– Спокойно, Луис, спокойно… – Я отступил к софе. – Мне не хочется причинить тебе боль.
Отступив к софе, я сделал обманный выпад, наклонился, как бы готовясь к апперкоту левой, известный прием Перико Фернандеса, а сам нанес короткий и не очень сильный удар правой в солнечное сплетение. Он замычал и сел на пол.
– Ох, черт возьми! – Пощупал грудь и начал с шумом вдыхать и выдыхать воздух. На его красивых губах застыла гримаса боли. – Ты достал меня, старик.
– Прости, Луис, не люблю, когда меня бьют.
Он легко вскочил на ноги и привел в порядок свой костюм.
– Не сердись, пожалуйста.
– Да что ты, Луис.
– Ты не обиделся?
– Нет.
– Правда?
Он широко улыбнулся и похлопал меня по спине.
– Очень рад, что мы повидались. Теперь будем встречаться чаще. Я уже говорил, что должен многое рассказать тебе. Позвоню на днях, идет?
– Договорились, только телефон запиши.
Он вынул ручку с золотым пером и записную книжку из натуральной крокодиловой кожи, и я продиктовал номер своего телефона.
Прежде чем уйти, Луис снова похлопал меня по спине.
Я стоял и слушал, как затихают на лестнице его шаги.
Потом закрыл дверь и прошелся по комнате. Пустые чашки, сигаретные окурки. Призрак, вернувшийся из двадцатилетней разлуки. Потом пощупал свой живот.
Значит, я стал старым и толстым.
Прежде чем выйти из дома, я тридцать раз отжался и почувствовал, как заныли мышцы брюшного пресса.
Когда мы с Луисом были друзьями, я отжимался по восемьдесят раз подряд.
***
Несколько дней спустя я проснулся ночью от каких-то странных зеленых сполохов, отражавшихся в стеклах балконных дверей. Сев в кровати, я сильно потер глаза.
Склонность к мистике и галлюцинациям за мной не водится, но зеленые огни то зажигались, то гасли, как будто кто-то посылал мне тайные кодированные сигналы.
Я подошел к балкону и открыл двери. На углу площади Пуэрта-дель-Соль на крыше высокого дома, того, где находится кондитерская "Пастелерия Мальоркина", монтировали новую неоновую рекламу: длинный ряд зеленых огней, а над ними лицо женщины, улыбавшейся мне через определенные промежутки времени. Женщина была красивой – короткие черные волосы, обворожительная белозубая улыбка. В руках она что-то держала, но я не понял, что именно, в том месте еще не подключили огни.
Я закрыл балконную дверь. Кодированные сигналы внезапно прекратились.
Луис Роблес так мне ничего и не рассказал. Он не позвонил.

Глава 3

Старик Драпер когда-то имел частное сыскное агентство в одном из престижных районов Мадрида и временами давал мне подработать. Но агентство разорилось, и он стал хозяином конторы по взыскиванию невыплаченных долгов и кредитов. В конторе работали сам старик, его сын Херардо, уже более десяти лет пытавшийся получить диплом юриста, и секретарша по имени Пурита, которая в конце концов вышла замуж за сына хозяина. Контора находилась на улице Конде-де-Хиксена в старой квартире, принадлежавшей раньше двоюродной бабушке хозяина.
На вид Драпер был упитанным старикашкой с аккуратно зачесанными назад волосами и претензией на элегантность. Но стоять рядом с ним было совершенно невозможно, потому что у него изо рта вечно несло какой-то тухлятиной. Он уволился в свое время из полиции в должности старшего комиссара одного из полицейских участков Барселоны. Поговаривали о какой-то грязной истории, связанной с четырнадцатилетней девочкой. Историю так и не удалось полностью распутать.
Старик сидел в своем кабинете за письменным столом под красное дерево и поигрывал перочинным ножиком.
– Сейчас с работой туго. Тони, сам знаешь. Люди предпочитают не взыскивать долги, лишь бы не ввязываться в тяжбу. Врожденная леность испанцев, вот как я это расцениваю. В нашей стране теперь никого не сажают в тюрьму. Нам не хватает духа свободного предпринимательства, в современном смысле слова, а без этого страна не может развиваться. Хочешь, я тебе скажу одну вещь?
Мы перепутали возврат к свободе с развратом.
– Интересная мысль, Драпер, – сказал я. – Благодарю за лекцию. Какая-нибудь работа для меня найдется?
– Какая-нибудь работа всегда найдется, но в штат я тебя взять не могу, слишком дорого обходятся социальные выплаты.
– Я не прошусь к тебе в штат, Драпер. Мне нужна работа.
– Понимаю… Давай посмотрим, может, что-нибудь и найдем.
Он порылся в бумагах, наваленных на столе, и извлек пачку счетов. Внимательно полистал их и сказал:
– Только ты сможешь провернуть это дело.
– Что за дело?
– Некая Мария Луиса Санчес не выплатила семь взносов за шикарный кухонный гарнитур последней модели, купленный в рассрочку два года назад в магазине фирмы "Эладио". Она оправдывается тем, что муж остался без работы, но ты же понимаешь, компанию это мало волнует. Ну а раз компанию это не волнует, то конторе Драпера тем более наплевать. Сложность заключается в том, что эта дамочка знает назубок все законы, и нам ничего не удается выжать из нее. Херардо уже пытался, – старик вздохнул. – Не могу же я его бросить только на это дело.
Знаешь, он… – Драпер замялся, – он скорее законник, ну а ты…
– Сколько задолжала сеньора?
– Двести тысяч.
– Разве бывают кухонные гарнитуры в такую цену?
– Ты как с луны свалился, право же, Тони.., за двести кусков сейчас купишь разве что дровяную плиту. Этой дамочке гарнитур обошелся в полмиллиона, сумма немалая, но зато туда входят холодильник, морозилка, электроплита, полный набор мебели, подвесные полки… Если бы ты знал, сколько мой сын заплатил недавно за микроволновую печь… – Он тяжело вздохнул.
– Микроволновая печь – другое дело, без нее не обойтись. Ладно, сколько с этого дела буду иметь я?
– Десять процентов, как всегда. Но ты должен выбить из нее не меньше ста тысяч, иначе мне невыгодно. Запомни: не меньше ста тысяч.
– Согласен.
– Твои расходы я не оплачиваю.
– Я сказал, что согласен. Где она живет?
– Район Сиудад-де-лос-Анхелес, квартал "Г", улица Уррутия, 22, третий этаж, квартира "Ф". Как ты намерен действовать?
– Подумаю по дороге. – Я записал адрес. – Можешь дать мне тысячу песет аванса?
Какое-то время его одолевали сомнения, но потом он все же решился. Открыл ящик стола, вытащил металлическую коробку, извлек из нее зеленую купюру с изображением поэта и политического деятеля Эчегарая и протянул ее мне с таким отвращением, как будто это была живая крыса, вместе с пачкой счетов, аккуратно разложенных по месяцам.
– Я ценю тебя. Тони, и всегда относился к тебе, как к сыну. Если бы Херардо.., если бы у Херардо дела шли получше, я бы снова открыл агентство. Сейчас, при демократии, работы хватает.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49