И тут же упал
отброшенный неожиданно сильным ударом в подбородок.
- Извините, - карлик стоял над ним, смущенно улыбался, - не надо меня
трогать руками, у меня в последние годы появилась нехорошая реакция, я не
владею собой, еще раз простите!
- Да чего уж там, - проворчал Иван-Гуг, вставая па ноги и потирая
ушибленную челюсть, - но заложников надо беречь! Вы их угробите- и нам всем
крышка, как можно этого не понимать?!
- Они крепкие ребята. Верно я говорю? - карлик Цай поглядел на лежащего с
разбитым носом. Тот оскалил зубы.
- Надо их увести туда, повыше.
- Не надо, - Цай ван Дау покачал головой, - пора!
В люк просунуластЬ рука с парализатором, потом и весь белый Фриц,
долговязый, тощий малый с большим горбатым носом.
- Гуг! Они выкрали троих! Прямо с постов - парни все видели своими
глазами.
- Кого?! - рявкнул карлик.
- Бешенного Джила, Коротышку и Чугу Дармоеда! Сетями- парализаторами. Те
и очухаться не успели - три водохода, три сети, тихо и быстро! Кранты нам
всем скоро, разбегаться надо, поодиночке драпать!
- Сколько наших осталось, значит? - зловеще спросил Цай.
- Стало быть, тридцать четыре и два андроида...
Вспышка блеснула неожиданно. Иван не успел глазом моргнуть, как Белый
Фриц завалился на перемычку, пополз вниз.
- Ошибся, Фриц! Нас осталось не тридцать четыре, а тридцать три, трусы и
паникеры нам не нужны! - карлик Цай убрал за спину гамма-пистолет.
- Знаете, что, любезный ван Дау, если бы не мое обещание Гугу Хлодрику, я
бы немедленно ушел от вас! Это бесчеловечно, черт побери! - сорвался Иван.
- Это необходимо,- мрачно заявил карлик. И добавил: - Нам пора
возвращаться. Я уже дал команду ребятам.
- Предлагаем вам сдаться! - прогремело сверху. - Никто не будет
наказан...
Путь наверх занял вдвое меньше времени. Иван пропустил отпрыска
инопланетной династии императоров вперед, затворил черную панель. Сборы!
Самое нудное дело.
Всегда чего-нибудь да забудешь. Он бросил Гугову торбу на диван, присел
рядом, щелкнул сервозамочком. Но не успел ничего достать.
Из-за стеллажа бесшумной черной кошкой в белых сапожках выскользнула
Лива.
- Скоро утро, - томно протянула она и выгнулась.
Иван-Гуг растерялся. Красавица-мулатка была совершенно голой, если не
считать ее сапожек с золотыми пряжечками. Тяжелые налитые груди мерно
вздымались над осиной талией, переходящей в довольно-таки пышные бедра.
Истомой и негой веяло от этой чудной фигуры. И еще чем-то... Иван
залюбовался. Как она поднимает плечики вверх, как выгибает бедро, как
поводит темно-синими в полумраке глазищами! Кошка, черная просыпающаяся
после дивного сна пантера.
- Ты не рад мне, старый развратник?
- Рад, Ливочка,- с некоторым опозданием выдавил Иван-Гуг, одновременно
отмечая про себя, что мулатка не заметила подмены.
Она подошла ближе, почти вплотную, качнула призывно грудями, закатила
глаза и поставила ногу на диван, уперев руки в бока.
- А ты и не ложился, Гуг?
- Надо готовиться, сама понимаешь! - Женщина была прекрасна, не оторвать
глаз, она сулила блаженство и счастье, но Иван и так считал себя в
отношении Гуга подлецом, не хватало еще и уводить его любовницу... нет! не
любовницу, а любимую! Гуг сам говорил, что он впервые понастоящему
влюбился. Это еще хуже! - Я устал, Ливочка. Дай, я тебя поцелую в щечку - и
иди досыпай, у нас завтра будет тяжкий денек!
- Вот как?!
Она прыгнула Гугу-Ивану на колени, обхватила за шею, прижалась своей
грудью, обжигая его даже сквозь плотный комбинезон. Впилась в губы с
необъяснимой страстью, будто намеревалась приступить к канибальской
трапезе.
Иван сжимал чужими, гуговыми руками ее трепетное, податливое тело и не
знал, что делать. Он попал в чрезвычайно дурацкую, непредусмотренную
ситуацию. В мозгу сверлила подленькая мыслишка, что если даже, в конце
концов, он и предастся любви с этой кисочкой-красавицей, - ведь это же не
он, а сам Гуг, тело-то Гугово, он только в голове сидит, в мозгу, а его
собственное тело, разложенное хитрым прибором на клеточки и атомы,
рассредоточено в этом огромном Гуговом теле. Любить-то ее будет Гуг, и
целовать, и гладить, и упиваться ее нежными горячими грудями, упругими
бедрами, стройными ногами, этой тонкой шеей... Он уже целовал ее,
оглаживал, обжигаясь от пробуждающегося делания, вытягивая из нее пламень
страсти, любовный жар.
- Ты сегодня несмел, как мальчик, - шептала она ему в ухо, - но я тебя
расшевелю, старый обманщик, хитрец. Неужели ты думал, что я не приду к тебе
в эту последнюю нашу ночь?
- Почему последнюю? - растерянно спросил Иван-Гуг.
Она долго не отвечала, жалась к нему губами, телом. Потом будто
выдохнула:
- У меня предчувствие.
- Ерунда! - отрезал Иван-Гуг.
- Нет, - голос ее был грустен, совсем в нем не было ни томности, ни
каприза, - ты наверное выберешься, а я - И нет, я не осилю этого прорыва.
Все! Хватит! Люби меня! В последний раз!
Он не стал ей ничего объяснять, не стал разубеждать. Он припал своими
губами к ее губам. Он не мог ее оттолкнуть от себя, не имел права. Он уже
не думал о настоящем Гуге.
Он думал только о ней, красавице Ливе, которой суждено навсегда остаться
в гиблых подводных рудниках треклятой Гиргеи. Он любил ее, как можно любить
на последнем издыхании, как перед смертью, перед казнью, не оставляя сил на
завтра, на потом. И она отвечала ему тем же.
Разбудил его рев осатанелых динамиков:
- Сдавайтесь! Предлагаем вас сдаваться немедленно...
Иван-Гуг вскочил на ноги. Взглянул на часы - он спал всего тридцать
четыре минуты. Но он был свеж, могуч, силен. Карлик Цай сидел в огромном
кресле. Он был во внутреннем подскафандре. Сам скаф, пока не заваренный,
громоздкий и неуклюжий стоял у стеллажей. Прямо на столе примостился Кеша
Мочила, он сидел на корточках и чесал подбородок. Рядом с ним стояли два
андроида - сплошные горы и бугры мышц. Они не считали нужным носить лишнюю
одежду, только оружие. Как Цай умудрился перепрограммировать их, один Бог
ведает. Неважно! Все это неважно!
- Фу! Он как всегда не готов, старый лентяй! - в камеру вошла Лива. Она
была в черном подскафандре с двумя плазмометами в руках. - Давай живей, там
снаружи группа захвата. Гуг! Они вот-вот ворвутся.
Лива была свежа и чиста, будто и не провела только что бурную, бессонную
ночь.
- Где заложники? - чуть не закричал Иван-Гуг.
- Здесь. И все ребята здесь. Самое время нас брать тепленькими..
- Ладно, не надо трястись, - успокоил Иван-Гуг, - я знаю, как работают
группы захвата. Пойду последним. На этом круге ада они нас не возьмут. Где
мой скаф?
Он потянулся к торбе. Досада, так и не успел испытать вещицы! Ладно, еще
не вечер.
Вся банда головорезов толпилась за перемычкой - Иван сразу увидал, что
даже на постах никого не оставили.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214
отброшенный неожиданно сильным ударом в подбородок.
- Извините, - карлик стоял над ним, смущенно улыбался, - не надо меня
трогать руками, у меня в последние годы появилась нехорошая реакция, я не
владею собой, еще раз простите!
- Да чего уж там, - проворчал Иван-Гуг, вставая па ноги и потирая
ушибленную челюсть, - но заложников надо беречь! Вы их угробите- и нам всем
крышка, как можно этого не понимать?!
- Они крепкие ребята. Верно я говорю? - карлик Цай поглядел на лежащего с
разбитым носом. Тот оскалил зубы.
- Надо их увести туда, повыше.
- Не надо, - Цай ван Дау покачал головой, - пора!
В люк просунуластЬ рука с парализатором, потом и весь белый Фриц,
долговязый, тощий малый с большим горбатым носом.
- Гуг! Они выкрали троих! Прямо с постов - парни все видели своими
глазами.
- Кого?! - рявкнул карлик.
- Бешенного Джила, Коротышку и Чугу Дармоеда! Сетями- парализаторами. Те
и очухаться не успели - три водохода, три сети, тихо и быстро! Кранты нам
всем скоро, разбегаться надо, поодиночке драпать!
- Сколько наших осталось, значит? - зловеще спросил Цай.
- Стало быть, тридцать четыре и два андроида...
Вспышка блеснула неожиданно. Иван не успел глазом моргнуть, как Белый
Фриц завалился на перемычку, пополз вниз.
- Ошибся, Фриц! Нас осталось не тридцать четыре, а тридцать три, трусы и
паникеры нам не нужны! - карлик Цай убрал за спину гамма-пистолет.
- Знаете, что, любезный ван Дау, если бы не мое обещание Гугу Хлодрику, я
бы немедленно ушел от вас! Это бесчеловечно, черт побери! - сорвался Иван.
- Это необходимо,- мрачно заявил карлик. И добавил: - Нам пора
возвращаться. Я уже дал команду ребятам.
- Предлагаем вам сдаться! - прогремело сверху. - Никто не будет
наказан...
Путь наверх занял вдвое меньше времени. Иван пропустил отпрыска
инопланетной династии императоров вперед, затворил черную панель. Сборы!
Самое нудное дело.
Всегда чего-нибудь да забудешь. Он бросил Гугову торбу на диван, присел
рядом, щелкнул сервозамочком. Но не успел ничего достать.
Из-за стеллажа бесшумной черной кошкой в белых сапожках выскользнула
Лива.
- Скоро утро, - томно протянула она и выгнулась.
Иван-Гуг растерялся. Красавица-мулатка была совершенно голой, если не
считать ее сапожек с золотыми пряжечками. Тяжелые налитые груди мерно
вздымались над осиной талией, переходящей в довольно-таки пышные бедра.
Истомой и негой веяло от этой чудной фигуры. И еще чем-то... Иван
залюбовался. Как она поднимает плечики вверх, как выгибает бедро, как
поводит темно-синими в полумраке глазищами! Кошка, черная просыпающаяся
после дивного сна пантера.
- Ты не рад мне, старый развратник?
- Рад, Ливочка,- с некоторым опозданием выдавил Иван-Гуг, одновременно
отмечая про себя, что мулатка не заметила подмены.
Она подошла ближе, почти вплотную, качнула призывно грудями, закатила
глаза и поставила ногу на диван, уперев руки в бока.
- А ты и не ложился, Гуг?
- Надо готовиться, сама понимаешь! - Женщина была прекрасна, не оторвать
глаз, она сулила блаженство и счастье, но Иван и так считал себя в
отношении Гуга подлецом, не хватало еще и уводить его любовницу... нет! не
любовницу, а любимую! Гуг сам говорил, что он впервые понастоящему
влюбился. Это еще хуже! - Я устал, Ливочка. Дай, я тебя поцелую в щечку - и
иди досыпай, у нас завтра будет тяжкий денек!
- Вот как?!
Она прыгнула Гугу-Ивану на колени, обхватила за шею, прижалась своей
грудью, обжигая его даже сквозь плотный комбинезон. Впилась в губы с
необъяснимой страстью, будто намеревалась приступить к канибальской
трапезе.
Иван сжимал чужими, гуговыми руками ее трепетное, податливое тело и не
знал, что делать. Он попал в чрезвычайно дурацкую, непредусмотренную
ситуацию. В мозгу сверлила подленькая мыслишка, что если даже, в конце
концов, он и предастся любви с этой кисочкой-красавицей, - ведь это же не
он, а сам Гуг, тело-то Гугово, он только в голове сидит, в мозгу, а его
собственное тело, разложенное хитрым прибором на клеточки и атомы,
рассредоточено в этом огромном Гуговом теле. Любить-то ее будет Гуг, и
целовать, и гладить, и упиваться ее нежными горячими грудями, упругими
бедрами, стройными ногами, этой тонкой шеей... Он уже целовал ее,
оглаживал, обжигаясь от пробуждающегося делания, вытягивая из нее пламень
страсти, любовный жар.
- Ты сегодня несмел, как мальчик, - шептала она ему в ухо, - но я тебя
расшевелю, старый обманщик, хитрец. Неужели ты думал, что я не приду к тебе
в эту последнюю нашу ночь?
- Почему последнюю? - растерянно спросил Иван-Гуг.
Она долго не отвечала, жалась к нему губами, телом. Потом будто
выдохнула:
- У меня предчувствие.
- Ерунда! - отрезал Иван-Гуг.
- Нет, - голос ее был грустен, совсем в нем не было ни томности, ни
каприза, - ты наверное выберешься, а я - И нет, я не осилю этого прорыва.
Все! Хватит! Люби меня! В последний раз!
Он не стал ей ничего объяснять, не стал разубеждать. Он припал своими
губами к ее губам. Он не мог ее оттолкнуть от себя, не имел права. Он уже
не думал о настоящем Гуге.
Он думал только о ней, красавице Ливе, которой суждено навсегда остаться
в гиблых подводных рудниках треклятой Гиргеи. Он любил ее, как можно любить
на последнем издыхании, как перед смертью, перед казнью, не оставляя сил на
завтра, на потом. И она отвечала ему тем же.
Разбудил его рев осатанелых динамиков:
- Сдавайтесь! Предлагаем вас сдаваться немедленно...
Иван-Гуг вскочил на ноги. Взглянул на часы - он спал всего тридцать
четыре минуты. Но он был свеж, могуч, силен. Карлик Цай сидел в огромном
кресле. Он был во внутреннем подскафандре. Сам скаф, пока не заваренный,
громоздкий и неуклюжий стоял у стеллажей. Прямо на столе примостился Кеша
Мочила, он сидел на корточках и чесал подбородок. Рядом с ним стояли два
андроида - сплошные горы и бугры мышц. Они не считали нужным носить лишнюю
одежду, только оружие. Как Цай умудрился перепрограммировать их, один Бог
ведает. Неважно! Все это неважно!
- Фу! Он как всегда не готов, старый лентяй! - в камеру вошла Лива. Она
была в черном подскафандре с двумя плазмометами в руках. - Давай живей, там
снаружи группа захвата. Гуг! Они вот-вот ворвутся.
Лива была свежа и чиста, будто и не провела только что бурную, бессонную
ночь.
- Где заложники? - чуть не закричал Иван-Гуг.
- Здесь. И все ребята здесь. Самое время нас брать тепленькими..
- Ладно, не надо трястись, - успокоил Иван-Гуг, - я знаю, как работают
группы захвата. Пойду последним. На этом круге ада они нас не возьмут. Где
мой скаф?
Он потянулся к торбе. Досада, так и не успел испытать вещицы! Ладно, еще
не вечер.
Вся банда головорезов толпилась за перемычкой - Иван сразу увидал, что
даже на постах никого не оставили.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214