- Давай закажем вина,
она наверняка будет шабли.
Через полчаса Дарси поднялась из-за стола.
- Пойду позвоню Эрин. Может быть, когда она отдавала колье, которое
делала для "Бертолини", срочно потребовались какие-то доработки. Это -
единственное, что я могу себе представить. А когда она работает, то
забывает обо всем на свете.
У Эрин был включен автоответчик. Дарси вернулась к столу, она
увидела, как на лице Ноны отразилось ее собственное беспокойство.
- Я передала, что мы ждем ее здесь и чтобы она позвонила, если не
сможет прийти.
Они заказали ужин. Дарси очень нравилось, как здесь готовят, но
сегодня она едва сознавала, что ест. Она то и дело смотрела на дверь в
надежде, что вот-вот влетит Эрин и замечательным образом объяснит свое
опоздание.
Она не пришла.
Дарси жила на последнем этаже невысокого кирпичного дома на Сорок
девятой улице в восточной части города. Нона - в кооперативном доме в
Западном районе Сентрал Парк. Выйдя из ресторана, они взяли разные такси,
пообещав друг другу сообщить, если узнают что-нибудь об Эрин.
Как только Дарси пришла домой, она сразу набрала номер Эрин.
Позвонила еще час спустя, прежде чем лечь спать. На этот раз она говорила
очень настойчиво:
- Эрин, я очень боюсь за тебя. Сегодня среда, двадцать три
пятнадцать. Когда бы ты ни пришла, позвони.
Наконец Дарси заснула беспокойным сном. Когда в шесть утра она
проснулась, ее первой мыслью было - Эрин так и не позвонила.
Джей Стрэттон любовался прекрасным видом, открывающимся из углового
окна его квартиры на тринадцатом этаже в Уотерсайд Плаза на углу Двадцать
пятой улицы и Ист Ривер Драйв: Бруклинский и Уильямсбургский мосты,
перекинутые через Ист Ривер, справа были видны две одинаковые башни, за
ними Гудзон. Поток машин, медленно агонизирующий в вечерний час пик,
теперь продвигался довольно быстро. Было половина восьмого.
Джей нахмурился, и его и без того узкие глаза почти исчезли. Темные
волосы, элегантно подернутые сединой, дорогая стрижка придавали его
холеной внешности нарочито небрежный вид. Он знал, что начал полнеть в
талии, и яростно занимался физкультурой. Он понимал, что выглядит
несколько старше своих тридцати семи лет, но это также имело свои
преимущества. Многие считали его необычайно привлекательным.
Безусловно, вдова газетного магната, которую он на прошлой неделе
сопровождал в казино "Тадж Махал" в Атлантик-Сити, считала его красивым,
хотя, когда он упомянул, что ему бы хотелось заказать для нее кое-что из
драгоценностей, ее лицо окаменело. "Никаких, пожалуйста, сделок. Давай
сразу договоримся".
Он выбросил ее из головы. Джей не любил тратить время зря. Сегодня он
обедал в "Жокей-Клубе" и, пока ждал столик, завязал разговор с пожилой
парой. Эштоны приехали на недельку в Нью-Йорк отметить сороковую годовщину
свой супружеской жизни. Видимо, привыкшие ощущать себя уверенно дома, в
Северной Каролине, они чувствовали себя несколько растерянно за пределами
знакомого окружения и охотно вступили в беседу.
Супруг был весьма польщен вопросом Джея, поинтересовавшегося, не
выбрал ли он еще подходящие украшения своей жене в качестве памятного
подарка на их годовщину.
- Я все время говорю Фрэнсис: давай я тебе куплю какое-нибудь
красивое дорогое украшение, но она говорит, что мы должны экономить деньги
для Фрэнсис-младшей.
Джей предположил, что когда-нибудь в отдаленном будущем
Фрэнсис-младшая, возможно, будет с удовольствием носить красивое колье или
браслет и рассказывать своей собственной дочери или внучке, что это -
особая вещь, дедушкин подарок их бабушке.
- Так веками было принято в королевских семьях, - объяснил он,
протягивая свою визитную карточку.
Зазвонил телефон, Джей поспешил взять трубку. Может быть, это Эштоны,
подумал он.
Это был Альдо Марко, менеджер компании "Бертолини".
- Альдо, - воскликнул Джей, - я как раз собирался вам позвонить. Все
хорошо, надеюсь?
- Все плохо, - ответил Марко ледяным тоном. - Когда вы познакомили
меня с Эрин Келли, она произвела на меня самое благоприятное впечатление,
и ее работа тоже. Эскиз колье был великолепен, и, как вам известно, мы
дали ей драгоценные камни нашего клиента, чтобы она вставила их в свою
оправу. Предполагалось, что колье будет доставлено сегодня утром. Мисс
Келли не явилась на встречу и упорно не отвечает на все наши звонки.
Мистер Стрэттон, я требую немедленно либо колье, либо камни моего клиента.
Джей облизнул губы. Он почувствовал, как его рука, держащая трубку,
стала влажной. Он совсем забыл про колье. Он старался тщательно выбирать
слова.
- Я встречался с мисс Келли неделю назад. Она показала мне колье. Оно
прелестно. Видимо, здесь какое-то недоразумение.
- Это недоразумение заключается в том, что она не соизволила
доставить колье, которое должно быть у клиента в пятницу вечером - у них
помолвка. Повторяю, я требую, чтобы колье или драгоценные камни моего
клиента завтра были у нас. Я считаю вас ответственным за тот или иной
исход. Надеюсь, ясно?
В трубке послышались гудки.
В среду в пять часов Майкл Нэш принимал своего последнего пациента,
Джералда Ренквиста. Ренквист ушел на покой с поста директора международной
фармацевтической компании. Отставка заставила этого человека, чья жизнь
была неотделима от козней и интриг управленческого аппарата, стать всего
лишь сторонним наблюдателем.
- Я понимаю, что в общем-то мне повезло, - говорил Ренквист, - но я
чувствую себя настолько не у дел. Даже жена тут мне повторила известную
истину: "Я вышла замуж, чтобы делить с тобой горе и радость, но не обед".
- Вы ведь как-то готовились к пенсии, - осторожно предположил Нэш.
Ренквист засмеялся.
- Готовился. Все надеялся ее избежать.
"Депрессия", - подумал Нэш. Нечто вроде насморка при психических
расстройствах. Он осознавал, что устал и не уделяет Ренквисту должного
внимания. "Несправедливо, - сказал он себе. - Он платит мне, чтобы я его
слушал". Все-таки без десяти шесть он закончил прием с чувством
облегчения.
Как только Ренквист ушел, он засобирался домой. Его офис располагался
на углу Семьдесят первой улицы и Парка, а его квартира - на двадцатом
этаже того же здания. Он вышел в дверь, которая вела в холл у лифтов.
Новая соседка из квартиры 20-Б, блондинка чуть за тридцать, ждала
лифт. Он не хотел ехать с ней, но подавил в себе раздражение. Откровенный
интерес в ее взгляде был неприятен, как и настойчивые приглашения зайти
выпить.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68
она наверняка будет шабли.
Через полчаса Дарси поднялась из-за стола.
- Пойду позвоню Эрин. Может быть, когда она отдавала колье, которое
делала для "Бертолини", срочно потребовались какие-то доработки. Это -
единственное, что я могу себе представить. А когда она работает, то
забывает обо всем на свете.
У Эрин был включен автоответчик. Дарси вернулась к столу, она
увидела, как на лице Ноны отразилось ее собственное беспокойство.
- Я передала, что мы ждем ее здесь и чтобы она позвонила, если не
сможет прийти.
Они заказали ужин. Дарси очень нравилось, как здесь готовят, но
сегодня она едва сознавала, что ест. Она то и дело смотрела на дверь в
надежде, что вот-вот влетит Эрин и замечательным образом объяснит свое
опоздание.
Она не пришла.
Дарси жила на последнем этаже невысокого кирпичного дома на Сорок
девятой улице в восточной части города. Нона - в кооперативном доме в
Западном районе Сентрал Парк. Выйдя из ресторана, они взяли разные такси,
пообещав друг другу сообщить, если узнают что-нибудь об Эрин.
Как только Дарси пришла домой, она сразу набрала номер Эрин.
Позвонила еще час спустя, прежде чем лечь спать. На этот раз она говорила
очень настойчиво:
- Эрин, я очень боюсь за тебя. Сегодня среда, двадцать три
пятнадцать. Когда бы ты ни пришла, позвони.
Наконец Дарси заснула беспокойным сном. Когда в шесть утра она
проснулась, ее первой мыслью было - Эрин так и не позвонила.
Джей Стрэттон любовался прекрасным видом, открывающимся из углового
окна его квартиры на тринадцатом этаже в Уотерсайд Плаза на углу Двадцать
пятой улицы и Ист Ривер Драйв: Бруклинский и Уильямсбургский мосты,
перекинутые через Ист Ривер, справа были видны две одинаковые башни, за
ними Гудзон. Поток машин, медленно агонизирующий в вечерний час пик,
теперь продвигался довольно быстро. Было половина восьмого.
Джей нахмурился, и его и без того узкие глаза почти исчезли. Темные
волосы, элегантно подернутые сединой, дорогая стрижка придавали его
холеной внешности нарочито небрежный вид. Он знал, что начал полнеть в
талии, и яростно занимался физкультурой. Он понимал, что выглядит
несколько старше своих тридцати семи лет, но это также имело свои
преимущества. Многие считали его необычайно привлекательным.
Безусловно, вдова газетного магната, которую он на прошлой неделе
сопровождал в казино "Тадж Махал" в Атлантик-Сити, считала его красивым,
хотя, когда он упомянул, что ему бы хотелось заказать для нее кое-что из
драгоценностей, ее лицо окаменело. "Никаких, пожалуйста, сделок. Давай
сразу договоримся".
Он выбросил ее из головы. Джей не любил тратить время зря. Сегодня он
обедал в "Жокей-Клубе" и, пока ждал столик, завязал разговор с пожилой
парой. Эштоны приехали на недельку в Нью-Йорк отметить сороковую годовщину
свой супружеской жизни. Видимо, привыкшие ощущать себя уверенно дома, в
Северной Каролине, они чувствовали себя несколько растерянно за пределами
знакомого окружения и охотно вступили в беседу.
Супруг был весьма польщен вопросом Джея, поинтересовавшегося, не
выбрал ли он еще подходящие украшения своей жене в качестве памятного
подарка на их годовщину.
- Я все время говорю Фрэнсис: давай я тебе куплю какое-нибудь
красивое дорогое украшение, но она говорит, что мы должны экономить деньги
для Фрэнсис-младшей.
Джей предположил, что когда-нибудь в отдаленном будущем
Фрэнсис-младшая, возможно, будет с удовольствием носить красивое колье или
браслет и рассказывать своей собственной дочери или внучке, что это -
особая вещь, дедушкин подарок их бабушке.
- Так веками было принято в королевских семьях, - объяснил он,
протягивая свою визитную карточку.
Зазвонил телефон, Джей поспешил взять трубку. Может быть, это Эштоны,
подумал он.
Это был Альдо Марко, менеджер компании "Бертолини".
- Альдо, - воскликнул Джей, - я как раз собирался вам позвонить. Все
хорошо, надеюсь?
- Все плохо, - ответил Марко ледяным тоном. - Когда вы познакомили
меня с Эрин Келли, она произвела на меня самое благоприятное впечатление,
и ее работа тоже. Эскиз колье был великолепен, и, как вам известно, мы
дали ей драгоценные камни нашего клиента, чтобы она вставила их в свою
оправу. Предполагалось, что колье будет доставлено сегодня утром. Мисс
Келли не явилась на встречу и упорно не отвечает на все наши звонки.
Мистер Стрэттон, я требую немедленно либо колье, либо камни моего клиента.
Джей облизнул губы. Он почувствовал, как его рука, держащая трубку,
стала влажной. Он совсем забыл про колье. Он старался тщательно выбирать
слова.
- Я встречался с мисс Келли неделю назад. Она показала мне колье. Оно
прелестно. Видимо, здесь какое-то недоразумение.
- Это недоразумение заключается в том, что она не соизволила
доставить колье, которое должно быть у клиента в пятницу вечером - у них
помолвка. Повторяю, я требую, чтобы колье или драгоценные камни моего
клиента завтра были у нас. Я считаю вас ответственным за тот или иной
исход. Надеюсь, ясно?
В трубке послышались гудки.
В среду в пять часов Майкл Нэш принимал своего последнего пациента,
Джералда Ренквиста. Ренквист ушел на покой с поста директора международной
фармацевтической компании. Отставка заставила этого человека, чья жизнь
была неотделима от козней и интриг управленческого аппарата, стать всего
лишь сторонним наблюдателем.
- Я понимаю, что в общем-то мне повезло, - говорил Ренквист, - но я
чувствую себя настолько не у дел. Даже жена тут мне повторила известную
истину: "Я вышла замуж, чтобы делить с тобой горе и радость, но не обед".
- Вы ведь как-то готовились к пенсии, - осторожно предположил Нэш.
Ренквист засмеялся.
- Готовился. Все надеялся ее избежать.
"Депрессия", - подумал Нэш. Нечто вроде насморка при психических
расстройствах. Он осознавал, что устал и не уделяет Ренквисту должного
внимания. "Несправедливо, - сказал он себе. - Он платит мне, чтобы я его
слушал". Все-таки без десяти шесть он закончил прием с чувством
облегчения.
Как только Ренквист ушел, он засобирался домой. Его офис располагался
на углу Семьдесят первой улицы и Парка, а его квартира - на двадцатом
этаже того же здания. Он вышел в дверь, которая вела в холл у лифтов.
Новая соседка из квартиры 20-Б, блондинка чуть за тридцать, ждала
лифт. Он не хотел ехать с ней, но подавил в себе раздражение. Откровенный
интерес в ее взгляде был неприятен, как и настойчивые приглашения зайти
выпить.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68