Он прав! — раздались голоса.
Пока его везли через реку, Дьюранд, оказавшийся в одной крестьянских лодчонок, успел перевести дыхание. Вскоре он уже лежал в траве на берегу, приподнимаясь над землёй на локтях. Рядом с ним распростёрся Ламорик. Молодой лорд потерял шлем, но теперь черты его лица были сокрыты под маской из грязи и крови.
— Дьюранд, ты жив?
Дрожащей рукой Дьюранд ощупал лицо.
— Жив, — неуверенно ответил он.
— Я думал, оно тебя сожрало, — признался Ламорик.
Ламорик… сюзерен, спасший ему жизнь.
— А вот и ребята, — добавил молодой лорд.
Над Ламориком, сжимая в руках мечи, склонились Гутред, Эйгрин и подбежавшие вслед за ними остальные члены отряда. Издалека доносился рёв чудовища. Берхард протянул Ламорику и Дьюранду тёплые сухие одеяла.
Конзар, вместо того чтобы последовать примеру других и склониться над измученными рыцарями, смотрел на остров с беснующейся великаншей, затем, кинув быстрый взгляд на Ламорика и не сказав ни слова, направился к трибунам, воздвигнутым для герцога и его свиты.
— Владыка Небесный, — простонал Ламорик. — Я уж думал все кончено. Она крепко меня держала. Я мог только болтать ногами и ждать, когда она меня сожрёт. Черт, голова раскалывается. Ну и ручища… В такой ладони и арбуз поместился бы.
Окружавшие их рыцари слегка расступились, и в небольшом просвете Дьюранд увидел, что вода в реке начала быстро подниматься. Великанша ударила по воде кулаком, подняв в воздух фонтан брызг. Чудовище отчаянно билось в волнах, перехлёстывающих остров, ставший для него тюрьмой. Наконец из воды осталась торчать лишь когтистая лапа, потом скрылась и она. Гласс поглотила остров и его пленницу, словно они никогда не существовали.
Ламорик внимательно посмотрел Дьюранду в глаза.
— Ты мог бы остаться в лодке, — сказал он.
— Нет, ваша светлость, — мотнул головой Дьюранд. Он и правда не смог бы этого сделать.
Ламорик поднял взгляд к небесам, затянутым клубящимися тучами.
— Господи, что это значит?
Дьюранд не знал, что ответить.
— Кровь Королей, ваша светлость, — с беспокойством в голосе отозвался Эйгрин. — Точно такое же творилось пять лет назад в тот день, когда скончался король Карломунд. Чтобы такое увидеть, надо было быть в Уиндговере.
Дьюранд вспомнил, что в тот день, пять лет назад, на Акконель, отстоявший от Уиндговера на сто пятьдесят лиг, обрушился жуткий шторм. Говорят, такое случалось, когда король умирал не своей смертью.
— Ничего не понимаю, — покачал головой Ламорик. — Что, кто-то умер?
Вновь подошёл Конзар. Растолкав рыцарей, он преклонил перед лежащим Ламориком колено.
— Я думаю, ваша светлость, мы сами скоро обо всем узнаем.
— Ты о чем?
— Главный герольд только что включил Красного Рыцаря в состав участников турнира в Тернгире, — Конзар улыбнулся. — Вскоре вы сможете обо всем расспросить самого короля.
Глава 21
Печать патриархов
Прежде чем сапоги на ногах Дьюранда успели просохнуть, отряд успел проехать три лиги. Он мчался вдоль границ Гесперанда, держа путь в Тернгир. Вместо того чтобы остаться на пир, Красный Рыцарь приказал озадаченным воинам сворачивать лагерь и отправляться в дорогу.
Все это время кавалькада двигалась в молчании, что вполне устраивало Дьюранда. Дорвен осталась позади — в Хайэйшес.
Неожиданно мимо отряда по узкой лесной тропинке пронеслась группа рыцарей. Некоторые лица были знакомыми — Дьюранд узнал здоровяка Оуэна, Бейдена и одноглазого Берхарда. Рыцари окружили Ламорика, ехавшего во главе кортежа. Наконец молодой лорд обратил на них внимание.
— За дело! — прорычал Бейден. Руки рыцарей подхватили Ламорика, извлекая его из седла.
— И этого тоже! — рявкнул чей-то голос под ухом Дьюранда, и он почувствовал, как его стаскивают с лошади.
Рыцари громко пыхтели, раздвигая плечами ветви кустов и деревьев. Куда же они его тащили? Дьюранд услышал журчание реки.
Впереди первая группа, добравшись до берега, кричала:
— Раз! Два!…
— Стойте! — крикнул кто-то. — На нем эта чёртова кольчуга!
— Долой её!
Ламорик после боя так и не успел снять доспехи, тогда как Дьюранд сумел выкроить время и переодеться. На берегу то и дело раздавались взрывы смеха и улюлюканье.
— Погодите! Этот уже готовенький! — завопил один из бородачей, тащивший Дьюранда.
Несчастный почувствовал, что его принялись раскачивать:
— Раз! Два!
— Боги! — воскликнул Берхард, прежде чем хохочущие рыцари успели разжать руки. Вместо этого они аккуратно опустили его на траву. Когда Дьюранд поднялся на ноги, висела гробовая тишина, прерываемая лишь журчанием воды. В центре толпы на земле распростёрся Ламорик. Казалось, его только что приволокли из камеры пыток. Грудь и плечи покрывали синяки и кровоподтёки. Особенно жутко смотрелись на белоснежной коже молодого лорда раны.
Ламорик выдавил из себя жалкую улыбку и недоуменно поглядел на раны так, словно он увидел их впервые.
— Досталось мне, — признал он.
Кто-то из рыцарей кивнул. Сколь сильна была воля молодого лорда, удерживавшая его в седле с такими ранами!
— Может, ваша светлость… — начал Берхард.
— Решено, — тихо сказал Конзар. — Мы устроим привал.
— Нет, капитан, — твёрдо произнёс Ламорик.
— Да, ваша светлость. Гутред, Эйгрин, давайте подумаем, что мы можем сделать. Разъезжать в таком состоянии… Это до добра не доведёт.
Лужайка рядом с дорогой словно сама просилась, чтобы на ней разбили лагерь.
— Дьюранд, помоги-ка, — бросил Эйгрин.
Ламорик зашипел от боли, когда его подняли на руки.
— Нам надо проехать до заката ещё целую пропасть лиг, — начал протестовать Ламорик.
Дьюранд провёл в замке Акконеля не один год, но ему ни разу в жизни не доводилось видеть человека с такими увечьями.
— Нам понадобится медвежья жёлчь, — вздохнул Берхард.
Гласе Где мы её возьмём? — фыркнул Гутред.
— Когда не нужна, она есть, — философски заметил одноглазый рыцарь, пожимая плечами. — А когда она нужна, её нет.
— Где Конзар? — Ламорик переводил взгляд с одного рыцаря на другого. — Скажи ему, — начал он обращаясь к Дьюранду и внезапно замолчал, переводя дыхание. — Скажи ему, что мы можем устроить часовой привал. Через час мы снова отправимся в путь.
— Нам нужен окопник, — начал перечислять Гутред, — тысячелистник, кровавик. Может, черноголовка.
— Алтей, — предложил Берхард.
— Он у тебя есть? — покосился Гутред.
— Думаю, где-то завалялся.
— Свежий?
— Нам надо ехать, — простонал Ламорик.
— У меня есть бальзам из медвежьего жира, — сказал Берхард. — А ещё — коралл, благословлённый патриархом в Вэйвэндинге.
Ламорик дёрнулся в их руках:
— На привал нет времени. Нам надо дотемна доехать до Гелебора.
Эйгрин отправил оруженосцев в обоз, приказав побыстрее принести одеяла.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132
Пока его везли через реку, Дьюранд, оказавшийся в одной крестьянских лодчонок, успел перевести дыхание. Вскоре он уже лежал в траве на берегу, приподнимаясь над землёй на локтях. Рядом с ним распростёрся Ламорик. Молодой лорд потерял шлем, но теперь черты его лица были сокрыты под маской из грязи и крови.
— Дьюранд, ты жив?
Дрожащей рукой Дьюранд ощупал лицо.
— Жив, — неуверенно ответил он.
— Я думал, оно тебя сожрало, — признался Ламорик.
Ламорик… сюзерен, спасший ему жизнь.
— А вот и ребята, — добавил молодой лорд.
Над Ламориком, сжимая в руках мечи, склонились Гутред, Эйгрин и подбежавшие вслед за ними остальные члены отряда. Издалека доносился рёв чудовища. Берхард протянул Ламорику и Дьюранду тёплые сухие одеяла.
Конзар, вместо того чтобы последовать примеру других и склониться над измученными рыцарями, смотрел на остров с беснующейся великаншей, затем, кинув быстрый взгляд на Ламорика и не сказав ни слова, направился к трибунам, воздвигнутым для герцога и его свиты.
— Владыка Небесный, — простонал Ламорик. — Я уж думал все кончено. Она крепко меня держала. Я мог только болтать ногами и ждать, когда она меня сожрёт. Черт, голова раскалывается. Ну и ручища… В такой ладони и арбуз поместился бы.
Окружавшие их рыцари слегка расступились, и в небольшом просвете Дьюранд увидел, что вода в реке начала быстро подниматься. Великанша ударила по воде кулаком, подняв в воздух фонтан брызг. Чудовище отчаянно билось в волнах, перехлёстывающих остров, ставший для него тюрьмой. Наконец из воды осталась торчать лишь когтистая лапа, потом скрылась и она. Гласс поглотила остров и его пленницу, словно они никогда не существовали.
Ламорик внимательно посмотрел Дьюранду в глаза.
— Ты мог бы остаться в лодке, — сказал он.
— Нет, ваша светлость, — мотнул головой Дьюранд. Он и правда не смог бы этого сделать.
Ламорик поднял взгляд к небесам, затянутым клубящимися тучами.
— Господи, что это значит?
Дьюранд не знал, что ответить.
— Кровь Королей, ваша светлость, — с беспокойством в голосе отозвался Эйгрин. — Точно такое же творилось пять лет назад в тот день, когда скончался король Карломунд. Чтобы такое увидеть, надо было быть в Уиндговере.
Дьюранд вспомнил, что в тот день, пять лет назад, на Акконель, отстоявший от Уиндговера на сто пятьдесят лиг, обрушился жуткий шторм. Говорят, такое случалось, когда король умирал не своей смертью.
— Ничего не понимаю, — покачал головой Ламорик. — Что, кто-то умер?
Вновь подошёл Конзар. Растолкав рыцарей, он преклонил перед лежащим Ламориком колено.
— Я думаю, ваша светлость, мы сами скоро обо всем узнаем.
— Ты о чем?
— Главный герольд только что включил Красного Рыцаря в состав участников турнира в Тернгире, — Конзар улыбнулся. — Вскоре вы сможете обо всем расспросить самого короля.
Глава 21
Печать патриархов
Прежде чем сапоги на ногах Дьюранда успели просохнуть, отряд успел проехать три лиги. Он мчался вдоль границ Гесперанда, держа путь в Тернгир. Вместо того чтобы остаться на пир, Красный Рыцарь приказал озадаченным воинам сворачивать лагерь и отправляться в дорогу.
Все это время кавалькада двигалась в молчании, что вполне устраивало Дьюранда. Дорвен осталась позади — в Хайэйшес.
Неожиданно мимо отряда по узкой лесной тропинке пронеслась группа рыцарей. Некоторые лица были знакомыми — Дьюранд узнал здоровяка Оуэна, Бейдена и одноглазого Берхарда. Рыцари окружили Ламорика, ехавшего во главе кортежа. Наконец молодой лорд обратил на них внимание.
— За дело! — прорычал Бейден. Руки рыцарей подхватили Ламорика, извлекая его из седла.
— И этого тоже! — рявкнул чей-то голос под ухом Дьюранда, и он почувствовал, как его стаскивают с лошади.
Рыцари громко пыхтели, раздвигая плечами ветви кустов и деревьев. Куда же они его тащили? Дьюранд услышал журчание реки.
Впереди первая группа, добравшись до берега, кричала:
— Раз! Два!…
— Стойте! — крикнул кто-то. — На нем эта чёртова кольчуга!
— Долой её!
Ламорик после боя так и не успел снять доспехи, тогда как Дьюранд сумел выкроить время и переодеться. На берегу то и дело раздавались взрывы смеха и улюлюканье.
— Погодите! Этот уже готовенький! — завопил один из бородачей, тащивший Дьюранда.
Несчастный почувствовал, что его принялись раскачивать:
— Раз! Два!
— Боги! — воскликнул Берхард, прежде чем хохочущие рыцари успели разжать руки. Вместо этого они аккуратно опустили его на траву. Когда Дьюранд поднялся на ноги, висела гробовая тишина, прерываемая лишь журчанием воды. В центре толпы на земле распростёрся Ламорик. Казалось, его только что приволокли из камеры пыток. Грудь и плечи покрывали синяки и кровоподтёки. Особенно жутко смотрелись на белоснежной коже молодого лорда раны.
Ламорик выдавил из себя жалкую улыбку и недоуменно поглядел на раны так, словно он увидел их впервые.
— Досталось мне, — признал он.
Кто-то из рыцарей кивнул. Сколь сильна была воля молодого лорда, удерживавшая его в седле с такими ранами!
— Может, ваша светлость… — начал Берхард.
— Решено, — тихо сказал Конзар. — Мы устроим привал.
— Нет, капитан, — твёрдо произнёс Ламорик.
— Да, ваша светлость. Гутред, Эйгрин, давайте подумаем, что мы можем сделать. Разъезжать в таком состоянии… Это до добра не доведёт.
Лужайка рядом с дорогой словно сама просилась, чтобы на ней разбили лагерь.
— Дьюранд, помоги-ка, — бросил Эйгрин.
Ламорик зашипел от боли, когда его подняли на руки.
— Нам надо проехать до заката ещё целую пропасть лиг, — начал протестовать Ламорик.
Дьюранд провёл в замке Акконеля не один год, но ему ни разу в жизни не доводилось видеть человека с такими увечьями.
— Нам понадобится медвежья жёлчь, — вздохнул Берхард.
Гласе Где мы её возьмём? — фыркнул Гутред.
— Когда не нужна, она есть, — философски заметил одноглазый рыцарь, пожимая плечами. — А когда она нужна, её нет.
— Где Конзар? — Ламорик переводил взгляд с одного рыцаря на другого. — Скажи ему, — начал он обращаясь к Дьюранду и внезапно замолчал, переводя дыхание. — Скажи ему, что мы можем устроить часовой привал. Через час мы снова отправимся в путь.
— Нам нужен окопник, — начал перечислять Гутред, — тысячелистник, кровавик. Может, черноголовка.
— Алтей, — предложил Берхард.
— Он у тебя есть? — покосился Гутред.
— Думаю, где-то завалялся.
— Свежий?
— Нам надо ехать, — простонал Ламорик.
— У меня есть бальзам из медвежьего жира, — сказал Берхард. — А ещё — коралл, благословлённый патриархом в Вэйвэндинге.
Ламорик дёрнулся в их руках:
— На привал нет времени. Нам надо дотемна доехать до Гелебора.
Эйгрин отправил оруженосцев в обоз, приказав побыстрее принести одеяла.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132