Уничтожение есть разрушение. При поглощении
же душа индивидуума, его "ка" или "брахман", становится частью всеобщей
Мировой Души.
- Значит ли, что в этом случае личность утрачивает самосознание,
собственную индивидуальность, что она теряет представление о собственном
"я"?
- Да, но она становится частью Высшего "Я". Разве можно сравнивать
утрату осознания себя как личности с приобщением к Божественной Душе?
- Меня это ужасает... По-моему, это - смерть. Если ты больше себя не
осознаешь, значит, ты умер. Нет, не могу понять, почему буддисты,
индуисты, суфии и Церковь считают это желанной целью.
- Вы правы, без самосознания человек мертв. Но если бы вам удалось
испытать восторг, который ощущают суфии на каждом этапе
самосовершенствования, вы отнеслись бы к этому иначе.
- Да, пожалуй, - согласился Фригейт. - У меня был опыт мистических
откровений. Даже трижды.
- Впервые это случилось со мной в возрасте двадцати шести лет. Я
работал на сталелитейном заводе, в литейном цехе. Кран подавал туда
стальные болванки - прямо из форм плавильных печей. После обдирки
охлажденные болванки поступали в чаны, где они повторно нагревались, и
затем шли в прокат. Я работал у чанов и воображал, что болванки - это
спасенные души, затерянные до того в пламени чистилища. Их калили в этом
пламени, потом бросали под прессы, где им придавалась форма, угодная
небесам. На прокатном стане их обжимали, выдавливая всю грязь, все вредные
примеси. Оттуда они выходили с новой, очищенной душой...
- Вы понимаете меня, Нур, правда? Так вот, однажды я стоял у огромной
раскрытой двери цеха и глазел на заводской двор. Не помню, о чем я тогда
размышлял. Возможно, о том, что на мою долю выпала тяжкая работа в
чудовищной жаре, да еще за столь мизерную плату. А, может быть, о своем
намерении стать преуспевающим писателем. У меня не приняли еще ни одной
вещи, хотя многие издатели отзывались о них одобрительно. Например, Вит
Барнет, владелец "Сториз", дважды был готов взять мои рассказы, но оба
раза его отговорила жена. Этот журнал считался весьма престижным, но
платил ничтожные гонорары.
- Итак, я разглядывал немыслимо уродливый двор, вид которого никоим
образом не способствовал возвышенным мыслям или мистическому экстазу;
скорее, я был подавлен. Меня приводило в уныние все: теснившиеся на
подъездных путях платформы, темная металлическая пыль, покрывшая и
механизмы, и здания, огромные печи, едкий запах дыма, стелющегося по
земле. И вдруг в одно мгновение все изменилось. Нет, все оставалось таким
же серым и безобразным, таким же уродливым, однако...
- Каким-то образом я внезапно ощутил, что мир, Вселенная устроены
правильно и разумно. И все, что было и будет, - тоже разумно. В моем
видении произошел некий перелом, сдвиг. Сейчас я постараюсь объяснить
вам... Мне всегда представлялось, что мир - это бесконечность стеклянных
кирпичиков. Их едва можно разглядеть... Я видел лишь их грани, но как-то
смутно... только чуть заметные призрачные контуры.
- Обычно я воспринимал эти кирпичики в виде искривленной стены -
словно Бог, сложивший ее, был под хмельком. Но сейчас я увидел, что
кирпичи сдвинулись и поверхность кладки стала ровной. Вселенная не
выглядела больше наспех построенным зданием, способным вызвать у зрителя
лишь осуждение.
- Я был вне себя от счастья. Мне удалось, пусть на миг, заглянуть в
основы мироздания, проникнуть сквозь внешний слой штукатурки, небрежно
нанесенной на стены, и увидеть их гладкими и ровными.
- Теперь я знал, что мир устроен стройно и разумно, что у меня есть в
нем свое место. Оно определено точно и правильно. Да, я - живое существо,
но я еще и один из кирпичиков, что лежит на уготованном ему месте. Вернее
сказать, я осознал себя на своем месте. До этого мне казалось, что я так и
не нашел его... что я выбиваюсь из стены Мироздания. Да и как могло быть
иначе, если все кирпичики сложены в беспорядке? В этом заключалась моя
ошибка. Все на свете имеет свое, уготованное ему место... Я был счастлив.
Порядок и гармония мира внезапно открылись мне.
- И как долго длилось это ваше состояние? - спросил Нур.
- Несколько минут. Но весь день я чувствовал себя прекрасно! Когда же
я снова попытался повторить это... это откровение... ничего не вышло. Я
продолжал жить по-прежнему. Мир вновь стал созданием неумелого
строителя... вернее - злого обманщика. Но были и еще моменты...
- Другие случаи?
- Да. Второй раз это произошло под воздействием марихуаны. Я все-таки
выкурил за свою жизнь полдюжины сигарет с травкой... Это случилось в 1955
году, еще до того, как молодое поколение повсеместно пристрастилось к
наркотикам. В те времена марихуану и гашиш потребляли лишь в больших
городах и только в богемных компаниях. Ну, еще среди черных и цветных в
гетто.
- Мы с женой жили в Пеории, штат Иллинойс, и встретили там одну
супружескую пару, типичных выходцев из Грин Вилледж. Они уговорили меня
попробовать марихуану. Мне не хотелось. Я представлял, как нас схватит
полиция... потом - скандал, суд, суровый приговор, тюрьма... Что станет с
нашими детьми? Но алкоголь добавил мне храбрости, и я предался греху.
Делая первые затяжки, я безумно волновался. Но вот это произошло - и
ничего страшного не случилось.
- До того вечера - как, впрочем, и потом - я не испытывал тяги к
наркотикам. Но в тот раз мир представился мне раствором, насыщенным
мельчайшими кристалликами. Вновь произошел какой-то сдвиг в сознании.
Кристаллики зашевелились, заметались и начали мало-помалу выстраиваться в
определенном порядке, будто ангелы на параде. Но этот порядок был
бессмысленным... вернее, не столь разумным, как в первый раз. Я не ощущал
в нем своего места - места, казавшегося справедливым и естественным.
- Ну, а третий случай? - заинтересованно спросил Нур.
- Тогда мне уже исполнилось пятьдесят семь. Я был единственным
пассажиром воздушного шара, парящем над кукурузными полями Иллинойса.
Солнце садилось, яркий свет дня понемногу тускнел. Мы парили в недвижном
воздухе словно на ковре-самолете. Знаете, если в открытой гондоле зажечь
свечу, даже при сильном ветре она не погаснет и будет гореть так же ровно,
как в наглухо изолированном подземелье...
- Внезапно мне начало казаться, что солнце вновь встает над
горизонтом. Все вокруг зажглось ярким слепящим светом - и он исходил от
меня! Я превратился в пламя, и мир воспринимал мой свет и тепло. Спустя
секунду - может быть, позже, - свет исчез.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124