— Далее — оружие. Пока что мы имеем в виду только силы Ферганы. Для них необходимо двадцать пять тысяч винтовок, пятьдесят пулеметов, самое меньшее пятнадцать горных пушек. Нам неизвестно, что необходимо бухарцам, Джунаид-хану, Закаспийскому фронту. — Генерал остановился и затем добавил:—Да, еще один вопрос... О бухарцах. . . Эмир не хочет иметь дело с нашей организацией. Вернее сказать, не желает принять наше военное руководство. А сам не располагает возможностями создать армию, отвечающую современным требованиям. Хорошо было бы, если бы вы решили этот вопрос.
То, что сообщили генерал и его помощники, не было для меня новостью. Мы также обменивались мнениями по этому вопросу, в основном позиции совпадали. Я решил прежде всего еще раз остановиться на договоре. Было доподлинно известно, что о нем ведутся всякого рода закулисные разговоры, и надо положить им конец. Я заговорил намеренно резко:
— Вы, господин генерал, говорите, что не все пункты договора устраивают членов вашей организации. А вы думаете, нас они устраивают? Нет, имеются пункты, которые и нас не устраивают. Например, в первом пункте говорится: «Всеми вооруженными силами в Туркестане руководит «Туркестанская военная организация». Скажите сами: как организация, не располагающая боевыми силами, может руководить всеми военными действиями?
— Может! — вспыхнув, ответил Арсланбеков. — В распоряжении организации десятки боевых офицеров.
— Десятки? Сколько же всего у вас офицеров? Арсланбеков промолчал, вместо него ответил генерал:
— Всего около трехсот людей.
— Людей или офицеров? Генерал скривил губы в улыбке:
— Офицеры ведь тоже люди.
— Вы правы, офицеры — тоже люди. . . Но не каждый может быть офицером! А вы всех людей в вашем списке считаете офицерами. — Я вспомнил, что говорил по этому поводу капитан Кирсанов, и твердо повторил его слова: — Нет, многие из них только получают жалованье. Существуют за счет организации. Если вы не согласны, — принесите списки. . . Я докажу вам, что я прав.
Собеседники мои молчали как пришибленные. А генерал злобно посмотрел на Арсланбекова. Я продолжал:
— Вот и о концессиях среди вас идут всякие разговоры. Пока одному богу известно, какую пользу принесут нам эти концессии. Но все вы знаете простую истину: Лондон ежедневно тратит на Россию миллионы. Я не говорю уже о других фронтах. Но попытайтесь подсчитать наши расходы только в Средней Азии и на Кавказе,— это немыслимо огромная сумма. Вы думаете, эти деньги сыплются на нас с неба? Нет, мы даем их вам, отнимая у себя. Вы сами отлично знаете, сколько лет
идет война. Ресурсы почти исчерпаны. К тому же концессии нужны прежде всего вам, для развития вашего края, для его благоустройства...
Я передохнул и обвел взглядом своих собеседников. Все были расстроены, только капитан Дейли, довольно поглядывая на меня, улыбался одними глазами. Несколько смягчив тон, я добавил:
— У меня, господа, такое предложение: давайте прекратим всю эту закулисную болтовню о договоре. Сейчас не время тыкать друг в друга пальцами и подмигивать. Перед нами стоят более важные и притом неотложные задачи. Займемся ими!
Генерал заговорил взволнованно:
— Вы совершенно правы, господин полковник! Пора прекращать все эти разговорчики! Я заверяю вас от имени руководства нашей «Военной организации»: в дальнейшем болтовни о договоре не будет. Если найдется такой охотник. .. Будьте покойны: поставим на место, кто бы он ни был!
Я не ответил. Закурил, немного помолчал, затем обвел взглядом карту и продолжал:
— Теперь о стратегическом плане... По-моему, план в целом недурен. Мы о нем уже говорили. Видимо, нужно будет еще посоветоваться. Меня беспокоит одно обстоятельство: взятие Ташкента, по существу, поручается силам Ферганы. Все мы знаем, что они собой представляют. Допустим, мы пришлем опытных офицеров и предпримем еще кое-какие меры... Можно ли будет тогда усмирить Ташкент?
— Нет, нельзя! — категорически ответил Арсланбе-ков. — Я уже говорил об этом в штабе. Такой вариант имеет свою опасную сторону. Допустим, войска Ферганы овладели Ташкентом. .. Знаете, чем это кончится? Перебьют все европейское население! Сожгут город!
Как ни странно, генерал не проронил ни слова. Я думал, он снова взорвется. Куда там! Даже рта не раскрыл, сделал вид, что занят своими мыслями, начал усердно вытирать огромным носовым платком потное лицо и шею. Воспользовавшись наступившей паузой, полковник Кирюхин высказал свое мнение:
— Такая опасность несомненно существует. Но других сил, кроме ферганских, чтобы двинуть их на Таш-
кент,— нет. Хотим мы этого или не хотим, мы вынуждены будем направить туда именно эти войска.
Я ждал, когда выскажется генерал. Он понял, что все ждут его слов, и вяло, совсем другим тоном, заговорил:
— Конечно, иметь дело с такими головорезами не легко. Толпа фанатиков! Улемисты... пантюркисты.... просто смутьяны... В самый разгар военных действий может возникнуть вопрос о мусульманах и гяурах. Но, как уже сказал полковник Кирюхин, сейчас мы не располагаем никакими другими силами, чтобы двинуть их на Ташкент. Придется следить внимательнее и принять все меры предосторожности. Другого выхода нет!
И генерал, и его помощники, казалось, забыли о существе поднятого мною вопроса: возможно ли взять Ташкент с помощью басмачей? Я тоже не стал снова заострять на этом внимание. Более того, я понял: в этом важном пункте я кое-чего недоглядел. Было ясно, что представители «Туркестанской военной организации» не только не доверяют мусульманам, но серьезно опасаются их. Это обстоятельство имело для нас важное значение. В самом деле, вынудить русских к массовому уходу из Туркестана, создать для них невыносимую обстановку — ведь это одно из главных условий успешной колонизации края! И вот подворачивается удобный случай для этого. Панисламизм... Пантюркизм... В самом деле, нужно ли при положении, создавшемся в Туркестане, преследовать здесь турок? Разве их пропаганда не роет, прежде всего, лочву под ногами у русских?
Разные мысли приходили в голову. Я отложил дальнейшие размышления до более спокойного момента и заговорил, снова имея в виду полковника Арсланбекова:
— По-моему, вы напрасно опасаетесь мусульман. Если вы не будете доверять им, то и они не станут доверять вам. Не надо упускать из виду одно: они — реальная сила. Не используете их вы, тогда их используют другие. И потом, нельзя в политике идти напролом! Это — дело тонкое.
Вошел капитан Дэвид и сообщил, что ко мне явился посетитель. Извинившись перед моими гостями, я вышел. На веранде ждал скромно одетый, рослый мужчина. Поклонившись мне, он сказал:
— Меня послал его высокопревосходительство кушбеги.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105