жёлтый, зелёный, красный, синий, индиговый, фиолетовый. Духи всё время подсказывают нам, что материализации благоприятствуют лучи, тяготеющие к фиолетово-индиговому краю спектра. Если бы нам удалось осветить помещение, где проходит сеанс, одними лишь фиолетовыми лучами, мы увидели бы чудеса. Я обнаружила, что при свете фонаря, который, проходя сквозь толстое стекло, приобретает индиговый оттенок, дружественные нам духи получают способность с удивительной лёгкостью приносить нам осязаемые дары и время от времени создавать себе из субстанции, заимствуемой у медиума, из газов и находящихся в комнате материальных предметов воздушное тело. При резком освещении, как свидетельствует вековой опыт, духи бессильны. Разве они являются нам не в сумерках, разве не на так называемый Чёрный месяц приходится у кельтских народов пора, когда людям встречаются посланцы мёртвых?
Позитивист несёт с собою клубы яростного, неистового одилического пламени неприятного жёлтого или красного цвета, наблюдаемые медиумом да и всяким человеком, способным воспринимать сверхчувственное. В иных случаях позитивист распространяет вокруг себя холод наподобие леденящих лучей, исходящих от пальцев Деда Мороза, и этот холод, наполняя собою воздушную среду, не даёт сгуститься ауре или духовной материи. Со мною бывает так, что эта стужа, прежде чем коснуться моих кожных покровов, распирает мне лёгкие. Всякие экзосмические процессы прекращаются, вследствие чего духи не получают благоприятной для их проявления среды.
Едва ли не самый страшный пример того, к чему приводит присутствие подобного человека при тонкой процедуре собеседования с духами – вред, нанесённый самочинством поэта Падуба на сеансе, который я устраивала у мисс Оливии Джадж, в ту пору собиравшей под своим кровом «Светочей Непорочных» – общество женщин с удивительными способностями к духовидению, неустанно пребывавших в поисках Истины Духовной. Прелестный домик мисс Джадж «Можжевеловое Шале», что стоит в Твикенеме близ реки – место, где происходит много чудесного: здесь собираются и живые, и покинувшие этот мир, показываются знамения, слышатся звуки и речи, приносящие несказанное утешение. На лужайке резвятся водные элементалы , и когда сгущаются сумерки, в окна несётся их смех. В числе гостей мисс Джадж бывают люди заметные: лорд Литтон, мистер Троллоп , лорд и леди Коттерелл, мисс Кристабель Лa Мотт, доктор Карпентер, миссис де Морган, миссис Нассау Синиор.
В упомянутый день мы имели несколько глубоко содержательных бесед с духами-наставниками и духами нам дружественными и притом удостоились зреть множество чудес. Не помню кто – кажется, лорд Литтон – как-то говорил мне, что мистер Падуб горит желанием присутствовать на сеансе. Я ответила несогласием: когда в кругу единомышленников появляется посторонний, это часто вредит делу. Но мне сообщили, что недавно мистер Падуб понёс большую утрату и очень нуждается в утешении и ободрении. Сомнения мои не улеглись, но меня просили так настоятельно, что я уступила. Мистер Падуб также просил, чтобы до сеанса я никого не предваряла ни о его приходе, ни о цели его посещения, ибо он, по его словам, не хочет нарушать привычной обстановки собрания. На это я согласилась.
Скажу не преувеличивая: едва мистер Падуб вошёл в гостиную мисс Джадж, как в лицо мне пахнуло скептическим холодом, дыхание спёрло, словно от удушливого тумана. Мисс Джадж спросила о моём здоровье, я отвечала, что меня пробирает озноб. Мистер Падуб нервно пожал мне руку, и с электричеством, передавшимся от его прикосновения, мне открылся парадокс его натуры: под ледяной корой скептицизма пышет жаром душа, наделённая редкой восприимчивостью ко всем проявлениям духа и недюжинной силой. «Так это вы, стало быть, вызываете духов из бездны?» – шутливо спросил он меня. Я отвечала: «Не надо насмешничать. Вызывать духов не в моей власти. Я их орудие. Они говорят моими устами – если хотят говорить. На то их воля, не моя». – «И со мной говорят духи, – сказал он. – Мой медиум – язык, на котором я пишу».
Он беспокойно оглядывался. Больше ни к кому из присутствующих он не обращался – кроме меня, в гостиной собралось семь дам и четыре джентльмена. Как и на прошлых сеансах, были тут все Светочи Непорочные: мисс Джадж, мисс Нив, мисс Ла Мотт и миссис Ферри.
Мы расселись вокруг стола, как повелось, почти в полной темноте. Мистер Падуб сел не рядом, но через одного от меня джентльмена. По заведённому порядку все взялись за руки. Гнетущий холод в груди и в горле всё не проходил, я то и дело покашливала, отчего мисс Джадж спросила, не захворала ли я. Я объявила, что готова проверить, не захотят ли дружественные духи побеседовать с нами, но боюсь, не захотят: им препятствует какое-то разлитое в воздухе неприятие. Спустя некоторое время я ощутила, как ноги мои начинают коченеть, тело – сотрясаться. Часто бывает, что перед трансом на миг накатывает тошнота и мутится в глазах. Однако то, что предшествовало трансу в тот раз, напоминало предсмертные судороги, и сидевший справа от меня мистер Риттер заметил, что бедные руки мои холодны точно камень. Вот и всё, что удержалось у меня в сознании на том сеансе, дальнейшие события записала мисс Джадж. Привожу её записи дословно.
Миссис Лийс дрожала всем телом. Странный хриплый голос выкрикнул: «Не принуждай!» Мы спросили, не Черри ли это, и в ответ услышали: «Нет, нет, она не придёт». Тогда мы спросили, кто же это; голос с жутким смехом ответил: «Ничейпапа». Мисс Нив предположила, что над нами подшучивают непроявленные духи. Раздался треск, стук, некоторые из нас почувствовали, как подолы наших юбок поднимаются и по коленям похлопывают невидимые руки. Миссис Ферри спросила, нет ли здесь её дочери, малютки Аделины. «Нету ребёнка», – отвечал всё тот же странный голос и добавил: «Любопытство сгубило кошку» и ещё какие-то глупости. Под громкий хохот толстый том, лежавший на столе подле мисс Лийс, перелетел в дальний угол гостиной.
Мисс Нив высказала догадку, что духам мешает присутствие недоброжелателя. Одна из дам, никогда прежде медиумических способностей не выказывавшая, залилась слезами и смехом и крикнула по-немецки: «Ich bin der Geist, der strets verneint». Голос, исходивший из уст миссис Лийс, произнёс: «Помнишь камни?» У кого-то из присутствующих вырвалось: «Где ты?» Вместо ответа послышалось удивительно-явственное журчание воды и плеск волн. Я спросила, не посетил ли нас некий дух, желающий говорить с кем-то одним из сеансирующих. Миссис Лийс передала ответ: да, нас посетил дух, тщетно старающийся проявить себя так, чтобы его узнали, и если те, кто чувствует, что он обращается к ним, проследуют за медиумом во внутреннюю комнату, он станет говорить с ними.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187
Позитивист несёт с собою клубы яростного, неистового одилического пламени неприятного жёлтого или красного цвета, наблюдаемые медиумом да и всяким человеком, способным воспринимать сверхчувственное. В иных случаях позитивист распространяет вокруг себя холод наподобие леденящих лучей, исходящих от пальцев Деда Мороза, и этот холод, наполняя собою воздушную среду, не даёт сгуститься ауре или духовной материи. Со мною бывает так, что эта стужа, прежде чем коснуться моих кожных покровов, распирает мне лёгкие. Всякие экзосмические процессы прекращаются, вследствие чего духи не получают благоприятной для их проявления среды.
Едва ли не самый страшный пример того, к чему приводит присутствие подобного человека при тонкой процедуре собеседования с духами – вред, нанесённый самочинством поэта Падуба на сеансе, который я устраивала у мисс Оливии Джадж, в ту пору собиравшей под своим кровом «Светочей Непорочных» – общество женщин с удивительными способностями к духовидению, неустанно пребывавших в поисках Истины Духовной. Прелестный домик мисс Джадж «Можжевеловое Шале», что стоит в Твикенеме близ реки – место, где происходит много чудесного: здесь собираются и живые, и покинувшие этот мир, показываются знамения, слышатся звуки и речи, приносящие несказанное утешение. На лужайке резвятся водные элементалы , и когда сгущаются сумерки, в окна несётся их смех. В числе гостей мисс Джадж бывают люди заметные: лорд Литтон, мистер Троллоп , лорд и леди Коттерелл, мисс Кристабель Лa Мотт, доктор Карпентер, миссис де Морган, миссис Нассау Синиор.
В упомянутый день мы имели несколько глубоко содержательных бесед с духами-наставниками и духами нам дружественными и притом удостоились зреть множество чудес. Не помню кто – кажется, лорд Литтон – как-то говорил мне, что мистер Падуб горит желанием присутствовать на сеансе. Я ответила несогласием: когда в кругу единомышленников появляется посторонний, это часто вредит делу. Но мне сообщили, что недавно мистер Падуб понёс большую утрату и очень нуждается в утешении и ободрении. Сомнения мои не улеглись, но меня просили так настоятельно, что я уступила. Мистер Падуб также просил, чтобы до сеанса я никого не предваряла ни о его приходе, ни о цели его посещения, ибо он, по его словам, не хочет нарушать привычной обстановки собрания. На это я согласилась.
Скажу не преувеличивая: едва мистер Падуб вошёл в гостиную мисс Джадж, как в лицо мне пахнуло скептическим холодом, дыхание спёрло, словно от удушливого тумана. Мисс Джадж спросила о моём здоровье, я отвечала, что меня пробирает озноб. Мистер Падуб нервно пожал мне руку, и с электричеством, передавшимся от его прикосновения, мне открылся парадокс его натуры: под ледяной корой скептицизма пышет жаром душа, наделённая редкой восприимчивостью ко всем проявлениям духа и недюжинной силой. «Так это вы, стало быть, вызываете духов из бездны?» – шутливо спросил он меня. Я отвечала: «Не надо насмешничать. Вызывать духов не в моей власти. Я их орудие. Они говорят моими устами – если хотят говорить. На то их воля, не моя». – «И со мной говорят духи, – сказал он. – Мой медиум – язык, на котором я пишу».
Он беспокойно оглядывался. Больше ни к кому из присутствующих он не обращался – кроме меня, в гостиной собралось семь дам и четыре джентльмена. Как и на прошлых сеансах, были тут все Светочи Непорочные: мисс Джадж, мисс Нив, мисс Ла Мотт и миссис Ферри.
Мы расселись вокруг стола, как повелось, почти в полной темноте. Мистер Падуб сел не рядом, но через одного от меня джентльмена. По заведённому порядку все взялись за руки. Гнетущий холод в груди и в горле всё не проходил, я то и дело покашливала, отчего мисс Джадж спросила, не захворала ли я. Я объявила, что готова проверить, не захотят ли дружественные духи побеседовать с нами, но боюсь, не захотят: им препятствует какое-то разлитое в воздухе неприятие. Спустя некоторое время я ощутила, как ноги мои начинают коченеть, тело – сотрясаться. Часто бывает, что перед трансом на миг накатывает тошнота и мутится в глазах. Однако то, что предшествовало трансу в тот раз, напоминало предсмертные судороги, и сидевший справа от меня мистер Риттер заметил, что бедные руки мои холодны точно камень. Вот и всё, что удержалось у меня в сознании на том сеансе, дальнейшие события записала мисс Джадж. Привожу её записи дословно.
Миссис Лийс дрожала всем телом. Странный хриплый голос выкрикнул: «Не принуждай!» Мы спросили, не Черри ли это, и в ответ услышали: «Нет, нет, она не придёт». Тогда мы спросили, кто же это; голос с жутким смехом ответил: «Ничейпапа». Мисс Нив предположила, что над нами подшучивают непроявленные духи. Раздался треск, стук, некоторые из нас почувствовали, как подолы наших юбок поднимаются и по коленям похлопывают невидимые руки. Миссис Ферри спросила, нет ли здесь её дочери, малютки Аделины. «Нету ребёнка», – отвечал всё тот же странный голос и добавил: «Любопытство сгубило кошку» и ещё какие-то глупости. Под громкий хохот толстый том, лежавший на столе подле мисс Лийс, перелетел в дальний угол гостиной.
Мисс Нив высказала догадку, что духам мешает присутствие недоброжелателя. Одна из дам, никогда прежде медиумических способностей не выказывавшая, залилась слезами и смехом и крикнула по-немецки: «Ich bin der Geist, der strets verneint». Голос, исходивший из уст миссис Лийс, произнёс: «Помнишь камни?» У кого-то из присутствующих вырвалось: «Где ты?» Вместо ответа послышалось удивительно-явственное журчание воды и плеск волн. Я спросила, не посетил ли нас некий дух, желающий говорить с кем-то одним из сеансирующих. Миссис Лийс передала ответ: да, нас посетил дух, тщетно старающийся проявить себя так, чтобы его узнали, и если те, кто чувствует, что он обращается к ним, проследуют за медиумом во внутреннюю комнату, он станет говорить с ними.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187