Старина Жадный Желудок может решить, что
неплохо бы закусить в полночь. Или вы можете наткнуться на Страшилу. Так
что если захотите выйти после того, как стемнеет, лучше сначала позовите
меня. - Логан слегка улыбнулся. - Спокойной ночи, мистер Эшер, - сказал он
и затем вышел из библиотеки, закрыв за собой дверь.
Рикс нахмурился и тихо выругался. Он знал, что местные называют
Жадным Желудком мифическую пантеру, которая якобы бродит по Бриатопу. Лишь
несколько охотников мельком видели ее. Они так перепугались, что их
рассказы, напечатанные, разумеется, в "Демократе", изобиловали
нелепостями. Это создание якобы было величиной с машину и двигалось так
быстро, что было видно лишь пятно. Один бедолага, который будто бы "видел"
пантеру вблизи, клянется, что это не совсем черная пантера, а жуткая
помесь хищной кошки и рептилии. У нее якобы хвост как у гремучей змеи,
холодные глаза без век, как у ящерицы, и раздвоенный язык, который быстро
выскакивает из пасти. Если там и _е_с_т_ь_ пантера, то это, должно быть,
старый и немощный потомок зверей, которые сбежали ночью из зоопарка Эрика
Эшера, когда тот по неизвестным причинам поджег его.
Рикс, встревоженный вторжением Логана, наудачу вытащил из одного
ящика пару книг. Там же лежала пачка старых писем, перехваченная резиновой
лентой, и он ее тоже прихватил. Затем он просмотрел снимки, которые Логан
положил на стол.
Это были фотографии Лоджии - не только снаружи, но и внутри:
гигантские комнаты, обставленные громоздкой, обитой кожей или мехом
мебелью и украшенные старинными гобеленами. Там стояли доспехи и охотничьи
трофеи, висели огромные хрустальные люстры, а в каждом камине вполне мог
бы поместиться. На обороте фотографий выцветшими черными чернилами были
написаны названия комнат: "Салон для гостей", "Комната для завтрака",
"Гостиная второго этажа" и "Главная галерея". "Морская комната" была
заполнена моделями судов, корабельными штурвалами, якорями и прочей
морской утварью. В "Арктической комнате" стояло в угрожающей позе чучело
белого медведя, а с белого же потолка свисали декоративные сосульки. На
стенах похожей на пещеру "Оружейной комнаты" висели сотни образцов
пистолетов и ружей Эшеров, а в центре стояло чучело бизона.
Рикс дошел до сильно помятой и выцветшей фотографии, на которой была
маленькая девочка, сидящая за огромным белым фортепиано. Ее пальцы застыли
на клавиатуре, а улыбающееся лицо смотрело в объектив. На девчушке было
кружевное платье с длинными рукавами, а ее ножки в остроносых ботинках
нажимали на педали фортепиано. У нее были длинные темные волосы и красивые
миндалевидные глаза, выдающие ее восточное происхождение. Ее прекрасное
лицо, казалось, было высечено из слоновой кости. На обороте четкими, почти
печатными буквами значилось просто "Мой ангел". Рикс знал, что это Шанн
Эшер, дочь Арама от его жены, уроженки Востока.
Но следующая фотография заинтересовала Рикса еще больше.
На ней был изображен Эрик в покрытом густым белым мехом кресле. К
креслу была прислонена черная трость. Эрик взирал на камеру как король на
члена палаты общин. На его левом колене сидел мальчик четырех или пяти
лет, одетый в темный костюм с маленьким галстуком в полоску. У ребенка
были светлые волнистые волосы. Он радостно улыбался и тянулся к объективу.
Позади Эрика стояла высокая светловолосая женщина с красивым, но
напряженным лицом. Ее глаза были темными и загадочными, словно таили
какую-то внутреннюю печаль. Высокую прическу удерживала тиара с алмазами.
На руках она держала младенца, которому, вероятно, было не больше года.
Рикс перевернул фотографию. На обороте неровным почерком Эрика было
написано: "Уолен и Симмс. Август 1923 года".
Боже мой, подумал Рикс. У маленького мальчика были глаза его отца, а
копна его волнистых волос лучилась светом и здоровьем. Но кто такой Симмс?
Младенец на руках у женщины? Была ли это Нора Сент-Клер-Эшер, баюкающая
в_т_о_р_о_г_о_ ребенка? Имя Симмс было двусмысленным - мальчик это или
девочка?
Рикс встретил это имя в первый раз. Неужели на фотографии - родной
брат Уолена? Рикс всегда думал, что Уолен был единственным ребенком в
семье. Что случилось с этим младенцем и почему Уолен никогда не упоминал
про Симмса?
Глаза Норы Эшер, если, конечно, это была она, проницательно смотрели
на него. Она была красивой, как Рикс себе и представлял, но в ее лице была
какая-то безучастность, безжизненность. Рассеянный взгляд Эрика, напротив,
отражал невежество и самодовольную скуку.
Рикс сунул фотографии в одну из книг, которые он держал в руках. Он
хотел разузнать о Симмсе побольше. Возможно ли, чтобы у него был живой
дядя или живая тетя, а он даже не слышал об этом?
Количество вопросов без ответа множилось, и Рикс осознал, какой
необъятный материал ему предстояло разобрать и разложить по полочкам. Он
должен увидеть рукопись Дунстана! Рикс выключил свет и вышел из
библиотеки, заперев за собой дверь. В тиши своей спальни он внимательно
рассмотрел радостное лицо отца на фотографии и испытал такое потрясение,
что к горлу подступил комок. В конце концов, Уолен Эшер был человеком.
Когда-то он был улыбающимся ребенком и не знал, какое будущее его ждет.
Что превратило его в того разлагающегося монстра, который лежит наверху?
Просто течение времени или что-то еще?
Когда Рикс в конце концов заснул - беспокойно, постоянно вздрагивая
от порывов ветра, - то увидел сон.
Он снова заблудился в коридорах Лоджии, где гулял ветер. Он
чувствовал, как ее огромная тяжесть занесена над ним для удара, словно
кулак. Впереди во мраке была единственная закрытая дверь, и когда Рикс
приблизился к ней, то увидел серебряный круг, на котором была
выгравирована ревущая пасть льва. Он видел, как его рука вытянулась и
схватилась за этот круг, оказавшийся вдруг обжигающе холодным. Круг начал
уменьшаться в размерах.
Дверь распахнулась. Внутри, как жуткий маятник, качался скелет с
кровавыми глазницами, светящимися красным светом. Весь пол был залит
кровью, она струилась широкими ручьями. Рикс отпрянул и попытался
закричать, но голос ему не повиновался. Он чувствовал, как что-то
приближается к нему из коридора, что-то большое, темное и жуткое бежит к
нему невероятно быстро.
И тут, оттолкнув пластмассовые кости в сторону, с садистской ухмылкой
на лице в дверях появился Бун.
- Я подловил тебя, Рикси! - прокаркал он. - Да ты никак обмочился!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130
неплохо бы закусить в полночь. Или вы можете наткнуться на Страшилу. Так
что если захотите выйти после того, как стемнеет, лучше сначала позовите
меня. - Логан слегка улыбнулся. - Спокойной ночи, мистер Эшер, - сказал он
и затем вышел из библиотеки, закрыв за собой дверь.
Рикс нахмурился и тихо выругался. Он знал, что местные называют
Жадным Желудком мифическую пантеру, которая якобы бродит по Бриатопу. Лишь
несколько охотников мельком видели ее. Они так перепугались, что их
рассказы, напечатанные, разумеется, в "Демократе", изобиловали
нелепостями. Это создание якобы было величиной с машину и двигалось так
быстро, что было видно лишь пятно. Один бедолага, который будто бы "видел"
пантеру вблизи, клянется, что это не совсем черная пантера, а жуткая
помесь хищной кошки и рептилии. У нее якобы хвост как у гремучей змеи,
холодные глаза без век, как у ящерицы, и раздвоенный язык, который быстро
выскакивает из пасти. Если там и _е_с_т_ь_ пантера, то это, должно быть,
старый и немощный потомок зверей, которые сбежали ночью из зоопарка Эрика
Эшера, когда тот по неизвестным причинам поджег его.
Рикс, встревоженный вторжением Логана, наудачу вытащил из одного
ящика пару книг. Там же лежала пачка старых писем, перехваченная резиновой
лентой, и он ее тоже прихватил. Затем он просмотрел снимки, которые Логан
положил на стол.
Это были фотографии Лоджии - не только снаружи, но и внутри:
гигантские комнаты, обставленные громоздкой, обитой кожей или мехом
мебелью и украшенные старинными гобеленами. Там стояли доспехи и охотничьи
трофеи, висели огромные хрустальные люстры, а в каждом камине вполне мог
бы поместиться. На обороте фотографий выцветшими черными чернилами были
написаны названия комнат: "Салон для гостей", "Комната для завтрака",
"Гостиная второго этажа" и "Главная галерея". "Морская комната" была
заполнена моделями судов, корабельными штурвалами, якорями и прочей
морской утварью. В "Арктической комнате" стояло в угрожающей позе чучело
белого медведя, а с белого же потолка свисали декоративные сосульки. На
стенах похожей на пещеру "Оружейной комнаты" висели сотни образцов
пистолетов и ружей Эшеров, а в центре стояло чучело бизона.
Рикс дошел до сильно помятой и выцветшей фотографии, на которой была
маленькая девочка, сидящая за огромным белым фортепиано. Ее пальцы застыли
на клавиатуре, а улыбающееся лицо смотрело в объектив. На девчушке было
кружевное платье с длинными рукавами, а ее ножки в остроносых ботинках
нажимали на педали фортепиано. У нее были длинные темные волосы и красивые
миндалевидные глаза, выдающие ее восточное происхождение. Ее прекрасное
лицо, казалось, было высечено из слоновой кости. На обороте четкими, почти
печатными буквами значилось просто "Мой ангел". Рикс знал, что это Шанн
Эшер, дочь Арама от его жены, уроженки Востока.
Но следующая фотография заинтересовала Рикса еще больше.
На ней был изображен Эрик в покрытом густым белым мехом кресле. К
креслу была прислонена черная трость. Эрик взирал на камеру как король на
члена палаты общин. На его левом колене сидел мальчик четырех или пяти
лет, одетый в темный костюм с маленьким галстуком в полоску. У ребенка
были светлые волнистые волосы. Он радостно улыбался и тянулся к объективу.
Позади Эрика стояла высокая светловолосая женщина с красивым, но
напряженным лицом. Ее глаза были темными и загадочными, словно таили
какую-то внутреннюю печаль. Высокую прическу удерживала тиара с алмазами.
На руках она держала младенца, которому, вероятно, было не больше года.
Рикс перевернул фотографию. На обороте неровным почерком Эрика было
написано: "Уолен и Симмс. Август 1923 года".
Боже мой, подумал Рикс. У маленького мальчика были глаза его отца, а
копна его волнистых волос лучилась светом и здоровьем. Но кто такой Симмс?
Младенец на руках у женщины? Была ли это Нора Сент-Клер-Эшер, баюкающая
в_т_о_р_о_г_о_ ребенка? Имя Симмс было двусмысленным - мальчик это или
девочка?
Рикс встретил это имя в первый раз. Неужели на фотографии - родной
брат Уолена? Рикс всегда думал, что Уолен был единственным ребенком в
семье. Что случилось с этим младенцем и почему Уолен никогда не упоминал
про Симмса?
Глаза Норы Эшер, если, конечно, это была она, проницательно смотрели
на него. Она была красивой, как Рикс себе и представлял, но в ее лице была
какая-то безучастность, безжизненность. Рассеянный взгляд Эрика, напротив,
отражал невежество и самодовольную скуку.
Рикс сунул фотографии в одну из книг, которые он держал в руках. Он
хотел разузнать о Симмсе побольше. Возможно ли, чтобы у него был живой
дядя или живая тетя, а он даже не слышал об этом?
Количество вопросов без ответа множилось, и Рикс осознал, какой
необъятный материал ему предстояло разобрать и разложить по полочкам. Он
должен увидеть рукопись Дунстана! Рикс выключил свет и вышел из
библиотеки, заперев за собой дверь. В тиши своей спальни он внимательно
рассмотрел радостное лицо отца на фотографии и испытал такое потрясение,
что к горлу подступил комок. В конце концов, Уолен Эшер был человеком.
Когда-то он был улыбающимся ребенком и не знал, какое будущее его ждет.
Что превратило его в того разлагающегося монстра, который лежит наверху?
Просто течение времени или что-то еще?
Когда Рикс в конце концов заснул - беспокойно, постоянно вздрагивая
от порывов ветра, - то увидел сон.
Он снова заблудился в коридорах Лоджии, где гулял ветер. Он
чувствовал, как ее огромная тяжесть занесена над ним для удара, словно
кулак. Впереди во мраке была единственная закрытая дверь, и когда Рикс
приблизился к ней, то увидел серебряный круг, на котором была
выгравирована ревущая пасть льва. Он видел, как его рука вытянулась и
схватилась за этот круг, оказавшийся вдруг обжигающе холодным. Круг начал
уменьшаться в размерах.
Дверь распахнулась. Внутри, как жуткий маятник, качался скелет с
кровавыми глазницами, светящимися красным светом. Весь пол был залит
кровью, она струилась широкими ручьями. Рикс отпрянул и попытался
закричать, но голос ему не повиновался. Он чувствовал, как что-то
приближается к нему из коридора, что-то большое, темное и жуткое бежит к
нему невероятно быстро.
И тут, оттолкнув пластмассовые кости в сторону, с садистской ухмылкой
на лице в дверях появился Бун.
- Я подловил тебя, Рикси! - прокаркал он. - Да ты никак обмочился!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130