«А если он заболел? Как я об этом узнаю? Хороша мать! Валяюсь тут в номере с чужим мужиком, как последняя шлюха! А если он умер? Тебе-то что! Тебе наплевать! Да-да, наплевать!») легла отдельно. Прямо как в старину в Новой Англии, когда под чужой крышей любовники спали врозь, думал он, только разгораживает нас не доска, а идиотское каменное молчание; и ему хотелось вмазать кулаком в стену или куснуть себе руку до крови, потому что любое его слово прозвучало бы сейчас признанием вины и попыткой оправдаться.
И вот в эти-то последние два дня, когда он бесился, догадываясь, какой развал ждет его в роте, он рассказал ей историю Пруита: и про тюрьму, и про девушку из заведения миссис Кипфер, проститутку Лорен, которую тот любит, – пусть раз в жизни узнает, как живет другая половина человечества! И его поразило, что она приняла все так близко к сердцу, разволновалась и даже плакала, за это он полюбил ее еще сильнее, будь она проклята, эта любовь!
Он этой болезни не помогает даже виски. Он ведь пробовал, пил же он два дня подряд, потому что заглянуть к миссис Кипфер и провести сеанс шокотерапии другого рода было боязно. Картина ясная: болезнь зашла слишком далеко.
Трухлявый гриб, вот ты кто, Милт, сказал он себе и снова отхлебнул виски. Высохший, трухлявый, изъеденный червями гриб. Еще недавно визит в бордель помог бы ему хоть на время разрядиться. А теперь он даже на это не способен, боится сплоховать и подмочить свою репутацию.
Что ж, подождем и посмотрим, что нам скажет мастер судебной волокиты Росс. Он наша последняя надежда.
Но лейтенант Росс, войдя в канцелярию, не сказал ничего. Бутылку, красующуюся на самом виду, он оставил без внимания. Пожал руку своему новому старшине, завел для знакомства ни к чему не обязывающий разговор и расхаживал по канцелярии, не замечая ни виски, ни мятый стодвадцатидолларовый костюм, ни густую щетину на небритой три дня физиономии.
Рвань кошерная, ермолка с пейсами, думал Тербер. Он же прекрасно знает, что без меня ему с этой гнилой ротой не справиться. За два цента могу дать этому раввину глотнуть, тогда уж заметит как миленький. Рыба-фиш несчастная! Шпак, хрипло сказал он про себя и подождал, пока растечется по языку, как масло. Шпак! Шпак! Бестолочь.
– Я тут кое-что для вас принес, сержант, – сказал лейтенант Росс, вероятно, считая, что знакомство уже состоялось. Он достал из кармана какой-то листок. – Начальство решило, что вам незачем проходить заочно весь курс офицерской подготовки, будет вполне достаточно, если вы сразу сдадите экзамен. Вы ведь и служите отлично, и опыт у вас большой, да и звание соответственное. Кроме того, подполковник Делберт написал в министерство, просил сделать для вас исключение. – Он замолчал, выжидательно улыбаясь.
Тербер ничего не ответил. Чего они от него ждут? Может, думают, он от радости подпрыгнет до потолка?
– Это перечень вопросов, которые будут у вас в понедельник на экзамене. – Росс положил листок на стол перед Тербером. – Подполковник полагает, вам имеет смысл заранее их просмотреть. Он лично просил меня вам это передать с его наилучшими пожеланиями.
– Спасибо, – лениво процедил Тербер, даже не взглянув на бумагу. – Обойдусь и так. Выпить не хотите?
– Выпить? Спасибо, – кивнул Росс. – Не откажусь. Подполковник меня предупреждал, что вы, наверно, так и скажете. Он и сам думал, что вам это вряд ли понадобится. Но все-таки решил послать, просто чтобы вы знали, что мы все за вас болеем.
Вне себя от ярости Тербер наблюдал, как Росс взял со стола бутылку и начал отвинчивать колпачок.
– Немного жидковато, – заметил Росс.
– Пока я был в отпуске, какой-то мерзавец половину вылакал и долил водой. – Тербер пристально посмотрел на него.
– Ай, как нехорошо. – Росс покачал головой.
Тербер ухмыльнулся ему.
– Знаете, – лениво сказал он, – удивляюсь я нашему Большому Белому Отцу. Я думал, старикашка Джейк сделает все, только бы мне нагадить. А не то что там помогать. Особенно если вспомнить, как он последнее время собачился с Хомсом.
– Насколько я понимаю, подполковник очень высокого мнения о вас как о солдате, – сказал Росс. – Он вас слишком ценит и из-за личных разногласий не станет мешать вам добиться того, чего вы, по его мнению, вполне заслуживаете.
– Тем более что, если я пройду, это ему же зачтется в плюс, – усмехнулся Тербер.
– Конечно. – Росс улыбнулся. – И ему, и мне.
Тербер молчал. Все уже было сказано. Он перестал ухмыляться и уставился на Росса, но это тоже ничего не дало. Судя по всему, будет в точности как в первой роте с сержантом Уэлменом. В январе прошлого года тот подал на аттестацию, и все офицеры батальона писали за него заочные контрольные. Уэлмен, который не мог отличить строй «змейкой» от стрелковой цепи, был теперь новоиспеченным вторым лейтенантом в 19-м пехотном.
– Очень досадно, что так вас подвели с виски. – Росс поглядел на часы. – Что ж, сержант, мне пора в клуб обедать. Попозже мы с вами еще увидимся. Если возникнут вопросы по экзамену, спрашивайте, не стесняйтесь. Я постараюсь все вам объяснить.
Когда Росс ушел, Тербер выпрямился и взял со стола бумагу. Неудивительно, что в офицеры выбиваются такие болваны – экзамен-то на уровне детского сада. Даже не дочитав до конца, он уже знал все ответы. Если возникнут вопросы, спрашивайте, не стесняйтесь, передразнил он. Вонючка! Запихнув бумагу в карман, он повернулся к окну и смотрел, как Росс идет через двор, волоча полусогнутые ноги и вскидывая плечи; форма висела на нем как мешок. Тоже мне, воин! Походочка как у старьевщика. И сам как старьевщик.
Джентльмен, оскалился он, настоящий джентльмен. И тебе манеры, и вежливый – воспитание! Небось сынок какого-нибудь процветающего колбасника. Собственная фирма «Расфасовка свинины» или что-нибудь еще в том же духе. Он убрал бутылку обратно в шкафчик. Пошли они все подальше, вместе с их вонючими шпаргалками!
Но вечером, пока Пит торчал у какого-то своего кореша в 27-м, он просмотрел вопросы еще раз. А в понедельник утром, придя в штаб полка на экзамен, одним махом с омерзением накатал всю работу. Потом с омерзением швырнул листок на стол лейтенанту, выполнявшему обязанности хронометриста, и, спиной чувствуя на себе его ошеломленный взгляд, вышел за дверь – из отведенных на экзамен двух часов он потратил меньше часа.
А когда он вернулся в канцелярию, Розенбери вручил ему спецраспоряжение министерства, объявляющее о начале ежегодных осенних маневров двадцатого, то есть через два дня.
Он прикрывал Пруита до последнего и лишь в день выезда на маневры отметил в утренней сводке, что тот отсутствует. Он накинул ему целую неделю. Если убийство все нее решат расследовать, это должно обеспечить Пруиту надежное алиби.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218 219 220 221 222 223 224 225 226 227 228 229 230 231 232 233 234 235 236 237 238 239 240 241 242 243 244 245 246 247 248 249 250 251 252 253 254 255 256 257 258 259 260 261 262 263 264 265 266 267 268 269 270 271 272 273 274 275 276 277
И вот в эти-то последние два дня, когда он бесился, догадываясь, какой развал ждет его в роте, он рассказал ей историю Пруита: и про тюрьму, и про девушку из заведения миссис Кипфер, проститутку Лорен, которую тот любит, – пусть раз в жизни узнает, как живет другая половина человечества! И его поразило, что она приняла все так близко к сердцу, разволновалась и даже плакала, за это он полюбил ее еще сильнее, будь она проклята, эта любовь!
Он этой болезни не помогает даже виски. Он ведь пробовал, пил же он два дня подряд, потому что заглянуть к миссис Кипфер и провести сеанс шокотерапии другого рода было боязно. Картина ясная: болезнь зашла слишком далеко.
Трухлявый гриб, вот ты кто, Милт, сказал он себе и снова отхлебнул виски. Высохший, трухлявый, изъеденный червями гриб. Еще недавно визит в бордель помог бы ему хоть на время разрядиться. А теперь он даже на это не способен, боится сплоховать и подмочить свою репутацию.
Что ж, подождем и посмотрим, что нам скажет мастер судебной волокиты Росс. Он наша последняя надежда.
Но лейтенант Росс, войдя в канцелярию, не сказал ничего. Бутылку, красующуюся на самом виду, он оставил без внимания. Пожал руку своему новому старшине, завел для знакомства ни к чему не обязывающий разговор и расхаживал по канцелярии, не замечая ни виски, ни мятый стодвадцатидолларовый костюм, ни густую щетину на небритой три дня физиономии.
Рвань кошерная, ермолка с пейсами, думал Тербер. Он же прекрасно знает, что без меня ему с этой гнилой ротой не справиться. За два цента могу дать этому раввину глотнуть, тогда уж заметит как миленький. Рыба-фиш несчастная! Шпак, хрипло сказал он про себя и подождал, пока растечется по языку, как масло. Шпак! Шпак! Бестолочь.
– Я тут кое-что для вас принес, сержант, – сказал лейтенант Росс, вероятно, считая, что знакомство уже состоялось. Он достал из кармана какой-то листок. – Начальство решило, что вам незачем проходить заочно весь курс офицерской подготовки, будет вполне достаточно, если вы сразу сдадите экзамен. Вы ведь и служите отлично, и опыт у вас большой, да и звание соответственное. Кроме того, подполковник Делберт написал в министерство, просил сделать для вас исключение. – Он замолчал, выжидательно улыбаясь.
Тербер ничего не ответил. Чего они от него ждут? Может, думают, он от радости подпрыгнет до потолка?
– Это перечень вопросов, которые будут у вас в понедельник на экзамене. – Росс положил листок на стол перед Тербером. – Подполковник полагает, вам имеет смысл заранее их просмотреть. Он лично просил меня вам это передать с его наилучшими пожеланиями.
– Спасибо, – лениво процедил Тербер, даже не взглянув на бумагу. – Обойдусь и так. Выпить не хотите?
– Выпить? Спасибо, – кивнул Росс. – Не откажусь. Подполковник меня предупреждал, что вы, наверно, так и скажете. Он и сам думал, что вам это вряд ли понадобится. Но все-таки решил послать, просто чтобы вы знали, что мы все за вас болеем.
Вне себя от ярости Тербер наблюдал, как Росс взял со стола бутылку и начал отвинчивать колпачок.
– Немного жидковато, – заметил Росс.
– Пока я был в отпуске, какой-то мерзавец половину вылакал и долил водой. – Тербер пристально посмотрел на него.
– Ай, как нехорошо. – Росс покачал головой.
Тербер ухмыльнулся ему.
– Знаете, – лениво сказал он, – удивляюсь я нашему Большому Белому Отцу. Я думал, старикашка Джейк сделает все, только бы мне нагадить. А не то что там помогать. Особенно если вспомнить, как он последнее время собачился с Хомсом.
– Насколько я понимаю, подполковник очень высокого мнения о вас как о солдате, – сказал Росс. – Он вас слишком ценит и из-за личных разногласий не станет мешать вам добиться того, чего вы, по его мнению, вполне заслуживаете.
– Тем более что, если я пройду, это ему же зачтется в плюс, – усмехнулся Тербер.
– Конечно. – Росс улыбнулся. – И ему, и мне.
Тербер молчал. Все уже было сказано. Он перестал ухмыляться и уставился на Росса, но это тоже ничего не дало. Судя по всему, будет в точности как в первой роте с сержантом Уэлменом. В январе прошлого года тот подал на аттестацию, и все офицеры батальона писали за него заочные контрольные. Уэлмен, который не мог отличить строй «змейкой» от стрелковой цепи, был теперь новоиспеченным вторым лейтенантом в 19-м пехотном.
– Очень досадно, что так вас подвели с виски. – Росс поглядел на часы. – Что ж, сержант, мне пора в клуб обедать. Попозже мы с вами еще увидимся. Если возникнут вопросы по экзамену, спрашивайте, не стесняйтесь. Я постараюсь все вам объяснить.
Когда Росс ушел, Тербер выпрямился и взял со стола бумагу. Неудивительно, что в офицеры выбиваются такие болваны – экзамен-то на уровне детского сада. Даже не дочитав до конца, он уже знал все ответы. Если возникнут вопросы, спрашивайте, не стесняйтесь, передразнил он. Вонючка! Запихнув бумагу в карман, он повернулся к окну и смотрел, как Росс идет через двор, волоча полусогнутые ноги и вскидывая плечи; форма висела на нем как мешок. Тоже мне, воин! Походочка как у старьевщика. И сам как старьевщик.
Джентльмен, оскалился он, настоящий джентльмен. И тебе манеры, и вежливый – воспитание! Небось сынок какого-нибудь процветающего колбасника. Собственная фирма «Расфасовка свинины» или что-нибудь еще в том же духе. Он убрал бутылку обратно в шкафчик. Пошли они все подальше, вместе с их вонючими шпаргалками!
Но вечером, пока Пит торчал у какого-то своего кореша в 27-м, он просмотрел вопросы еще раз. А в понедельник утром, придя в штаб полка на экзамен, одним махом с омерзением накатал всю работу. Потом с омерзением швырнул листок на стол лейтенанту, выполнявшему обязанности хронометриста, и, спиной чувствуя на себе его ошеломленный взгляд, вышел за дверь – из отведенных на экзамен двух часов он потратил меньше часа.
А когда он вернулся в канцелярию, Розенбери вручил ему спецраспоряжение министерства, объявляющее о начале ежегодных осенних маневров двадцатого, то есть через два дня.
Он прикрывал Пруита до последнего и лишь в день выезда на маневры отметил в утренней сводке, что тот отсутствует. Он накинул ему целую неделю. Если убийство все нее решат расследовать, это должно обеспечить Пруиту надежное алиби.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218 219 220 221 222 223 224 225 226 227 228 229 230 231 232 233 234 235 236 237 238 239 240 241 242 243 244 245 246 247 248 249 250 251 252 253 254 255 256 257 258 259 260 261 262 263 264 265 266 267 268 269 270 271 272 273 274 275 276 277