Когда оставалось не больше шести недель до отъезда, пришла обещанная посылка от Тэрбер. Хорошо понимая, что за оставшееся время он не успеет написать новую кантату, Дворжак все же начал ее сочинять, чтобы угодить «деятельной аме­риканке», да и текст поэмы «Американский флаг» Джозефа Дрэйка увлек его картинами борьбы се­вероамериканских штатов с Англией, «Это очень бы подошло к нашей действительности, прослав­ление свободы!» - писал он Русу. Заверша­лась кантата уже в Америке, где она и была впер­вые с успехом исполнена и напечатана.
15 сентября 1892 года, простившись с Высокой, любимым садом, голубями, Дворжак с женой и двумя детьми - старшей дочерью Отилией и сыном Антонином (остальные четверо оставались на по­печении бабушки Чермаковой) отправился за океан.
«До встречи летом!» -- крикнул он провожав­шим, когда поезд уже набирал скорость.
С Дворжаком поехал молодой чех Йозеф Коваржик, родившийся в Америке, но с 1888 по 1892 год обучавшийся в Пражской консерватории по классу скрипки. Весной, сдав выпускные экзаме­ны и собравшись было ехать в родной Спилвиль в штате Айова, Коваржик получил от Дворжака предложение повременить с отъездом с тем, чтобы осенью совершить переезд вместе. Разумеется, он согласился, на лето переехал в Высокую и уже там стал входить в роль секретаря Дворжака, хотя основным его занятием на протяжении трех летних месяцев было обучение английскому языку жены Дворжака и Отильки и беседы с самим Дворжаком, желавшим напрактиковаться в английской разго­ворной речи.
Путешествие из Европы в Америку прошло гладко. Даже те три дня, когда корабль трепало штормом и всех мучала морская болезнь, Дворжак чувствовал себя отлично. Как настоящий морской волк, он прохаживался по палубе, любуясь буше­вавшей стихией и единственный из пассажиров выходил к столу в салон, чтобы разделить трапезу с капитаном. На десятый день путешествия показа­лись очертания Американских берегов. Пробыв в карантине сутки на рейде, корабль вошел в Нью-Йоркский порт, и во вторник 27 сентября Дворжак как новый Колумб ступил на незнакомую ему землю.
Нечего и говорить, что встреча была весьма тор­жественной. Жанетта Тэрбер постаралась широко оповестить американские круги о приезде компози­тора. От корреспондентов не было отбоя. Несколь­ко дней Дворжак не имел ни часа покоя. Ежеднев­ные газеты и солидные научные журналы давали подробную его биографию с оценкой творчества (об этом тоже позаботилась Жанетта Тэрбер), поме­щали его портреты. «В Америке... ожидают неверо­ятного от моей артистической деятельности», - со­общал Дворжак в Прагу. Чехи, обосновавшиеся в Соединенных Штатах, съехались в Нью-Йорк, что­бы приветствовать своего знаменитого земляка. На вечерах в честь Дворжака произносились речи по-чешски и по-английски.
- А я, бедняга, должен был всех благодарить. Каково мне было! - жаловался Дворжак своему приятелю из Кромержижа доктору Козанку.
Лишь на четвертый день Дворжак попал в кон­серваторию, где его радостно приветствовала Жа­нетта Тэрбер и представила ему весь коллектив преподавателей, насчитывавший тогда уже более пятидесяти человек. Знакомство с учениками Двор­жак начал с просмотра их сочинений, написанных в его честь. Это тоже была инициатива энергичной Жанетты Тэрбер: и Дворжака почтить, и постарать­ся пробудить творческую мысль молодых амери­канцев. Дочь своей страны, она глубоко переживала отсутствие высокохудожественной национальной культуры в Соединенных Штатах. Приглашая Дворжака в Америку, она надеялась, что он не только поможет наладить работу в основанной ею консерватории, не только научит ее питомцев мас­терству, но, главное, укажет им путь в обетованную страну, в царство нового, самобытного искусства. Иначе говоря, покажет, как создать национальную музыку. Ведь если у маленького чешского народа такие музыканты, что имена их знает весь мир, по­чему бы им не иметь таких же. Их страна и народ так велики!
В своем патриотическом порыве Тэрбер совсем упустила из вида тот факт, что народ Соединенных Штатов, поражавший европейцев созданием неви­данных материальных ценностей, не был единой нацией. Следовательно, откуда было взяться еди­ной национальной культуре?
Нелегкая задача выпала на долю Дворжака. Но он с энтузиазмом принялся за ее решение. Конечно наладить трудовой процесс в консерватории, орга­низовать регулярные занятия с последующими экзаменами вместо пресловутого свободного посе­щения, наконец, обучить студентов мастерству было не так уж сложно. Коллектив педагогов был доста­точно опытен. Кстати сказать, Дворжак с самого начала уговорил Тэрбер принять в его состав и Франтишка Коваржика. Таким образом, он не рас­ставался с ним и в Нью-Йорке. А когда Дворжак из гостиницы, где ему было шумно и неуютно, пере­ехал на частную квартиру, Коваржик тоже, как член семьи, поселился вместе с ними и повсюду, подобно тени, следовал за Дворжаком.
Занимался Дворжак, как и в Праге, утром с 9 до 11 часов в понедельник, среду и пятницу, а с 4 до 6 часов два раза в неделю проводил репетиции со студенческим оркестром консерватории. Говорил Дворжак по-английски свободно, но, как всегда, был немногословен. Среди учеников он обнаружил незаурядные таланты. Особенно выделялись Гарри Шелли (позднее автор двух симфоний, скрипичного концерта, нескольких кантат и многочисленных фортепианных и органных произведений) и Рубин Голдмарк (впоследствии преподаватель той же консерватории, автор ряда симфонических, инструмен­тальных и вокальных сочинений). Потом появились и темнокожие ученики.
Госпожа Tэp6ep действовала как истинная ме­ценатка, и рвение ее было беспредельно. Вначале она объявила, что бедные люди, у кого есть талант, могут обучаться у нее бесплатно. Это очень скоро выделило ее учебное заведение из ряда таких же частных музыкальных школ в Нью-Йорке, и спе­циальным постановлением вашингтонского конгрес­са дало право именоваться Национальной консер­ваторией Америки (National Conservatory of Music of America), ибо члены конгресса были покорены ее бескорыстием и преданным служением интересам страны. Потом же, когда приехал Дворжак, Жанет­та Тэрбер, руководимая все теми же побуждениями воспитания талантов и создания отечественной му­зыки, поместила в газетах объявление о том, что консерватория, в связи с приездом нового руково­дителя, расширяет свою деятельность и будет обу­чать и цветных, надеясь, что со временем они вой­дут в состав ее преподавателей.
Так увеличивался круг учеников Дворжака. Уже к концу первого учебного года можно было подвести некоторые итоги. И майский концерт в консерватории из произведений студентов (класс Дворжака) показал, что все идет благополучно, хотя и здесь нашлись критики, которые считали, что за год можно было достичь большего мастерст­ва.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51