- Господи, вы и правда не в своем уме, - проговорила Сара с удивлением. - Неужели вам так глубоко наплевать?
- Вы нарочно, доктор Блейкни?
- Если речь о моих выражениях, то да, вы совершенно правы. Я хочу, чтобы вы были шокированы моим поведением не меньше, чем я вашим. Где твое чувство ответственности, ты, грязная сучка? Рут ведь не из воздуха появилась. Ты и твой муж неплохо провели время, пока ее делали, не забывай. - Внезапно она переключила внимание на телефон. - Здравствуйте, сержант, да, я в «Кедровом доме». Да, она тоже здесь. Нет, никаких проблем, просто, думаю, я догадалась, как убийца Матильды попал в дом. Вам кто-нибудь говорил, что она хранила ключ от кухонной двери под цветочным горшком возле заднего входа? Знаю, да только я совершенно забыла об этом. Нет, ключ уже не там, а на кухонном столе. Я воспользовалась им, чтобы войти. - Сара отодвинула трубку от уха. - Я сделала это не нарочно, - произнесла она ледяным тоном через минуту. - Вам бы следовало искать получше с самого начала, тогда бы этого не произошло. - Она с треском опустила трубку на телефон. - Мы должны оставаться здесь до прихода полиции.
Джоанна окончательно потеряла самообладание.
- Убирайтесь из моего дома! Никто не смеет говорить со мной таким тоном в моем доме! - Она взбежала вверх по лестнице. - Вам это так не пройдет. Я пожалуюсь в медицинский совет. Не отмоетесь. Я сообщу, что вы убили мистера Стургиса и мою мать.
Сара последовала за ней и увидела, как Джоанна забежала в ванную, захлопнув дверь. Тогда Сара села на пол возле двери, скрестив ноги.
- Приступы и конвульсии, возможно, срабатывали с Матильдой, но меня ими не испугаешь. Черт побери! - вдруг закричала она, приложив рот к дубовой двери. - Ты сорокалетняя женщина, глупая корова, пора вести себя соответственно возрасту.
- Не смей говорить со мной таким образом!
- Ты меня достала. Я презираю тех, кто может хоть как-то соображать только под дозой.
Джек рассказал Саре о том, что, возможно, Джоанна сидит на транквилизаторах. Ответа не последовало.
- Тебе нужна помощь, - продолжала Сара спокойно. - Я знаю в Лондоне психиатра, специализирующегося на зависимости от наркотиков. Правда, он не возьмется за тебя до тех пор, пока ты сама не захочешь покончить с этим. Если есть желание, я тебя рекомендую; если же нет, тогда советую приготовиться к последствиям длительного употребления наркотиков на человеческое тело, начиная с самого неприятного. Ты постареешь куда быстрее, чем я, потому что химия твоего организма испытывает постоянное давление.
- Убирайтесь из моего дома, доктор Блейкни. - Джоанна начала успокаиваться.
- Не могу до приезда сержанта Купера. И не забывай - это мой дом, а не твой. На чем ты сидишь?
Последовало долгое, очень долгое, молчание.
- На валиуме, - наконец ответила Джоанна. - Доктор Хендри прописал его, когда я вернулась сюда после смерти Стивена. Я пыталась задушить Рут в ее кроватке; мама вызвала его и упросила дать мне что-нибудь.
- Почему ты пыталась задушить Рут?
- Тогда это казалось наиболее разумным выходом. Я с собой не справлялась, не то, что с ребенком.
- И как, транквилизаторы помогли?
- Не помню. Единственное, что осталось в памяти, - это вечная усталость.
Сара поверила Джоанне; она ожидала подобного от Хью Хендри. Классические симптомы послеродовой депрессии, и, вместо того чтобы дать бедной женщине антидепрессант, этот идиот подтолкнул ее к состоянию полной апатии, выписав успокоительное. Немудрено, что Джоанне так тяжело найти общий язык с дочерью; ведь одно из наиболее трагичных последствий послеродовой депрессии, если ее не лечить как следует, то, что мать не в состоянии испытывать естественное чувство любви к ребенку. Многое, случившееся в этой семье, становится понятным, если у женщин рода Гиллеспи склонность к послеродовой депрессии.
- Я хочу помочь тебе, - сказала Сара. - Позволь мне помочь тебе.
- Многие принимают валиум. Он совершенно законен.
- И довольно эффективен в определенных обстоятельствах и при должном наблюдении. Однако ты получаешь его не от доктора, Джоанна. Зависимость от валиума настолько хорошо описана, что ни один здравомыслящий врач не стал бы выписывать его тебе. Значит, у тебя есть поставщик, и покупаешь ты таблетки недешево. Позволь мне помочь тебе, - повторила Сара.
- Тебе никогда не было страшно. Как ты можешь понять, если тебе никогда не было страшно?
- А чего ты боялась?
- Я боялась заснуть. Долгие годы я боялась засыпать. - Джоанна внезапно засмеялась. - Правда, не сейчас. Сейчас она умерла.
Зазвонили в дверь.
Сержант Купер приехал злым и раздраженным. Последние двадцать четыре часа были тяжелыми, и не только потому, что пришлось работать все выходные и пропустить воскресный обед с детьми и внуками. Жена, тоже уставшая и раздраженная, отчитала Купера за недостаток преданности семье. «Мог бы иногда и топнуть ногой. Ты не принадлежишь полиции душой и телом, Томми».
Хьюза продержали в участке всю ночь, однако вынуждены были отпустить на следующий день без предъявления обвинений. После настойчивого отказа произнести хоть слово вчера днем сегодня утром Хьюз вернулся к своим предыдущим показаниям, утверждая, что он бесцельно ездил по городу до того, как возвратиться домой в девять вечера.
Купер, опросив соседей Хьюза, пришел мрачный.
- Все подстроено, - доложил он старшему инспектору. - У них заранее подготовлено для него алиби. Я говорил с каждым по очереди, просил дать подробный отчет о своих передвижениях субботним вечером, шестого ноября, и каждый рассказал одну и ту же историю. Они смотрели переносной телевизор и пили пиво в комнате Хьюза, когда тот вошел в девять часов. Он оставался дома всю ночь, так же как и его фургон, припаркованный на обочине. Я даже ни разу не упомянул имя Хьюза, не намекнул, что заинтересован в нем или его проклятом фургоне. Они предоставили информацию бесплатно и без принуждения.
- Как они могли узнать, что он сказал нам о девяти часах вечера?
- Может, адвокат? Чарли покачал головой:
- Вряд ли. У меня сложилось впечатление, что он любит своего клиента не больше, чем мы.
- Значит, договорились заранее. Если спросят, то надо сказать, будто Хьюз всегда возвращается домой в девять часов вечера.
- Или они говорят правду. Купер фыркнул:
- Ничего подобного. Это настоящие подонки. Если хоть один из них мирно смотрел телевизор в тот вечер, то я обезьяний дядюшка. Наверняка в то время они грабили старушек или избивали фанатов соперничающего футбольного клуба.
Инспектор немного подумал.
- Такой вещи, как алиби, подходящее в любой ситуации, не существует, - промолвил он задумчиво. - Если только Хьюз не имеет привычки совершать преступления после девяти часов вечера. А мы знаем, что это не так, потому что Рут украла серьги своей бабушки в половине третьего.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88