Синицын ворчал, молодежь смеялась, а неутомимый Игорь Никитич на все жалобы Николая Михайловича только отшучивался.
- Ничего, ничего!- говорил он. - Такая гимнастика только на пользу, а то сними с вас тяжесть, вы так разленитесь, что разучитесь ходить.
Доводы были неоспоримы, и Николай Михайлович, кряхтя и ворча, принимался за дело.
С самого начала путешествия Ольга Александровна ввела и неуклонно поддерживала строжайший режим дня. Особенно тщательно она следила за тем, чтобы люди как следует высыпались.
- Сон - это все! - приговаривала она, укладывая спать недовольную команду. - Невыспавшийся человек для работы непригоден и ни на что путное не способен. Это в кинофильмах герои с утра до вечера работают, а ночи напролет просиживают за книгами. В жизни так не бывает. Не поспишь всего одну ночь, а уже ходишь, как разваренный судак: глаза красные, бессмысленные, как у пьяницы, в суставах точно песок насыпан, из рук все валится. В таком состоянии думаешь не о деле, а о том, куда бы приткнуться. Так что не будем торговаться, а извольте-ка в постель.
Все ворчали, но подчинялись. Спать полагалось восемь с половиной часов. Отступления от режима допускались только для дежурных и, в исключительных случаях, для ведущих неотложные научные наблюдения. Даже Игорю Никитичу не давалось поблажек.
Благодаря заботам Ольги Александровны команда чувствовала себя превосходно. Все были здоровы, бодры и работали в полную силу. Помимо основных дел - систематических научных наблюдений, прокладывания курса корабля, регулярных занятий гимнастикой, - приходилось вести неотступный контроль за "окрестностями". Непрерывно работающий радиолокатор то и дело обнаруживал неподалеку от корабля большие и малые скопления метеоритов.
Для Земли, защищенной броней атмосферы, эти летящие с огромными скоростями маленькие песчинки, камешки или кусочки железа совершенно безвредны. Но для космического корабля они были чрезвычайно опасны.
Каждая обнаруженная стая немедленно бралась на учет. С помощью многократных измерений определялась ее орбита. Было несколько случаев, когда приходилось включать главный двигатель, чтобы уклониться от опасных встреч. Таким маневрам предшествовали сложные расчеты, которые должны были установить, куда и насколько корабль должен отойти, чтобы не очень отклониться от трассы полета.
Больше всего в таких случаях недоумевали Ольга Александровна и Синицын. В своей работе они не соприкасались с математикой и никак не могли понять, что любая скорость, приобретаемая кораблем, сохраняется навсегда и в течение многих месяцев может так исказить его путь, что встреча с Венерой окажется невозможной.
Огромная и исключительно важная расчетная работа лежала на плечах Константина Степановича и Маши. Небольшая грузоподъемность космического корабля не позволила установить на нем универсальную счетную машину, размеры и вес которой очень велики. Машина, установленная на "Уране", могла заменить два-три десятка опытных расчетчиков и только. Никаких чудес кибернетики она делать не умела. Капитанская дочка, ворча и жалуясь на несовершенство своей, как она называла, "бандуры", работала до изнеможения.
Когда дела накапливалось слишком много, ей помогал Игорь Никитич. Глубокие и универсальные знания позволяли ему быть неплохим помощником даже для специалиста-астронома. В каждый момент он знал положение корабля в пространстве, его скорость и последующую траекчорию. Знал не по представляемым ему сводкам, а как непосредственный исполнитель расчетной работы. В своей исключительной памяти он держал все поправки, учитывающие влияние на курс корабля притяжения Солнца, Земли, Венеры и даже Меркурия и Марса.
Но круг его дел не ограничивался этим. Он руководил запусками двигателя, разъединениями и соединениями кабины с кораблем, проверял вместе с Ольгой Александровной приборы для очистки воздуха и воды, контролировал состав воздуха, его влажность и температуру, следил за расходованием рабочего вещества, а важнейшая установка корабля - урановый котел - была почти всецело на его попечении.
У Гали очень много времени занимала работа с коронографом - прибором, позволяющим производить фото-киносъемку солнечной короны и протуберанцев. Галя была отличным оператором, за что ее так высоко ценил Константин Степанович. Вначале она работала, слепо следуя его советам. Но по мере накопления опыта перед ней стала проясняться научная сторона выполняемой работы, и постепенно девушка приобрела собственный исследовательский почерк. Она стала понимать, какое огромное влияние на земную жизнь оказывают процессы, происходящие на поверхности Солнца. Когда на нем вырастали особо грозные, малиновые, протуберанцы, она невольно вспоминала о морякахи летчиках, для которых наступало тяжелое время магнитных бурь, когда теряется радиосвязь, компасная картушка мечется без толку вправо и влево, тщетно сигналят потерявшие голос радиомаяки, морские и воздушные корабли теряют ориентировку, а над полюсами Земли разухабисто пляшут беззвучные хороводы полярных сияний.
То сильное, то слабое рассеянное свечение ночного неба зодиакальный свет - у нее связывалось с поясом астероидов, лежащим между орбитами Марса и Юпитера. Она живо представляла себе неисчислимый рой бесформенных скал, несущихся в круговом вихре протяженностью в два миллиарда километров. Притяжение могучего Юпитера будоражит эту каменную мешанину, заставляя бесчисленные глыбы сталкиваться между собой. При ударах они разбиваются вдребезги. Образовавшаяся мелочь, на которую давят солнечные лучи, постепенно замедляет скорость движения. Траектории песчинок из эллиптических превращаются в спиральные. Приближаясь к центру, спираль становится все круче и круче, и, наконец, песчинки падают на Солнце. Но упасть им не суждено: грозное светило не подпускает их к себе. Оно плавит их, испаряет и превращает в раскаленный газ. Давление лучей на молекулы газа оказывается во много раз сильнее, чем притяжение, и они в считанные часы навсегда изгоняются из пределов солнечной системы, салютуя в последний раз своей родине искорками зодиакального света.
В часы отдыха молодежь по-прежнему любила слушать астрономические новеллы Константина Степановича, запас которых у него, казалось, не знал пределов. Каждый раз он преподносил своим слушателям новые и новые мифы о происхождении названий созвездий, рассказы об анекдотических спорах ученых прошлого, а иногда и настоящею времени и другие, подчас кажущиеся невероятными истории.
Фигуры созвездий древнегреческой звездной сферы в его передаче приобретали особое очарование. От рассказов Константина Степановича веяло дыханием глубокой седой древности, что придавало им исключительную красочность.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54
- Ничего, ничего!- говорил он. - Такая гимнастика только на пользу, а то сними с вас тяжесть, вы так разленитесь, что разучитесь ходить.
Доводы были неоспоримы, и Николай Михайлович, кряхтя и ворча, принимался за дело.
С самого начала путешествия Ольга Александровна ввела и неуклонно поддерживала строжайший режим дня. Особенно тщательно она следила за тем, чтобы люди как следует высыпались.
- Сон - это все! - приговаривала она, укладывая спать недовольную команду. - Невыспавшийся человек для работы непригоден и ни на что путное не способен. Это в кинофильмах герои с утра до вечера работают, а ночи напролет просиживают за книгами. В жизни так не бывает. Не поспишь всего одну ночь, а уже ходишь, как разваренный судак: глаза красные, бессмысленные, как у пьяницы, в суставах точно песок насыпан, из рук все валится. В таком состоянии думаешь не о деле, а о том, куда бы приткнуться. Так что не будем торговаться, а извольте-ка в постель.
Все ворчали, но подчинялись. Спать полагалось восемь с половиной часов. Отступления от режима допускались только для дежурных и, в исключительных случаях, для ведущих неотложные научные наблюдения. Даже Игорю Никитичу не давалось поблажек.
Благодаря заботам Ольги Александровны команда чувствовала себя превосходно. Все были здоровы, бодры и работали в полную силу. Помимо основных дел - систематических научных наблюдений, прокладывания курса корабля, регулярных занятий гимнастикой, - приходилось вести неотступный контроль за "окрестностями". Непрерывно работающий радиолокатор то и дело обнаруживал неподалеку от корабля большие и малые скопления метеоритов.
Для Земли, защищенной броней атмосферы, эти летящие с огромными скоростями маленькие песчинки, камешки или кусочки железа совершенно безвредны. Но для космического корабля они были чрезвычайно опасны.
Каждая обнаруженная стая немедленно бралась на учет. С помощью многократных измерений определялась ее орбита. Было несколько случаев, когда приходилось включать главный двигатель, чтобы уклониться от опасных встреч. Таким маневрам предшествовали сложные расчеты, которые должны были установить, куда и насколько корабль должен отойти, чтобы не очень отклониться от трассы полета.
Больше всего в таких случаях недоумевали Ольга Александровна и Синицын. В своей работе они не соприкасались с математикой и никак не могли понять, что любая скорость, приобретаемая кораблем, сохраняется навсегда и в течение многих месяцев может так исказить его путь, что встреча с Венерой окажется невозможной.
Огромная и исключительно важная расчетная работа лежала на плечах Константина Степановича и Маши. Небольшая грузоподъемность космического корабля не позволила установить на нем универсальную счетную машину, размеры и вес которой очень велики. Машина, установленная на "Уране", могла заменить два-три десятка опытных расчетчиков и только. Никаких чудес кибернетики она делать не умела. Капитанская дочка, ворча и жалуясь на несовершенство своей, как она называла, "бандуры", работала до изнеможения.
Когда дела накапливалось слишком много, ей помогал Игорь Никитич. Глубокие и универсальные знания позволяли ему быть неплохим помощником даже для специалиста-астронома. В каждый момент он знал положение корабля в пространстве, его скорость и последующую траекчорию. Знал не по представляемым ему сводкам, а как непосредственный исполнитель расчетной работы. В своей исключительной памяти он держал все поправки, учитывающие влияние на курс корабля притяжения Солнца, Земли, Венеры и даже Меркурия и Марса.
Но круг его дел не ограничивался этим. Он руководил запусками двигателя, разъединениями и соединениями кабины с кораблем, проверял вместе с Ольгой Александровной приборы для очистки воздуха и воды, контролировал состав воздуха, его влажность и температуру, следил за расходованием рабочего вещества, а важнейшая установка корабля - урановый котел - была почти всецело на его попечении.
У Гали очень много времени занимала работа с коронографом - прибором, позволяющим производить фото-киносъемку солнечной короны и протуберанцев. Галя была отличным оператором, за что ее так высоко ценил Константин Степанович. Вначале она работала, слепо следуя его советам. Но по мере накопления опыта перед ней стала проясняться научная сторона выполняемой работы, и постепенно девушка приобрела собственный исследовательский почерк. Она стала понимать, какое огромное влияние на земную жизнь оказывают процессы, происходящие на поверхности Солнца. Когда на нем вырастали особо грозные, малиновые, протуберанцы, она невольно вспоминала о морякахи летчиках, для которых наступало тяжелое время магнитных бурь, когда теряется радиосвязь, компасная картушка мечется без толку вправо и влево, тщетно сигналят потерявшие голос радиомаяки, морские и воздушные корабли теряют ориентировку, а над полюсами Земли разухабисто пляшут беззвучные хороводы полярных сияний.
То сильное, то слабое рассеянное свечение ночного неба зодиакальный свет - у нее связывалось с поясом астероидов, лежащим между орбитами Марса и Юпитера. Она живо представляла себе неисчислимый рой бесформенных скал, несущихся в круговом вихре протяженностью в два миллиарда километров. Притяжение могучего Юпитера будоражит эту каменную мешанину, заставляя бесчисленные глыбы сталкиваться между собой. При ударах они разбиваются вдребезги. Образовавшаяся мелочь, на которую давят солнечные лучи, постепенно замедляет скорость движения. Траектории песчинок из эллиптических превращаются в спиральные. Приближаясь к центру, спираль становится все круче и круче, и, наконец, песчинки падают на Солнце. Но упасть им не суждено: грозное светило не подпускает их к себе. Оно плавит их, испаряет и превращает в раскаленный газ. Давление лучей на молекулы газа оказывается во много раз сильнее, чем притяжение, и они в считанные часы навсегда изгоняются из пределов солнечной системы, салютуя в последний раз своей родине искорками зодиакального света.
В часы отдыха молодежь по-прежнему любила слушать астрономические новеллы Константина Степановича, запас которых у него, казалось, не знал пределов. Каждый раз он преподносил своим слушателям новые и новые мифы о происхождении названий созвездий, рассказы об анекдотических спорах ученых прошлого, а иногда и настоящею времени и другие, подчас кажущиеся невероятными истории.
Фигуры созвездий древнегреческой звездной сферы в его передаче приобретали особое очарование. От рассказов Константина Степановича веяло дыханием глубокой седой древности, что придавало им исключительную красочность.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54