— Ах, вот оно что, заместо серванта? Да, товарищи, таков был Антон: все вперемешку — энтузиаст
и куска.
Аннгрет захлопывает крышку. Одинокие звуки теперь взаперти. Сколько любовных песен в этом пианино? Мягко, неторопливо спускаются сумерки. Дремота охватывает Оле.
Когда он просыпается, во дворе позвякивают колокольчики саней. Лошадь фыркает и, судя по приглушенному стуку, бьет копытами.
Оле вздрагивает, прислушивается. Как хорошо, думает он, что Аннгрет собралась покататься. Это свежий снег ее соблазнил и вечернее солнце. Пусть ее развлечется! Она это заслужила.
Без малого шесть лет они трудятся здесь в поте лица. Семь шапок, грязных и заскорузлых, уже выбросил Оле. Семь пар деревянных подошв до тоненькой щепочки истерла Аннгрет. Из погреба старой ханзеновской лачуги, словно молодое дерево из старого пня, пророс новый дом Оле. Первую свою курочку он изловил в чистом поле. Она жила там без хозяев, привольно, как куропатка. Весною он снес ее в соседнюю деревню, чтобы ее потоптал петух.
Хлев наполнялся скотиной. Плоды и животные, видоизменяясь, молчаливо оккупировали дом: полцентнера сахарной свеклы превратились в покрывала. Картошка — в одежду. Свиная голова сделалась ковром. Зерно—радиоприемником. Десять килограммов шпика — шубкой для хозяйки дома. Шесть кило колбасы — и комнаты стали голубыми, желтыми, на обоях зацвели розы, с потолка свесились гроздья ламп.
Бум-бум-бум! Фанфары под окном Оле Бинкопа. Трое с головы до ног закутанных ребятишек стоят на свежевыпавшем снегу, как волхвы в рождественскую ночь. Пухлые детские щеки посинели от мороза.
— Пионерский отряд имени Тельмана прибыл поднести больному тысячного ягненка. Будь готов!
Эмма Вторая кладет ягненка на кровать рядом с Оле.Тысячный ягненок — лучший экземпляр из ангорской отары пионеров. Килограмм шерсти ежегодно!
Пусть Оле, крестный и первый советчик пионерского отряда, произведет экспертизу: достаточно ли мохнаты уши и баки, какова шерсть.
Оле выщипывает клочок шерсти и смотрит его на свет.
— Шерсть и подшерсток в полном порядке. Поздравляю!
— Мы думаем в твою честь назвать ягненка Оле.
— Нет, лучше назовите его Казановой.
— А что сделал Казанов а?
— Да, собственно, ничего. Нет, давайте назовем его Чемпионом.
— Но ведь шампиньон — это гриб, дядя Оле.
— С таким же успехом он может быть победителем на велодроме. У кого есть перочинный ножик?
Гостеприимный хозяин в такой радостный день не хочет лежать в постели. Он просит Антона Второго перерезать шнур, на котором держится противовес. Маленькая Эмма Вторая строго предупреждает:
— Антон, ты не вправе брать на себя ответственность! Ребята решают ответственность разделить. Они разрезают шнур двумя ножами. Они хотят посмотреть, как нога Оле, лишенная противовеса, взлетит вверх. Она не взлетает. Она лежит как поваленный столб.
Эмме Второй поручается сварить кофе. Оле с мальчиками перерывают все ящики буфета в поисках печенья. Фанфары стоят I в сенях в держалке для зонтиков.
Кобыла бежит резвой рысью, очень уж застоялась в конюшне. Взвихривается снежная пыль и светится в холодных лучах зимнего солнца. Щелкает кнут. Звенят колокольчики. Пылают щеки Аннгрет.
Копыта уже простучали по мосту через Ласточкин ручей. Издали дом лесопильщика кажется желтым как глина, а беседка за голыми липами — светло-зеленой. Аннгрет едет шагом вдоль запорошенного снегом забора. Она во все глаза смотрит на дом, бич щелкает в ее руках. Колокольчики звенят в ритме польки. Кобыла прибавляет шагу. Аннгрет сидит прямая как струна, темные глаза ее требуют: выгляните в окно, люди!
Никого не видно. Аромат свежих оладий вьется над домом.
Сани оставляют след вдоль забора — две строки на снегу. Строки требуют: и ты подай весть о себе!
В лесу Аннгрет поворачивает, галопом пускает свою кобылу до самой лесосеки, потом осаживает и медленно въезжает во двор лесопильни. Проезжает почти вплотную мимо дома. В беседке стоит молодая женщина. Аннгрет с высоты своего подвижного трона смотрит на нее.
— Мне надо поговорить с хозяином лесопильни! Приходит Рамш. Он поражен и тараторит без умолку.
Аннгрет слова не произносит. Сидит, величественная и неприступная, кивает. Лесопильщик вопросительно поглядывает на нее. Аннгрет кивает еще раз. Кивает и Рамш. Аннгрет уезжает.
Лесопильщик в своей светло-синей машине возвращается из Майберга. Перед домиком лесничего на просеке стоит мебельный фургон. Новый широкоплечий лесничий и молодая женщина перетаскивают в дом наматрасники и тумбочки, фанерованные березой. В молодой женщине с иссиня-черными волосами — точь-в-точь итальянка из книжки с картинками — чувствуется порода. Рамш направляет в помощь новоприбывшим двоих рабочих.
Молодая чета польщена этой любезностью. Вскоре появляется и сам лесопильщик, склоняется перед молодой женщиной, хвалит ее волосы, зачесанные как у мадонны, вручает ветку цветущей азалии — словом, щеголяет, подавляя их светским обхождением.
— Щекотет! Добро пожаловать! Бог да благословит вас в наших краях! Желаю вам хорошо себя чувствовать здесь, и так далее.— Он приглашает их на чашку кофе в воскресенье днем.
Молодая чета посетила Рамша в его желто-белом доме возле лесопилки. В комнате с желтыми розами подивилась ковру, на котором были вытканы акулы. Морские чудища, с зубами точь-в-точь как зубья пилы, весело резвились на нем.
Они пили кофе. После первых глотков спиртного хозяин взял руку молодой женщины.
— Но! Какие прекрасные руки! Черноволосая женщина испугалась. И от смущения засунула
руку в пиджачный карман мужа.
Рамш не обратил внимания на ее стыдливые повадки.
— Две рюмки водки, один ликер.
Молодая женщина что-то рассказывает о своих пяти козах.
— Вы доите коз, милостивая государыня?
Лесничиха краснеет. До сих пор никто еще не называл ее милостивой.
Рамш вошел в азарт.
— Долой коз! — Он уже ухватил руку самого лесничего.— Я велю привести вам корову.
Лесничий Штамм высвобождает свою руку, твердую руку, умеющую орудовать электропилой. Нет, коровой они пока что обзаводиться не намерены.
Рамш живо меняет разговор. Хватит уж об этих козах. Что касается друзей, то супругам не придется их искать — вот он здесь, друг, который готов в любую минуту заключить их в объятия! При этих словах Рамш так взглянул на молодую женщину, что она встала и вышла из комнаты.
Рамш снова наполнил рюмки. Чокнулся с лесничим. Оба выпили.
— А теперь небольшой мужской разговор!
Но тут подъехала в своих санях Аннгрет. До мужского разговора дело так и не дошло.
Вечером задул ветер. Стоны и вздохи в трубе. Кошачье мурлыканье в комнате. Аннгрет рассказывает о своей поездке, но потом вдруг смотрит на часы.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101