Мимо клетки с дремлющим сатиром мы прошли подозрительно быстро. Принцесса покраснела, как мак. Спрашивать, кто там прячется, я постеснялся.
Понемногу сталактиты разгорались собственным свечением. В их сиянии пещера раздвинулась. Мы увидели единорога, цербера, гарпий. Наблюдали за Роковым Волком Севера, ужасались мощи гекатонхейеров. Влюблённый в своё отражение василиск спал в обнимку с зеркалом. На загаженном насесте тосковал ангел.
Наконец мы остановились перед клеткой мантикоры. Рыжая бестия дремала, свернувшись калачиком, спрятав смертоносное жало под крылом. Во сне мантикора мурлыкала, словно музыкальная шкатулка.
- Смотри, - Иртанетта показала на дверь клетки. - Задвижка сломана!
Я пригляделся. Стальной засов, запирающий клетку, скручивался мёртвым червём, немного не доставая до петли. Достаточно легкого рывка, и дверь распахнётся.
- Не надо ничего трогать, - предупредила Иришка. - Сейчас разбудим мастера Биггля, пусть он что-нибудь сделает. Интересно, кто сломал засов?
Мы двинулись в обход испорченной клетки. Под каменным козырьком виднелась крохотная дверь - туда-то и вела меня Иртанетта.
- Главное - не шуметь и не паниковать, - объяснила она. - Мастер Биггль и не из таких передряг выпутывался. Он справится с любой тварью в бестиарии, кроме, пожалуй, Митгарда. Но с ним вообще никто не справится. Счастье ещё, что он мирный.
Я немного нервничал. Встречаться с головорезами Красного рыцаря не хотелось. Это лишь у Крапивина хорошо получается: пацан попадает в чужой мир и с ходу разделывается со всеми их бедами. Казнит тиранов, ломает Ящера... В жизни обычно по-другому.
Мы подошли к двери.
- Господин Биггль? - Иртанетта осторожно постучала. Никто не ответил, и она забарабанила сильней: - Господин Биггль, откройте! Это я, Иртанетта. У мантикоры сломана клетка!
Я потянул за ручку. Дверь распахнулась. Мы переглянулись и вошли внутрь.
Клетушка, в которой обитал смотритель, больше всего напоминала строительную бытовку. Грубые сосновые нары, поверх досок - тощий тюфячок да грубое солдатское одеяло. Стол, пара табуреток. На столе - оплетённая лозой бутыль, два грязных стакана и помятый жестяной чайник. Свисающий с потолка жёлтый камень наполнял комнату призрачным сиянием. Видимо, его света хватало для чтения: в углу комнаты стоял шкаф, заполненный книгами. Не легкими пластиковыми обложками, как у Визионера, а старинными, тяжелыми. Словно в исторических фильмах.
В каморке витал тяжёлый винный дух. Сам хозяин спал, скорчившись поверх одеяла, маленький, обмякший. Иртанетта тряхнула его за плечо - безрезультатно. Биггль всхрапнул, пробормотал что-то несуразное и спрятал голову под подушку.
- Кто же его так напоил? - недоумённо вскинула брови Иришка. - Ему же нельзя, все знают! Чудовища не переносят пьяных.
Я взял со стола бутылку, принюхался. В нос шибануло вонью гнилого винограда. Как такое пьют? И почему два стакана?
- Ириш, - я указал взглядом на стол. - Он не один пил.
- Точно.
Мы переглянулись. Предательский холодок разлился в животе. Кто-то из людей Красного рыцаря был здесь. Кто-то споил хозяина бестиария и сломал задвижку.
- Надо предупредить короля, - сказал я. Иришка помотала головой:
- Адвей, тебя ждет Анфортас. Это важнее! Я проведу тебя к реке, а сама вернусь.
Снаружи что-то загрохотало, послышались шаги. Я схватился за рукоять шпаги и замер. Раздался стук в дверь... даже не стук, царапание - словно напроказившая собачонка просилась домой.
Я вытащил шпагу. Иртанетта толкнула дверь и отпрыгнула мне за спину. За порогом валялся человек - коренастый, краснолицый, в широченных чёрных штанах и грязной белой рубашке.
- Господин Биггль? - удивлённо пискнула Иртанетта. - А... а на кровати кто?..
Я уже понял кто. Схватив принцессу за локоть, я бросился наружу.
- Не торопись, Адвей! - Красный рыцарь спрыгнул с нар и бросился за нами: - К Анфортасу тебе не успеть. Мои люди перекрыли все выходы.
Не слушая его, я тащил Иртанетту к тропинке. Итер не врал: среди клеток маячила сутулая фигура Играйса. Ещё один солдат караулил у дальней стены пещеры. На карнизе скучал арбалетчик в вишнёвом плаще.
- Как видишь, я не забываю обид. - Итер остановился на пороге клетушки. Потыкав лежащего Биггля носком сапога, он вздохнул: - Обабился старик. Пить разучился... - И добавил, глядя на меня: - Здесь свидетелей нет. Твоим друзьям отщепенцам никто не донесёт. К утру ваши трупы обнаружат; найдут пьяного смотрителя и раскуроченную клетку. Король огорчится, конечно, - гербовый зверь растерзал принцессу и ее дружка... Но все мы смертны.
Красный рыцарь шагнул ко мне. Я попятился.
- Какой же ты мерзавец, Итер! - воскликнула Иришка. - Ну ты и сволочь!
- Почему? - удивился он. - Я всего лишь продолжаю прерванный поединок. - Он шутовски отсалютовал принцессе шпагой: - У твоего дружка теперь есть оружие. А за свои слова надо отвечать.
Итер двинулся в обход тропинки. Я замер в неуклюжей боевой стойке, пытаясь отгородиться от Красного рыцаря клинком. Ни дома, ни в интернате я не играл в войну. Мама считала поединки дикостью, анахронизмом. В фильмах, которые я смотрел, коэффициент жестокости стоял на минимуме, так что боевые сцены превращались в балет.
Иришка сжалась в комок, сложив ладони лодочкой у рта - так, словно ей было холодно. Взгляд её сделался тоскливый, беспокойный.
- Прошу, - Итер отбросил грязно-серый маскировочный плащ и остался в алом камзоле. Мы скрестили шпаги. - Друг мой, - мягко упрекнул рыцарь, - держи оружие ровнее. Я могу зарезать тебя первым же ударом, а это неинтересно.
Я выровнял острие, направив его в горло Итера. Мы стояли, глядя друг на друга: он с интересом, я - с ужасом. Что же он медлит?
Лязгнул металл. Рукоять шпаги вырвалась из моей руки. Заныла ладонь. Иришка ойкнула, зажмуриваясь, и отступила на шаг назад.
- Подними, дружочек. И запомни: «они крепко сжимали оружие в руках» - плохая метафора. Расслабляй кисти.
Моя шпага лежала рядом с тропинкой. Я потянулся к ней, настороженно следя за рыцарем. Он не нападал. Подобно коту, что играет с мышью, Итер наслаждался моей беспомощностью.
- Туше! - Шпага вновь вылетела из руки. Как и в прошлый раз, я не смог уследить за движением Итера. - Мягче держи рукоять. Следуй за клинком.
Это повторялось вновь и вновь. Мой противник наслаждался жизнью. То он сетовал, что мне тяжело дышать, и я медленно двигаюсь (это стоило мне всех пуговиц с рубашки), то принимался подравнивать мою причёску. Фантазия его была неистощима. Когда он попытался перерезать пояс моих штанов, я отпрыгнул. Лезвие скользнуло по завязкам кошеля, и коробочка с крабом покатилась по камням.
Бок ожгло болью.
Глава 4. ЭТА ЖИЗНЬ
Первые несколько часов после наркоза - это всегда страшно. Говорят, что у нас на Казе медицина отсталая.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102
Понемногу сталактиты разгорались собственным свечением. В их сиянии пещера раздвинулась. Мы увидели единорога, цербера, гарпий. Наблюдали за Роковым Волком Севера, ужасались мощи гекатонхейеров. Влюблённый в своё отражение василиск спал в обнимку с зеркалом. На загаженном насесте тосковал ангел.
Наконец мы остановились перед клеткой мантикоры. Рыжая бестия дремала, свернувшись калачиком, спрятав смертоносное жало под крылом. Во сне мантикора мурлыкала, словно музыкальная шкатулка.
- Смотри, - Иртанетта показала на дверь клетки. - Задвижка сломана!
Я пригляделся. Стальной засов, запирающий клетку, скручивался мёртвым червём, немного не доставая до петли. Достаточно легкого рывка, и дверь распахнётся.
- Не надо ничего трогать, - предупредила Иришка. - Сейчас разбудим мастера Биггля, пусть он что-нибудь сделает. Интересно, кто сломал засов?
Мы двинулись в обход испорченной клетки. Под каменным козырьком виднелась крохотная дверь - туда-то и вела меня Иртанетта.
- Главное - не шуметь и не паниковать, - объяснила она. - Мастер Биггль и не из таких передряг выпутывался. Он справится с любой тварью в бестиарии, кроме, пожалуй, Митгарда. Но с ним вообще никто не справится. Счастье ещё, что он мирный.
Я немного нервничал. Встречаться с головорезами Красного рыцаря не хотелось. Это лишь у Крапивина хорошо получается: пацан попадает в чужой мир и с ходу разделывается со всеми их бедами. Казнит тиранов, ломает Ящера... В жизни обычно по-другому.
Мы подошли к двери.
- Господин Биггль? - Иртанетта осторожно постучала. Никто не ответил, и она забарабанила сильней: - Господин Биггль, откройте! Это я, Иртанетта. У мантикоры сломана клетка!
Я потянул за ручку. Дверь распахнулась. Мы переглянулись и вошли внутрь.
Клетушка, в которой обитал смотритель, больше всего напоминала строительную бытовку. Грубые сосновые нары, поверх досок - тощий тюфячок да грубое солдатское одеяло. Стол, пара табуреток. На столе - оплетённая лозой бутыль, два грязных стакана и помятый жестяной чайник. Свисающий с потолка жёлтый камень наполнял комнату призрачным сиянием. Видимо, его света хватало для чтения: в углу комнаты стоял шкаф, заполненный книгами. Не легкими пластиковыми обложками, как у Визионера, а старинными, тяжелыми. Словно в исторических фильмах.
В каморке витал тяжёлый винный дух. Сам хозяин спал, скорчившись поверх одеяла, маленький, обмякший. Иртанетта тряхнула его за плечо - безрезультатно. Биггль всхрапнул, пробормотал что-то несуразное и спрятал голову под подушку.
- Кто же его так напоил? - недоумённо вскинула брови Иришка. - Ему же нельзя, все знают! Чудовища не переносят пьяных.
Я взял со стола бутылку, принюхался. В нос шибануло вонью гнилого винограда. Как такое пьют? И почему два стакана?
- Ириш, - я указал взглядом на стол. - Он не один пил.
- Точно.
Мы переглянулись. Предательский холодок разлился в животе. Кто-то из людей Красного рыцаря был здесь. Кто-то споил хозяина бестиария и сломал задвижку.
- Надо предупредить короля, - сказал я. Иришка помотала головой:
- Адвей, тебя ждет Анфортас. Это важнее! Я проведу тебя к реке, а сама вернусь.
Снаружи что-то загрохотало, послышались шаги. Я схватился за рукоять шпаги и замер. Раздался стук в дверь... даже не стук, царапание - словно напроказившая собачонка просилась домой.
Я вытащил шпагу. Иртанетта толкнула дверь и отпрыгнула мне за спину. За порогом валялся человек - коренастый, краснолицый, в широченных чёрных штанах и грязной белой рубашке.
- Господин Биггль? - удивлённо пискнула Иртанетта. - А... а на кровати кто?..
Я уже понял кто. Схватив принцессу за локоть, я бросился наружу.
- Не торопись, Адвей! - Красный рыцарь спрыгнул с нар и бросился за нами: - К Анфортасу тебе не успеть. Мои люди перекрыли все выходы.
Не слушая его, я тащил Иртанетту к тропинке. Итер не врал: среди клеток маячила сутулая фигура Играйса. Ещё один солдат караулил у дальней стены пещеры. На карнизе скучал арбалетчик в вишнёвом плаще.
- Как видишь, я не забываю обид. - Итер остановился на пороге клетушки. Потыкав лежащего Биггля носком сапога, он вздохнул: - Обабился старик. Пить разучился... - И добавил, глядя на меня: - Здесь свидетелей нет. Твоим друзьям отщепенцам никто не донесёт. К утру ваши трупы обнаружат; найдут пьяного смотрителя и раскуроченную клетку. Король огорчится, конечно, - гербовый зверь растерзал принцессу и ее дружка... Но все мы смертны.
Красный рыцарь шагнул ко мне. Я попятился.
- Какой же ты мерзавец, Итер! - воскликнула Иришка. - Ну ты и сволочь!
- Почему? - удивился он. - Я всего лишь продолжаю прерванный поединок. - Он шутовски отсалютовал принцессе шпагой: - У твоего дружка теперь есть оружие. А за свои слова надо отвечать.
Итер двинулся в обход тропинки. Я замер в неуклюжей боевой стойке, пытаясь отгородиться от Красного рыцаря клинком. Ни дома, ни в интернате я не играл в войну. Мама считала поединки дикостью, анахронизмом. В фильмах, которые я смотрел, коэффициент жестокости стоял на минимуме, так что боевые сцены превращались в балет.
Иришка сжалась в комок, сложив ладони лодочкой у рта - так, словно ей было холодно. Взгляд её сделался тоскливый, беспокойный.
- Прошу, - Итер отбросил грязно-серый маскировочный плащ и остался в алом камзоле. Мы скрестили шпаги. - Друг мой, - мягко упрекнул рыцарь, - держи оружие ровнее. Я могу зарезать тебя первым же ударом, а это неинтересно.
Я выровнял острие, направив его в горло Итера. Мы стояли, глядя друг на друга: он с интересом, я - с ужасом. Что же он медлит?
Лязгнул металл. Рукоять шпаги вырвалась из моей руки. Заныла ладонь. Иришка ойкнула, зажмуриваясь, и отступила на шаг назад.
- Подними, дружочек. И запомни: «они крепко сжимали оружие в руках» - плохая метафора. Расслабляй кисти.
Моя шпага лежала рядом с тропинкой. Я потянулся к ней, настороженно следя за рыцарем. Он не нападал. Подобно коту, что играет с мышью, Итер наслаждался моей беспомощностью.
- Туше! - Шпага вновь вылетела из руки. Как и в прошлый раз, я не смог уследить за движением Итера. - Мягче держи рукоять. Следуй за клинком.
Это повторялось вновь и вновь. Мой противник наслаждался жизнью. То он сетовал, что мне тяжело дышать, и я медленно двигаюсь (это стоило мне всех пуговиц с рубашки), то принимался подравнивать мою причёску. Фантазия его была неистощима. Когда он попытался перерезать пояс моих штанов, я отпрыгнул. Лезвие скользнуло по завязкам кошеля, и коробочка с крабом покатилась по камням.
Бок ожгло болью.
Глава 4. ЭТА ЖИЗНЬ
Первые несколько часов после наркоза - это всегда страшно. Говорят, что у нас на Казе медицина отсталая.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102