Последний кусочек головоломки лег наконец на свое место, и он почувствовал естественное желание ястреба опробовать крылья, прежде чем ринуться на жертву. Сколько времени заняло у него решение головоломки! Времени, исчисляемого несколькими жизнями.
Выйдя на верхнем этаже, он выглянул в похожее на бойницу окно: внизу, по Кей-стрит, сновали пешеходы. Чуть дальше к востоку виднелась площадь Феррагат и здание ИВКА – располагалось оно достаточно близко к Белому дому, и обитатели era видели из окон не только туристов, но и тех, кто вершил судьбы страны.
Ким решительно отвернулся от окна и прошел через две двери – одна открывалась к нему, вторая, после маленького тамбура, от него.
Ступив внутрь, он и не подумал улыбнуться: Директор не признавал вольностей. Это был человек внушительного телосложения и со значительным, строгим лицом – Ким, которого научили не обращать внимания на лица и их выражения, и то каждый раз невольно испытывал почтение. У Директора была тяжелая квадратная челюсть, и если бы не пронизывающий взгляд, запоминалась бы в его лице только она. Киму не нравились глаза директора – они напоминали ему взгляд Трейси Ричтера.
– Ну, как повеселились во Флориде? – пророкотал Директор.
– Летом Флорида просто невыносима.
Директор встал из-за заваленного бумагами стола и скрестил на груди руки – более всего он напоминал монумент горы Рашмор.
– Ким, мы прошли с вами долгий путь. Я принял вас на работу вопреки рекомендациям людей, мнению которых я привык доверять, – Директор выплыл из-за стола, словно авианосец в открытый океан. – Вряд ли мне стоит повторять, что вы занимаете в фонде совершенно особое положение. До определенной степени вы пользуетесь даже большей свободой, чем я сам. Такой свободой, что если об этом догадается Президент, мне головы не сносить.
– Мы оба знаем, чем это вызвано.
– Да уж, черт побери, – Директор позволил улыбке чуть растопить льды его лица. – Господи Иисусе, вы смогли проделать для нас ту работку, в которой мы отчаянно нуждались, – он развел в стороны могучие ручищи, чтобы подчеркнуть значимость того, что собирался сказать. – Пока эти придурки гонялись в Юго-Восточной Азии за своими хвостами, вы дали нам досье на самых ярых коммунистических лидеров. И досье толщиной с мою руку. – Он сложил эту самую руку в подобие пистолета. – И потом, один за другим, – он прищурил глаз, прицеливаясь, – пах, пах, пах, они исчезли во мраке.
Он поддернул манжеты, словно собирался приступить к какой-то работе:
– Но дело не в этом.
Ким уже понял, что собирался сказать ему Директор, но, черт побери, облегчать ему задачу не собирался и потому стоял молча.
– Ким, – начал Директор своим самым проникновенным голосом. – Всю жизнь вы занимались тем, что уничтожали приговоренных. Вы делаете это лучше всех. Прекрасно. За это вам и платят. – На Директора упал луч солнца, и он моргнул. – Я полагал, что здесь вы должны были бы отвлечься от своей работы, подумать о чем-нибудь еще.
– Вызнаете?..
– Да, – прервал его Директор. – Я отлично знаю, кто такой Лон Нам.
– Он убивал детей! – воскликнул Ким. – Мясник из лесов Камбоджи! Казнь, которую я для него придумал, и то была шиком мягкой.
– Что он заслужил или не заслужил, – ровно произнес Диктор, – это не вопрос. Главное: вы совершили несанкционированную экзекуцию, и вот это-то я терпеть не намерен. Даже от вас. Я ценю вашу работу, но ту, что я вам поручаю. Так что благодарите Бога, что вы не в штате ЦРУ. Тимпсон вам бы такое устроил, что вы бы ползали на пузе месяца полтора.
– Вы не должны были об этом узнать, – сказал Ким. – Это невозможно.
– Но я ведь узнал, да? – на этот раз в улыбке Директора тепла не было совсем. – Не позволяйте вашим горестям подчинять себе ваше я, Ким. А то в один прекрасный день вам придется поднять к солнцу незрячие глаза.
И он резко повернулся к столу, давая понять, что разговор окончен:
– И запомните этот урок.
* * *
Три дня в неделю Киеу работал в «Пан Пасифика» – неприбыльной организации, чьей задачей было сближение американцев с азиатами «путем культурно и художественного взаимопонимания».
«Пан Пасифика» занимала три этажа в современном здании на Мэдисон-авеню. Спонсорами ее были разные корпорации и частные лица, в немалой степени процветанию способствовала и все более активная торговля с Японией, Китаем и Таиландом.
Но широкая публика видела лишь верхушку айсберга – работу по расселению, устройству и обучению беженцев из Вьетнама и Камбоджи. Публика также знала, что организация способствовала созданию первых храмов камбоджийских буддистов на территории Соединенных Штатов – в Вашингтоне, Лос-Анджелесе и Нью-Йорке.
Деятельность же Киеу не была видна широким массам. Эти три дня в неделю он проводил, наблюдая за, казалось бы, бесконечным потоком прибывающих в страну камбоджийцев с растерянными, испуганными глазами. В их лицах он видел свое прошлое. И каждый вечер, покидая кабинет, он с благодарностью думал о безопасности, которую так неожиданно – и даже чудесно, – обрел.
В «Пан Пасифика», как и везде, где он появлялся, прежде всего обращали внимание на его экзотическую красоту. В организации, в основном, работали белые женщины – исполнительный директор с большой охотой брала на работу именно их, потому что считала женщин большими идеалистками и энтузиастками.
Со своей стороны Киеу воспринимал чрезмерное внимание с холодным любопытством: он не понимал, что такое находили в нем эти женщины. И его холодность только больше их распаляла.
А потом настал день, когда кое-кто перешел от флирта к прямым действиям – случилось это почти в то же время, когда в трехстах милях отсюда Директор вел беседу с Кимом. Киеу поднял взгляд от своего стола, и увидел, что над ним склонилась Диана Сэмсон.
Она была молодой и, поскольку работала в отделе по связям с прессой, достаточно хорошенькой: это тоже было следствием политики исполнительного директора по подбору кадров – она считала чрезвычайно важным, чтобы «Пан Пасифика» имела привлекательное лицо.
– Да? – спросил он, но карандаша, которым вычерчивал план второго нью-йоркского камбоджийского храма, не положил.
– Я бы хотела побеседовать с вами о проблемах беженцев, – объявила Диана. Ее синие глаза сияли за стеклами больших очков. – Полагаю, пришло время рассказать в прессе об этой стороне нашей деятельности. Я бы хотела начать с «Нью-Йоркера», «Бизнес уик» и «Форбса», это наиболее логично, но сначала я бы хотела обсудить с вами текст, – она наклонилась еще ниже и уперлась ладонями в стол. – Вы могли бы уделить мне время?
Киеу кивнул:
– Хорошо.
– Так, давайте прикинем... Завтра вас здесь не будет, – она, как бы раздумывая, склонила голову набок.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218
Выйдя на верхнем этаже, он выглянул в похожее на бойницу окно: внизу, по Кей-стрит, сновали пешеходы. Чуть дальше к востоку виднелась площадь Феррагат и здание ИВКА – располагалось оно достаточно близко к Белому дому, и обитатели era видели из окон не только туристов, но и тех, кто вершил судьбы страны.
Ким решительно отвернулся от окна и прошел через две двери – одна открывалась к нему, вторая, после маленького тамбура, от него.
Ступив внутрь, он и не подумал улыбнуться: Директор не признавал вольностей. Это был человек внушительного телосложения и со значительным, строгим лицом – Ким, которого научили не обращать внимания на лица и их выражения, и то каждый раз невольно испытывал почтение. У Директора была тяжелая квадратная челюсть, и если бы не пронизывающий взгляд, запоминалась бы в его лице только она. Киму не нравились глаза директора – они напоминали ему взгляд Трейси Ричтера.
– Ну, как повеселились во Флориде? – пророкотал Директор.
– Летом Флорида просто невыносима.
Директор встал из-за заваленного бумагами стола и скрестил на груди руки – более всего он напоминал монумент горы Рашмор.
– Ким, мы прошли с вами долгий путь. Я принял вас на работу вопреки рекомендациям людей, мнению которых я привык доверять, – Директор выплыл из-за стола, словно авианосец в открытый океан. – Вряд ли мне стоит повторять, что вы занимаете в фонде совершенно особое положение. До определенной степени вы пользуетесь даже большей свободой, чем я сам. Такой свободой, что если об этом догадается Президент, мне головы не сносить.
– Мы оба знаем, чем это вызвано.
– Да уж, черт побери, – Директор позволил улыбке чуть растопить льды его лица. – Господи Иисусе, вы смогли проделать для нас ту работку, в которой мы отчаянно нуждались, – он развел в стороны могучие ручищи, чтобы подчеркнуть значимость того, что собирался сказать. – Пока эти придурки гонялись в Юго-Восточной Азии за своими хвостами, вы дали нам досье на самых ярых коммунистических лидеров. И досье толщиной с мою руку. – Он сложил эту самую руку в подобие пистолета. – И потом, один за другим, – он прищурил глаз, прицеливаясь, – пах, пах, пах, они исчезли во мраке.
Он поддернул манжеты, словно собирался приступить к какой-то работе:
– Но дело не в этом.
Ким уже понял, что собирался сказать ему Директор, но, черт побери, облегчать ему задачу не собирался и потому стоял молча.
– Ким, – начал Директор своим самым проникновенным голосом. – Всю жизнь вы занимались тем, что уничтожали приговоренных. Вы делаете это лучше всех. Прекрасно. За это вам и платят. – На Директора упал луч солнца, и он моргнул. – Я полагал, что здесь вы должны были бы отвлечься от своей работы, подумать о чем-нибудь еще.
– Вызнаете?..
– Да, – прервал его Директор. – Я отлично знаю, кто такой Лон Нам.
– Он убивал детей! – воскликнул Ким. – Мясник из лесов Камбоджи! Казнь, которую я для него придумал, и то была шиком мягкой.
– Что он заслужил или не заслужил, – ровно произнес Диктор, – это не вопрос. Главное: вы совершили несанкционированную экзекуцию, и вот это-то я терпеть не намерен. Даже от вас. Я ценю вашу работу, но ту, что я вам поручаю. Так что благодарите Бога, что вы не в штате ЦРУ. Тимпсон вам бы такое устроил, что вы бы ползали на пузе месяца полтора.
– Вы не должны были об этом узнать, – сказал Ким. – Это невозможно.
– Но я ведь узнал, да? – на этот раз в улыбке Директора тепла не было совсем. – Не позволяйте вашим горестям подчинять себе ваше я, Ким. А то в один прекрасный день вам придется поднять к солнцу незрячие глаза.
И он резко повернулся к столу, давая понять, что разговор окончен:
– И запомните этот урок.
* * *
Три дня в неделю Киеу работал в «Пан Пасифика» – неприбыльной организации, чьей задачей было сближение американцев с азиатами «путем культурно и художественного взаимопонимания».
«Пан Пасифика» занимала три этажа в современном здании на Мэдисон-авеню. Спонсорами ее были разные корпорации и частные лица, в немалой степени процветанию способствовала и все более активная торговля с Японией, Китаем и Таиландом.
Но широкая публика видела лишь верхушку айсберга – работу по расселению, устройству и обучению беженцев из Вьетнама и Камбоджи. Публика также знала, что организация способствовала созданию первых храмов камбоджийских буддистов на территории Соединенных Штатов – в Вашингтоне, Лос-Анджелесе и Нью-Йорке.
Деятельность же Киеу не была видна широким массам. Эти три дня в неделю он проводил, наблюдая за, казалось бы, бесконечным потоком прибывающих в страну камбоджийцев с растерянными, испуганными глазами. В их лицах он видел свое прошлое. И каждый вечер, покидая кабинет, он с благодарностью думал о безопасности, которую так неожиданно – и даже чудесно, – обрел.
В «Пан Пасифика», как и везде, где он появлялся, прежде всего обращали внимание на его экзотическую красоту. В организации, в основном, работали белые женщины – исполнительный директор с большой охотой брала на работу именно их, потому что считала женщин большими идеалистками и энтузиастками.
Со своей стороны Киеу воспринимал чрезмерное внимание с холодным любопытством: он не понимал, что такое находили в нем эти женщины. И его холодность только больше их распаляла.
А потом настал день, когда кое-кто перешел от флирта к прямым действиям – случилось это почти в то же время, когда в трехстах милях отсюда Директор вел беседу с Кимом. Киеу поднял взгляд от своего стола, и увидел, что над ним склонилась Диана Сэмсон.
Она была молодой и, поскольку работала в отделе по связям с прессой, достаточно хорошенькой: это тоже было следствием политики исполнительного директора по подбору кадров – она считала чрезвычайно важным, чтобы «Пан Пасифика» имела привлекательное лицо.
– Да? – спросил он, но карандаша, которым вычерчивал план второго нью-йоркского камбоджийского храма, не положил.
– Я бы хотела побеседовать с вами о проблемах беженцев, – объявила Диана. Ее синие глаза сияли за стеклами больших очков. – Полагаю, пришло время рассказать в прессе об этой стороне нашей деятельности. Я бы хотела начать с «Нью-Йоркера», «Бизнес уик» и «Форбса», это наиболее логично, но сначала я бы хотела обсудить с вами текст, – она наклонилась еще ниже и уперлась ладонями в стол. – Вы могли бы уделить мне время?
Киеу кивнул:
– Хорошо.
– Так, давайте прикинем... Завтра вас здесь не будет, – она, как бы раздумывая, склонила голову набок.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218