- Ну что, будем помост строить к завтрашним выступлениям? -
спросил Джим.
Мак повернулся к Лондону:
- Ты уже распорядился?
- Завтра утром ребята его сколотят. Досок нет. Раздобыли пока
только штакетины от забора. Большого помоста не выйдет.
- Не беда. Главное, чтоб всем ребятам Джоя было видно.
По лицу Лондона скользнула тревога.
- А что мне завтра говорить? Ты ж хочешь, чтоб я с речью выступал.
- К завтрашнему дню у тебя настрой будет самый боевой. Скажешь,
что этот парень умер ради них всех. А если уж он жизни не пожалел, им и
подавно сил щадить не надо - за себя же сражаются.
- Я речи держать не мастак, - посетовал Лондон.
- Ладно, пусть не речь. Просто поговори с ребятами. Не впервой.
Просто поговори, лучше всякой речи получится.
- Ну, попробую.
Мак повернулся к молодой матери.
- Как там малыш?
Лиза покраснела, плотнее закуталась в одеяло. От длинных ресниц на
щеки упала тень.
- Лучше некуда, - прошептала она. - Почти совсем и не плачет.
Полог палатки резко вздернулся, и вошел доктор, двигался он быстро
и решительно, что никак не вязалось с печальным собачьим взглядом.
- Пойдете со мной, Мак? Я собираюсь проведать Андерсона-младшего.
- Непременно, док! - воскликнул Мак и бросил Лондону: - Охрану у
дома Андерсона выставили?
- Выставить-то выставили, да добровольцев не нашлось, чуть не
силой заставлял.
- Ничего не поделаешь. Пошли, док, и ты, Джим, если сил хватит.
- Да я уже здоров!
Бертон пристально взглянул на Джима.
- Вам бы сейчас в постели лежать.
Мак усмехнулся.
- Я уж боюсь его одного оставлять, не успеешь глазом моргнуть, он
таких дел натворит. Пока, Лондон.
Ночь выдалась темная - ни звездочки - все небо заволокла огромная
туча. В лагере тихо, лишь перешептываются мужчины подле небольших
костров. Теплый недвижный воздух напитан влагой. Бертон и Мак с Джимом,
не привлекая внимания, выбрались из лагеря и ск рылись в ночной мгле.
- Боюсь, дождь пойдет, - вздохнул Мак. - И будут наши парни ровно
мокрые курицы. Под дождем быстрее, чем под огнем, боевой дух исчезает.
Палатки-то, поди, все протекают.
- Это уж точно, - подтвердил Бертон.
Они дошли до сада и зашагали меж рядами яблонь. Было так темно,
что приходилось идти, вытянув вперед руки.
- Вы по-прежнему довольны забастовкой? - спросил доктор.
- Сейчас чуть меньше. Тут в долине людишки крепко друг за дружку
держатся. Сейчас мы без пищи остались. Не раздобудем - наше дело труба.
Ливанет дождь, и завтра же наша братия нас продаст ни за грош. Устали
они просто. Чудно получается, док. Вот вы в наше дело не верите, а,
похоже, до последнего с нами. Не понимаю я вас.
- Да я и сам себя не понимаю, - пробормотал доктор. - Я не верю в
ваше дело, а вот в людей верю.
- Это как понимать?
- Трудно объяснить. Просто я верю, что они люди, а не скоты.
Случись я на псарне, где собаки голодные, больные, неухоженные, я б им
непременно помог, будь в силах. Ведь они ж не виноваты в том, что им
плохо. Вы ж не попрекнете их, дескать, потому им т ак живется, что
честолюбия ни на грош, осмотрительности - никакой, собаки и есть
собаки. Не попрекнете же, верно? А постараетесь накормить, отмыть. Вот
и я так. Кое в чем научился помогать людям, и как вижу обездоленного -
помогаю, особенно не раздумываю . Увидит художник холст. краски под
рукой, и ему захочется рисовать; не станет он голову ломать,
докапываться, откуда у него такое желание.
- Ага, ну теперь, вроде, понятно. Хотя надо уж очень
бесчувственным быть, чтоб вот так стоять в стороне и только смотреть на
людишек, а не жить с ними одной жизнью. Но, с другой стороны, док,
чертовски умно придумано, рук не замараете.
- Кстати, Мак, у меня карболка кончается. Если не достанете, в
лагере не больницей будет пахнуть, а кое-чем похуже.
- Постараюсь.
Метрах в ста засветил желтый огонек.
- Это и есть дом Андерсона? - спросил Джим.
- Похоже. Сейчас, наверное, на охрану наткнетесь
Но они дошли до калитки дома, а их так никто и не окликнул.
Мак вскипел:
- Черт побери, где же ребята? Вы, док, в дом идите а я пока
похожу, поищу этих охранничков.
Бертон направился по тропинке к дому и вошел в ярко освещенную
кухню. А Мак с Джимом пошли к сараю. Там они и застали охрану: мужики
курили, развалясь на охапках сена. С крюка на стене свисала керосиновая
лампа, тускло освещая пустые отсеки да множеств о ящиков с яблоками -
урожай Андерсона готов к отправке.
Мак вскипел было, но быстро унял гнев, заговорил спокойно и
доброжелательно:
- Ребята, вас ведь не шутки ради послали. Мы узнали, что
"бдительные" затевают коечто против Андерсона, вроде, отомстить хотят
за то, что он нас на свою землю пустил. А представьте, если б не
пустил? Гоняли бы нас сейчас по всему округу. Андерсон- сл авный
старик, и мы его в обиду не должны давать.
- Да вокруг - ни души, - заговорил один из охраны. - Что ж нам всю
ночь на ногах? Мы уж сегодня в пикетах нашатались.
- Ну, что ж, валяйте! - в сердцах крикнул Мак. Пусть усадьбу хоть
с землей сравняют. Тогда уж Андерсон вышвырнет нас вон. Куда вы только
денетесь?
- У реки лагерь разобьем.
- Черта с два! Да вас мигом за пределы округа выдворят! Будто сами
не знаете!
Один из мужиков поднялся.
- Парень дело говорит, - проворчал он. - Пойдемте ка отсюда. У
меня в лагере старуха осталась, и я не хочу ей зла.
- Оцепите дом и никого не пропускайте. Знаете, что они с сыном
Андерсона сотворили? Сожгли его передвижное кафе, а самого избили до
полусмерти.
- Альф всегда вкусно кормил, - припомнил кто-то.
Мужчины устало поднялись и вышли из сарая. Мак задул лампу.
- "Бдительные" любят по огоньку палить, - пояснил он. - Таких
подставок они не упускают. Надо б и Андерсону сказать, пусть шторы
опустит.
Охранники один за другим растаяли в темноте.
- Думаешь, они и впрямь будут сторожить? - спросил Джим.
- Эх, если бы! Минут через десять снова сюда припрутся. В армии
расстреливают, если заснешь на посту. Мы ж так не можем. А без
наказаний дисциплину не сохранишь.
Вот затихли и шаги охраны.
- Я их еще разок прищучу, когда обратно пойдем, пообещал Мак.
Они взошли на крыльцо, постучали в кухонную дверь. В ответ
залаяли, запрыгали собаки. Слышно было, как они бросаются на дверь и
как Андерсон успокаивает их. Вот дверь чуть приоткрылась.
- Это мы, мистер Андерсон.
- Заходите, - угрюмо бросил тот.
Собаки волчком закрутились подле гостей, замолотили длинными,
твердыми хвостами, повизгивая от радости.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76