в сущности,
до этого места совсем недалеко. Полет до Генуи займет не больше пятнадцати
минут. В конце концов все не так уж плохо, сказал самому себе Замбендорф,
стоявший и входа в переднюю кабину и наблюдавший за процедурой подъема.
- Моисея не видно? - с любопытством спросил сзади Прайс.
Абакян привел в действие инфракрасный сканер и отыскал нижнюю часть
широкого склона на той стороне горы, где исчез Моисей. Он подключил
телескоп, изображение увеличилось и стало отчетливым.
- У него лошадь, - сказал Абакян. - Должно быть, оставил где-нибудь
внизу.
- Он спускается с горы на лошади и держит в руках табличку, которую
вы ему дали, - сказал через плечо Замбендорф. - Хотите взглянуть на него?
Прайс встал рядом с Замбендорфом и несколько секунд смотрел на экран.
Моисей остановился и как будто смотрел вниз на что-то. Абакян уменьшил
масштаб изображения, показалось ниже несколько точек. Крупный план
показал, что это талоиды, тоже верхом.
- Интересно, кто они такие, - сказал Прайс. - Может, у Моисея там
неприятности?
- Не знаю, - медленно ответил Замбендорф. Голос его звучал
озабоченно. Секунду спустя он повернулся к Клариссе и сказал: - Опустись
немного ниже. Надо посмотреть, что там происходит.
- Я не боюсь тебя теперь, Гораззоргио, Защитник-Ложной-Веры! -
крикнул Просветитель вниз с холма, голос его звучал громко и твердо, глаза
ярко горели. - Я поднялся на гору и видел ангелов. Я вернулся оттуда
Просветителем, я избран нести истинное Слово Жизнетворца во все уголки
мира и принести новую веру любви и братства всем робосуществам.
Прислушайся к моим словам, Гораззоргио, ибо поистине это слова Самого
Жизнетворца. - Он высоко поднял ледяную пластинку. - Клянись в преданности
новой вере, о которой я говорю, отвергни твою ложную веру, и все твои
прегрешения будут прощены. Клянешься ли ты, Гораззоргио?
Не веря своим ушам, Гораззоргио был слишком поражен, чтобы ответить
сразу, и в этот момент над вершиной появился небесный дракон. Контуры
Гораззоргио похолодели, он задрожал всем телом. Дважды преследовал он в
пустыне этих проклятых братьев, и дважды они уходили от него. И теперь,
как и раньше, появился на защиту небесный дракон. Гораззоргио решил, что
вторично ни за что не будет сталкиваться с драконом.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102