Комментарий: социал-демократы народ мягкотелый и неустойчивый. Обязанности бургомистра исполняет Фрида Симеон.
Информационный аппарат сообщает: Оле Бинкоп избил лесопильщика.
Опровержение не воспоследовало.
Комментарий: чаша переполнилась.
В Блюменау, как и всюду, самоновейшие сообщения через четверть часа становятся историей. Женщины ведут регистр беременностей в деревне.
Молодая лесничиха Штамм входит в лавку, Вежливо здоровается. Покупает булочки, четвертинку водки и бутылочку кармоля.
—- Кармоль — это полезно,— говорят женщины. Они рассматривают летнее пальто лесничихи и вглядываются в ее лицо.— Поздравляем, фрау Штамм. Давно пора. Видно, долго гнездышко вили.
Лесничиха краснеет.
— Это ошибка! Это совершеннейшая ошибка!—А с животом это у нее от парного молока.
Подъезжает новехонькая машина. Ей-богу, волшебная шкатулка этот грузовичок! Он привозит плоды широко разветвленной внутренней торговли: кипу теплых носков на лето, зимние шерстяные перчатки для сбора урожая, прехорошенькие ванночки для купания и целый ящик маникюрных ножниц вместо ожидаемых зажимов для белья.
Фрау Штамм бредет по деревне. Она еще так мало успела осмотреть здесь. В каком стиле построена эга церковь? Нет, это не готика. Лесничиха приглядывается и к другим достопримечательностям: вот, например, пожарное депо, вон старая школа и гостиница «Кривая сосна». Из гостиницы выходит — подумать только, какое совпадение! — господин Мампе, приводивший ей корову. Лесничиха с удовольствием вспоминает, как это было. Прелесть, а не корову он привел ей. «Нанетт!» — звала лесничиха, а та отвечала: «Му-у!»
— Ах, да ведь это же. господин Мампе! Скажите, господин Мампе, вам не предстоит в ближайшее время встреча с господином Рамшем?
— По доброй воле не предстоит.
Молодая лесничиха не скряга. И случайно у нее в сумке оказывается бутылочка водки. Может быть, господин Мампе хочет немного освежиться? Пожалуйста, прошу вас!
Господин Мампе снисходит к ее просьбе, его адамово яблоко 1ак и прыгает. Он берет письмецо для Рамша, подносит его к самому носу: все понятно!
— Вот сын этот Рамш!
— Как вы говорите?
—- Говорю, что он в две дуды свистит.
Лесничиха не понимает. Мампе Горемыка сует письмо под шапку. Он передаст его Рамшу через кухарку.
— Пойдет так?
— Хорошо, очень хорошо, господин Мампе. Деревенский аппарат новостей обслуживает и Аннгрет. Подкармливает ее тщеславие: Рамш и Оле подрались из-за нее. Правда, сомнения все-таки грызут ее: почему Рамш не подает о себе весточки? Она ведь не каменная.
Вечером Аннгрет ищет утешения в мятной настойке. В праздничном своем костюме она горделиво прохаживается перед зеркалом: разве парадный ужин откладывается, фрау Рамш?
Одному богу известно!
Осторожный стук в окно. Аннгрет в мгновение ока молодеет. Под окном стоит Мампе Горемыка.
— Небесный вестник! — Аннгрет жаждет весточки.
В прошлой жизни Мампе, наверно, был насекомым. Он чует спиртное через стены.
— Дай глоток, Аннгрет!
Аннгрет ему наливает. Мампе для нее все равно что земляк, а их общая родина — лесопильня. Они чокаются.
— За то, что мы любим!
Мампе против этого тоста не возражает. Он любит водку.
— Что слышно на лесопильне?
— Особенно ничего. Письма приходят не так уж редко, а вот штакета и горбыля маловато.— Впрочем, Мампе с лесопильней теперь ничего общего не имеет.
Они выпивают еще по стаканчику. Почему Мампе покинул лесопильщика в беде?
Лесопильщик пригрозил ему судом и полицией. Мало того, он его лишил работы у Серно.
— Подумаешь, какой владетельный князь нашелся! Мы что, живем при феодалистическом целибате, что ли?
Аннгрет:
— Говори толком, а не неси чепухи! Что там было со стомарковой бумажкой?
Мампе:
— Заткнись и не приставай!
— Говори толком!
— Сто марок, сто марок, затвердила, как сорока! — Мампе за эти сто марок немало поработал.
Значит, он грузил налево длинномерный лес для Рамша, если Аннгрет его правильно поняла?
— Длинномерный лес? — Мампе один за другим торопливо опрокидывает в рот два стаканчика мятной настойки.— Дерево падает на человека. Как, спрашивается, он под него угодил? Об этом надо молчать. Молчание—тяжелый труд. Понятно тебе наконец?
Аннгрет берет в руки наполовину опустевшую бутылку и замахивается на Мампе:
— Перестань!
— Ты тоже хочешь мне рот заткнуть? Пока что ты еще не фрау Рамш.
— Я Аннгрет Анкен!
— Обыкновеннейшая шлюха! — Мампе пятится к двери и исчезает. Бутылку он прихватил с собой. В порядке самозащиты.
У Аннгрет дрожат губы. Она видит себя, подвыпившую пожилую женщину, в большом зеркале. Аннгрет ногой ударяет в зеркало. Звон стекла. Осколки, хихикая, сыплются на пол.
Аннгрет бежит на лесопильню. Она должна предостеречь возлюбленного. Рамша нет дома.
Вечер темно-синий и звездный. Лесопилыцик пешком, а не на автомобиле —словом, без всякой помпы — отправляется в лесничество. Лесничий уже два дня как повышает свою квалификацию в районном городе. Молодая лесничиха, видимо, не ждет гостей, потому что Рамша она встречает — в халате.
Они пьют рислинг из запасов лесничего, исчисляющихся в пять бутылок. Лесопильщик чувствует себя неуютно в комнате с оленьими рогами. Рога, точно вилы, уставились на него со стены. Он явился сюда, потому что в письме лесничихи настойчиво говорилось о важных новостях. Что-нибудь касательно древесины?
Разговор теплеет.
— Что, собственно, произошло с коровой?
Корова была хорошая, но лесничиха не выносила, хоть что хочешь делай, не выносила запаха молока.
— В моем нынешнем положении... Лесопилыцик поднимает свой бокал:
Они чокаются. После третьего стакана рислинга корова перестает фигурировать в их разговоре. Лесничиха мечтательно смотрит в воображаемую даль.
— Насколько мне помнится, в последний раз мы вели себя не так официально...
— Благодарю тебя.
—Но эти... эти рога кругом! Камера пыток!
— О, можно уйти в другую комнату.— Рамш, надо надеяться, будет не против, если она проведет его в спальню?
Нет, на это Рамш не согласен. Что-то не слишком уверенно он себя чувствует, этот джентльмен.
Лесничиха выпивает четвертый стаканчик рислинга. Она склоняет головку, ищет нужное слово. Выпивает еще немножко и находит слово, но не произносит его. Наверно, Рамшу тяжело жить всегда в одиночестве, без детей?
— Без детей?—- Ничего себе шуточка! Лесопильщик теребит свой синий галстук.—Жарко здесь.
Зачем же ему мучиться? Пусть снимет пиджак, жилетку — словом, устраивается, как ему приятнее,
Рамш снимает пиджак. Жилет —ни в коем случае. Он носит подтяжки. Его спортивный живот не терпит ремня. Всему свое время!
Лесопильщик ходит из угла в угол, потом вдруг останавливается и прислушивается:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101