— Но если удача будет на моей стороне, то прекратит свое существование одна из Пяти Великих Семей. И ее место должна будет занять другая семья. Большинство, должно быть, полагает, что этой чести будут добиваться Анасати или, допустим, Шиндзаваи. Но кто может знать заранее? Я утверждаю, что в число Великих Семей с таким же успехом могла бы войти и Акома. Клан, к которому принадлежит возвысившаяся семья, займет более почетное положение, а ее родичи приумножат свое могущество и… — она помахала в воздухе свитком,
— богатство.
Старый властитель Джинаи, который до этого ни разу не сдвинулся с места, поднялся на ноги и неожиданно твердо провозгласил:
— Мара! Своим предводителем я называю Мару!
Его поддержал другой властитель, и скоро к ним присоединился целый хор голосов с верхних галерей. И ошарашенный властитель Беншаи из Чековары в ужасе осознал, что большинство клана стоя приветствует Мару. Наконец, когда всеобщее возбуждение стало стихать, властительница Акомы обратилась к проигравшему:
— Передай жезл, Беншаи.
Ее требование было выполнено не сразу.
Помедлив неразумно долго, властитель Чековары неохотно протянул победительнице короткий деревянный жезл — символ сана предводителя. Когда жезл оказался в руках Мары, Беншаи неловко поклонился и отступил, остановившись у кресла, которое соседствовало с помостом и предназначалось для второго по значению лица в клане после предводителя. Последовала череда перемещений вплоть до кресла, ранее принадлежавшего Маре. Господа более низких рангов остались на своих местах.
Когда пересадки закончились, Мара взмахнула рукой, требуя внимания.
— Всех вас можно считать верными и преданными друзьями. Да будет известно отныне и впредь, что Хадама вновь стал кланом не только по названию, но и по делам своим. Ибо близится время испытаний, сородичи; близятся дни, перед которыми побледнеет Ночь Окровавленных Мечей, если мы — заблаговременно и сообща — не подготовимся к отражению этой угрозы. Властители! Я взываю к чести клана!
Ритуальные слова взорвали тишину в зале. В возгласах властителей слышались изумление и испуг: воззвание Мары влекло за собой весьма ощутимые последствия. С этой минуты все, что может случиться в дальнейшем, будет затрагивать не только честь Акомы, но и честь всего клана. Ни один властитель никогда не решился бы на такой шаг ради пустяка или из каприза, поскольку призыв обязывал каждую семью клана быть заодно с Акомой. Вздумай кто-либо из властителей втянуть кланы в конфликт, и устойчивость Империи будет подорвана. Никто здесь не нуждался в напоминаниях: Всемогущие не останутся безучастными при любом столкновении, которое чревато распадом государства. Цурани боялись Ассамблеи больше, чем монаршей немилости или даже гнева богов: слово магов почиталось как высший закон.
Но если кого-либо и испугала мысль, что Мара решила призвать к чести клана ради достижения каких-то своих личных целей, она сразу же отмела эти опасения:
— Первейший долг клана Хадама — служить Империи!
— Да! Служить Империи! — облегченно отозвался зал.
— Заверяю вас: отныне, что бы я ни предприняла, это будет сделано не для возвышения Акомы, но во имя Империи. Вы, мои доблестные и верные сородичи, связали свои судьбы с моей судьбой. Даю вам слово: в своих поступках я буду всегда руководствоваться заботой о нашем общем благе.
Как прилив сменяется отливом, так и в настроении собрания ощутимо наметился некий спад. Тяжелое бремя возложила Мара на клан Хадама, ибо произнесенные ею слова «Благо Империи» обязывали весь клан избрать путь, в конце которого маячила либо победа, либо полная и окончательная гибель.
Но Мара не стала ждать, пока слабый ропот перерастет в общий протест.
— Начиная с сегодняшнего дня, — объявила она, — никто из нас не будет состоять ни в каких партиях вне нашего клана, за исключением Синего Колеса и Нефритового Ока. — Кое-кто из правителей одобрительно закивал, тогда как другим, чьи политические интересы в большей степени влекли их к иным альянсам, требование Мары пришлось явно не по вкусу. Однако никто не выразил неудовольствия вслух. Не давая им опомниться, Мара продолжала:
— Никого из вас я не принуждаю к бесчестным действиям или забвению обязательств, но придет время, и некоторым доведется узнать, что закадычные друзья порой оказываются злейшими из врагов.
Она тяжело перевела дух, словно ожидая отпора.
— Оглянитесь вокруг, досточтимые властители. Здесь ваша семья, на которую вы можете опереться. Ныне обрели новую силу древние кровные узы. Если кто-то поднимет руку на слабейшего из моих собратьев по клану — какое бы высокое положение ни занимал обидчик, — я буду считать, что он поднял руку на меня. На протяжении многих поколений наш клан был разобщен. Этому нужно положить конец. Нападающий на моего сородича нападает на меня. Я разделила свое войско, властители, и половина моих воинов, ведомая недавно назначенным командиром легиона, готова выступить в поход по первому вашему зову.
Она подождала, пока собрание усвоит сказанное, и только тогда закончила речь:
— Когда минуют черные дни, я хотела бы снова собрать вас в этом зале и убедиться, что ни одно из наших кресел не пустует. Ибо как птица шетра приносит пищу своим птенцам и расправляет крылья, защищая их от опасности, так и я буду для вас матерью, питающей и охраняющей свою семью.
Большая часть властителей встала с мест, услышав эти слова, а самые незнатные и слабые приветствовали обещание Мары громкими возгласами. Даже самые могущественные, которых Мара потеснила, вынуждены были взглянуть на своего нового предводителя с искренним почтением. Даже властитель Чековары скрыл досаду и стоя рукоплескал женщине, отнявшей у него верховенство в клане.
Лишь зоркий глаз Кевина не упустил горечи, мелькнувшей в глазах властителя Беншаи. Хотя самому мидкемийцу было отрадно, что возлюбленная осмелилась положить внушенные им воззрения в основу государственной политики, он не мог отогнать опасений: не получится ли так, что она снова обзаведется множеством новых союзников, но при этом наживет еще одного смертельного врага?
***
Хранитель Имперской печати замер, не успев донести до рта ломтик засахаренного кельджира. Увидев, кто к нему пожаловал, он явно сник. С некоторым усилием он принял более деловую позу и расправил на животе складки кафтана.
— Властительница Акомы! Какой… приятный сюрприз!
Бросив взгляд на слугу, стоявшего с виноватым видом позади Мары, хранитель сообразил, что она попросту пренебрегла обычным церемониалом и вместе со своей свитой прошла без доклада, не дав слугам возможности предупредить хозяина о приближении важной посетительницы.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218 219