Лихо отплясывали девушки в полосатых халатах. Парни в шароварах и медных масках прыгали через костёр. Хотелось бросить всё и присоединиться к ним. Давненько я не танцевал... Ох, давно.
- Куда, бачка? - высунулась из кустов сонная рожа, размалёванная белым и красным. - Мала-мала отдыхай. Ты есть, ты пить - мы пляска. Порядок, однако.
- Приспичило мне, братец. Извини. И чай совсем кончился, заварите новый.
Рожа заморгала, а потом исчезла среди листьев. Я успел заметить отблеск света на металлическом стволе. Винтовка «Рипли», модификация, рассчитанная на крупных инопланетных хищников. «Рипли» - это нехорошо. Если капля никотина убивает лошадь, то «Рипли» разрывает её на части.
Нас стерегут.
Я отошёл к кустам, не забывая прислушиваться к тому, что происходит за спиной. А там начались административные разборки.
- Чаю сюда! - рявкнула рожа. - Гости много мала пить. Гости бамбук отдыхать. Быстро!
Поднялась суета. Забегали поварята в передниках, у забора вспыхнул огненный глаз плиты. Хорошо у них дело поставлено. С понятием. И ждать пришлось недолго: прибежал чудо-ребёнок в шкурах, как шаман Ери. В руках - поднос с чайником и чашками.
- Господин хочет, чтобы я отнёс чай, следуя шагом Цу или шагом Иэ?
- Господин сам отнесёт чай. Благодарствую, отрок.
С «отроком» я загнул. Но уж больно они забавно выражаются.
Войдя в комнату, я обнаружил, что Шиона времени не терял:
- ...и вот он говорит: «Я - сын древа. Обещайте, что не станете убивать туземцев. За то - исполню три желания».
Как ни старался я войти бесшумно, поднос звякнул.
- Тс-с-с! - прижала палец к губам Хаала. - Садись. Я уселся, поставив чайник рядом с ней. Шиона рассказывал:
- И тогда Большой Хао схватил веточку и говорит: «Хочу золото! Много золота!» По слову его и сбылось. Засверкало в небе, жидкий огонь пролился. Прибегают люди И Пына: так, мол, и так, склад боеприпасов к небесной владычице Си Ван My отправился. А на страже Игнисса стояла - дочь Большого Хао. И свёрток с собой пластиковый тащат, чёрный. Развернул Хао пластик, глянул, во что дочь его превратилась, - и умом тронулся. Кричит, бьётся. - Шиона вздохнул: - А несовершенный возьми да ляпни: «За погибшую волею Чёрного Чума страховка назначена. Ты, Хао, теперь богат».
- А он?
- Против дао пошёл. Сжал ветку до хруста, кричит: «Не нужно мне проклятого золота! Пусть доченька моя живёт».
Я взял чашку рассказчика, выплеснул старый чай и налил свежего.
- Благодарствую, - Шиона отхлебнул и продолжил гбудничным голосом: - Ожила она. Села, руками обугленными шарит вокруг себя. Четырнадцать лет деве было. Вся её красота в огне сгинула - живой труп остался. Криком заходится, кричит, а умереть не может - по велению отца.
- Я слышал похожую историю, - заявил Альберт. - Только там речь шла о высушенной руке обезьяны. И третье желание было, чтобы всё осталось по-прежнему?
- Благородный отрок ошибается. Прежде чем Большой Хао назвал третье желание, ничтожненький застрелил его из нитевика. Глупо тратить такую силу в угоду прихотям неразумного. Мы уложили Игниссу в робоэскулап и отправили к выжившим колонистам. И Пын клялся, что душу из них вытрясет, а заставит вылечить отроковицу. Так-то вот.
Случилось странное. Я точно помню, что зелёный коврик слева от меня был пуст. Но вот сидящий на нём человек вытянул обнажённые руки, похрустел пальцами:
- Отличная история, Шиона. Рад был её услышать.
Монахиня отчаянно завизжала. Туландер отреагировал правильно: без замаха пнул незнакомца в голову. Тот даже уходить не стал: рубанул летящую ногу ребром ладони. Что-то хрустнуло.
Я отпрыгнул к окну, целясь в голову незнакомца из нитевика. Альберт путался в ремнях кобуры. Хаала же стояла на коленях, вытянув руку. Вид у неё был сосредоточенный, как у ребёнка, кормящего лошадь сахаром. Но вместо кусочка сахара в руке звенело вибролезвие. Клинок расплывался скрипичной струной. Остриё плясало в миллиметре от кадыка гостя.
- М-мерзость какая, - фыркнула монахиня. - И не стыдно ему!
Хаала была шокирована. Незнакомец не носил одежды, Зелёный клетчатый шарф перехватывал волосы, на груди висела веточка дуба на сыромятном ремешке. Запястья и лодыжки были украшены кожаными браслетами. Вот и весь костюм.
- Уберите оружие, - попросил гость. - Я мирный. Да.
- Госсподи!.. - Хаала не знала, куда деваться от отвращения. - Ты - мирный? Да ты хоть рожу свою в зеркале видел?
Тут она преувеличивала. На бандита гость похож не был. Широкий в кости, мускулистый, загорелый. Лицо скуластое. Нос чуть с горбинкой, губы тонкие, нервные. Волосы до плеч, обрезаны неровно - как у Маугли в мультфильме. Симпатичный парень. Выражение лица, правда, злобное, но я бы тоже разозлился на его месте. Виброклинок у горла - это противно.
Шиона потёр ушибленную ногу, поклонился:
- Мастера боя видно издали. Если мои друзья не убьют вас, то ничтожненький готов вас им представить.
- Неужели? - Хаала чуть отвела клинок в сторону.
- Это Ориллас. Благородные называют его неправильным медитатором, а несовершенные - сыном древа.
Я бросил быстрый взгляд в окно. Виселица была пуста.
- Вы - гости, - быстро заговорил Ориллас. - Это хорошо по-вашему? На хозяина - с ножом? С пистолетом?
- Опусти лезвие, Хаала, - приказал я. - Он один из нас.
- А вы - одни из меня, - съехидничал Ориллас. Однако, когда Хаала выключила клинок, а я убрал пистолет в кобуру, нападать не стал.
- Чаю дайте. Я пить хочу. - Глаза Орилласа зыркали туда-сюда. Напряжённые плечи придавали ему вид нахохленной совы. - Хорошо устроились. Молодцы. Древо будет с вами.
Я налил ему чаю. Ориллас неловко принял чашку, отпил. По подбородку потекла блестящая струйка.
- Я так не могу. - Хаала чуть не плакала. - Прикройте же его чем-нибудь!
Туландер покопался среди своих вещей и протянул гостю плащ:
- Соблаговолите принять.
Тот с подозрением покосился на подарок:
- Шерсть?
- Лён.
- Не приму. Вегетарианское.
- Тогда это возьмите. Натуральный шёлк, о господин сын древа. Мой церемониальный халат. Для нижайшего это будет большой честью.
- Шёлк. - В лице Орилласа проступило сомнение. - Что такое?
Как мог, отшельник рассказал ему о тутовых шелкопрядах. Ориллас слушал благосклонно, только в конце поинтересовался, чем шелкопряды питаются. Туландер взялся объяснять, но я пнул его в лодыжку.
- Они хищники, - сказал я. - Мух жрут, ящериц. Могут кошку загрызть. Или даже овцу. На Инчжоу шелкопрядов заводят, чтобы те ловили мышей.
- А почему тутовые?
- Игра слов. Тутовый шелкопряд - тут прядет, там нет. А тамовые - наоборот.
Шиона кивал, словно китайский божок. Я всё боялся, что он ляпнет правду, но обошлось.
- Я висел за окном. Всё слышал. Очень интересные истории. - Ориллас повернулся ко мне. - Ты расскажешь свою?
Я покачал головой:
- Нет, Ориллас. Не сейчас.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102
- Куда, бачка? - высунулась из кустов сонная рожа, размалёванная белым и красным. - Мала-мала отдыхай. Ты есть, ты пить - мы пляска. Порядок, однако.
- Приспичило мне, братец. Извини. И чай совсем кончился, заварите новый.
Рожа заморгала, а потом исчезла среди листьев. Я успел заметить отблеск света на металлическом стволе. Винтовка «Рипли», модификация, рассчитанная на крупных инопланетных хищников. «Рипли» - это нехорошо. Если капля никотина убивает лошадь, то «Рипли» разрывает её на части.
Нас стерегут.
Я отошёл к кустам, не забывая прислушиваться к тому, что происходит за спиной. А там начались административные разборки.
- Чаю сюда! - рявкнула рожа. - Гости много мала пить. Гости бамбук отдыхать. Быстро!
Поднялась суета. Забегали поварята в передниках, у забора вспыхнул огненный глаз плиты. Хорошо у них дело поставлено. С понятием. И ждать пришлось недолго: прибежал чудо-ребёнок в шкурах, как шаман Ери. В руках - поднос с чайником и чашками.
- Господин хочет, чтобы я отнёс чай, следуя шагом Цу или шагом Иэ?
- Господин сам отнесёт чай. Благодарствую, отрок.
С «отроком» я загнул. Но уж больно они забавно выражаются.
Войдя в комнату, я обнаружил, что Шиона времени не терял:
- ...и вот он говорит: «Я - сын древа. Обещайте, что не станете убивать туземцев. За то - исполню три желания».
Как ни старался я войти бесшумно, поднос звякнул.
- Тс-с-с! - прижала палец к губам Хаала. - Садись. Я уселся, поставив чайник рядом с ней. Шиона рассказывал:
- И тогда Большой Хао схватил веточку и говорит: «Хочу золото! Много золота!» По слову его и сбылось. Засверкало в небе, жидкий огонь пролился. Прибегают люди И Пына: так, мол, и так, склад боеприпасов к небесной владычице Си Ван My отправился. А на страже Игнисса стояла - дочь Большого Хао. И свёрток с собой пластиковый тащат, чёрный. Развернул Хао пластик, глянул, во что дочь его превратилась, - и умом тронулся. Кричит, бьётся. - Шиона вздохнул: - А несовершенный возьми да ляпни: «За погибшую волею Чёрного Чума страховка назначена. Ты, Хао, теперь богат».
- А он?
- Против дао пошёл. Сжал ветку до хруста, кричит: «Не нужно мне проклятого золота! Пусть доченька моя живёт».
Я взял чашку рассказчика, выплеснул старый чай и налил свежего.
- Благодарствую, - Шиона отхлебнул и продолжил гбудничным голосом: - Ожила она. Села, руками обугленными шарит вокруг себя. Четырнадцать лет деве было. Вся её красота в огне сгинула - живой труп остался. Криком заходится, кричит, а умереть не может - по велению отца.
- Я слышал похожую историю, - заявил Альберт. - Только там речь шла о высушенной руке обезьяны. И третье желание было, чтобы всё осталось по-прежнему?
- Благородный отрок ошибается. Прежде чем Большой Хао назвал третье желание, ничтожненький застрелил его из нитевика. Глупо тратить такую силу в угоду прихотям неразумного. Мы уложили Игниссу в робоэскулап и отправили к выжившим колонистам. И Пын клялся, что душу из них вытрясет, а заставит вылечить отроковицу. Так-то вот.
Случилось странное. Я точно помню, что зелёный коврик слева от меня был пуст. Но вот сидящий на нём человек вытянул обнажённые руки, похрустел пальцами:
- Отличная история, Шиона. Рад был её услышать.
Монахиня отчаянно завизжала. Туландер отреагировал правильно: без замаха пнул незнакомца в голову. Тот даже уходить не стал: рубанул летящую ногу ребром ладони. Что-то хрустнуло.
Я отпрыгнул к окну, целясь в голову незнакомца из нитевика. Альберт путался в ремнях кобуры. Хаала же стояла на коленях, вытянув руку. Вид у неё был сосредоточенный, как у ребёнка, кормящего лошадь сахаром. Но вместо кусочка сахара в руке звенело вибролезвие. Клинок расплывался скрипичной струной. Остриё плясало в миллиметре от кадыка гостя.
- М-мерзость какая, - фыркнула монахиня. - И не стыдно ему!
Хаала была шокирована. Незнакомец не носил одежды, Зелёный клетчатый шарф перехватывал волосы, на груди висела веточка дуба на сыромятном ремешке. Запястья и лодыжки были украшены кожаными браслетами. Вот и весь костюм.
- Уберите оружие, - попросил гость. - Я мирный. Да.
- Госсподи!.. - Хаала не знала, куда деваться от отвращения. - Ты - мирный? Да ты хоть рожу свою в зеркале видел?
Тут она преувеличивала. На бандита гость похож не был. Широкий в кости, мускулистый, загорелый. Лицо скуластое. Нос чуть с горбинкой, губы тонкие, нервные. Волосы до плеч, обрезаны неровно - как у Маугли в мультфильме. Симпатичный парень. Выражение лица, правда, злобное, но я бы тоже разозлился на его месте. Виброклинок у горла - это противно.
Шиона потёр ушибленную ногу, поклонился:
- Мастера боя видно издали. Если мои друзья не убьют вас, то ничтожненький готов вас им представить.
- Неужели? - Хаала чуть отвела клинок в сторону.
- Это Ориллас. Благородные называют его неправильным медитатором, а несовершенные - сыном древа.
Я бросил быстрый взгляд в окно. Виселица была пуста.
- Вы - гости, - быстро заговорил Ориллас. - Это хорошо по-вашему? На хозяина - с ножом? С пистолетом?
- Опусти лезвие, Хаала, - приказал я. - Он один из нас.
- А вы - одни из меня, - съехидничал Ориллас. Однако, когда Хаала выключила клинок, а я убрал пистолет в кобуру, нападать не стал.
- Чаю дайте. Я пить хочу. - Глаза Орилласа зыркали туда-сюда. Напряжённые плечи придавали ему вид нахохленной совы. - Хорошо устроились. Молодцы. Древо будет с вами.
Я налил ему чаю. Ориллас неловко принял чашку, отпил. По подбородку потекла блестящая струйка.
- Я так не могу. - Хаала чуть не плакала. - Прикройте же его чем-нибудь!
Туландер покопался среди своих вещей и протянул гостю плащ:
- Соблаговолите принять.
Тот с подозрением покосился на подарок:
- Шерсть?
- Лён.
- Не приму. Вегетарианское.
- Тогда это возьмите. Натуральный шёлк, о господин сын древа. Мой церемониальный халат. Для нижайшего это будет большой честью.
- Шёлк. - В лице Орилласа проступило сомнение. - Что такое?
Как мог, отшельник рассказал ему о тутовых шелкопрядах. Ориллас слушал благосклонно, только в конце поинтересовался, чем шелкопряды питаются. Туландер взялся объяснять, но я пнул его в лодыжку.
- Они хищники, - сказал я. - Мух жрут, ящериц. Могут кошку загрызть. Или даже овцу. На Инчжоу шелкопрядов заводят, чтобы те ловили мышей.
- А почему тутовые?
- Игра слов. Тутовый шелкопряд - тут прядет, там нет. А тамовые - наоборот.
Шиона кивал, словно китайский божок. Я всё боялся, что он ляпнет правду, но обошлось.
- Я висел за окном. Всё слышал. Очень интересные истории. - Ориллас повернулся ко мне. - Ты расскажешь свою?
Я покачал головой:
- Нет, Ориллас. Не сейчас.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102