– По-моему, она рассердилась, – предположила Анна.
– Нет. Просто хочет все обдумать.
– Как ты считаешь, что она знает?
– Дай ей время, и мы все узнаем. Успокойся.
– Легко сказать «успокойся». Я так нервничаю.
– Послушайся моего совета, – произнес Филипп, коснувшись руки Анны. – Не торопи ее: Эвелин явно что-то знает и скажет, когда настанет время. Иначе она уйдет в себя и спрячется, как улитка в раковину.
Анна рассмеялась неожиданному сравнению.
– Пожалуй, ты прав. Хорошо, постараюсь быть хладнокровнее.
– Пойдем прогуляемся пока.
Поместье Грейт-Ло было расположено на высоком холме, поэтому небо здесь казалось необъятным. Внизу до самого горизонта расстилались поля и луга, а дальше шел густой лес. Среди долины, извиваясь, как змея, бежала река Тайн, устремляясь к морю.
Ветер, словно гигантская метла, пригибал к земле траву. Собаки Эвелин весело бежали впереди, задрав хвосты.
Анна крепко держалась за руку Филиппа, пока они спускались вниз по холму.
– Как ты все-таки думаешь, он жив или нет?
Филипп понял, о ком идет речь: эту тему они обсуждали постоянно.
– Он родился в 1917 году, значит, сейчас ему должно исполниться семьдесят пять лет. Немало людей в этом возрасте ведут активный образ жизни. Пожалуй, он может быть жив.
– Знаешь, что меня беспокоит больше всего? Я никак не могу избавиться от мыслей.
– Каких?
– Что он лежит сейчас где-нибудь в больнице, тихо умирает и даже не знает, что мы ищем его.
– Не будь смешной, – улыбнулся в ответ Филипп.
– Надеюсь, скоро мы все узнаем. Хотя я иногда думаю, что мы никогда не найдем Джозефа.
– Но мы используем каждый шанс и все свои силы в этом деле, Анна.
Задыхаясь от быстрого бега, она оказалась у подножия холма в крепких объятиях Филиппа.
– Но почему Эвелин против моих поисков?
– Мне это понятно.
– Из-за того, что привыкла к тому, что она моя бабушка, а Дэвид – отец мамы, да? Просто она не хочет перемен?
Собаки нетерпеливо крутились вокруг, словно желали выяснить, что произошло. Филипп поднял палку, забросил ее подальше в кусты, и они с радостным лаем бросились за ней.
– Необязательно так. Анна.
– Но мне надоело смотреть на фотографии этого голубоглазого выродка в серебряных рамках. Дэвид был голубоглазым блондином с квадратным, типично английским лицом. Но мама с черными волосами и смуглой, как у цыган, кожей совсем не похожа на него. А я – вообще ни на кого не похожа. В дневнике Кандида описывает Джозефа как человека с темными волосами и славянским типом лица. Ведь должна была проявиться разница между голубоглазым типичным англичанином и темноволосым русским евреем в их детях? И ты не можешь убедить меня в том, что мне должно быть все равно, кто мой отец – предатель или страдалец.
– Успокойся. Пулитцеровскую премию за это расследование тебе все равно не дадут. Но твои чувства вполне понятны.
Собаки с лаем выскочили из кустов, и Анна хотела забрать у одного из псов палку, как вдруг в ужасе закричала.
– Филипп! Сделай же что-нибудь! Пожалуйста!
В слюнявой пасти одного из псов бился кролик. Анна закрыла лицо руками, и слезы брызнули из глаз. Филипп бросился к собаке.
Когда Анна опустила руки, то увидела, что Филипп держал в руках безжизненное тело кролика. Головка запрокинулась, солнце просвечивало рубиновым светом сквозь длинные прозрачные уши.
– Пока тащил его из пасти собаки, я сломал ему шею, – извиняясь, пояснил Филипп.
Животные сгрудились у ног Филиппа, сгорая от нетерпения получить назад добычу.
– Не давай, не давай им его! – взмолилась Анна.
– А что же делать? Похоронить кролика? – с сомнением спросил Филипп.
Но он все-таки зашел в кусты и оставил там мертвого зверька, пока Анна пыталась удержать разъяренных псов.
– Лисица или ласка все равно съедят его до темноты. Сегодня у них будет замечательное английское чаепитие, – спародировал Филипп английский акцент, заставив Анну улыбнуться.
– Ты думаешь, бабушка права? – неуверенно спросила Анна. – Неужели кто-то пытался помешать маме в ее поисках Джозефа Красновского? Это по-настоящему пугает меня. Не могу представить себе, кто это мог бы быть. Кому пришло в голову так жестоко обойтись с женщиной только из-за того, что она пытается найти своего отца.
Филипп взял Анну за руку.
– Я здесь, чтобы защитить тебя. И если поблизости снова появится какой-нибудь сумасшедший, то во второй раз ему так просто не уйти.
– Верю, – еле сдерживая смех, ответила Анна. Филипп казался таким надежным, таким сильным, что Анна впервые ощутила себя защищенной. Именно это она видела в своих снах и теперь поняла, что ее любовь постепенно перерастает в настоящую страсть.
– Иногда я думаю, почему я влюбилась в тебя. Наверное, от чувства надежности, которое исходит от тебя, от всего твоего облика. Ты для меня – воплощение отцовства.
– Надеюсь, не совсем так. – Филипп привлек Анну к себе.
В ответ она нежно провела кончиками пальцев по его губам.
– Твой рот кажется очень жестким, а на самом деле губы мягкие и теплые. – Анна со страстью ответила на поцелуй Филиппа.
Она по-прежнему побаивалась и стеснялась своего возлюбленного. Даже влюбленный, Филипп сохранял между ними дистанцию. После прочтения дневника Анна открыла для себя, как близки и похожи они были в поиске, идя к цели одной дорогой. И в то же время какая-то загадка была в этом человеке.
Даже когда они занимались любовью. Анна ощущала, что Филипп сейчас не с ней, а где-то еще. Это делало тело Уэстуорда холодным и чувственным одновременно.
Анна попыталась освободиться от объятий, стесняясь своей страстности.
– Прости.
Но Филипп еще сильнее прижал ее к себе и поцеловал в висок.
– От тебя всегда такой потрясающий запах.
– О, Филипп… – Она закрыла глаза, когда Филипп принялся целовать ее веки, чувствуя, как ее охватывает дрожь.
Анна никогда не ощущала такого эротизма в простом поцелуе. Филипп целовал ее, а казалось, будто совершается сам акт любви, словно он что-то пил прямо из ее губ, и душа ее сама раскрывалась навстречу ему.
Филипп начал расстегивать жакет и уже коснулся ее грудей. На ней не было бюстгальтера, поэтому она вздрогнула от прикосновения. Соски тут же стали твердыми, а тело вновь пронзило желание.
Собаки продолжали яростно лаять. Неожиданно Анна отстранилась от Филиппа, прошептав:
– Это уже не так романтично.
– Черт с ними, – блеснул он в ответ глазами цвета кобальта. Он отдал команду псам замолчать, и они успокоились, поджав хвосты. Филипп вновь привлек к себе Анну, жадно ловя ее губы.
Она провела ладонью у него между ног, почувствовала его восставшую плоть. Его желание всегда возбуждало Анну. Она расстегнула молнию и просунула руку внутрь.
– Господи, он у тебя такой большой и твердый.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161