— Скажи тогда вот что, Геритас Кант. Если я не первая Простирающая Руки, рожденная на свет, почему тогда Провал еще не разрушен?
Геритас переглянулся с Ангусом, поправил рукой ноги на стуле и ответил сварливо:
— По нескольким причинам. Во-первых, стену снова можно заделать, если действовать быстро и при определенных условиях. Во-вторых, не все Простирающие доживали до возраста, в котором возможно сломать стену. В-третьих, существует место, где Простирающий может разрядить назревшую в нем силу, не угрожая целостности стены.
Райф нахмурился. Этот ответ в отличие от прочих речей Канта был краток и уклончив. Не спросить ли его, почему не все Простирающие Руки доживали до взрослых лет? Нет, пожалуй, лучше не надо. Все равно ничего хорошего не услышишь.
Аш помолчала, царапая ногтями навощенную поверхность стола, и наконец спросила:
— Есть ли у меня иной выход, кроме разрядки этой... силы, что скопилась во мне?
— Ты — Простирающая Руки, недавно достигшая женской зрелости, и способна проломить стену. Великая сила таится в тебе — я почувствовал это, когда к тебе прикоснулся. Она выходит наружу холодом, смещает твои внутренности, питается твоей кровью, вытесняет воздух из твоих легких. Ее нужно выпустить на волю, иначе она тебя погубит.
— Но ведь до сих пор Аш как-то боролась с ней, — воскликнул Ангус.
— Да — и посмотри, что с ней сталось. Сила пожирает ее изнутри. Она исхудала, пожелтела и дышит с трудом. Притом ты не видишь того, что почувствовал я: поврежденных почек, стиснутых грудных органов, накопившихся в печени ядов, учащенного сердцебиения. Скоро во рту у нее пересохнет, десны посереют и потрескаются, глаза ввалятся, волосы и ногти...
— Довольно! — Райф встал, в гневе швырнул стул о стену. Ангус и Аш повернулись к нему, а Геритас взирал на него с интересом, как на букашку незнакомого доселе вида. Райф ответил ему уничтожающим взглядом. — Говори, что надо делать.
Он снова ощутил некий негласный сговор между Ангусом и Кантом, но ему было все равно. «Ты мне поможешь?» — спросила его Аш одними глазами пару минут назад, и он, не задумываясь, ответил «да».
Райф двинулся через комнату, чувствуя силу и здоровье своего тела по сравнению с изломанной оболочкой Канта. Зависть в зеленых глазах Геритаса сменилась страхом, и совесть Райфа за это не упрекнула. Выпрямившись в полный рост, он опустил руку на рукоять меча.
Геритас Кант съежился.
— Райф, — предостерегающе произнес Ангус.
— Не вмешивайся, Ангус, — не глядя на него, ответил Райф. — Если от моей руки кто-то и пострадает, то это будешь ты. Ты знал все с самого начала, с того первого мгновения у Тупиковых ворот. Ты и спас ее для того, чтобы привезти к Канту.
— Нет. — Ангус встал — Райф понял это по скрипу скамьи и по выросшей на стене тени. — Я бросился спасать Аш совсем по другой причине. Я...
— Я знаю, что ты сейчас скажешь, Ангус: что не можешь эту причину назвать. — Райф повернулся к дяде лицом. — Не думай, что, постоянно меняя разговор или уходя в сторону, ты препятствуешь мне думать о разных вещах. Ты мой дядя, и я обязан тебя уважать, но я не стану праздно смотреть, как ты отдаешь Аш в руки этого человека. — Только высказав это, Райф убедился в правдивости своих слов: Геритасу Канту в самом деле нужна Аш. Угловатый и раскоряченный, он вдруг показался Райфу похожим на паука.
Ангус мягко покачал головой, что противоречило твердому золотому блеску его глаз.
— Никто здесь не желает Аш зла. Никто. Геритас рассказал нам о грозящей ей опасности, и он не лжет. Теперь мы должны найти способ спасти ее. Ты же слышал: если мы этого не сделаем, Аш умрет.
Райф отмахнулся от Ангуса. Он верил, что Кант сказал правду или хотя бы долю правды, но полагал, что возможность пролома Стены Провала беспокоит Канта больше, чем судьба Аш. Повернувшись к Геритасу, он спросил:
— Как называется то место, где она может избавиться от своей силы? Я доставлю ее туда.
— У нас мало времени, — тонким рассерженным голосом ответил Кант. — Ты сам видел ее обмороки, и ей будет становиться все хуже. Я уже сказал, что смогу оградить ее от голосов и укрепить ее разум особыми снадобьями, но этих мер надолго не хватит. Это место находится в нескольких неделях пути к северу. Туда не так-то легко добраться в любое время года, а уж зимой... Да помилуют нас боги, — пристукнул своими клюшками Кант.
— Ты, главное, скажи нам, где это. — Голос Аш звучал устало, и на столе остались отметины от ее ногтей.
— Я не знаю точного расположения Пещеры Черного Льда...
— Черного Льда? — заметно побледнев, повторила Аш.
— Да. Она находится западнее Буревого Рубежа. Я слышал, что она лежит под Поточной горой, в месте впадения Полой реки, в десяти днях к югу от земель Ледовых Ловцов.
— Что это за пещера? — спросил Ангус у Аш, не обращая внимания на Канта.
— Она мне снится уж и не помню сколько времени, — потупилась девушка. — Ужасные сны. В которых я вижу себя замурованной или раздавленной.
— И стены у этой пещеры из черного льда? — оживился Кант. Аш кивнула, и он удовлетворенно хмыкнул. — Значит, твои сны показывают тебе путь к выживанию. Эта пещера холодна, как сам Провал, и, возможно, создана из той же субстанции. Знаю одно: Простирающие Руки пользовались ею и до тебя. Она поглощает их силу, удерживает ее в себе и не дает ей проломить Стену Провала.
Аш это не убедило, и она взглянула на Райфа, но он ничем не мог ей помочь.
— Но мои сны...
Кант сделал успокаивающий жест и неожиданно мягко сказал:
— Обитатели Провала способны проникать в твои сны — именно оттуда они взывают к тебе. Каждый раз, засыпая, ты становишься уязвимой для них. Теперь, чувствуя, что ты готова разрядить свою силу, они осмелели и осаждают тебя даже наяву. Их оружие — страх. До сих пор ты храбро сражалась с ними — я и представить себе не мог, что человек на такое способен. — Кант передернул плечами, подчеркивая собственную слабость. — Не позволяй же им отговорить себя от того, что ты должна сделать.
Райф прислонился к столу, не зная уже, что думать о Геритасе Канте. Ни в чем не было ясности — за каждым словом скрывались тайны и ловушки. Кант говорил правду, но не всю правду, и Райф не знал, сколько тот утаивает.
Дымок от фонаря казался кем-то пятым, находившимся в комнате с ними. Аш сказала:
— Если я отправлюсь в эту пещеру, то перестану быть... тем, кто я есть?
Кант тяжело вздохнул, раздув крылья еще красивого носа.
— И да, и нет. Сила, которая копится в тебе, служит только одной цели, и благополучно разрядив ее, ты больше никогда не испытаешь ничего подобного. Ты по-прежнему останешься Простирающей Руки. Ты сможешь входить в пограничье, когда захочешь, сможешь слышать и чувствовать обитающие там существа, и твое тело будет раккардан, или священным, для суллов.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203