Ожоги на его голове уже подсохли, но еще не совсем зажили, и шерсть там больше никогда не вырастет. Вайло не впервые вспомнилась та его последняя ночь в Ганмиддише. Если бы собаки не сидели тогда под замком, они предупредили бы его загодя об атаке Черного Града. А так у Вайло едва хватило времени, чтобы собрать людей и ответить ударом на удар. Строму Карво черноградский молот размозжил голову. Моло Бину обрубили руки по локоть, а лицо его обуглилось от падающего с неба огня. Погибли и другие — славные воины, унесшие с собой к Каменным Богам частицу сердца Собачьего Вождя. Двое его собак обгорели так, что узнать было невозможно. Одна добежала до самого Визи, прежде чем Вайло прикончил ее.
Но он почти позабыл о своих испытаниях, увидев двух внуков, бегущих к нему через дхунский двор. Клафф Сухая Корка увез их на север за два дня до набега, и они с Нан остались целы и невредимы. Клафф промолчал, но оба они знали, что, если бы половина бладдийских сил не отправилась из Ганмиддиша на север вместе с детьми, Черный Град не завоевал бы ничего, кроме смерти.
— Ты знаешь, что Градский Волк отказывается вернуть Ганмиддишу круглый дом, пока Краб не возьмет назад клятву, данную Дхуну, и не присягнет взамен Черному Граду? — Черные глаза Спини сверкнули, как угли. Уж не владеет ли старик искусством чтения мыслей?
— Слыхал. Скверное дело. Ганмиддиш хранит верность Дхуну столько же...
— Сколько Орль хранит верность Черному Граду, — закончил Спини, выдержав взгляд Собачьего Вождя.
Молчание в комнате усугубилось, давя на каждый из семнадцати зубов Вайло.
Зачем он явился сюда, этот вождь враждебного клана? Зачем подверг опасности жизнь одиннадцати лучших своих людей, путешествуя на восток через земли трех воюющих кланов? Зачем пошел на еще больший риск, приехав на границу Дхуна и попросив встречи с самим Собачьим Вождем? Для этого надо иметь крепкие зубы. Вайло чуть не улыбнулся при мысли об этом. Спини Орль живуч и вынослив, как горный козел.
— Я приехал не за тем, чтобы предложить свой клан Бладду, — сказал старик, снова угадав мысли Вайло. — Только дурак пошел бы на это. У меня с двух сторон присягнувшие Черному Граду кланы, и игра в «третий лишний» нужна мне, как грыжа в паху. Я сдержу мою клятву Черному Граду, насколько это в моих силах. Тысячу лет верности так просто на помойку не выкинешь.
Взгляд Спини не оставлял сомнений в том, какого он мнения о клятвопреступниках, и Вайло, внезапно рассердившись, сказал:
— Говори тогда, зачем приехал, орлийский вождь. Нечего читать мне проповеди. Каменные Боги вселили в нас боевой дух, и я не был бы кланником, если бы не искал преимущества и не пользовался им. Война у меня в крови.
Спини Орль, которого эта речь ничуть не тронула, подмигнул полуволку, прежде чем ответить:
— Не буду спорить. Но мне известно, что ты увидел, когда вошел на вершину Ганмиддишской башни и обратил свой взор на север. В кланах всегда были войны, но слышал ли ты о такой, как эта? Бладд против Дхуна, Черный Град против Бладда, вассальные кланы дерутся друг с другом. А теперь, когда Градский Волк переманивает к себе клан, присягнувший Дхуну, Черному Граду придется скрестить топоры и с Дхуном. — Старый вождь сокрушенно поцокал языком. — Здесь замешан кто-то посторонний, вождь Бладда. Я это знаю и ты знаешь. И теперь я хочу у тебя спросить: доволен ли ты таким положением дел?
Вайло сделал глубокий вдох. Ему надо было подумать, и он выудил из кисета кусок пресованной жвачки, которую Нан делала твердой и черной. Он сунул ее в рот, чувствуя на себе взгляд Спини. Вайло терпеть не мог, когда его этак разглядывали.
— Почему ты явился со своим вопросом ко мне? Почему не нашел дхунского вождя в изгнании или не обратился прямо к Градскому Волку?
— Ты знаешь почему, вождь Бладда. Мы с тобой самые старые вожди клановых земель. За нами десятки лет власти, а это только сказать легко. Мы живем на разных концах клановых владений, а встретились нынче здесь, в самом их сердце. Я знаю, ты человек честолюбивый, и никто тебя за это не упрекнет, но хорошо ли ты спишь по ночам? Ты сделан не из того дерева, что Градский Волк.
— Я знаю, вы оба видите себя верховными вождями, и ты правишь своим кланом тридцать пять лет, а он своим — пару месяцев. Его честолюбие слепо. Он не знает еще, что такое быть вождем в настоящем смысле этого слова, когда на первом месте стоишь не ты, а твой клан. А ты это знаешь. Никто не может оставаться вождем столько времени, не усвоив, что одного меча недостаточно. — Спини Орль надолго умолк и заговорил снова, как очень усталый и старый человек: — Это города хотят захватить наши земли. Это они стоят за нынешней войной, помешивая в котле, чтобы он кипел, чтобы полегло побольше наших кланников. Вот тогда они перевалят через Горькие холмы и обратят наши священные камни в пыль. Мы воюем ради их блага. И если мы не опомнимся и не прекратим эту бойню, мы истребим самих себя ради них.
Вайло хотел что-то сказать, но Спини прервал его. Он еще не закончил.
— И еще одно, над чем тебе стоит подумать, вождь клана, чей девиз гласит: «Мы клан — Бладд, избранный Каменными Богами для охраны их рубежей. Смерть — наша спутница, долгая тяжкая жизнь — наша награда»: Суллы готовятся к войне.
Эти слова повисли в воздухе, словно драконий дым, тяжелый, черный, пахнущий древними преданиями. Собачий Вождь втянул их в себя вместе с воздухом, и они оживили в нем память столь давнюю, что она могла принадлежать его отцу или деду. Страх кольнул его, как ножом. «Нет, — сказал себе Вайло, спеша обратить этот страх в гнев. — Гуллит Бладд не передал мне своей памяти. Он и пяти слов не сказал мне за все эти годы, что я рос у его очага».
— Откуда тебе это известно?
— Я старик, и последнее время только тем и занят, что слушаю и наблюдаю. — Это был не ответ, но непреклонный взгляд Спини сказал Вайло, что лучшего он не дождется.
— С кем они собираются воевать — с городами или с кланами?
Спини сморщил розовую кожу на месте бровей.
— Они суллы. Кто знает, с кем они намерены воевать?
Страх снова кольнул Вайло в затылок.
— Ты играешь со мной, старик?
— Если бы ты зимовал в собственном круглом доме, а не в голубых стенах Дхуна, ты, возможно, и сам заметил бы признаки.
Вайло выплюнул жвачку на пол.
— Будь ты проклят, орлийский вождь. Говори прямо. Если знаешь еще что-то, так и скажи!
— Я знаю одно: пока кланы колошматят друг друга, суллы очищаются, постятся и отращивают чубы. Пять ночей назад один мой водяной житель сказал мне, что два Землепроходца проехали мимо него на запад. За неделю до того иль-глэйвский торговец скупил у меня все опалы и темный янтарь. Опал и янтарь, луна и ночное небо. Суллы украшают тем и другим свои луки. — Спини Орль помолчал, вынуждая Собачьего Вождя взглянуть ему в глаза.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203
Но он почти позабыл о своих испытаниях, увидев двух внуков, бегущих к нему через дхунский двор. Клафф Сухая Корка увез их на север за два дня до набега, и они с Нан остались целы и невредимы. Клафф промолчал, но оба они знали, что, если бы половина бладдийских сил не отправилась из Ганмиддиша на север вместе с детьми, Черный Град не завоевал бы ничего, кроме смерти.
— Ты знаешь, что Градский Волк отказывается вернуть Ганмиддишу круглый дом, пока Краб не возьмет назад клятву, данную Дхуну, и не присягнет взамен Черному Граду? — Черные глаза Спини сверкнули, как угли. Уж не владеет ли старик искусством чтения мыслей?
— Слыхал. Скверное дело. Ганмиддиш хранит верность Дхуну столько же...
— Сколько Орль хранит верность Черному Граду, — закончил Спини, выдержав взгляд Собачьего Вождя.
Молчание в комнате усугубилось, давя на каждый из семнадцати зубов Вайло.
Зачем он явился сюда, этот вождь враждебного клана? Зачем подверг опасности жизнь одиннадцати лучших своих людей, путешествуя на восток через земли трех воюющих кланов? Зачем пошел на еще больший риск, приехав на границу Дхуна и попросив встречи с самим Собачьим Вождем? Для этого надо иметь крепкие зубы. Вайло чуть не улыбнулся при мысли об этом. Спини Орль живуч и вынослив, как горный козел.
— Я приехал не за тем, чтобы предложить свой клан Бладду, — сказал старик, снова угадав мысли Вайло. — Только дурак пошел бы на это. У меня с двух сторон присягнувшие Черному Граду кланы, и игра в «третий лишний» нужна мне, как грыжа в паху. Я сдержу мою клятву Черному Граду, насколько это в моих силах. Тысячу лет верности так просто на помойку не выкинешь.
Взгляд Спини не оставлял сомнений в том, какого он мнения о клятвопреступниках, и Вайло, внезапно рассердившись, сказал:
— Говори тогда, зачем приехал, орлийский вождь. Нечего читать мне проповеди. Каменные Боги вселили в нас боевой дух, и я не был бы кланником, если бы не искал преимущества и не пользовался им. Война у меня в крови.
Спини Орль, которого эта речь ничуть не тронула, подмигнул полуволку, прежде чем ответить:
— Не буду спорить. Но мне известно, что ты увидел, когда вошел на вершину Ганмиддишской башни и обратил свой взор на север. В кланах всегда были войны, но слышал ли ты о такой, как эта? Бладд против Дхуна, Черный Град против Бладда, вассальные кланы дерутся друг с другом. А теперь, когда Градский Волк переманивает к себе клан, присягнувший Дхуну, Черному Граду придется скрестить топоры и с Дхуном. — Старый вождь сокрушенно поцокал языком. — Здесь замешан кто-то посторонний, вождь Бладда. Я это знаю и ты знаешь. И теперь я хочу у тебя спросить: доволен ли ты таким положением дел?
Вайло сделал глубокий вдох. Ему надо было подумать, и он выудил из кисета кусок пресованной жвачки, которую Нан делала твердой и черной. Он сунул ее в рот, чувствуя на себе взгляд Спини. Вайло терпеть не мог, когда его этак разглядывали.
— Почему ты явился со своим вопросом ко мне? Почему не нашел дхунского вождя в изгнании или не обратился прямо к Градскому Волку?
— Ты знаешь почему, вождь Бладда. Мы с тобой самые старые вожди клановых земель. За нами десятки лет власти, а это только сказать легко. Мы живем на разных концах клановых владений, а встретились нынче здесь, в самом их сердце. Я знаю, ты человек честолюбивый, и никто тебя за это не упрекнет, но хорошо ли ты спишь по ночам? Ты сделан не из того дерева, что Градский Волк.
— Я знаю, вы оба видите себя верховными вождями, и ты правишь своим кланом тридцать пять лет, а он своим — пару месяцев. Его честолюбие слепо. Он не знает еще, что такое быть вождем в настоящем смысле этого слова, когда на первом месте стоишь не ты, а твой клан. А ты это знаешь. Никто не может оставаться вождем столько времени, не усвоив, что одного меча недостаточно. — Спини Орль надолго умолк и заговорил снова, как очень усталый и старый человек: — Это города хотят захватить наши земли. Это они стоят за нынешней войной, помешивая в котле, чтобы он кипел, чтобы полегло побольше наших кланников. Вот тогда они перевалят через Горькие холмы и обратят наши священные камни в пыль. Мы воюем ради их блага. И если мы не опомнимся и не прекратим эту бойню, мы истребим самих себя ради них.
Вайло хотел что-то сказать, но Спини прервал его. Он еще не закончил.
— И еще одно, над чем тебе стоит подумать, вождь клана, чей девиз гласит: «Мы клан — Бладд, избранный Каменными Богами для охраны их рубежей. Смерть — наша спутница, долгая тяжкая жизнь — наша награда»: Суллы готовятся к войне.
Эти слова повисли в воздухе, словно драконий дым, тяжелый, черный, пахнущий древними преданиями. Собачий Вождь втянул их в себя вместе с воздухом, и они оживили в нем память столь давнюю, что она могла принадлежать его отцу или деду. Страх кольнул его, как ножом. «Нет, — сказал себе Вайло, спеша обратить этот страх в гнев. — Гуллит Бладд не передал мне своей памяти. Он и пяти слов не сказал мне за все эти годы, что я рос у его очага».
— Откуда тебе это известно?
— Я старик, и последнее время только тем и занят, что слушаю и наблюдаю. — Это был не ответ, но непреклонный взгляд Спини сказал Вайло, что лучшего он не дождется.
— С кем они собираются воевать — с городами или с кланами?
Спини сморщил розовую кожу на месте бровей.
— Они суллы. Кто знает, с кем они намерены воевать?
Страх снова кольнул Вайло в затылок.
— Ты играешь со мной, старик?
— Если бы ты зимовал в собственном круглом доме, а не в голубых стенах Дхуна, ты, возможно, и сам заметил бы признаки.
Вайло выплюнул жвачку на пол.
— Будь ты проклят, орлийский вождь. Говори прямо. Если знаешь еще что-то, так и скажи!
— Я знаю одно: пока кланы колошматят друг друга, суллы очищаются, постятся и отращивают чубы. Пять ночей назад один мой водяной житель сказал мне, что два Землепроходца проехали мимо него на запад. За неделю до того иль-глэйвский торговец скупил у меня все опалы и темный янтарь. Опал и янтарь, луна и ночное небо. Суллы украшают тем и другим свои луки. — Спини Орль помолчал, вынуждая Собачьего Вождя взглянуть ему в глаза.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203