— Где Альвен? — герцог, выслушав чернеца, снова перевёл взгляд на Радомора.
— Она отправилась в Гиретские земли, отданные ей в приданное, — ответил другой чернец.
— А ребёнок? Где мой внук?
— Она взяла его с собой, отец, — на этот раз ответил Радомор.
— Мы отправляемся за ней.
— Вы можете поступать, как пожелаете.
— Именно так, мой сын. А ты меня будешь сопровождать.
Радомор вскочил.
Дьюранд пристально всматривался в его лицо, пытаясь разглядеть хотя бы какие-нибудь тени эмоций, будь то ярость или торжество, — но он так ничего и не увидел. Глаза Радомора, чёрные, как магнит, уставились на Дьюранда.
Дьюранд понимал, что женщина с ребёнком, должно быть, уже мертва.
Они скакали на восток, словно где-то там, в конце путешествия, их ждала Альвен с ребёнком. Происходящее казалось игрой, заключительными куплетами саги, придуманной скальдом. Дьюранд ещё не знал, чем кончится эта игра, но выйти из неё он уже не мог. Дьюранд потёр шею. Пока игра не закончена, на его совести так и не будет невинно загубленных душ.
Его окружали две группы воинов: рыцарей и солдат, которые обменивались мрачными недружелюбными взглядами, сверкая глазами из-за забрал шлемов.
— Здесь, — когда солнце начало опускаться за горизонт, герцог Аильнор остановил кавалькаду. Двенадцатичасовой день подошёл к концу. Перед воинами в надвигающемся сумраке возвышался холм с плоской вершиной, поросший высокой травой и кустарником. Герцог махнул рукой в сторону вершины, и воины, подчиняясь, погнали вперёд лошадей — им предстояло разбить лагерь.
С вершины холма была видна река, чёрной лентой извивавшаяся в долине. Дьюранд с удивлением понял, что узнает эти места. Перед ним была река Бейндрол. Именно этой дорогой он и ехал из Акконеля, именно по этой дороге он гнался за кавалькадой Радомора. Наверняка ему уже попадался на глаза холм, на котором он сейчас стоит.
К Дьюранду подъехал Аильнор. Старый герцог не проронил ни слова, его глаза были устремлены вдаль, туда, где за рекой раскинулись земли Гирета. Люди спешивались, прыгая в траву. К Дьюранду и герцогу с поклоном приблизились чернецы.
— Ваша светлость, вы выбрали весьма занимательное место для привала. Весьма занимательное.
Герцог взглянул на поросшие лишайником нагромождения камней.
— Ах, да, — произнёс второй чернец, роясь в складках одежды. — У меня есть для тeбя подарок, — улыбнувшись, он протянул Дьюранду синий отрез материи. Дьюранд содрогнулся — чернец сжимал в руках пращу мальчика, которого он встретил по дороге в Мантльуэлл. Чернец сунул пращу Дьюранду в руки.
— А что у нас здесь? — поинтересовался чернец с интонацией фокусника, развлекающего толпу на ярмарке. Он поводил рукой рядом с ухом Дьюранда после чего разжал кулак. Дьюранд увидел, что чернец протягивает ему небольшой голыш — такой, которыми дети запускают в ворон:
— Тебе не о чем волноваться. Можешь оставить все это себе, — чернецы склонились в поклоне перед герцогом и удалились.
— Древнее место, — помолчав, произнёс Аильнор. Он так и не задал вопроса о праще.
— Да, ваша светлость, — согласился Дьюранд.
— Камни, — кивнул Аильнор на валуны, — это могилы. Они были здесь задолго до того, как сюда пришли наши предки, задолго до высадки Крейдела. Говорят, Гирет был назван в честь обитавшего в этих землях племени безжалостных дикарей, таившихся среди берёз, когда Селугир-кормчий вошёл в залив Акконеля.
Дьюранд сжал в руке пращу, принадлежавшую мальчику.
— Твой род из Гирета? — поинтересовался герцог.
— Да, ваше сиятельство. Мой отец владеет Коль.
— Ах да, припоминаю. Древний род. Как и мой. Должно быть, плыли вместе с Серданом Крэйделом. Как ты думаешь?
— Не знаю, ваша светлость, — Дьюранд знал, что Аильнор вёл свой род от Сердана.
— Родословная имеет большое значение. Мы — Сыны Атти. Мы заботимся о чистоте крови наших детей, словно они скаковые лошади. Но делаем мы это не зря.
Герцог кивнул на лагерь, седые волосы сверкнули серебром:
— Тебе знаком этот холм?
— Нет, ваша светлость.
— Где-то там, — герцог махнул рукой в сторону реки, — у реки — Фецкая лощина. Там некогда разыгралась страшная битва. Холмы образуют небольшую долину в форме подковы, поросшую дубами. Один из наших далёких предков привёл в эту лощину целую армию. В балладах скальдов сказано, что из долины никто так и не вышел. На том месте, где сейчас находимся мы, воздвигли монастырь. Он простоял тысячу лет, но потом сгорел дотла.
— Уже в те времена наши роды могли похвастаться своей древностью.
Герцог кивнул и спешился. Дьюранд последовал его примеру.
— Я хочу, чтобы ты сбежал. Погоди, покуда все улягутся.
Дьюранд замер, воззрившись на герцога. Его слова были для него полнейшей неожиданностью.
— Я должен доиграть эту партию, — продолжил герцог — Должен, покуда есть хотя бы тень надежды. Я не оставлю своего внука. Но ты молод, а я опасаюсь, что мой сын вряд ли оставит тебя в живых. Удивляюсь, как тебя ещё не убили. Впрочем, за этим дело не станет. Быть может, уже завтра утром этот смерд Гоул с улыбкой сообщит всем, что прикончил тебя при попытке к бегству. Быть может, он даже убьёт одного из моих рыцарей, а потом, когда уже покончит с тобой, сунет тебе в руки кинжал. Мой сын горд, мысль о том, что ты сбежал, разнося по долам весть о его позоре, для него невыносима.
Герцог, окинув взглядом лагерь, заприметил Радомора.
— Говорят, что он шёл во главе авангарда королевской армии. В первый день Бороджин и его гейтанцы обрушились на королевскую рать, словно волны бушующего моря. Дорогую цену заплатил мой сын и воины, сражавшиеся бок о бок с ним, но они не дрогнули и не побежали. Они были героями. На второй день государь Рагнал держал авангард в резерве, солдатам надо было отдохнуть и восстановить силы. Радомор был ранен, многие убиты. Но в битве наступил перелом. Гейтанцы дрались, как бешенные псы, и, казалось, Бороджин вот-вот сломит строй королевских войск. И тогда мой раненный сын встал с постели и бросил остатки изломанного авангарда на врага. Каждый шаг стоил им десятка жизней. Они прорубились к Бороджину… или это Радомор прорубился… словом, наступление гейтанцев захлебнулось. Столько славных воинов полегло… Погибли все, кто был с Радомором.
Герцог замолчал.
— Сын, которого я знал и любил, пал в том сражении. Его не вернуть, — продолжил Аильнор. — Когда моя супруга была ещё жива, будущее казалось нам совсем другим.
— Ваша светлость, — начал Дьюранд. — Я должен вам сказать одну вещь. Из Беорана приезжал гонец. Вашего сына склоняют к измене.
Длинная тень от холма протянулась в сторону Гирета. Аильнор молчал.
— Вы в опасности, — с настойчивостью в голосе произнёс Дьюранд.
Старый лорд посмотрел ему в глаза и пророкотал:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132