Как ее мать. И как Матильда».
- Я беременна, - произнесла наконец Рут, и слезы вновь полились по ее щекам.
Наступила тишина.
- Я думала... надеялась... моя мать... - Она прижала к глазам мокрый платок. - Я не знаю, что... мне нужно идти... я не должна была вам говорить.
Где-то в глубине души Джеку стало стыдно. Настолько ли презренна жалость к себе этого напуганного ребенка, чтобы с ним так жестоко обращаться? Художник потянулся и взял девушку за руку, а потом крепко обнял, поглаживая по волосам, как сделал бы ее отец, будь он жив.
- Твоя бабушка как-то сказала мне, что человечество обречено, если не научится общаться. Она была мудрой женщиной. Мы много говорим, но мало общаемся. - Джек отодвинул Рут от себя, чтобы оглядеть. - Я рад, что ты это сказала. Я чувствую себя избранным, раз ты почувствовала, что можешь мне довериться. Большинство дождались бы Сару.
- Я собиралась...
Он прервал ее коротким смешком и снова усадил на стул.
- Дай мне немного потешиться иллюзиями. Дай хоть на минутку поверить, будто кто-то решил, что мне довериться так же легко, как и Саре. Конечно же, это неправда. Никто в мире не способен слушать так, как моя жена, и никто не может дать более здравый совет. Обещаю, она позаботится о тебе.
Рут высморкалась.
- Она будет на меня сердиться.
- Почему ты так считаешь?
- Вы говорили, она вспыльчивая.
- Так и есть. Но это не страшно. Просто пригни голову, пока не перестанут летать тарелки.
Она потерла глаза.
- Тарелки? Она...
- Нет, - твердо ответил Джек. - Это просто к слову. Сара - хороший человек. Она приносит домой раненых голубей, перевязывает им крылья и с выражением бесконечного сострадания на лице смотрит, как они медленно и мучительно умирают. Так их учат в медицинской школе.
Рут выглядела встревоженной.
- Это ведь ужасно.
- Я пошутил, - сказал он печально. - Сара - самый здравомыслящий доктор из всех, кого я знаю. Она поможет тебе прийти к правильному решению. Она не заставит тебя рожать ребенка, так же как и не будет принуждать избавиться от него.
Слезы снова потекли ручьем.
- Я не хочу его. Вы думаете, так не должно быть?
- Нет, - честно ответил Джек. - Будь я на твоем месте, чувствовал бы то же самое.
- Я не виновата, что так получилось.
- Вообще-то, чтобы зачать ребенка, требуются двое, а я что-то не наблюдаю тут твоего парня, рыдающего в три ручья. И потом это твой выбор, а не его. Сперме грош цена, большая ее часть смывается по сточным трубам. Матка и ее плод - вот что действительно ценно. Сара права, когда называет это пожизненным наказанием.
- Но ведь ребенок живой. Разве аборт - не убийство? Как понять мужчине ту агонию, которую испытывают женщины, когда биологическая случайность дает им власть над жизнью и смертью? Джеку оставалось лишь быть искренним с девушкой.
- Я бы сказал, что он сейчас жив потому, что жива ты. Он не может существовать отдельно от тебя.
- И все же он бы мог жить, если бы я позволила.
- Конечно. Однако в таком случае каждая женская яйцеклетка и каждый мужской сперматозоид имеет свой жизненный потенциал. Только ведь никто не обвиняет молодых парней в убийстве всякий раз, когда они орошают своей спермой землю за гаражом. Думаю, для каждого из нас собственная жизнь все-таки важнее потенциальной, которая может зародиться. Я ни в коем случае не говорю, что это легкое или однозначное решение, но уверен, что сейчас ты важнее, чем тот ребенок, который только может появиться на свет. В ином случае тебе придется за это платить - эмоционально, физически, социально и материально. И ты будешь платить в одиночестве, потому что вероятность того, что Хьюз поможет тебе, равна нулю.
- Он все равно скажет, что ребенок не его. Джек кивнул:
- Боюсь, многие мужчины так и делают. Это легче всего.
Рут спрятала лицо в ладонях.
- Вы не понимаете. - Она обхватила голову руками. Защититься? Спрятаться? - Ведь это мог быть один из других. Понимаете, я должна была... он заставил меня... о Господи... если бы... - Девушка не смогла продолжить, только свернулась в комочек и заплакала.
Джек чувствовал себя совершенно беспомощным. Сострадание накрывало его мощными волнами. На ум приходили только банальности - «нет худа без добра», «перед рассветом всегда темнее»; но какая польза от банальностей для девушки, чья жизнь превратилась в руины?
Художник неловко положил руку на ее голову - инстинктивный жест утешения, эхо благословения священника.
- Расскажи мне, что произошло. Возможно, все не так плохо, как тебе кажется.
Однако все было даже хуже. Рассказ Рут потряс основы души Джека. Он был настолько шокирован, что почувствовал себя физически плохо.
Когда в половине четвертого пришла Сара, после того как Полли Грэхем благополучно разрешилась здоровой девочкой, Джек окапывал в саду розы, обильно посыпая их удобрениями.
- Скоро декабрь, - сказала она. - Все спит. Ты зря тратишь время.
- Знаю. - Он поднял глаза, и Саре показалось, что она заметила следы слез на его лице. - Просто нужно было занять себя трудом.
- Где Рут?
- Спит. У нее разболелась голова, так что я дал ей кодеин и уложил спать. - Джек смахнул со лба волосы тыльной стороной грязной ладони. - У тебя все, на сегодня?
Она кивнула.
- Что случилось?
Он оперся на лопату и посмотрел в сторону поля. Медленно угасающий дневной свет придавал пейзажу некоторую туманность, в которой паслись коровы, а деревья, лишившиеся листвы, прокалывали небо голыми ветвями.
- Вот та Англия, за которую умирают англичане и англичанки, - произнес художник угрюмо.
Сара проследила за его взглядом, и на ее лбу показалась озабоченная морщинка. На ресницах Джека блеснули слезы.
- Ты знаешь то стихотворение Руперта Бруках ? «Солдат»?
Когда умру, об этом думай вот что: В чужом краю есть в чистом поле кочка (Там сто рядов по десять кочек в ряд), Под ней зарыт английской пыли клад...
Он замолчал. А когда вновь заговорил, его голос дрожал.
- Красиво, правда, Сара? Англия красивая. Она вытерла слезы с лица мужа.
- Ты плачешь... Я никогда раньше не видела, как ты плачешь. Что случилось, Джек?
Казалось, он ее не слышал.
- Руперт Брук умер в 1915 году. Жертва войны. Ему было только двадцать восемь, меньше, чем нам с тобой, и он отдал жизнь, как и миллионы других, из каких бы стран они ни пришли, ради чужих детей. Ты знаешь, что разбивает мне сердце? - Взгляд Джека переместился с ее лица, обратись во внутренний ад, видимый только ему. - Что человек, написавший одно из лучших стихотворений о родине, пожертвовал жизнью ради той мерзости, которая развелась сейчас в Англии.
- Нет абсолютно плохих людей, как нет и абсолютно хороших, Джек. Мы всего лишь люди. Бедная девочка просто хотела быть любимой.
Усталой рукой он потер подбородок.
- Я говорю не о Рут, Сара. Я говорю о людях, напавших на нее.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88
- Я беременна, - произнесла наконец Рут, и слезы вновь полились по ее щекам.
Наступила тишина.
- Я думала... надеялась... моя мать... - Она прижала к глазам мокрый платок. - Я не знаю, что... мне нужно идти... я не должна была вам говорить.
Где-то в глубине души Джеку стало стыдно. Настолько ли презренна жалость к себе этого напуганного ребенка, чтобы с ним так жестоко обращаться? Художник потянулся и взял девушку за руку, а потом крепко обнял, поглаживая по волосам, как сделал бы ее отец, будь он жив.
- Твоя бабушка как-то сказала мне, что человечество обречено, если не научится общаться. Она была мудрой женщиной. Мы много говорим, но мало общаемся. - Джек отодвинул Рут от себя, чтобы оглядеть. - Я рад, что ты это сказала. Я чувствую себя избранным, раз ты почувствовала, что можешь мне довериться. Большинство дождались бы Сару.
- Я собиралась...
Он прервал ее коротким смешком и снова усадил на стул.
- Дай мне немного потешиться иллюзиями. Дай хоть на минутку поверить, будто кто-то решил, что мне довериться так же легко, как и Саре. Конечно же, это неправда. Никто в мире не способен слушать так, как моя жена, и никто не может дать более здравый совет. Обещаю, она позаботится о тебе.
Рут высморкалась.
- Она будет на меня сердиться.
- Почему ты так считаешь?
- Вы говорили, она вспыльчивая.
- Так и есть. Но это не страшно. Просто пригни голову, пока не перестанут летать тарелки.
Она потерла глаза.
- Тарелки? Она...
- Нет, - твердо ответил Джек. - Это просто к слову. Сара - хороший человек. Она приносит домой раненых голубей, перевязывает им крылья и с выражением бесконечного сострадания на лице смотрит, как они медленно и мучительно умирают. Так их учат в медицинской школе.
Рут выглядела встревоженной.
- Это ведь ужасно.
- Я пошутил, - сказал он печально. - Сара - самый здравомыслящий доктор из всех, кого я знаю. Она поможет тебе прийти к правильному решению. Она не заставит тебя рожать ребенка, так же как и не будет принуждать избавиться от него.
Слезы снова потекли ручьем.
- Я не хочу его. Вы думаете, так не должно быть?
- Нет, - честно ответил Джек. - Будь я на твоем месте, чувствовал бы то же самое.
- Я не виновата, что так получилось.
- Вообще-то, чтобы зачать ребенка, требуются двое, а я что-то не наблюдаю тут твоего парня, рыдающего в три ручья. И потом это твой выбор, а не его. Сперме грош цена, большая ее часть смывается по сточным трубам. Матка и ее плод - вот что действительно ценно. Сара права, когда называет это пожизненным наказанием.
- Но ведь ребенок живой. Разве аборт - не убийство? Как понять мужчине ту агонию, которую испытывают женщины, когда биологическая случайность дает им власть над жизнью и смертью? Джеку оставалось лишь быть искренним с девушкой.
- Я бы сказал, что он сейчас жив потому, что жива ты. Он не может существовать отдельно от тебя.
- И все же он бы мог жить, если бы я позволила.
- Конечно. Однако в таком случае каждая женская яйцеклетка и каждый мужской сперматозоид имеет свой жизненный потенциал. Только ведь никто не обвиняет молодых парней в убийстве всякий раз, когда они орошают своей спермой землю за гаражом. Думаю, для каждого из нас собственная жизнь все-таки важнее потенциальной, которая может зародиться. Я ни в коем случае не говорю, что это легкое или однозначное решение, но уверен, что сейчас ты важнее, чем тот ребенок, который только может появиться на свет. В ином случае тебе придется за это платить - эмоционально, физически, социально и материально. И ты будешь платить в одиночестве, потому что вероятность того, что Хьюз поможет тебе, равна нулю.
- Он все равно скажет, что ребенок не его. Джек кивнул:
- Боюсь, многие мужчины так и делают. Это легче всего.
Рут спрятала лицо в ладонях.
- Вы не понимаете. - Она обхватила голову руками. Защититься? Спрятаться? - Ведь это мог быть один из других. Понимаете, я должна была... он заставил меня... о Господи... если бы... - Девушка не смогла продолжить, только свернулась в комочек и заплакала.
Джек чувствовал себя совершенно беспомощным. Сострадание накрывало его мощными волнами. На ум приходили только банальности - «нет худа без добра», «перед рассветом всегда темнее»; но какая польза от банальностей для девушки, чья жизнь превратилась в руины?
Художник неловко положил руку на ее голову - инстинктивный жест утешения, эхо благословения священника.
- Расскажи мне, что произошло. Возможно, все не так плохо, как тебе кажется.
Однако все было даже хуже. Рассказ Рут потряс основы души Джека. Он был настолько шокирован, что почувствовал себя физически плохо.
Когда в половине четвертого пришла Сара, после того как Полли Грэхем благополучно разрешилась здоровой девочкой, Джек окапывал в саду розы, обильно посыпая их удобрениями.
- Скоро декабрь, - сказала она. - Все спит. Ты зря тратишь время.
- Знаю. - Он поднял глаза, и Саре показалось, что она заметила следы слез на его лице. - Просто нужно было занять себя трудом.
- Где Рут?
- Спит. У нее разболелась голова, так что я дал ей кодеин и уложил спать. - Джек смахнул со лба волосы тыльной стороной грязной ладони. - У тебя все, на сегодня?
Она кивнула.
- Что случилось?
Он оперся на лопату и посмотрел в сторону поля. Медленно угасающий дневной свет придавал пейзажу некоторую туманность, в которой паслись коровы, а деревья, лишившиеся листвы, прокалывали небо голыми ветвями.
- Вот та Англия, за которую умирают англичане и англичанки, - произнес художник угрюмо.
Сара проследила за его взглядом, и на ее лбу показалась озабоченная морщинка. На ресницах Джека блеснули слезы.
- Ты знаешь то стихотворение Руперта Бруках ? «Солдат»?
Когда умру, об этом думай вот что: В чужом краю есть в чистом поле кочка (Там сто рядов по десять кочек в ряд), Под ней зарыт английской пыли клад...
Он замолчал. А когда вновь заговорил, его голос дрожал.
- Красиво, правда, Сара? Англия красивая. Она вытерла слезы с лица мужа.
- Ты плачешь... Я никогда раньше не видела, как ты плачешь. Что случилось, Джек?
Казалось, он ее не слышал.
- Руперт Брук умер в 1915 году. Жертва войны. Ему было только двадцать восемь, меньше, чем нам с тобой, и он отдал жизнь, как и миллионы других, из каких бы стран они ни пришли, ради чужих детей. Ты знаешь, что разбивает мне сердце? - Взгляд Джека переместился с ее лица, обратись во внутренний ад, видимый только ему. - Что человек, написавший одно из лучших стихотворений о родине, пожертвовал жизнью ради той мерзости, которая развелась сейчас в Англии.
- Нет абсолютно плохих людей, как нет и абсолютно хороших, Джек. Мы всего лишь люди. Бедная девочка просто хотела быть любимой.
Усталой рукой он потер подбородок.
- Я говорю не о Рут, Сара. Я говорю о людях, напавших на нее.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88