Из комнаты вырвался смрад разложившейся плоти. Властителя Минванаби это не остановило. Не выказав ни малейших признаков отвращения, он приблизился к подстилкам, на которых лежали пять облепленных грязью, вздувшихся трупов, и приступил к осмотру.
Инкомо предпочел задержаться по другую сторону двери. Прилагая безмолвные усилия, чтобы совладать со спазмами в желудке, он наблюдал, как хозяин неторопливо обследовал останки, не гнушаясь и пощупать их руками. Длинными опытными пальцами Тасайо пробежал вдоль углубления на шее одного из трупов — на волосок ниже той линии, по которой была отрезана голова.
— Этого задушили, — пробормотал он. — Тут поработал убийца из Братства Камои. — Он осмотрел последнее тело и в складках куртки погибшего слуги обнаружил крошечный клочок ткани с вышитой на нем эмблемой — красным цветком.
— Жало Камои, тут и сомнений нет! — гневно воскликнул он, обернувшись к Инкомо. — Да ведь я отослал им в дар столько металла, что вся эта община должна передо мной на задних лапках стоять!
Первый советник Минванаби мгновенно склонился в почтительном поклоне:
— Господин, твои дары были сказочно щедрыми.
— Этого не должно было случиться! — процедил Тасайо с холодным бешенством. — Немедленно отправь гонца. Пусть магистр Братства Камои явится сюда, и я потребую от него объяснений.
Инкомо склонился еще ниже:
— На все твоя воля, господин.
Старые колени плохо слушались первого советника, и он не смог отступить от прохода достаточно проворно, чтобы увернуться от локтя хозяина, когда тот выходил в коридор.
— Эту падаль выкиньте обратно, в известковую яму, — приказал властитель первому же рабу, который оказался поблизости, — а потом пошлите за моей женой. Пусть ей передадут, что я хочу выкупаться: мне нужно смыть с тела это зловоние!
Мысль о купании в теплой воде показалась привлекательной и престарелому Инкомо. Он уже с удовольствием предвкушал, как вернется в свою ванну и девочка-рабыня снова приступит к восхитительно-легкому растиранию губкой его спины… однако потрясения злополучного дня еще не закончились.
Сидя в ванне, Тасайо вызывал к себе для допроса многочисленных слуг, одного за другим.
Многие подтверждали, что видели убийцу из Братства, который приходил для выполнения порученного ему дела. Командир одного из патрулей признался, что позволил убийце пройти в поместье через боковые ворота, когда стоял там на посту со своими людьми.
На вопрос, почему он пропустил опасного наемника, офицер дал вполне убедительный ответ:
— Все солдаты знают, что хозяин заручился преданностью Братства Камои. Этот человек подошел к воротам совершенно не таясь; он заявил, что находится здесь согласно воле нашего господина, и в доказательство своих слов предъявил документ с печатями.
Сузив глаза и плотно сжав губы, Тасайо выслушал это объяснение, а потом сделал едва заметный жест, словно вычеркивая что-то. Как ни тяжело было на сердце у Инкомо, он был вынужден повиноваться и в свою очередь знаком приказал секретарю включить имя воина в список осужденных. Приговор надлежало привести в исполнение, прежде чем Тасайо успеет обсохнуть после купания.
Госпожа Инкарна продолжала исправно обтирать губкой спину мужа, но мертвенная бледность лица и остановившийся взгляд выдавали ее отвращение к происходящему. Напоминая своими движениями марионетку, которую дергают за веревочки, она снова и снова намыливала мускулистые плечи властителя Минванаби, пока тому не наскучило ее безжизненное усердие. Он внезапно вскочил на ноги; испуганная Инкарна от неожиданности выронила губку в воду и принялась суетливо ее ловить.
— Довольно, женщина! — Тасайо тряхнул мокрой головой, и рабы с полотенцами наготове поспешили к нему.
Курьер из гильдии не мог выбрать худшего момента для своего прибытия, равно как и слуга, робко доложивший о том, что в приемной находится посетитель, ожидающий аудиенции.
Отнюдь не намеренный спешить в приемную, Тасайо тем не менее нетерпеливо выхватил из рук камердинера тонкий шелковый халат, густо расшитый драгоценными нитями и потому ощутимо тяжелый. Накинув халат на плечи, он опоясался кушаком, отделанным пластинками из панциря черепахи, а затем надел тонкую кожаную перевязь, на которой были подвешены меч и кинжал в черных лакированных ножнах. Раб зашнуровал на нем сандалии, и достойным завершением домашнего облачения властителя стала кольчуга из костяных дисков. Такая кольчуга защищала тело не хуже обычных доспехов, но была гораздо менее громоздкой.
— Пришли курьера в мою оружейную, — приказал он посыльному. Затем, жестом приказав Инкомо следовать за ним, Тасайо широким шагом двинулся в коридор, предоставив жене распоряжаться рабами в ванной комнате, словно она была по рангу не выше какого-нибудь надсмотрщика.
Личный арсенал властителя Минванаби размещался в небольшом бункере без окон с деревянными стенами, в которые были вбиты колышки для мечей и стойки для хранения доспехов. Единственной слабостью, которую позволял себе Тасайо, с тех пор как сделался правящим господином, стала его расточительность в приобретении всевозможного оружия и доспехов. Среди его приобретений имелись смертоносные клинки без всяких украшений, предназначенные специально для использования в бою; были и другие, завораживающие взгляд великолепием отделки — драгоценными каменьями, узорами из лака или тонкой резьбой; эти служили для парадных выходов. И еще здесь хранились особые доспехи без выпуклых накладок, тонкие и прочные, которые можно было незаметно носить под одеждой.
Тасайо медленно переходил от стойки к стойке, поглаживая шлемы, кирасы и рукояти мечей; при этом он не забывал поглядывать на кончики собственных пальцев, проверяя, не осталось ли на них пыли. Рабы и слуги, которые убирали это помещение, хорошо знали, что содержать его следует в безупречном порядке: их предшественники, которые имели неосторожность вызвать неудовольствие господина, не доживали до следующей проверки.
Чувствуя себя неуютно в маленькой душной комнате, Инкомо постарался держаться подальше от источавшего жар светильника и по возможности не привлекать к себе нежелательное внимание хозяина. Он застыл в неподвижности, чему за последнее время выучился каждый из слуг Минванаби, и молча наблюдал, как властитель прохаживался от меча к мечу и от шлема к шлему, время от времени останавливаясь, чтобы поправить положение какой-нибудь застежки или накладки.
Тасайо проверял пальцем лезвие кинжала, когда вошедший курьер склонился в поклоне у двери. Властитель бросил на его знаки принадлежности к гильдии самый беглый взгляд, однако этого хватило, чтобы заметить цвета города, обозначающие Сулан-Ку.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218 219