Любое поручение выполняла не жалея сил. К тому же была очень добра. Поэтому у нас искренне жалели мисс Элен, видя, что она до сих пор обречена оставаться в одиночестве. В самом деле, многие гораздо менее достойные внимания девицы давно нашли себе мужей, обзавелись семьей. А она лучшие годы свои проводит в четырех стенах миссии, как в монастыре. Я пытался вернуть к жизни чуть тлеющие чувства Элен — водил ее в рестораны, в театры, в кино, часами просиживал возле нее в нашей миссии, но так и не смог добиться взаимности.
Из Дели в Мешхед мы ехали вместе с Элен. В песках Белуджистана автомобиль потерпел аварию. Поблизости не было никакого жилья, поэтому пришлось расположиться на ночлег прямо в пустыне. В довершение всего тут оказалось множество москитов. Мы устроили Элен в отдельной палатке. Она пригласила меня поужинать вместе. Откупорив бутылку коньяка, мы долго беседовали. Между прочим, я сказал ей о том, что в миссии ходят всяческие толки о ее интимной жизни. Помолчав, она взглянула на меня в упор и ответила:
— Поверьте, Чарлз, тут нет никакой тайны. Вы сами знаете, семейная жизнь приносит человеку либо счастье, либо несчастье. У меня нет уверенности, что счастье мне улыбнется, а несчастья я боюсь. Вот в чем весь секрет. И больше ничего.
Элен еще помолчала, а потом добавила:
— Допустим, завтра я выйду замуж. Он меня будет любить. А я? Вдруг мои чувства будут разбиты при первой же встрече? .. Вдруг тот, кому ты отдашь свое сердце, окажется человеком недостойным? .. Что тогда?
Я невольно улыбнулся. Элен нахмурила брови:
— Напрасно вы улыбаетесь! Разве мало несчастных, которые ради того, чтобы получить мужа, позволяют обрубить себе крылья?
— Откуда вы знаете, что именно на вашу долю выпадет несчастье? А вдруг вы найдете свое счастье?
— А если не найду? Если все надежды разлетятся вдребезги, как простое стекло? Что тогда делать?
Я молчал. Элен продолжала:
— Лишиться свободы для того, чтобы стать чьей-то женой... Рабыней... Ночи проводить в слезах, дни в бесплодных жалобах... Нет, чем такой брак, лучше.
Элен глубоко вздохнула и не закончила. Я постарался продолжить разговор.
— Но разве непременно нужно выходить замуж? Ведь можно жить, не связывая себя и в то же время давая свободу чувствам...
— Например, с вашей помощью... Так?
— Допустим, так... А что тут постыдного?
— Нет, это не стыд. Это просто глупость!
— Почему?
— Потому что вы, мужчины, любите опьяняться страстью. А я такое опьянение ненавижу!
— Ха-ха-ха! — я не удержался и громко захохотал. — Любим опьяняться страстью!
— Но разве это не правда? Самое большее с месяц вы уделите мне. Ну, допустим, вашей страсти хватит даже на год. А что дальше? Раскрыть объятия навстречу другому полковнику?
На том и кончилось наше любовное объяснение. Приехав в Мешхед, я познакомился с Екатериной, а с Элен, по ее собственным словам, мы остались бескорыстными друзьями.
Теперь, направляясь к дверям, я сказал:
— Надеюсь, ты придешь напутствовать меня?
Элен ответила с той же многозначительной улыбкой:
— Разве напутствия Екатерины тебе недостаточно? Я пытливо посмотрел на Элен и вышел.
Екатерина и в этот раз ждала меня на веранде. Обычно, едва заслышав шум машины, она выбегала на улицу, встречала меня у самых ворот и прижималась к моей груди. Но сегодня она не вышла навстречу. Неподвижно сидела на диване, понурясь. Я понял — встреча будет не такой, как всегда, но, не подавая виду, нарочито удивленно спросил:
— Кэт! Что случилось? Ты что-то невесела... Ты устала?
— Нет. .. Входите, садитесь.
— Может быть, пройдем в дом?
— Дом ваш, входите... Мне в доме делать нечего. Честно говоря, я не ожидал такого ответа. Может быть, поэтому сам не заметил, как заговорил повышенным тоном:
— Отчего ты надулась? В чем дело?
— Ничего... Вы сказали: «Пройдем в дом». Я сказала: «Дом ваш, входите». Разве это неверно?
— Вчера вечером ты так не разговаривала. Что случилось? Или ты считаешь, что теперь уже можно вычеркнуть все прошлое? Не слишком ли быстро?
Екатерина вскинула на меня глаза, ее губы задрожали. Я понял, что переборщил, и попытался смягчить тон:
— Извини... Я не хотел быть грубым.
— Нет, нет... Наоборот, вы слишком деликатны. На вашем месте я говорила бы по-другому. Сказала бы: «Вчера ночью ты ластилась ко мне, гладила мою бороду. Отчего теперь не гладишь?» Спросила бы: «Вчера ночью, когда я сказал: «Пройдем в дом», ты сразу побежала. Почему же теперь сидишь как прикованная? Вчера ночью...»
— Довольно, Кэт! — Приняв рассерженный вид, я стукнул кулаком по столу.— Не надо горячиться! Что я сделал тебе плохого?
Екатерина нисколько не смутилась. Ответила спокойно:
— Какой еще платы вы ожидаете за свою доброту? Скажите, я постараюсь не остаться в долгу перед вами... Чего вы от меня хотите? Чтобы я шпионила для вас? Я согласна. Вот сейчас Дохов хвалил генерала, сказал: «Очень хороший, оказывается, человек». А вас он
пожалел, сказал: «Бедняга, тоже, видимо, не нашел своего счастья...» Мой бог, что он еще говорил? Да, бранил Фуитикова, сказал: «Уже начал запускать лапы в казну»... Еще сказал: «Долго не продержится». Вот все, что он сказал. Вы удовлетворены?
— Ха-ха-ха! — Не зная, как ответить, я умышленно громко рассмеялся. — Все-таки ты, Кэт, удивительное существо. Ей-богу, удивительное!.. Вернее, наивный ребенок. Все эти твои сказки мне не нужны. Скажи другое: почему ты не вчерашняя Кэт? Почему?
— Потому, что вчера я была одинока, а сегодня у меня есть муж. — Екатерина указала на обручальное кольцо на пальце. — Он надел мне его сразу же, как только мы вернулись с вечера. Я согласилась.
— Понимаю... Я сам посоветовал тебе принять предложение Дохова. Ты сердишься на меня?
— Нет, что вы... Я благодарна и за это. Но и вы не должны быть недовольны мною. Ваши слова не пропали даром, я поступила так, как вы советовали. Что еще нужно?
Дымя сигаретой, я некоторое время сидел молча, опустив голову. Поведение Кэт и удивило меня, и заинтересовало. Она, конечно, хитрит, хочет вырвать неприятные ей страницы из книги жизни. Знает, что такие страницы существуют и что вырвать их сразу будет нелегко. «Чего вы хотите от меня? Чтобы я шпионила для вас?» Эти слова сказаны не случайно. Екатерина в самом деле проницательна. Она понимает, что ее готовят для более важной роли.
Когда я познакомил ее сперва с Иемаил-ханом, а затем с Доховым, это заставило ее серьезно призадуматься. После встречи наедине с Исмаил-ханом, по ее словам, она всю ночь проплакала. И после этого дулась на меня целую неделю. Но трудно идти своим путем, находясь в тисках у жизни. При всей своей гордости Кэт не могла не понимать, что ей грозит нужда. Первые месяцы она жила, продавая оставшиеся драгоценности. Теперь у нее не оставалось ничего, кроме молодости и красоты.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105
Из Дели в Мешхед мы ехали вместе с Элен. В песках Белуджистана автомобиль потерпел аварию. Поблизости не было никакого жилья, поэтому пришлось расположиться на ночлег прямо в пустыне. В довершение всего тут оказалось множество москитов. Мы устроили Элен в отдельной палатке. Она пригласила меня поужинать вместе. Откупорив бутылку коньяка, мы долго беседовали. Между прочим, я сказал ей о том, что в миссии ходят всяческие толки о ее интимной жизни. Помолчав, она взглянула на меня в упор и ответила:
— Поверьте, Чарлз, тут нет никакой тайны. Вы сами знаете, семейная жизнь приносит человеку либо счастье, либо несчастье. У меня нет уверенности, что счастье мне улыбнется, а несчастья я боюсь. Вот в чем весь секрет. И больше ничего.
Элен еще помолчала, а потом добавила:
— Допустим, завтра я выйду замуж. Он меня будет любить. А я? Вдруг мои чувства будут разбиты при первой же встрече? .. Вдруг тот, кому ты отдашь свое сердце, окажется человеком недостойным? .. Что тогда?
Я невольно улыбнулся. Элен нахмурила брови:
— Напрасно вы улыбаетесь! Разве мало несчастных, которые ради того, чтобы получить мужа, позволяют обрубить себе крылья?
— Откуда вы знаете, что именно на вашу долю выпадет несчастье? А вдруг вы найдете свое счастье?
— А если не найду? Если все надежды разлетятся вдребезги, как простое стекло? Что тогда делать?
Я молчал. Элен продолжала:
— Лишиться свободы для того, чтобы стать чьей-то женой... Рабыней... Ночи проводить в слезах, дни в бесплодных жалобах... Нет, чем такой брак, лучше.
Элен глубоко вздохнула и не закончила. Я постарался продолжить разговор.
— Но разве непременно нужно выходить замуж? Ведь можно жить, не связывая себя и в то же время давая свободу чувствам...
— Например, с вашей помощью... Так?
— Допустим, так... А что тут постыдного?
— Нет, это не стыд. Это просто глупость!
— Почему?
— Потому что вы, мужчины, любите опьяняться страстью. А я такое опьянение ненавижу!
— Ха-ха-ха! — я не удержался и громко захохотал. — Любим опьяняться страстью!
— Но разве это не правда? Самое большее с месяц вы уделите мне. Ну, допустим, вашей страсти хватит даже на год. А что дальше? Раскрыть объятия навстречу другому полковнику?
На том и кончилось наше любовное объяснение. Приехав в Мешхед, я познакомился с Екатериной, а с Элен, по ее собственным словам, мы остались бескорыстными друзьями.
Теперь, направляясь к дверям, я сказал:
— Надеюсь, ты придешь напутствовать меня?
Элен ответила с той же многозначительной улыбкой:
— Разве напутствия Екатерины тебе недостаточно? Я пытливо посмотрел на Элен и вышел.
Екатерина и в этот раз ждала меня на веранде. Обычно, едва заслышав шум машины, она выбегала на улицу, встречала меня у самых ворот и прижималась к моей груди. Но сегодня она не вышла навстречу. Неподвижно сидела на диване, понурясь. Я понял — встреча будет не такой, как всегда, но, не подавая виду, нарочито удивленно спросил:
— Кэт! Что случилось? Ты что-то невесела... Ты устала?
— Нет. .. Входите, садитесь.
— Может быть, пройдем в дом?
— Дом ваш, входите... Мне в доме делать нечего. Честно говоря, я не ожидал такого ответа. Может быть, поэтому сам не заметил, как заговорил повышенным тоном:
— Отчего ты надулась? В чем дело?
— Ничего... Вы сказали: «Пройдем в дом». Я сказала: «Дом ваш, входите». Разве это неверно?
— Вчера вечером ты так не разговаривала. Что случилось? Или ты считаешь, что теперь уже можно вычеркнуть все прошлое? Не слишком ли быстро?
Екатерина вскинула на меня глаза, ее губы задрожали. Я понял, что переборщил, и попытался смягчить тон:
— Извини... Я не хотел быть грубым.
— Нет, нет... Наоборот, вы слишком деликатны. На вашем месте я говорила бы по-другому. Сказала бы: «Вчера ночью ты ластилась ко мне, гладила мою бороду. Отчего теперь не гладишь?» Спросила бы: «Вчера ночью, когда я сказал: «Пройдем в дом», ты сразу побежала. Почему же теперь сидишь как прикованная? Вчера ночью...»
— Довольно, Кэт! — Приняв рассерженный вид, я стукнул кулаком по столу.— Не надо горячиться! Что я сделал тебе плохого?
Екатерина нисколько не смутилась. Ответила спокойно:
— Какой еще платы вы ожидаете за свою доброту? Скажите, я постараюсь не остаться в долгу перед вами... Чего вы от меня хотите? Чтобы я шпионила для вас? Я согласна. Вот сейчас Дохов хвалил генерала, сказал: «Очень хороший, оказывается, человек». А вас он
пожалел, сказал: «Бедняга, тоже, видимо, не нашел своего счастья...» Мой бог, что он еще говорил? Да, бранил Фуитикова, сказал: «Уже начал запускать лапы в казну»... Еще сказал: «Долго не продержится». Вот все, что он сказал. Вы удовлетворены?
— Ха-ха-ха! — Не зная, как ответить, я умышленно громко рассмеялся. — Все-таки ты, Кэт, удивительное существо. Ей-богу, удивительное!.. Вернее, наивный ребенок. Все эти твои сказки мне не нужны. Скажи другое: почему ты не вчерашняя Кэт? Почему?
— Потому, что вчера я была одинока, а сегодня у меня есть муж. — Екатерина указала на обручальное кольцо на пальце. — Он надел мне его сразу же, как только мы вернулись с вечера. Я согласилась.
— Понимаю... Я сам посоветовал тебе принять предложение Дохова. Ты сердишься на меня?
— Нет, что вы... Я благодарна и за это. Но и вы не должны быть недовольны мною. Ваши слова не пропали даром, я поступила так, как вы советовали. Что еще нужно?
Дымя сигаретой, я некоторое время сидел молча, опустив голову. Поведение Кэт и удивило меня, и заинтересовало. Она, конечно, хитрит, хочет вырвать неприятные ей страницы из книги жизни. Знает, что такие страницы существуют и что вырвать их сразу будет нелегко. «Чего вы хотите от меня? Чтобы я шпионила для вас?» Эти слова сказаны не случайно. Екатерина в самом деле проницательна. Она понимает, что ее готовят для более важной роли.
Когда я познакомил ее сперва с Иемаил-ханом, а затем с Доховым, это заставило ее серьезно призадуматься. После встречи наедине с Исмаил-ханом, по ее словам, она всю ночь проплакала. И после этого дулась на меня целую неделю. Но трудно идти своим путем, находясь в тисках у жизни. При всей своей гордости Кэт не могла не понимать, что ей грозит нужда. Первые месяцы она жила, продавая оставшиеся драгоценности. Теперь у нее не оставалось ничего, кроме молодости и красоты.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105