Мона расхохоталась.
«Ничто не доставляет такого наслаждения, как излишество, – заметил с улыбкой Нэш. – Должен сказать, для меня огромное удовольствие находиться здесь среди всего этого великолепия. Я нигде не слышал такого пения цикад, кроме как здесь, в Луизиане».
«А как ты провел день? – поинтересовался я. – Мне кажется, полюбив Мону, я перестал обращать на тебя внимание, но, когда знакомишься со своей будущей женой, уже ни о чем другом думать не можешь. Я стал счастливым безумцем».
«Так и должно быть, – ответил он. – А обо мне не стоит беспокоиться. Здесь все внове для меня, буквально все завораживает. Я прекрасно провел время. После обеда поспал подольше, а затем получил огромное удовольствие, знакомясь со знаменитой коллекцией камей твоей тетушки Куин».
«Камеи, – произнесла Мона. – Значит ли это, что у вас больше камей, чем мы видели в витрине гостиной?»
«Намного больше, – ответила тетушка Куин. – Я собирала их всю жизнь, и ты можешь себе представить, как это долго. – Она сменила тему: – Предлагаю тост за Мону Мэйфейр, нашу прелестную молодую гостью, и за Нэша Пенфилда, который вскоре повезет нас в большое турне, и за моего внучатого племянника, который с сегодняшнего дня вступил в свою часть наследства».
«Мона едет с нами в Европу, тетушка Куин, – заявил я. – Не могли бы мы каким-то образом выехать до полуночи? Мона отправится в путешествие в качестве моей новобрачной».
Мона слегка вздрогнула, но не рассмеялась. Она лишь подарила мне ослепительную улыбку, а затем наклонилась и смело поцеловала в щеку.
«Ты в самом деле готов жениться на мне сегодня вечером? – спросила она. – Мне кажется, ты действительно до обалдения в меня влюбился».
«Раз и навсегда, – сказал я. – Но нам необязательно ждать церемонии. Мы могли бы вылететь сегодня и пожениться в Париже. Тетушка Куин все время так делает... то есть летает. Нам, конечно, понадобится твой паспорт, но я поеду с тобой в твой дом...»
«Дорогой, – сказала тетушка Куин, – думаю, в этом нет необходимости. Мне кажется, приехали Мэйфейры».
Огромный черный лимузин, такой же как у тетушки Куин, хрустел по гравию подъездной аллеи, неуклюже подкатывая к парадному крыльцу, где и остановился.
Мона обернулась, затем снова села, как прежде, и взглянула на меня. В ее глазах стояли слезы.
«Тарквиний, – сказала она, – ты действительно хочешь увезти меня сегодня вечером?»
«Да, не сомневайся! – воскликнул я. – Тетушка Куин, ты ведь всегда хотела, чтобы я поехал в Европу, чтобы я стал образованным! Нэш, ты сможешь обучать нас двоих». – Я был готов умереть за Мону, я знал это. Я был готов сразиться с любым из той машины.
«Нэш, – сказала тетушка Куин, – ступайте и поприветствуйте их за меня, дорогой. Я верю, что охранник собирается что-то предпринять. Отзовите его, а то я не успею пересечь лужайку на таких каблуках. Побудьте нашим представителем, хорошо, дорогой?»
Мона тем временем быстро перечислила тех, кто приближался к нашему столу: Райен Мэйфейр, юрист и отец Пирса, доктор Роуан Мэйфейр и ее муж, Майкл Карри. Разумеется, я поднялся, но Мона осталась сидеть, и тогда я зашел за спинку ее стула и положил руки ей на плечи. Таким образом, я оказался спиной к тем, кто сейчас шагал по лужайке. Я повел себя грубо. Я собирался с силами для битвы.
«Не волнуйся, моя храбрая Офелия, – едва слышно произнес я, – ты не погибнешь, пока жив этот смелый Лаэрт».
Но самым любопытным для меня был не громкий стук собственного сердца, а настороженность, почти враждебность на лице тетушки Куин. Тем временем маленькая делегация подошла к столу, обогнув меня слева, Нэш тут же пригласил их присесть, а сам отправился на поиски дополнительных стульев.
Присесть гости отказались. Они, видите ли, «очень торопились», но тем не менее сердечно поблагодарили.
«Мы приехали забрать Мону, – сказала доктор Роуан Мэйфейр тихим и вежливым голосом. Кажется, такие голоса называют „с хрипотцой“. – Миссис Маккуин, у вас великолепный дом», – добавила она с легким кивком головы.
«Надеюсь, как-нибудь вы выберете время, чтобы приехать с визитом?» – откликнулась тетушка Куин.
Но она произнесла эти слова без присущей ей теплоты и теперь сверлила гостей взглядом, какого раньше я у нее не замечал.
Доктор Роуан Мэйфейр представила своих спутников. Райен Мэйфейр выглядел так, словно родился в этом костюме от «Братьев Брукс», Майкл Карри, самый старший из гостей, несколько погрубее, но все равно очень симпатичный парень в куртке сафари, с красивой проседью в шевелюре, держался весьма непринужденно. Юристу было не по себе, и доктор Роуан Мэйфейр тоже, вероятно, испытывала душевный дискомфорт. Роуан была скуластая красавица с короткой стрижкой. Видимо, она злилась, но не на нас.
«Собирайся, Мона, – сказала доктор Роуан. – Мы приехали забрать тебя домой. Ты всех нас немного напугала, когда потихоньку удрала сегодня утром».
«Я хочу, чтобы вы оставили меня в покое!» – Это был практически крик души.
Я едва его вытерпел, готовясь перейти к действию, но даже не шелохнулся. Я по-прежнему держал Мону за плечи. Сердце у меня в груди бешено стучало.
Доктор Роуан внезапно посуровела и, к моему полному изумлению, сказала:
«Майкл, забери ее».
Оба мужчины, Райен Мэйфейр и Майкл Карри, двинулись к Моне, а она закричала, вскочила, попятившись, и перевернула стул. Я крепко ее обнял. Она развернулась, не размыкая моих объятий, и уткнулась лицом мне в грудь. Она была для меня самым хрупким и драгоценным созданием, которое я когда-либо знал и любил, и я намеревался сражаться за нее.
«Позвольте, господа, – сказал Нэш мягко, но властно, – надеюсь, вы не собираетесь применять силу к молодой леди? Миссис Маккуин, вы и дальше будете соблюдать нейтралитет?»
«Разумеется, нет, – ответила тетушка Куин. – Жасмин, беги, позови мужчин».
«Погодите минутку, – сказал Майкл Карри, жестом призывая всех к спокойствию. – Мона, пожалуйста, перестань устраивать сцены и возвращайся домой. Ты сама понимаешь, что должна вернуться. Мона, мне самому не хочется этим заниматься. Никому не хочется, но ты не можешь так просто взять и уехать. Взгляни на происходящее с нашей точки зрения».
«Я собираюсь на ней жениться, – сказал я. – Троньте ее хоть пальцем – и я сломаю вам челюсть. Да, я вижу, судя по мускулам, силенкой вы не обижены, но я молод и, по сути, гораздо коварнее, чем выгляжу, поэтому не испытывайте мое терпение».
Что касается Гоблина, то он давно поднялся с кресла, и я успел прошептать ему, чтобы он ничего не предпринимал. Что он мог сделать – я не знал, но одна эта мысль и пугала меня, и будоражила.
К этому времени Клем и Аллен уже неслись на всех парах по лужайке. И охранник успел спуститься с парадного крыльца и занять пост рядом с тетушкой Куин, держа руку на рукоятке пистолета.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184