«Ах ты, черт, а на совещании получилось, что я самый ярый противник поправок Андро!» И, недовольный собой, он подхлестнул коня, чтобы побыстрей добраться до дамбы и заменить Андро в кабине «Пристмана».
И Васо подоспел как раз вовремя: его лошадь оказалась у «Пристмана» именно тогда, когда вконец обессилевший Андро уже не смог потянуть на себя рычаг, чтобы в очередной раз поднять ковш экскаватора. Рука его сорвалась с рычага и словно плеть повисла вдоль сгорбленного туловища.
— Ну, Васо, ты точно дождь в засуху,— только и вымолвил Андро.
Важа и Спиридон чуть ли не на руках вынесли Андро из кабины. Серова хотела было тут же отвезти Андро в Поти, но Гангия наотрез отказался. Зная, что от своего слова Андро не отступится, его усадили прямо тут же на дамбе, откуда он мог наблюдать за Риони и работой экскаватора.
Стоило Андро оставить кабину, как Васо тут же взялся на рычаги.
Андро хотел спросить его, как там дела, в Сабажо, удалось ли эвакуировать селение, но за рокотом экскаватора и ревом Риони ничего было не разобрать. Андро попросил Спиридона расспросить Васо, и тот послушно направился к экскаватору.
«Там уже наверняка никого не осталось!» — крикнул из кабины Васо Брегвадзе.
Работы на дамбе оставалось немного... Вода поднялась настолько, что, по расчетам Андро, вот-вот должна была выйти из берегов и хлынуть в Поти. Медлить было нельзя. Это прекрасно понимал и Васо Брегвадзе и работал изо всех сил. «Пристман» оказался гораздо проще в управлении, нежели «Менике» и «Коппель».
Еще немного, и дамба будет разрезана, а вода уже сама прорвет перемычку.
— Спиридон,— обратился к Гуния главный инженер,— скачи в Сабажо и дай нам знать выстрелом из ружья, всех ли уже вывезли.
Только собрался Гуния вскочить на лошадь, как появились Тариэл и парторг верхом на взмыленных конях.
— Как дела, Тариэл? — окликнул его с дамбы Андро.
— Селение эвакуировано, Андро,— как можно громче ответил Тариэл. Он и Кочойа Коршиа спешились и быстро пошли вдоль дамбы.
Гангия встал, пошатнулся, едва удержавшись на ногах, чтобы не упасть. Серова тут же подставила ему свое плечо.
Начальник управления и парторг сразу заметили, в каком состоянии находится Гангия.
— Пора уже, Андро,— сказал Тариэл Карда.— Пора уже резать, не то как бы Поти под водой не оказался.
— Нет, вода еще из берегов не вышла.— Гангия подошел к «Пристману», сложил ладони рупором и крикнул Васо: — Довольно, Васо, отведи экскаватор. Теперь уже вода сама довершит начатое. Побыстрее, побыстрее!
Не успел Андро произнести последнее слово, как вода действительно прорвала перемычку, размыла стены и устремилась вперед. Волна выбросила Брегвадзе из кабины и потащила его. Васо было вынырнул, но новая волна ударила его о дерево, потом проглотила и понесла.
— Василий Григорьевич! — только и успела крикнуть Серова.
...Вымытый ливнем город ослепительно сиял под утренним солнцем. Вода в лужах отливала небесной синевой. Пальмы,
магнолии, индийская сирень, олеандры, розы в капельках дождя переливались всеми цветами радуги.
Город, утомленный тревогой, страхом и ревом гудков, все еще спал, приходил в себя. Отдыхало и море. И такой покой, такая тишина царили на улицах, в переулках, тупичках и домах, что никому даже не пришло бы в голову, что еще прошлой ночью их обитателям грозила смертельная опасность. Воздух был пропитан тяжелым, пьянящим ароматом земли и растений, пресыщенных влагой.
Неожиданно в это безмолвие ворвался резкий торопливый стук каблуков по тротуару. Видно, женщина бежала, и звук мужских шагов мягко и глухо сопровождал задыхающийся перестук ее каблуков. Мужчина шел размашисто, не ускоряя шага.
Со скрежетом отворилась и захлопнулась железная калитка. Женщина взбежала по деревянной лестнице и зачастила по коридору.
Голый по пояс Важа лежал на кровати у окна. Его грудь, плечи и руки матово блестели на свету, падавшем из окна. Глаза закрыты, но он не спал. Он был настолько потрясен, измучен и разбит событиями минувшей ночи, что сон его не брал.
«Что бы случилось с городом, не пророй мы дамбу? Как это удалось сделать Андро? И кто ожидал такого самопожертвования от Васо Брегвадзе? От человека, который постоянно ворчит, брюзжит и вечно всем недоволен, словно бы его все принуждают делать силой. Не спаси его этот самый Шамугия, быть бы ему теперь рыбьей поживой. А как плавает этот деревенский парнишка! Хорошо сделала Галина, что проводила Андро домой. Надо бы еще врача позвать. Как это я не додумался. Человека лихорадило, а он всю ночь в воде барахтался. И в больницу не пошел о Васо справиться. Кто знает, что с ним такое. А я обиду на Андро таил. Ха! Обиду. Это Андро должен был на меня обижаться, а не я на него. Гангия обо всей стройке заботится, а я ничего, кроме своего участка, знать не желаю. Как молокосос я себя вел, вот что. И с Андро, и с Галиной». Он не мог об этом думать, и вообще ни о чем не хотел он думать. Надо бы встать, сбегать к врачу, отвести его к Гангия, потом забежать в больницу, проведать Васо. Но тело его было налито свинцом. Не то чтобы встать, даже рукой пошевелить он был не в силах.
Солнце заглянуло в окно. Осмелевшие его лучи падали Паже на веки. Но он не чувствовал ни их прикосновения, ни их тепла. Лежал как замороженный. Он попытался было на
тянуть на себя одеяло, но руки не слушались его. «Что это со мной? — только успел он подумать, как тут же до слуха его донесся частый стук женских каблуков.— Галина. Это ее походка. Почему она бежит? И кто это с ней?»
Дверь распахнулась, и в комнату влетела Серова. Она еле переводила дыхание, волосы в беспорядке рассыпались по плечам. Она все еще была в пиджаке Спиридона Гуния. Лицо было бледно. За ней вошел Уча и встал у дверей.
Недвижимый еще минуту назад, Важа резво вскочил с кровати. Рука его потянулась к стулу, но одежды на нем не оказалось. Видно, тетя Русудан забрала сушить. Тетя Русудан, заслышав шаги Галины, следом за ней вошла в комнату.
Минуту все четверо застыли в оцепенении. Слышалось только частое дыхание Серовой.
— Что случилось, Галя? — спросил наконец Важа.
— Андрей Николаевич...— только и смогла выдавить из себя Серова. В горле у нее застрял ком...
В то утро Русудан не пошла в управление — не смогла оставить племянника. Когда Серова с Учей ушли, Важа заперся в комнате, наглухо закрыл окна, чтобы в комнату не проникал шум улицы и моря. Маленький домик Русудан стоял на самом берегу, окнами к морю. Волны с тихим шорохом перебирали гальку, монотонно и однообразно. Этот звук раньше успокаивал, умиротворял Важу.
Но теперь он раздражал его. И вообще все его раздражало. Он ничего не желал слышать. Важа с головой укрылся одеялом — свет резал ему глаза.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105
И Васо подоспел как раз вовремя: его лошадь оказалась у «Пристмана» именно тогда, когда вконец обессилевший Андро уже не смог потянуть на себя рычаг, чтобы в очередной раз поднять ковш экскаватора. Рука его сорвалась с рычага и словно плеть повисла вдоль сгорбленного туловища.
— Ну, Васо, ты точно дождь в засуху,— только и вымолвил Андро.
Важа и Спиридон чуть ли не на руках вынесли Андро из кабины. Серова хотела было тут же отвезти Андро в Поти, но Гангия наотрез отказался. Зная, что от своего слова Андро не отступится, его усадили прямо тут же на дамбе, откуда он мог наблюдать за Риони и работой экскаватора.
Стоило Андро оставить кабину, как Васо тут же взялся на рычаги.
Андро хотел спросить его, как там дела, в Сабажо, удалось ли эвакуировать селение, но за рокотом экскаватора и ревом Риони ничего было не разобрать. Андро попросил Спиридона расспросить Васо, и тот послушно направился к экскаватору.
«Там уже наверняка никого не осталось!» — крикнул из кабины Васо Брегвадзе.
Работы на дамбе оставалось немного... Вода поднялась настолько, что, по расчетам Андро, вот-вот должна была выйти из берегов и хлынуть в Поти. Медлить было нельзя. Это прекрасно понимал и Васо Брегвадзе и работал изо всех сил. «Пристман» оказался гораздо проще в управлении, нежели «Менике» и «Коппель».
Еще немного, и дамба будет разрезана, а вода уже сама прорвет перемычку.
— Спиридон,— обратился к Гуния главный инженер,— скачи в Сабажо и дай нам знать выстрелом из ружья, всех ли уже вывезли.
Только собрался Гуния вскочить на лошадь, как появились Тариэл и парторг верхом на взмыленных конях.
— Как дела, Тариэл? — окликнул его с дамбы Андро.
— Селение эвакуировано, Андро,— как можно громче ответил Тариэл. Он и Кочойа Коршиа спешились и быстро пошли вдоль дамбы.
Гангия встал, пошатнулся, едва удержавшись на ногах, чтобы не упасть. Серова тут же подставила ему свое плечо.
Начальник управления и парторг сразу заметили, в каком состоянии находится Гангия.
— Пора уже, Андро,— сказал Тариэл Карда.— Пора уже резать, не то как бы Поти под водой не оказался.
— Нет, вода еще из берегов не вышла.— Гангия подошел к «Пристману», сложил ладони рупором и крикнул Васо: — Довольно, Васо, отведи экскаватор. Теперь уже вода сама довершит начатое. Побыстрее, побыстрее!
Не успел Андро произнести последнее слово, как вода действительно прорвала перемычку, размыла стены и устремилась вперед. Волна выбросила Брегвадзе из кабины и потащила его. Васо было вынырнул, но новая волна ударила его о дерево, потом проглотила и понесла.
— Василий Григорьевич! — только и успела крикнуть Серова.
...Вымытый ливнем город ослепительно сиял под утренним солнцем. Вода в лужах отливала небесной синевой. Пальмы,
магнолии, индийская сирень, олеандры, розы в капельках дождя переливались всеми цветами радуги.
Город, утомленный тревогой, страхом и ревом гудков, все еще спал, приходил в себя. Отдыхало и море. И такой покой, такая тишина царили на улицах, в переулках, тупичках и домах, что никому даже не пришло бы в голову, что еще прошлой ночью их обитателям грозила смертельная опасность. Воздух был пропитан тяжелым, пьянящим ароматом земли и растений, пресыщенных влагой.
Неожиданно в это безмолвие ворвался резкий торопливый стук каблуков по тротуару. Видно, женщина бежала, и звук мужских шагов мягко и глухо сопровождал задыхающийся перестук ее каблуков. Мужчина шел размашисто, не ускоряя шага.
Со скрежетом отворилась и захлопнулась железная калитка. Женщина взбежала по деревянной лестнице и зачастила по коридору.
Голый по пояс Важа лежал на кровати у окна. Его грудь, плечи и руки матово блестели на свету, падавшем из окна. Глаза закрыты, но он не спал. Он был настолько потрясен, измучен и разбит событиями минувшей ночи, что сон его не брал.
«Что бы случилось с городом, не пророй мы дамбу? Как это удалось сделать Андро? И кто ожидал такого самопожертвования от Васо Брегвадзе? От человека, который постоянно ворчит, брюзжит и вечно всем недоволен, словно бы его все принуждают делать силой. Не спаси его этот самый Шамугия, быть бы ему теперь рыбьей поживой. А как плавает этот деревенский парнишка! Хорошо сделала Галина, что проводила Андро домой. Надо бы еще врача позвать. Как это я не додумался. Человека лихорадило, а он всю ночь в воде барахтался. И в больницу не пошел о Васо справиться. Кто знает, что с ним такое. А я обиду на Андро таил. Ха! Обиду. Это Андро должен был на меня обижаться, а не я на него. Гангия обо всей стройке заботится, а я ничего, кроме своего участка, знать не желаю. Как молокосос я себя вел, вот что. И с Андро, и с Галиной». Он не мог об этом думать, и вообще ни о чем не хотел он думать. Надо бы встать, сбегать к врачу, отвести его к Гангия, потом забежать в больницу, проведать Васо. Но тело его было налито свинцом. Не то чтобы встать, даже рукой пошевелить он был не в силах.
Солнце заглянуло в окно. Осмелевшие его лучи падали Паже на веки. Но он не чувствовал ни их прикосновения, ни их тепла. Лежал как замороженный. Он попытался было на
тянуть на себя одеяло, но руки не слушались его. «Что это со мной? — только успел он подумать, как тут же до слуха его донесся частый стук женских каблуков.— Галина. Это ее походка. Почему она бежит? И кто это с ней?»
Дверь распахнулась, и в комнату влетела Серова. Она еле переводила дыхание, волосы в беспорядке рассыпались по плечам. Она все еще была в пиджаке Спиридона Гуния. Лицо было бледно. За ней вошел Уча и встал у дверей.
Недвижимый еще минуту назад, Важа резво вскочил с кровати. Рука его потянулась к стулу, но одежды на нем не оказалось. Видно, тетя Русудан забрала сушить. Тетя Русудан, заслышав шаги Галины, следом за ней вошла в комнату.
Минуту все четверо застыли в оцепенении. Слышалось только частое дыхание Серовой.
— Что случилось, Галя? — спросил наконец Важа.
— Андрей Николаевич...— только и смогла выдавить из себя Серова. В горле у нее застрял ком...
В то утро Русудан не пошла в управление — не смогла оставить племянника. Когда Серова с Учей ушли, Важа заперся в комнате, наглухо закрыл окна, чтобы в комнату не проникал шум улицы и моря. Маленький домик Русудан стоял на самом берегу, окнами к морю. Волны с тихим шорохом перебирали гальку, монотонно и однообразно. Этот звук раньше успокаивал, умиротворял Важу.
Но теперь он раздражал его. И вообще все его раздражало. Он ничего не желал слышать. Важа с головой укрылся одеялом — свет резал ему глаза.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105