сказывалось слияние ее и его "макуры на хирума". И он высказал предположение:
– В таком случае ты хотела меня не меньше, чем я тебя.
Он почувствовал, как от нее исходят волны, словно тепло от нагретых летом городских улиц, только это было тепло особого рода, приятное, обволакивающее, вызывающее томление, подобное тому, которое испытывает шестнадцатилетний юноша при виде молоденькой девушки, внезапно одарившей его из толпы ласковой улыбкой. Но вместе с этим он испытал щемящее чувство тоски, поднимающееся в сердце в момент расставания с кем-то бесконечно дорогим.
Приложив ладонь к левой половине его груди, она шепнула:
– Я слышу, как бьется сердце гигантского зверя.
Вдыхая исходящий от нее запах и чувствуя, что никогда не сможет насытиться этим ароматом, он спросил:
– Твоего зверя?
– Еще не знаю... – Щекой, нежной и гладкой, как шелк, она потерлась о его небритый подбородок. – Он вот-вот пробудится.
Сначала ему показалось, что он почувствовал вкус персика, потом он услышал глубокий стон, сорвавшийся с уст Чики, и непроизвольно застонал сам. В ней зажегся слабый огонь, постепенно разгораясь. Вскоре он охватил все ее существо, все вокруг, а его жар, раздуваемый обоюдной страстью, превратил его самого в огнедышащий вулкан.
В кромешной темноте их ауры, воздействуя друг на друга, многократно усилились, когда они замерли, обняв друг друга. Наконец-то стало осуществляться сильнейшее желание Вулфа, охватившее его с того самого момента, когда он впервые увидел Чику.
Атмосфера, горячая и густая, как смола, еще более сгустилась. Вулф начал медленно раздевать Чику, она слабо застонала. Он приник лицом к ее груди и нежно поцеловал один сосок, затем другой.
Чика обняла его за шею, потом не спеша сняла с него пропитанную потом и кровью рубашку, стянула джинсы, и он ощутил ее нежные пальцы на своих гениталиях. Она опять тихо застонала, обхватив ладонью его затвердевший член. От ее нежного, трепетного прикосновения он весь задрожал в предвкушении близости. Вулфу страстно хотелось взять ее сразу, без любовной игры, но одновременно с этим им овладело чувство безграничной нежности к этой девушке, захотелось обнимать ее, вдыхать полюбившийся запах, упиться всем ее телом, прежде чем окончательно раствориться в ней.
Внезапно Вулф опрокинул Чику и, подтянув ее бедра прямо к своему лицу, раздвинул ей ноги. Почувствовав аромат ее плоти, он не удержался и стал жадно целовать ее, ощущая во рту будоражащий терпкий привкус. Изогнув бедра и приподняв их, Чика подалась навстречу Вулфу, так чтобы его язык проник в нее как можно глубже. Вулф резко поднялся, встал над ней на широко раздвинутых коленях и, крепко сжимая плечи Чики, слегка приподнял ее над полом. Чика втянула ртом напряженный член Вулфа по самое основание, нежно придерживая при этом ладонями мошонку.
Ноги ее трепетали и содрогались, мускулы живота то напрягались, то расслаблялись, потом задрожали ягодицы, вверх поднялись бедра, а изо рта, в который глубоко вонзился член Вулфа, непроизвольно вырвался глубокий сладострастный стон. Ноги Чики широко раздвинулись, и Вулф, не в силах больше сдерживаться, одним движением выдернул член изо рта Чики и с силой, без остатка, вошел в нее.
Чика обхватила ногами его талию, так что он ощутил, как трутся о его грудь затвердевшие соски ее маленьких грудей. Он прижал голову девушки к себе, осушил губами слезы на щеках и покрыл все лицо поцелуями, а она, извиваясь и задыхаясь, не в силах остановиться, крепко сжимала стенками влагалища его член, втягивая его все глубже и глубже. Вулф почувствовал, как внутри у него вспыхнул яркий огонь, и их тела и души слились воедино...
После полового акта обычно приходят расслабление и ощущение некоторой опустошенности. На сей раз от любовников исходили энергетические волны-призраки – живые, пульсирующие, возбуждающие, – придавая потайной комнате особую темноту, как чай придает кипятку аромат и привкус. Такой момент может длиться один миг, а возможно, и вечность – кто знает? Но вот пришло время, и призраки стали возвращаться обратно в их мысли, в свои убежища, где они всегда покоятся.
Наступила пронзительная тишина, какая наступает после сверкнувшей молнии и оглушительного грома.
Окружающая обстановка возвращалась в первоначальное состояние, а вскоре они услышали доносящийся снизу шум оттуда, где стена потайной комнаты примыкала к гардеробу Моравиа. Чика перегнулась через лежащего Вулфа и выключила тускло светящуюся лампочку.
Вулф лежал тихо, не шевелясь, прислушиваясь к топоту полицейских, к их приближающимся и удаляющимся голосам, и сердце его то замирало, то начинало биться быстрее.
В темноте он чувствовал, что Чика сидит рядом, и впервые улыбнулся после сексуального напряжения. Но едва он закрыл глаза, как перед ним возник образ Сумы, оседлавшего мотоцикл "Харлей" и проносящегося с устремленным в одну точку огненным взором мимо пылающего Бобби Коннора. Заметив в глазах Чики крохотные огоньки, словно звездочки на небе, он хотел ей что-то сказать, но она пальцами показала на свои уши. Вулф прислушался.
Ничего не слышно.
Тут он вдруг понял, в чем дело, и по телу у него поползли мурашки: исчезло тихое гудение главного кондиционера. Это означало, что полицейские вырубили электричество во всем здании. Положение ухудшилось: перестал поступать свежий воздух. Они, конечно, могут перебраться обратно в тот самый коридорчик, что пониже потайной комнаты, но что потом? Вниз, в вестибюль, они все равно спуститься не смогут, так как лифт не работает. Они находятся на пятидесятом этаже, а за тонкой перегородкой их поджидают бог знает сколько полицейских, готовых схватить их и заковать в наручники. Бризард решил по капле выдавить из них жизнь.
Почувствовав легкое прикосновение руки, он обернулся и увидел, что Чика поползла к тростниковой циновке. Что она намерена делать? Вулф помог ей отодвинуть циновку в сторону, она подняла люк и спрыгнула вниз, в коридор. Он последовал за ней. В другом конце коридора была видна открытая дверь лифта. Свет в нем не горел. Чика направилась туда. Но для чего? Лифт ведь все равно не работает.
В кабине лифта она молча показала наверх, и он увидел на потолке рабочий люк. Он понимающе кивнул головой, подсадил ее и тут же услышал легкий скрежет открывающегося люка. Она вылезла на крышу лифта. Вулф с трудом тоже стал протискиваться сквозь узкое отверстие. На полпути у него свело мышцы правой руки, и Чика должна была поддерживать его, пока он не протащил левую руку и не оперся локтем на покрытую густым слоем технической смазки поверхность. В какой-то момент он завис в воздухе без опоры для ног и не знал, то ли карабкаться наверх, то ли спрыгнуть обратно в кабину.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182
– В таком случае ты хотела меня не меньше, чем я тебя.
Он почувствовал, как от нее исходят волны, словно тепло от нагретых летом городских улиц, только это было тепло особого рода, приятное, обволакивающее, вызывающее томление, подобное тому, которое испытывает шестнадцатилетний юноша при виде молоденькой девушки, внезапно одарившей его из толпы ласковой улыбкой. Но вместе с этим он испытал щемящее чувство тоски, поднимающееся в сердце в момент расставания с кем-то бесконечно дорогим.
Приложив ладонь к левой половине его груди, она шепнула:
– Я слышу, как бьется сердце гигантского зверя.
Вдыхая исходящий от нее запах и чувствуя, что никогда не сможет насытиться этим ароматом, он спросил:
– Твоего зверя?
– Еще не знаю... – Щекой, нежной и гладкой, как шелк, она потерлась о его небритый подбородок. – Он вот-вот пробудится.
Сначала ему показалось, что он почувствовал вкус персика, потом он услышал глубокий стон, сорвавшийся с уст Чики, и непроизвольно застонал сам. В ней зажегся слабый огонь, постепенно разгораясь. Вскоре он охватил все ее существо, все вокруг, а его жар, раздуваемый обоюдной страстью, превратил его самого в огнедышащий вулкан.
В кромешной темноте их ауры, воздействуя друг на друга, многократно усилились, когда они замерли, обняв друг друга. Наконец-то стало осуществляться сильнейшее желание Вулфа, охватившее его с того самого момента, когда он впервые увидел Чику.
Атмосфера, горячая и густая, как смола, еще более сгустилась. Вулф начал медленно раздевать Чику, она слабо застонала. Он приник лицом к ее груди и нежно поцеловал один сосок, затем другой.
Чика обняла его за шею, потом не спеша сняла с него пропитанную потом и кровью рубашку, стянула джинсы, и он ощутил ее нежные пальцы на своих гениталиях. Она опять тихо застонала, обхватив ладонью его затвердевший член. От ее нежного, трепетного прикосновения он весь задрожал в предвкушении близости. Вулфу страстно хотелось взять ее сразу, без любовной игры, но одновременно с этим им овладело чувство безграничной нежности к этой девушке, захотелось обнимать ее, вдыхать полюбившийся запах, упиться всем ее телом, прежде чем окончательно раствориться в ней.
Внезапно Вулф опрокинул Чику и, подтянув ее бедра прямо к своему лицу, раздвинул ей ноги. Почувствовав аромат ее плоти, он не удержался и стал жадно целовать ее, ощущая во рту будоражащий терпкий привкус. Изогнув бедра и приподняв их, Чика подалась навстречу Вулфу, так чтобы его язык проник в нее как можно глубже. Вулф резко поднялся, встал над ней на широко раздвинутых коленях и, крепко сжимая плечи Чики, слегка приподнял ее над полом. Чика втянула ртом напряженный член Вулфа по самое основание, нежно придерживая при этом ладонями мошонку.
Ноги ее трепетали и содрогались, мускулы живота то напрягались, то расслаблялись, потом задрожали ягодицы, вверх поднялись бедра, а изо рта, в который глубоко вонзился член Вулфа, непроизвольно вырвался глубокий сладострастный стон. Ноги Чики широко раздвинулись, и Вулф, не в силах больше сдерживаться, одним движением выдернул член изо рта Чики и с силой, без остатка, вошел в нее.
Чика обхватила ногами его талию, так что он ощутил, как трутся о его грудь затвердевшие соски ее маленьких грудей. Он прижал голову девушки к себе, осушил губами слезы на щеках и покрыл все лицо поцелуями, а она, извиваясь и задыхаясь, не в силах остановиться, крепко сжимала стенками влагалища его член, втягивая его все глубже и глубже. Вулф почувствовал, как внутри у него вспыхнул яркий огонь, и их тела и души слились воедино...
После полового акта обычно приходят расслабление и ощущение некоторой опустошенности. На сей раз от любовников исходили энергетические волны-призраки – живые, пульсирующие, возбуждающие, – придавая потайной комнате особую темноту, как чай придает кипятку аромат и привкус. Такой момент может длиться один миг, а возможно, и вечность – кто знает? Но вот пришло время, и призраки стали возвращаться обратно в их мысли, в свои убежища, где они всегда покоятся.
Наступила пронзительная тишина, какая наступает после сверкнувшей молнии и оглушительного грома.
Окружающая обстановка возвращалась в первоначальное состояние, а вскоре они услышали доносящийся снизу шум оттуда, где стена потайной комнаты примыкала к гардеробу Моравиа. Чика перегнулась через лежащего Вулфа и выключила тускло светящуюся лампочку.
Вулф лежал тихо, не шевелясь, прислушиваясь к топоту полицейских, к их приближающимся и удаляющимся голосам, и сердце его то замирало, то начинало биться быстрее.
В темноте он чувствовал, что Чика сидит рядом, и впервые улыбнулся после сексуального напряжения. Но едва он закрыл глаза, как перед ним возник образ Сумы, оседлавшего мотоцикл "Харлей" и проносящегося с устремленным в одну точку огненным взором мимо пылающего Бобби Коннора. Заметив в глазах Чики крохотные огоньки, словно звездочки на небе, он хотел ей что-то сказать, но она пальцами показала на свои уши. Вулф прислушался.
Ничего не слышно.
Тут он вдруг понял, в чем дело, и по телу у него поползли мурашки: исчезло тихое гудение главного кондиционера. Это означало, что полицейские вырубили электричество во всем здании. Положение ухудшилось: перестал поступать свежий воздух. Они, конечно, могут перебраться обратно в тот самый коридорчик, что пониже потайной комнаты, но что потом? Вниз, в вестибюль, они все равно спуститься не смогут, так как лифт не работает. Они находятся на пятидесятом этаже, а за тонкой перегородкой их поджидают бог знает сколько полицейских, готовых схватить их и заковать в наручники. Бризард решил по капле выдавить из них жизнь.
Почувствовав легкое прикосновение руки, он обернулся и увидел, что Чика поползла к тростниковой циновке. Что она намерена делать? Вулф помог ей отодвинуть циновку в сторону, она подняла люк и спрыгнула вниз, в коридор. Он последовал за ней. В другом конце коридора была видна открытая дверь лифта. Свет в нем не горел. Чика направилась туда. Но для чего? Лифт ведь все равно не работает.
В кабине лифта она молча показала наверх, и он увидел на потолке рабочий люк. Он понимающе кивнул головой, подсадил ее и тут же услышал легкий скрежет открывающегося люка. Она вылезла на крышу лифта. Вулф с трудом тоже стал протискиваться сквозь узкое отверстие. На полпути у него свело мышцы правой руки, и Чика должна была поддерживать его, пока он не протащил левую руку и не оперся локтем на покрытую густым слоем технической смазки поверхность. В какой-то момент он завис в воздухе без опоры для ног и не знал, то ли карабкаться наверх, то ли спрыгнуть обратно в кабину.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182