Лири­ческие отступления, создающие образы чешской природы, лишь оттеняют драматическую напряжен­ность различных картин борьбы, исход которой воз­вещает финал симфонии - развернутая кульмина­ция «гуситской» темы, воспринимаемая как возвы­шенный гимн родине, почитаемой композитором.
Сочиняя эту седьмую по счету, так называемую «большую» ре-минорную симфонию (в отличие от ре-минорной симфонии, сочиненной в 1874 году), ор. 70, изданную потом у Зимрока под номером вторым, Дворжак, как всегда за работой, чувство­вал себя счастливым и радостным. Отмечая свое приподнятое состояние, он заверял Гёбла, что это потому, что лозунг его всегда был и останется: «Бог, Любовь, Родина!».
Как только были расписаны голоса симфонии, Дворжак с грузом нот отправился в Англию, при­гласив с собой в эту поездку Вацлава Зубатого, те­перь уже доктора философии и профессора Карло­ва университета, однако по-прежнему старательно делавшего клавирные переложения его новых про­изведений.
До намеченного в Лондоне концерта оставалось еще много времени, и друзья задержались в Брюс­селе, чтобы осмотреть собрание голландской живописи. Потом в Лондоне они много часов проводили в Национальной картинной галерее. Дворжак с ин­тересом погружался в мир мало ему знакомого искусства, но и к живописи он подходил с привыч­ными для него музыкальными критериями. Задер­жавшись у «Мадонны» Рафаэля он как-то сказал Зубатому:
- Видите, это - Моцарт. Человеческая фи­гура, складки платья, пейзаж за троном - все красиво и удивительно скомпоновано. А в Брюс­селе, та огромная картина Брейгеля, перед которой человек чувствует себя маленьким и ничтожным, - это Бетховен.
Жил Дворжак, конечно, опять у Литлтона. Ста­рый издатель, в типографии которого уже грави­ровалась баллада «Свадебные рубашки», и его сын Альфред и не мыслили себе иного и просили Двор­жака и впредь рассматривать их дом как свой. Они были очень предупредительны. В свободное от ре­петиций и выступления время, а такого на этот раз у Дворжака было много, так как на протяжении месяца он должен был дать только три концерта, Литлтоны старались развлекать своего гостя. Они устраивали для него экскурсии в старинные двор­цы и аббатства, зная его страсть к птицам, возили в зоологический парк; а потом - парадные обеды в ресторанах или приемы на вилле в Сиденхэйм. Дворжак наслаждался роскошью, дружеским вни­манием и неизменным успехом, сопровождавшим все его появления на эстраде.
22 апреля 1885 года в Сент-Джеймс-холле впер­вые прозвучала ре-минорная симфония. «Англичане и на.этот раз встретили меня так же сердечно и пышно, как и ранее, - писал Дворжак.- Симфония понравилась чрезвычайно, и я думаю, что во время последующих исполнений будет нравиться все больше и больше». В программе второго выступле­ния Дворжака был фортепианный концерт, а в третьем - «Гимн» («Наследники Белой горы»), срочно напечатанный Литлтоном и принятый ан­гличанами, пожалуй, даже лучше, чем симфония.
Спустя четыре месяца Дворжак снова стоял за дирижерским пультом перед англичанами. Это было в Бирмингеме. Оркестр и хор в пятьсот голо­сов исполнили его сказочно-романтическую балла­ду «Невеста призрака» («Свадебные рубашки»). Для фестиваля в Лидсе Дворжак решил написать новое произведение.
Многократные и длительные поездки Дворжака в Англию и вести о том, что он разрешил там напе­чатать «Гимн», фортепианные пьесы и балладу «Сва­дебные рубашки», очень взволновали Зимрока. Он считал композитора как бы своей собственностью. Заставив его несколько лет назад подписать согла­шение о праве первого издания, он постоянно вы­ражал неудовольствие тем, что Дворжак сочиняет преимущественно крупные симфонические, вокаль­ные и инструментальные произведения, настойчиво требовал фортепианных пьес, танцев, песен, скупил­ся на гонорар, полагая, что он хозяин положения. Но Дворжак был совсем не тот человек, которого мог провести хитрый коммерсант.
Получив еще в Англии от Зимрока разгневанное письмо, он постарался его умилостивить, пообещав не откладывая приступить к работе над вторым циклом «Славянских танцев». А так как эти танцы станут, бесспорно, золотой жилой для издательства, гонорар за ре-минорную симфонию, которую он все-таки не оставил Литлтону, а привез Зимроку, сле­дует удвоить. То есть вместо трех тысяч марок он требовал шесть. Зимрок сдался, обрадованный обе­щанием композитора сочинить новые «Славянские танцы». Но ему еще долго пришлось ожидать эти пьесы. Увлеченный сочинением новой оратории (ведь фестиваль приближался), Дворжак откладывал исполнение своего обещания. На упреки Зимрока он сердито замечал, что тот, вероятно, представля­ет себе процесс сочинения слишком легким, а он без вдохновения писать не может. Когда же через год безутешный Зимрок, узнав о том, что Дворжак продал Литлтону только что законченную свою ора­торию «Св. Людмила», опять напомнил компози­тору об их соглашении, Дворжак проявил забывчи­вость. «Даю Вам честное слово, - написал он" Зим­року, - я не сделал бы этого, если бы мог вспомнить о подобном письменном соглашении, но я, ей-бо­гу, не помню ничего похожего». Он не хотел поры­вать с Зимроком, но не намерен был и упускать двадцать тысяч, которые ему предложил Литлтон за ораторию.
В октябре 1886 года Дворжак в пятый раз от­правился в Англию, на этот раз с женой, чтобы под­готовить и исполнить на фестивале свою «Людми­лу». Он возлагал большие надежды на ораторию. Ему хотелось, чтобы она имела не меньший успех, чем «Stabat mater».
Сочиненная на слова поэта Эмиля Фриды, из­вестного под псевдонимом Ярослав Врхлицкий, ора­тория эта представляет собой историко-патриотическое произведение. Конечно, нельзя отрицать на­личия в нем религиозных черт, которые, однако, не являются преобладающими. Дворжак был челове­ком верующим. Сочинял и чисто религиозную му­зыку. Такова, например, месса ре мажор, написан­ная вслед за «Людмилой» по заказу основателя Чешской академии наук и искусств Йозефа Главка, для освящения часовни в его поместье. Но ораторию для Англии Дворжак с самого начала хотел сделать произведением исторически-чешским. Поэ­тому он и отвергал характерные для этого жанра либретто на библейские сюжеты, которые ему неоднократно присылал Литлтон, и упорно искал что-то подходящее в недрах истории своего народа.
Действие «Св. Людмилы» относится к концу IX века и отражено в чешских патриотических пре­даниях. Это история крещения чешского народа (873 г.), переход от язычества к христианству.
Княжна Людмила с приближенными возносит молитвы своим богам. Появляется монах Иван, разбивает языческие идолы и призывает княжну и народ принять христианство. Все следуют за от­шельником в его обитель, чтобы познать истину.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51