Сердца зрителей учащённо забились. Судя по скупым движениям Эйгрина, он был талантливым мечником.
Ламорик размахивал мечом с такой скоростью, что, казалось, уже сам не в силах остановить это бешенное вращение. Эйгрин подобрался и, занеся над головой щит, рванулся в сверкающую арку, образованную вращающимся мечом молодого лорда. Ламорик подался вперёд и всем весом насадил себя на кончик меча противника. Все ожидали, что молодой лорд рухнет, истекая кровью, но из тонкого разреза на жилете не пролилось ни единой багряной капли.
— Вы слишком много размахивали мечом, ваша светлость, — промолвил Эйгрин. Ламорик скорчил рожу и медленно отступил в сторону.
— Если вы уж начали размахивать мечом, вы должны научится быстро останавливать его вращение, — с серьёзным видом кивнул Конзар.
Пальцы юного лорда нащупали на жилете разрез, оставленный мечом Эйгрина и безумный блеск в глазах Ламорика померк.
— Ясно, — Ламорик тяжело дышал. — Эти шуточные схватки… Последние несколько дней я чувствовал себя неуверенно. Слишком часто рискую, — резко втянув воздух, он обнажил зубы в улыбке.
Дьюранд заметил, что Гутред на него смотрит, и несмотря на то, что Дьюранд перехватил его взгляд, старый оруженосец не отвёл глаз.
— Кто-нибудь ещё желает испытать моё искусство владения мечом? — осведомился Ламорик.
Он обвёл взглядом сидящих вокруг костра и воззрился на Дьюранда, по телу которого пробежал холодок страха. Если бы ему предоставили выбор, он бы, конечно, предпочёл деревянные мечи. Настоящее, боевое оружие — совсем другое дело. Не то, чтобы он особенно боялся отточенного клинка — его боялись все. Но оруженосец, изувечивший лорда, долго не проживёт.
— Если Вы настаиваете, ваша светлость, — наконец ответил Дьюранд.
Казалось, Ламорик заметил, что Дьюранд промедлил с ответом:
— Боишься меня покалечить? — поинтересовался он, и что-то в выражении лица Дьюранда подсказало ему ответ.
— Отлично. Такая преданность достойна похвалы. Но я от тебя так просто не отстану. Пожалуй, у нас найдётся противник, достойный тебя. Может быть, сэр Оуэн? Не думаю, что он будет возражать против парочки другой лишних царапин.
Рыцари рассмеялись.
Имя Оуэн ничего Дьюранду не говорило, да и лицо рыцаря он вспомнить не мог. Через мгновение к костру шагнул гигант размером с ломовую лошадь, скрестивший на груди мощные руки. Бровь исполина рассекал свежий шрам. Дьюранд вспомнил, как они с оруженосцами выволакивали этого гиганта с ристалища в Редуиндинге. Рыцарь улыбнулся, сверкнув золотыми зубами.
— Наконец мы узнаем, из чего сделан наш новичок, — усмехнулся Ламорик.
Рыцари заулыбались, оценив каламбур своего господина.
— Да уберегут нас Небеса от смертоубийства, — кивнул Ламорик. — Зато мы узнаем, чего стоит новичок в настоящей битве.
Несмотря на то, что сэр Оуэн был толстопузым, его руки были перевиты венами толщиной с канаты осадных машин. Он вытащил меч длинной в четыре фута.
— Советую одеть на себя кожаную куртку, да потолще, — прогремел великан. — Я с тобой нежничать не буду.
— Только после вас, — ответил Дьюранд и, увидев, как исполин, улыбнувшись, кивнул, пошёл вслед прочь от костра.
«Наверное, я тронулся умом», — размышлял Дьюранд, направляясь к шатрам. Судя по взгляду Гутреда, старый оруженосец уже узнал его тайну. Сначала его победил Конзар, а теперь Ламорик заставил драться с Оуэном.
Сэр Оуэн отправился в свой шатёр, а Дьюранд принялся копаться в сваленных в кучу вещах, принадлежавших оруженосцам и слугам. Наконец, его руки сомкнулись на увесистом узле, заваленном одеялами, в котором были сложены его доспехи. Оуэн говорил только о кожаной куртке, поэтому Дьюранд не имел права надеть кольчугу — иначе его назовут трусом. Отказавшись от доспехов, которые в предстоящей схватке могли спасти ему жизнь, Дьюранд натянул через голову дурно пахнущую, подбитую куртку.
За лугом, на котором мелькали огоньки костров, двигалось что-то тёмное — к Боуэру серой кошкой приближалась полночная буря. На самом лугу стояла тишь: ни ветерка, ни какого бы то ни было другого признака непогоды.
Дьюранд накрыл куском парусины сложенные вещи и направился обратно к костру, заметив, что количество собравшихся вокруг него рыцарей и оруженосцев увеличилось.
— Черт, — пробормотал он себе под нос. К огню подошло не просто несколько рыцарей из других отрядов, в толпе Дьюранд приметил яркие платья служанок из замка. В клубах дыма, идущего от костра, стоял, разминая руки, Оуэн, поигрывая мечом и щитом, словно они были игрушечными. По-видимому, их схватке предстояло превратится в поединок борцов на ярмарочной площади или… или в публичную порку.
— Владыка Небесный, — прошептал Дьюранд. Среди толпы он заметил стройную фигурку девушки, лицо которой обрамляли огненные волосы. Это была Дева Реки, женщина, с которой он впервые встретился в землях, лежащих на расстоянии долгих лиг от Гесперанда. Казалось, с той первой встречи прошли годы. Девушка перехватила его взгляд, отчего у Дьюранда спёрло дыхание.
Дьюранд шагнул в круг.
Оуэн оскалился, обнажив золотые зубы, и, слегка согнув ноги, принял боевую стойку.
— Готовься к бою, — весело прорычал он. Дьюранд увидел устремлённый на него взгляд огромных чёрных глаз девушки. Дьюранд отвернулся от неё. Мир съёжился, теперь в нем для Дьюранда существовал только противник, меч и пляшущий огонь.
Схватка началась.
Оуэн принялся размахивать мечом, словно кузнечным молотом. Клинок со свистом описывал круги — здоровяк решил прибегнуть к тактике, которой только что неудачно воспользовался Ламорик. Дьюранд ждал, неожиданно для себя оказавшись в том же самом положении, что и Эйгрин. Наконец, улучшив момент, Дьюранд пригнулся, подняв высоко над головой щит. Гигант разгадал его манёвр, двинув Дьюранду коленом между ног. Дьюранд покатился по земле, краем сознания отметив, что не учёл одну простую истину: Оуэн и Ламорик все-таки были разными противниками.
— Он это надолго запомнит, — рассмеялся Бейден, и прежде чем Дьюранд успел собраться с мыслями, рыцарь подскочил к нему и рывком поставил на ноги.
Оуэн слегка пригнулся, отблески костра сверкнули на зубах.
Пытаясь перевести дух, Дьюранд поднял меч. Несмотря на боль и слабость после страшного удара, Дьюранд, сощурившись от света, который отбрасывал клинок, вдруг понял, что в этом поединке меч только отвлекает внимание. Хороший боец в подобном сражении вряд ли нанесёт смертельную рану противнику. Но Оуэн, в отличие от Эйгрина, вовсе не считал поединок детской забавой. Отнюдь. Оуэн сражался всерьёз, и он явно намеревался оставить Дьюранда лежать бездыханным на земле.
Согнувшись, гигант двинулся вперёд. Его силуэт чётко вырисовывался на фоне костра.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132
Ламорик размахивал мечом с такой скоростью, что, казалось, уже сам не в силах остановить это бешенное вращение. Эйгрин подобрался и, занеся над головой щит, рванулся в сверкающую арку, образованную вращающимся мечом молодого лорда. Ламорик подался вперёд и всем весом насадил себя на кончик меча противника. Все ожидали, что молодой лорд рухнет, истекая кровью, но из тонкого разреза на жилете не пролилось ни единой багряной капли.
— Вы слишком много размахивали мечом, ваша светлость, — промолвил Эйгрин. Ламорик скорчил рожу и медленно отступил в сторону.
— Если вы уж начали размахивать мечом, вы должны научится быстро останавливать его вращение, — с серьёзным видом кивнул Конзар.
Пальцы юного лорда нащупали на жилете разрез, оставленный мечом Эйгрина и безумный блеск в глазах Ламорика померк.
— Ясно, — Ламорик тяжело дышал. — Эти шуточные схватки… Последние несколько дней я чувствовал себя неуверенно. Слишком часто рискую, — резко втянув воздух, он обнажил зубы в улыбке.
Дьюранд заметил, что Гутред на него смотрит, и несмотря на то, что Дьюранд перехватил его взгляд, старый оруженосец не отвёл глаз.
— Кто-нибудь ещё желает испытать моё искусство владения мечом? — осведомился Ламорик.
Он обвёл взглядом сидящих вокруг костра и воззрился на Дьюранда, по телу которого пробежал холодок страха. Если бы ему предоставили выбор, он бы, конечно, предпочёл деревянные мечи. Настоящее, боевое оружие — совсем другое дело. Не то, чтобы он особенно боялся отточенного клинка — его боялись все. Но оруженосец, изувечивший лорда, долго не проживёт.
— Если Вы настаиваете, ваша светлость, — наконец ответил Дьюранд.
Казалось, Ламорик заметил, что Дьюранд промедлил с ответом:
— Боишься меня покалечить? — поинтересовался он, и что-то в выражении лица Дьюранда подсказало ему ответ.
— Отлично. Такая преданность достойна похвалы. Но я от тебя так просто не отстану. Пожалуй, у нас найдётся противник, достойный тебя. Может быть, сэр Оуэн? Не думаю, что он будет возражать против парочки другой лишних царапин.
Рыцари рассмеялись.
Имя Оуэн ничего Дьюранду не говорило, да и лицо рыцаря он вспомнить не мог. Через мгновение к костру шагнул гигант размером с ломовую лошадь, скрестивший на груди мощные руки. Бровь исполина рассекал свежий шрам. Дьюранд вспомнил, как они с оруженосцами выволакивали этого гиганта с ристалища в Редуиндинге. Рыцарь улыбнулся, сверкнув золотыми зубами.
— Наконец мы узнаем, из чего сделан наш новичок, — усмехнулся Ламорик.
Рыцари заулыбались, оценив каламбур своего господина.
— Да уберегут нас Небеса от смертоубийства, — кивнул Ламорик. — Зато мы узнаем, чего стоит новичок в настоящей битве.
Несмотря на то, что сэр Оуэн был толстопузым, его руки были перевиты венами толщиной с канаты осадных машин. Он вытащил меч длинной в четыре фута.
— Советую одеть на себя кожаную куртку, да потолще, — прогремел великан. — Я с тобой нежничать не буду.
— Только после вас, — ответил Дьюранд и, увидев, как исполин, улыбнувшись, кивнул, пошёл вслед прочь от костра.
«Наверное, я тронулся умом», — размышлял Дьюранд, направляясь к шатрам. Судя по взгляду Гутреда, старый оруженосец уже узнал его тайну. Сначала его победил Конзар, а теперь Ламорик заставил драться с Оуэном.
Сэр Оуэн отправился в свой шатёр, а Дьюранд принялся копаться в сваленных в кучу вещах, принадлежавших оруженосцам и слугам. Наконец, его руки сомкнулись на увесистом узле, заваленном одеялами, в котором были сложены его доспехи. Оуэн говорил только о кожаной куртке, поэтому Дьюранд не имел права надеть кольчугу — иначе его назовут трусом. Отказавшись от доспехов, которые в предстоящей схватке могли спасти ему жизнь, Дьюранд натянул через голову дурно пахнущую, подбитую куртку.
За лугом, на котором мелькали огоньки костров, двигалось что-то тёмное — к Боуэру серой кошкой приближалась полночная буря. На самом лугу стояла тишь: ни ветерка, ни какого бы то ни было другого признака непогоды.
Дьюранд накрыл куском парусины сложенные вещи и направился обратно к костру, заметив, что количество собравшихся вокруг него рыцарей и оруженосцев увеличилось.
— Черт, — пробормотал он себе под нос. К огню подошло не просто несколько рыцарей из других отрядов, в толпе Дьюранд приметил яркие платья служанок из замка. В клубах дыма, идущего от костра, стоял, разминая руки, Оуэн, поигрывая мечом и щитом, словно они были игрушечными. По-видимому, их схватке предстояло превратится в поединок борцов на ярмарочной площади или… или в публичную порку.
— Владыка Небесный, — прошептал Дьюранд. Среди толпы он заметил стройную фигурку девушки, лицо которой обрамляли огненные волосы. Это была Дева Реки, женщина, с которой он впервые встретился в землях, лежащих на расстоянии долгих лиг от Гесперанда. Казалось, с той первой встречи прошли годы. Девушка перехватила его взгляд, отчего у Дьюранда спёрло дыхание.
Дьюранд шагнул в круг.
Оуэн оскалился, обнажив золотые зубы, и, слегка согнув ноги, принял боевую стойку.
— Готовься к бою, — весело прорычал он. Дьюранд увидел устремлённый на него взгляд огромных чёрных глаз девушки. Дьюранд отвернулся от неё. Мир съёжился, теперь в нем для Дьюранда существовал только противник, меч и пляшущий огонь.
Схватка началась.
Оуэн принялся размахивать мечом, словно кузнечным молотом. Клинок со свистом описывал круги — здоровяк решил прибегнуть к тактике, которой только что неудачно воспользовался Ламорик. Дьюранд ждал, неожиданно для себя оказавшись в том же самом положении, что и Эйгрин. Наконец, улучшив момент, Дьюранд пригнулся, подняв высоко над головой щит. Гигант разгадал его манёвр, двинув Дьюранду коленом между ног. Дьюранд покатился по земле, краем сознания отметив, что не учёл одну простую истину: Оуэн и Ламорик все-таки были разными противниками.
— Он это надолго запомнит, — рассмеялся Бейден, и прежде чем Дьюранд успел собраться с мыслями, рыцарь подскочил к нему и рывком поставил на ноги.
Оуэн слегка пригнулся, отблески костра сверкнули на зубах.
Пытаясь перевести дух, Дьюранд поднял меч. Несмотря на боль и слабость после страшного удара, Дьюранд, сощурившись от света, который отбрасывал клинок, вдруг понял, что в этом поединке меч только отвлекает внимание. Хороший боец в подобном сражении вряд ли нанесёт смертельную рану противнику. Но Оуэн, в отличие от Эйгрина, вовсе не считал поединок детской забавой. Отнюдь. Оуэн сражался всерьёз, и он явно намеревался оставить Дьюранда лежать бездыханным на земле.
Согнувшись, гигант двинулся вперёд. Его силуэт чётко вырисовывался на фоне костра.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132