— Я, конечно, подошел, чтобы утешить ее. Связанные общим горем, мы долго плакали в объятиях друг друга, и Рейна по доброте своей утешала меня лучше, чем я ее, как это свойственно женщинам. — Мейс беспомощно шевельнул рукой и гулко сглотнул. — Теперь... я должен признаться в том, что произошло дальше. Я не был бы мужчиной, если бы не сделал этого. Наша тесная близость сделала свое дело, и мы обнялись уже как мужчина и женщина.
Триста кланников молчали, затаив дыхание. Свет немного померк — это догорел один из факелов в середине. Райф видел, как дергается жилка на шее Шора Гормалина.
Мейс продолжал говорить тихо, то и дело запинаясь:
— Я не стану оправдываться в том, что совершил. Я поступил дурно, воспользовавшись обстоятельствами. Мне следовало быть умнее, как старшему новику и приемному сыну Дагро Черного Града. Мне следовало оттолкнуть Рейну от себя и уйти. Но я не сделал этого. Я позволил случаю увлечь себя, мы оба позволили, и если бы я мог вернуть время назад и поправить содеянное, я бы вернул. Клянусь богами, глядящими на нас с Каменных Небес, я горько раскаиваюсь, что вздумал поехать в Старый лес. Рейна не родня мне по крови, но заботилась обо мне как родная, и я глубоко уважаю ее. Сегодня я поступил с ней дурно, очень дурно. Это не важно, что она отдалась мне подобрей воле. Одно из первых правил, которым научил меня мой приемный отец, гласит, что мужчина должен принимать на себя ответственность за все свои действия, особенно когда Дело касается женщины.
Райф видел осуждение на многих лицах, особенно на лицах пожилых кланников, но немало мужчин кивали и вздыхали, сочувствуя Волку. Баллик Красный поглаживал мозолистой рукой оперение стрелы, кивая почти беспрерывно. Почти все новики тоже выказывали свое сочувствие, поджимая губы и обмениваясь понимающими взглядами. Райф не мог на них смотреть. Как у них уши не вянут от такого вранья?
— Теперь я хочу сказать о том, как намерен загладить свою вину. Рейна старше меня, и чрево ее бесплодно, но я не смогу примириться с собой, пока не возьму ее в жены. Мы согрешили перед лицом девяти богов, и я не смогу называться мужчиной, пока не искуплю свой грех. — Мейс закончил свой рассказ. Он стоял посреди зала и ждал.
Все сидящие и стоящие замерли на своих местах. Даже те, кто сочувствовал Мейсу, пребывали в растерянности. Брак между вдовой кланового вождя и его приемным сыном — дело серьезное. Особенно когда после смерти вождя минуло всего две недели. После долгого молчания Орвин Шенк причмокнул губами и сказал:
— Ну, на этот раз ты вымазался в дерьме по уши, Мейс. О чем ты только думал, парень? Чтобы ты и Рейна?!..
— Ни о чем я не думал — в том-то вся и беда.
— Ты думал тем, что у тебя между ног, вернее сказать, — вмешался Баллик Красный, спрятав стрелу в колчан. — Теперь уж тебе точно придется жениться на ней, тут ты прав. Нельзя браться за ложку, не взяв себе весь горшок. Каменные Боги, парень, какого же ты свалял дурака!
— Да уж, — крикнул Корби Миз. — Я засуну свой меч тебе в зад, если ты не женишься на ней, как подобает. И поскорее. Может, прежде она и была бесплодной, но после этого случая могла понести, и я не позволю, чтобы доброе имя Рейны пачкали грязью.
— Верно! — подхватила дюжина голосов.
Вилл Хок, Арлек Байс и даже крошечный, с пятнистым лицом Кот Мэрдок горячо поддержали Корби. Они грозили всяческими карами Мейсу и его мужскому достоинству, если он не исполнит свой долг перед Рейной. Кланники всегда горой стояли за своих женщин, и могло показаться, что Волк сам себя завел в капкан. Но Райф не мог отделаться от чувства, что клан ведет себя именно так, как Мейс ожидал. Мейс лгал, и лгал искусно, но Райф не мог догадаться, в чем эта ложь состоит. Может быть, Мейс и Рейна давно уже задумали пожениться? Нет. Райф в это не верил.
Подняв глаза, он встретился взглядом с братом. Дрей, как ни странно, не требовал вместе с другими, чтобы Мейс женился на Рейне. Райф вспомнил, как Дрей принес шкуру черного медведя с Пустых Земель... не сказав ему ни слова.
Каменная плита, на которой стоял Райф, качнулась — это вышел вперед Шор Гормалин.
— А не думаете ли вы, что Рейну тоже надо спросить? Что до меня, я хотел бы услышать, что скажет она по этому поводу. — Маленький воин говорил громче обычного, и его голубые глаза смотрели на Мейса жестко. — Мы как-никак говорим о ее будущем.
Мейс поспешно кивнул, и Райф понял, что тот предвидел это с самого начала.
— Дрей, — сказал Мейс, не сводя глаз с Шора Гормалина, — сбегай вниз и приведи Рейну. Расскажи ей все, что здесь было, чтобы она знала, чего ожидать.
Не успел Дрей двинуться с места, как подал голос Кот Мэрдок, старый лучник с морщинистой шеей.
— Негоже тащить Рейну сюда, чтобы она каялась перед нами в том, что совершила. Разве мужчины так поступают, клянусь преисподней?
Баллик Красный поддержал своего собрата-лучника.
— Кот прав. Нехорошо срамить Рейну таким образом. Одно дело, когда мужчина польстится на сладкое, и совсем другое, когда это случается с женщиной.
Мейс сокрушенно посмотрел на обоих лучников.
— Да, вы правы. Но есть здесь люди, — он метнул взгляд на Шора и Райфа, — которым нужно выслушать всю правду еще раз. Дрей, сходи за Рейной и сделай, как я сказал.
Дрей вышел, и Райф услыхал, как брат помчался вниз по лестнице, торопясь исполнить поручение Мейса. Мейс Черный Град снова обернул все в свою пользу, и Райф только теперь начинал понимать, как ему это удалось. Мейс первый признал свою вину, лишив других возможности обвинить его, и его ложь всегда шла рука об руку с правдой.
После нескольких минут тишины Мейс вздохнул, и диски из волчьей кости у него на груди звякнули, как пустые раковины.
— Кот и Баллик верно сказали. Нехорошо ставить Рейну перед всем кланом. Женщина имеет право сама выбирать, что ей говорить о своих личных делах. Я, к примеру, не упрекнул бы ее, если бы она стала все отрицать или даже заявила бы, что я взял ее силой. Ее привилегия — хранить такие вещи про себя, а мы, вынуждая Рейну прийти сюда, ее этой привилегии лишаем. И кто из нас упрекнет ее, если она захочет защитить свое целомудрие доступными ей средствами?
Райф нахмурился, не понимая, куда клонит Мейс.
Другие, видимо, тоже не понимали, и многие, особенно взрослые кланники за тридцать и старше, кивали, слушая Мейса, а двое или трое промолвили «верно». Баллик Красный сердито смотрел на Шора Гормалина.
Много факелов погасло, пока они ждали. Куда подевалась Нелли Мосс? Странная она женщина, руки у нее как у мужчины и грудь тоже по-мужски плоская, но о своих обязанностях она никогда не забывала.
Наконец двери отворились, и вошла Рейна Черный Град в простом синем платье, сильно запачканном на подоле и рукавах. Бинты поверх ее вдовьих рубцов тоже загрязнились, и на них запеклась кровь.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203