Была уже полночь, когда король поднялся по темной лестнице в спальню Кэтрин де Монтекьют: к его разочарованию, леди была одета, а в комнате ярко горели свечи.
— Ты должна быть уже в постели, любимая, — нежно упрекнул он, желая в этот момент лишь одного — ощутить ее мягкое податливое тело под своим.
— Конечно, весь мир должен существовать для королевских наслаждений.
Эдуард вздохнул. Ему недостает только поссориться с любовницей! Нужно было идти сразу к Филиппе, там он нашел бы мир и покой. Но король тут же признался себе, что не хочет идти к жене. Он жаждет лишь страсти Кэтрин и сделает все, чтобы вновь и вновь испытать ее.
— Вы получили послание из Франции относительно выкупа Уильяма?
— Пойдем в постель, милая, и я открою тебе тело и душу.
— Ваше остроумие не забавляет меня, сир. Сначала дело, потом развлечения — до сих пор я слишком часто слышала лишь пустые обещания.
— Жестокая Кэтрин, — с сожалением вздохнул король, поднося к щеке прядь волос темного золота. — Откуда ты знаешь, что я получил письмо?
— Говорила с французским послом.
Ревность разбушевалась в душе короля. Тело Христово, он согласен делить ее с мужем, но мысль о том, что она может дарить свои милости в обмен на сведения об Уильяме, острым ножом ударила в сердце.
— Я честно расскажу тебе обо всем, что знаю. Доверься мне, Кэтрин.
Кэтрин умоляюще дотронулась до груди: любовника.
— Я верю тебе, Эдуард. И знаю, что обменяешь графа де Море на лучшего друга.
Эдуард застонал, сжав точеные плечи.
— Милая, пока я держу Море в плену, нам не грозит вторжение шотландцев.
Кэтрин отодвинулась от него, словно не могла больше выносить его прикосновения.
— Значит, ты отказываешь мне в единственной просьбе?
— Дорогая, но ты легко отказываешь мне в том, о чем я тебя молю.
— Я дала тебе любовь! И свое тело! Когда и в чем я тебе отказывала?
Руки короля легли на застежки платья.
— Ты отказываешь мне сейчас, — горячо прошептал он.
Кэтрин приложила его руку к своей обнаженной груди.
— Я дам тебе все… все. Я знаю, как быть великодушной!
Эдуард снова застонал и, подхватив ее на руки, понес к постели. Он считал себя обязанным проявить ответную щедрость еще до рассвета и пообещал обменять графа де Море на Уильяма, графа Солсбери.
Едва ли не ежечасно между Виндзором и побережьем, где в каждом порту готовились корабли для перевозки армии, курсировали гонцы. Кони, .оружие и порох доставлялись из каждого графства Англии. Валлийские лучники получили обмундирование, состоявшее из зеленых курток, коричневых лосин и колчанов из оленьей кожи для длинных стрел с гусиным оперением. От рыцарей требовалось приобрести доспехи и боевых лошадей для себя и оруженосцев, а солдатам раздавали шлемы, панцири из толстой кожи, щиты и мечи, сделанные из лучшей шеффилдской стали. Сотни телег повезут во Францию оружие, пушки, еду и вернутся обратно с грузом трофеев, если, конечно, война будет выиграна.
Сам воздух Виндзора, казалось, был заряжен напряженным ожиданием. Каменщики трудились от рассвета до заката, чтобы скорее завершить строительство Круглой Башни. Матери надеялись, что их дети родятся раньше, чем мужья отправятся на войну, и многим рыцарям удалось уговорить девушек пасть жертвой стрелы Купидона и их собственных «стрел», поскольку для нежных сердец невыносима сама мысль о том, что юный красавец может пасть в бою.
Молодой Уильям де Монтекьют пользовался любой возможностью, чтобы отлынивать от непрерывных учений и хотя бы мимолетно встречаться с Джоан. Та всеми силами старалась избегать его, поскольку Уильям настаивал на официальной помолвке еще перед тем, как войска отправятся во Францию. Но каждый вечер, сидя с женихом в зале под неусыпным оком его матери, графини Солсбери, девушка с тоской думала о своем белокуром принце и молилась о том, чтобы поскорее пришло приглашение от брата.
Наконец настал день, когда она, вне себя от волнения, поспешила в комнату Брайенны:
— Наконец-то прибыл посланец! Брат просит меня приехать в Лондон в его дом на Фиш-стрит! Уильям и его мамаша просто поймали меня в капкан! Требуют, чтобы церемония помолвки состоялась перед его отплытием во Францию, и даже составили брачные контракты!
— Роберт тоже постоянно твердит об этом. Я, наконец, согласилась подчиниться любому решению короля. Уоррик уже давно подписал наши контракты, — безнадежно вздохнула Брайенна.
— Поедем со мной! По крайней мере, хоть ненадолго от них избавимся!
— Когда ты отправляешься?
— Сейчас и немедленно! Дай мне время переодеться в любимое платье Эдуарда, потом приходи в мою комнату, мы потихоньку спустимся к реке и доберемся на барке до Лондона.
После ухода Джоан Адель рассудительно заметила:
— Тебе лучше бы захватить щетки для волос и ночную сорочку.
— Думаешь, Джоан захочет провести там ночь? — спросила Брайенна, натягивая фиолетовую тунику поверх бледно-лилового нижнего платья.
— Мой ягненочек, неужели не понимаешь? Едва Эдуард заполучит ее, двери спальни до утра не откроются!
Брайенна вспыхнула.
— А я не подумала, — пробормотала она.
Войдя в комнату Джоан, Брайенна, к своему удивлению, застала там леди Элизабет Грей. Она пришла к Глинис, которая занималась тем, что продавала любовные и приворотные зелья.
Когда Брайенна вошла в комнату, остальные сразу же смолкли. Она заметила, что Элизабет плачет, охваченная паническим страхом.
— Что случилось? — встревожилась Брайенна.
— Я… я беременна, — выпалила Элизабет. — И прошу Глинис дать мне что-нибудь, чтобы избавиться от ребенка.
— О, Элизабет, этого не может быть!
Сердце Брайенны разрывалось от жалости к ней.
— У меня есть средство, но очень опасное. Я знала девушку, которая умерла от него, — призналась Глинис.
— Мне все равно, все равно! Лучше умереть, чем быть навеки опозоренной! Если принцесса Изабел узнает, она разнесет это по всему Виндзору!
Брайенна, кажется, начинала догадываться, кто был виновником несчастья Элизабет. Если ее догадка верна, о замужестве не может быть и речи.
— Это принц Лайонел?
Элизабет, побагровев от смущения, молча с несчастным выражением кивнула. Добросердечная Джоан мгновенно преисполнилась сочувствием.
— Не стыдись, Лиззи, мы все здесь не девственницы, — призналась она, думая немного утешить Элизабет, но та вновь разразилась слезами.
— О, Глинис, пожалуйста, помоги ей, — умоляюще попросила Джоан.
Глинис, оглядев девушек, решила:
— Вы двое, уходите поскорее. Я позабочусь о леди Грей. Это останется между нами, да и вы не болтайте обо всем, что видели и слышали сегодня.
После ухода дам, Глинис вынула из сундучка с травами сушеные лавровишни, растолкла и смешала с инжирным сиропом.
— Вам лучше остаться со мной, леди Грей.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138