Чем-то, видимо, прожгли.
— Эмяс!..— Ортьо выругался самым сильным в карельском языке ругательством, швырнул подарки брата обратно в коробку. Такие подарки из милости дарят бедным родственникам. На тебе, боже, что нам негоже. Нет, черт побери, он не бедный родственник. Подумаешь, богач, коммерции советник, тьфу! Ортьо ругался последними словами. Его так и подмывало схватить это барахло, эти тряпки, пойти к брату и швырнуть ему в лицо их, эти тряпки... Эмяс!
Мирья уже в который раз ходила от «Астории» к Исаакию и обратно. Что же случилось с Нийло? Он всегда был такой аккуратный, даже пунктуальный. Часы уже показывают девять. Они договорились встретиться в восемь. А завтра Нийло уезжает...
Прошло немногим больше года с того времени, когда они были вместе. Были... Было Алинанниеми, прогулки на велосипедах, купание, певческие праздники, Рабочий институт. Они считали дни, часы, чтобы снова встретиться. Нийло никогда раньше не запаздывал. Уже десятый час. А сегодня их последний вечер. Неужели последний? Самый последний?
Мирья ходила, то и дело беспокойно поглядывая на часы. Сегодня Нийло здесь. Но почему он все не идет? Ведь вчера они договорились... Если бы такое случилось в Финляндии, Мирья давно бы ушла с места свидания и, наверное, долго бы не простила. Но теперь она не могла уйти. Она ради этого приехала сюда из Карелии, чтобы повидаться с Нийло. Сегодня последний их вечер...
В начале одиннадцатого Нийло пришел, вернее, прибежал.
— Мирья, моя хорошая, только не сердись. Я сейчас все объясню.
— А я и не сержусь.— Мирья с нежностью смотрела на запыхавшегося, раскрасневшегося юношу, готовая простить ему опоздание.
— Знаешь, только я собрался идти, как коммерции советнику нужно было уложить чемоданы,
— Что?! Что?
— Мне пришлось уложить вещи коммерции советника. Он не хотел оставлять на утро.
— И только из-за этого ты не пришел, Нийло?!
Если бы Нийло проспал, задержался на обеде или пусть даже слишком увлекся игрой в бильярд, Мирья не была бы столь удивлена, как сейчас.
— Ну почему я должен это объяснять? Ведь ты, Мирья, понимаешь... Он же — коммерции советник, мой хозяин...
— Но ты же в отпуске сейчас, ты сейчас турист!
— О боже мой! Неужели ты не понимаешь таких простых вещей?..
— Ох, Нийло, я в самом деле не понимаю,— вздохнула Мирья.
— Ты помнишь, сколько месяцев я ходил искал работу, пока меня не взяли в общество. А теперь у меня хорошая работа. Живу в Хельсинки. Коммерции советник — неплохой хозяин. Он доволен мной. Ну хоть это-то ты понимаешь?
— Да, да. Я, кажется, начинаю кое-что понимать.
— Ты знаешь, какой сегодня вечер? Это вечер, который мы будем всегда вспоминать. Вечер, который решит все. Сегодня — сию же минуту — ты скажешь мне окончательно, когда вернешься ко мне в Финляндию.
Мирья покачала головой:
— Не спрашивай об этом, Нийло. Не надо.
— Нет, надо. Тебе пора решить. Ведь у тебя есть все основания проситься обратно. В Финляндии твои приемные родители...
— Нийло, милый, не надо. Больше ни слова об этом.— Мирья взяла себя в руки и сказала уже спокойнее: — А отец и мать летом приедут в Карелию.
— Ну а ты? Ведь речь о тебе идет. Скоро мне прибавят жалованье. Коммерции советник уже дал понять. В его руках наше будущее, твое и мое...
— Нет, Нийло, мое — в руках не у коммерции советника.
— Что, что ты говоришь?
— То, что... Почему ты сказал, что задержался именно из-за этого? Придумал бы какую-нибудь другую причину...
— Мирья, я всегда был честным.
— Да, Нийло, ты был честным.—-Мирья готова была
разреветься.—Нийло, я очень устала. Завтра встретимся на вокзале. Там поговорим обо всем.
Кажется, впервые Мирья говорила Нийло неправду.
— Хорошо,— согласился Нийло.— Какая-то ты странная сегодня. Мне тоже надо идти. Может, я еще нужен буду сегодня коммерции советнику.
— Да, да. Коммерции советнику ты нужен. Иди, Нийло, иди. Спокойной ночи.
Мирья, Ортьо и Хуоти провожали туристов.
При расставании обычно не находится слов. Коммерции советник спросил у Ортьо, чтобы сказать что-нибудь:
— Ты уже посмотрел, что в коробке? Этой одежды тебе надолго хватит.
— Послушай, Мийккула...— Ортьо не хотелось в час расставания говорить брату ничего обидного.— Не надо было тебе ничего везти. Слышишь, ничего больше никогда мне не привози и не присылай.
Коммерции советник удивленно пожал плечами:
— Не понимаю тебя.
Он и в самом деле ничего не понимал.
Мирья и Нийло отошли и стояли в стороне от других.
— Остались считанные минуты. Последние минуты,— умоляюще говорил Нийло.— От этого зависит все наше будущее. Скажи только одно слово, и я буду ждать тебя, буду ждать сколько угодно...
Не отнимая руки, которую крепко сжимал Нийло, Мирья посмотрела ему прямо в глаза.
— Нийло, не жди меня.
Объявили, что до отхода поезда осталось две минуты. Они не глядели друг на друга. Старались изо всех сил казаться беззаботными. Нийло протянул руку, повернулся и пошел неуверенно, как идет человек, чувствующий, что за ним следят.
Мирья смотрела ему вслед затуманенными глазами.
Поезд ушел.
Ортьо подошел к Мирье и тронул ее за локоть:
— Ну, Мирья, через полчаса отойдет наш поезд. Поедем домой или как?
— Да, дядя Ортьо, поедем домой.
"Все, что случалось со мной, Нийло. Кажется, я рассказала тебе все.
Желаю тебе счастья, Нийло. Мне хотелось пожелать тебе счастья, когда отходил твой поезд. Может быть, ты будешь счастлив. Желаю тебе от всей души успеха в жизни.
Мы еще молоды. И у тебя и у меня жизнь только начинается. И у тебя и у меня есть родина. Да, я, кажется, еще не написала главное: я теперь гражданка Советского Союза. Моя родина — земля, где жил мой отец и живет мать. Здесь — мой дом...»
1964
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93
— Эмяс!..— Ортьо выругался самым сильным в карельском языке ругательством, швырнул подарки брата обратно в коробку. Такие подарки из милости дарят бедным родственникам. На тебе, боже, что нам негоже. Нет, черт побери, он не бедный родственник. Подумаешь, богач, коммерции советник, тьфу! Ортьо ругался последними словами. Его так и подмывало схватить это барахло, эти тряпки, пойти к брату и швырнуть ему в лицо их, эти тряпки... Эмяс!
Мирья уже в который раз ходила от «Астории» к Исаакию и обратно. Что же случилось с Нийло? Он всегда был такой аккуратный, даже пунктуальный. Часы уже показывают девять. Они договорились встретиться в восемь. А завтра Нийло уезжает...
Прошло немногим больше года с того времени, когда они были вместе. Были... Было Алинанниеми, прогулки на велосипедах, купание, певческие праздники, Рабочий институт. Они считали дни, часы, чтобы снова встретиться. Нийло никогда раньше не запаздывал. Уже десятый час. А сегодня их последний вечер. Неужели последний? Самый последний?
Мирья ходила, то и дело беспокойно поглядывая на часы. Сегодня Нийло здесь. Но почему он все не идет? Ведь вчера они договорились... Если бы такое случилось в Финляндии, Мирья давно бы ушла с места свидания и, наверное, долго бы не простила. Но теперь она не могла уйти. Она ради этого приехала сюда из Карелии, чтобы повидаться с Нийло. Сегодня последний их вечер...
В начале одиннадцатого Нийло пришел, вернее, прибежал.
— Мирья, моя хорошая, только не сердись. Я сейчас все объясню.
— А я и не сержусь.— Мирья с нежностью смотрела на запыхавшегося, раскрасневшегося юношу, готовая простить ему опоздание.
— Знаешь, только я собрался идти, как коммерции советнику нужно было уложить чемоданы,
— Что?! Что?
— Мне пришлось уложить вещи коммерции советника. Он не хотел оставлять на утро.
— И только из-за этого ты не пришел, Нийло?!
Если бы Нийло проспал, задержался на обеде или пусть даже слишком увлекся игрой в бильярд, Мирья не была бы столь удивлена, как сейчас.
— Ну почему я должен это объяснять? Ведь ты, Мирья, понимаешь... Он же — коммерции советник, мой хозяин...
— Но ты же в отпуске сейчас, ты сейчас турист!
— О боже мой! Неужели ты не понимаешь таких простых вещей?..
— Ох, Нийло, я в самом деле не понимаю,— вздохнула Мирья.
— Ты помнишь, сколько месяцев я ходил искал работу, пока меня не взяли в общество. А теперь у меня хорошая работа. Живу в Хельсинки. Коммерции советник — неплохой хозяин. Он доволен мной. Ну хоть это-то ты понимаешь?
— Да, да. Я, кажется, начинаю кое-что понимать.
— Ты знаешь, какой сегодня вечер? Это вечер, который мы будем всегда вспоминать. Вечер, который решит все. Сегодня — сию же минуту — ты скажешь мне окончательно, когда вернешься ко мне в Финляндию.
Мирья покачала головой:
— Не спрашивай об этом, Нийло. Не надо.
— Нет, надо. Тебе пора решить. Ведь у тебя есть все основания проситься обратно. В Финляндии твои приемные родители...
— Нийло, милый, не надо. Больше ни слова об этом.— Мирья взяла себя в руки и сказала уже спокойнее: — А отец и мать летом приедут в Карелию.
— Ну а ты? Ведь речь о тебе идет. Скоро мне прибавят жалованье. Коммерции советник уже дал понять. В его руках наше будущее, твое и мое...
— Нет, Нийло, мое — в руках не у коммерции советника.
— Что, что ты говоришь?
— То, что... Почему ты сказал, что задержался именно из-за этого? Придумал бы какую-нибудь другую причину...
— Мирья, я всегда был честным.
— Да, Нийло, ты был честным.—-Мирья готова была
разреветься.—Нийло, я очень устала. Завтра встретимся на вокзале. Там поговорим обо всем.
Кажется, впервые Мирья говорила Нийло неправду.
— Хорошо,— согласился Нийло.— Какая-то ты странная сегодня. Мне тоже надо идти. Может, я еще нужен буду сегодня коммерции советнику.
— Да, да. Коммерции советнику ты нужен. Иди, Нийло, иди. Спокойной ночи.
Мирья, Ортьо и Хуоти провожали туристов.
При расставании обычно не находится слов. Коммерции советник спросил у Ортьо, чтобы сказать что-нибудь:
— Ты уже посмотрел, что в коробке? Этой одежды тебе надолго хватит.
— Послушай, Мийккула...— Ортьо не хотелось в час расставания говорить брату ничего обидного.— Не надо было тебе ничего везти. Слышишь, ничего больше никогда мне не привози и не присылай.
Коммерции советник удивленно пожал плечами:
— Не понимаю тебя.
Он и в самом деле ничего не понимал.
Мирья и Нийло отошли и стояли в стороне от других.
— Остались считанные минуты. Последние минуты,— умоляюще говорил Нийло.— От этого зависит все наше будущее. Скажи только одно слово, и я буду ждать тебя, буду ждать сколько угодно...
Не отнимая руки, которую крепко сжимал Нийло, Мирья посмотрела ему прямо в глаза.
— Нийло, не жди меня.
Объявили, что до отхода поезда осталось две минуты. Они не глядели друг на друга. Старались изо всех сил казаться беззаботными. Нийло протянул руку, повернулся и пошел неуверенно, как идет человек, чувствующий, что за ним следят.
Мирья смотрела ему вслед затуманенными глазами.
Поезд ушел.
Ортьо подошел к Мирье и тронул ее за локоть:
— Ну, Мирья, через полчаса отойдет наш поезд. Поедем домой или как?
— Да, дядя Ортьо, поедем домой.
"Все, что случалось со мной, Нийло. Кажется, я рассказала тебе все.
Желаю тебе счастья, Нийло. Мне хотелось пожелать тебе счастья, когда отходил твой поезд. Может быть, ты будешь счастлив. Желаю тебе от всей души успеха в жизни.
Мы еще молоды. И у тебя и у меня жизнь только начинается. И у тебя и у меня есть родина. Да, я, кажется, еще не написала главное: я теперь гражданка Советского Союза. Моя родина — земля, где жил мой отец и живет мать. Здесь — мой дом...»
1964
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93