Что, если я, вернувшись в Сердце Клана, увижу там ту же картину, что и в лагере?
Мейс обвел взглядом лица всех именитых людей клана. Все молчали, и только некоторые новики, в том числе двое сыновей Орвина Шенка, беспокойно ерзали в седлах.
Мокрый снег хлестал в лица, таял на разгоряченной коже Орвина Шенка, Баллика Красного, Корби Миза, Меррит Ганло и прилипал к бледным щекам Шора Гормалина, Рейны Черный Град и Вилла Хока. На лице Мейса влага превращалась в лед.
Когда многие отвели глаза, не выдержав его взгляда, Мейс заговорил опять:
— Я сожалею о том, что сделал, но ничего не хотел бы изменить. Я верю, что мой отец поступил бы так же на моем месте. Я должен был выбирать между живыми и мертвыми, и все здесь, кто знал и любил Дагро Черного Града, согласятся, что он первым делом подумал бы о своей жене и своем клане.
Баллик Красный кивнул, и остальные последовали его примеру. Корби Миз с напрягшимися на мощной шее жилами опустил глаза и произнес:
— Это правда.
Рейна повернула лошадь так, чтобы никто, в том числе и приемный сын, не мог видеть ее лица.
Райф смотрел Мейсу в спину. К гневу, который он ощутил, когда его назвали мальчуганом, теперь добавилось что-то еще, похожее на медленно прибывающий страх. Похоже, Мейсу все так и сойдет с рук. Райф видел это по лицам кланников Даже Шор Гормалин, никогда не судивший необдуманно и столь же осторожный со своими решениями, как со своим мечом в присутствии детей, кивнул вслед за остальными. Неужели он не видит? Неужели не понимает?
И Дрей тоже. Райф оглянулся на брата, который так и стоял, ухватив его за полу тулупа, готовый оттащить его назад.
— Тело Дагро, — прошептал Райф так, чтобы слышал один Дрей, — не лежало...
— Что ты сказал, мальчик? — Мейс развернул чалого, и медные крепления для лука и молота звякнули, как колокола. — Повтори. Все мы здесь один клан, и то, что ты говоришь кому-то, должны слышать все.
Райф, сердито толкнув Дрея локтем, освободился от него и со стучащей в висках кровью сказал:
— Дагро Черный Град лежал не у загона. Мы нашли его у мясных крючьев. Он разделывал тушу черного медведя, когда на него напали.
Глаза Мейса потемнели, губы поджались, и Райф на миг подумал, что тот сейчас улыбнется. В следующее мгновение Мейс снова обернулся лицом к клану, оборвав начавшиеся было перешептывания.
— Это я перенес тело отца ближе к костру. Я не хотел оставлять его за жилым кругом. Быть может, это глупо, но я поступил именно так.
— Но медвежья кровь...
Дрей стиснул запястье Райфа так, что хрустнули кости.
— Довольно, Райф. Ты не на того нападаешь. Собачий вождь со своим кланом — вот на кого следует нападать. Мы оба видели оттиски их желобчатых подков, ты не можешь этого отрицать. Что еще остается? По-своему мы действовали так же, как и Мейс, — глупо, не подумав. Не забывай: нас там не было. Когда мы улизнули, чтобы пострелять зайцев, Мейс нес предутренний дозор. Нельзя винить его за то, что он бросил лагерь, преследуя медведя. Любой из нас на его месте сделал бы то же самое. — Дрей отпустил руку брата и стал к нему лицом. Несмотря на всю решимость его выражения, в глазах безошибочно проглядывала мольба. — Мейс правильно сделал, что вернулся, Райф. Он поступил как кланник, как всякий опытный воин. А мы с тобой вели себя как... как два брата, только что потерявшие отца.
Райф отвел взгляд от брата и других кланников. Дрей сейчас завоевал себе уважение в глазах клана — Райф видел, что люди прислушиваются к нему. Дрей говорил здраво, не выпячивая свою персону, высказываясь так же неохотно, но веско, как прежде его отец. Райф сглотнул, и в горле у него запершило. Ему казалось, что он слышит Тема.
Райф поднял глаза и увидел, что Мейс Черный Град смотрит на него. Смотрит внимательно, с выражением, соответствующим словам Дрея. Все остальные тоже ждали, терпеливо и серьезно, что еще выкинет сумасбродный младший брат Дрея Севранса. Райф перевел взгляд на руки Мейса в черных перчатках, треплющие шею чалого с довольством сытого, играющего волка. Дрей сделал за Мейса его работу.
Мейс встретился глазами с Райфом, и Райф понял, что имеет дело кое с кем похуже труса. Мейс отправился в Пустые Земли на крепком приземистом коньке, такой же новик, как двести других, приемыш, взятый из чужого, мелкого клана. Теперь он сидит на отцовском чалом коне, в волчьем, отливающем черным блеском плаще, говорит совсем не так, как раньше, и захватывает власть над кланом заодно с плащом и лошадью.
Райф потер запястье, еще ноющее от пальцев Дрея. Не стоило даже и спрашивать, как это вышло, что Мейс прискакал домой на лошади своего отца. Игра зашла слишком далеко — Мейса на этом не подловишь.
— Райф.
Голос Дрея вернул его к насущным делам. Райф смотрел на брата и видел, как тот устал. Эти шесть суток тяжело дались им обоим, но Дрей нес более тяжелую ношу и каждый раз урывал час от сна и обдирал кору с поленьев, чтобы они горели, не угасая, всю ночь.
— Пойдемте-ка домой, ребята, — подал голос Шор Гормалин — небольшого роста, белокурый, тихий и при этом лучший в клане боец на мечах. — Вы прошли долгий тяжкий путь и видели такое, что никто здесь не захотел бы увидеть. Правильно вы что-то сделали или нет, вы остались и позаботились о павших. За одно это мы обязаны вам большим, чем способны уплатить. — Шор помолчал. Все другие закивали, бормоча: «Верно». У Меррит Ганло вырвалось глухое рыдание. — Идемте же. Инигар натрет камня, чтобы наполнить ваши тавлинки, а вы согреетесь, поедите и почувствуете, что вы дома. Потом вы расскажете нам о наших родичах. Мы все один клан, и вы нужны нам.
Слова Шора произвели заметное действие. Орвин Шенк закрыл глаза и прижал кулак к сердцу. Новики, его сыновья, последовали примеру отца, другие новики сделали то же самое, и все на миг застыли в седлах с закрытыми или опущенными глазами, воздавая почести павшим. Рейна подъехала к Шору и положила руку ему на плечо.
Райф краем глаза заметил, что это не укрылось от внимания Мейса, чьи глаза, поймав случайный проблеск солнца, стали на миг желтыми, как у волка.
Подавив тревогу, Райф придвинулся к брату. Дрей ждал его и тут же обнял рукой за плечи. Он не стал ничего говорить, и Райф порадовался этому. Делать было нечего: Райф слишком любил своего брата и уважал Шора Гормалина, чтобы выступать против них.
Шор соскочил с коня — его ловкость не переставала удивлять Райфа, хотя он видел это много раз. Корби Миз тоже спешился, и оба подвели своих коней Райфу и Дрею. Мейс направил коня вниз по склону, чтобы оказаться во главе, когда все повернут домой.
Шор Гормалин, глядя прямо на Райфа своими голубыми глазами, передал ему поводья.
— Ты хорошо поступил, парень, и твой брат тоже. Мы — Черный Град, первый среди всех кланов, и должны быть заодно.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203
Мейс обвел взглядом лица всех именитых людей клана. Все молчали, и только некоторые новики, в том числе двое сыновей Орвина Шенка, беспокойно ерзали в седлах.
Мокрый снег хлестал в лица, таял на разгоряченной коже Орвина Шенка, Баллика Красного, Корби Миза, Меррит Ганло и прилипал к бледным щекам Шора Гормалина, Рейны Черный Град и Вилла Хока. На лице Мейса влага превращалась в лед.
Когда многие отвели глаза, не выдержав его взгляда, Мейс заговорил опять:
— Я сожалею о том, что сделал, но ничего не хотел бы изменить. Я верю, что мой отец поступил бы так же на моем месте. Я должен был выбирать между живыми и мертвыми, и все здесь, кто знал и любил Дагро Черного Града, согласятся, что он первым делом подумал бы о своей жене и своем клане.
Баллик Красный кивнул, и остальные последовали его примеру. Корби Миз с напрягшимися на мощной шее жилами опустил глаза и произнес:
— Это правда.
Рейна повернула лошадь так, чтобы никто, в том числе и приемный сын, не мог видеть ее лица.
Райф смотрел Мейсу в спину. К гневу, который он ощутил, когда его назвали мальчуганом, теперь добавилось что-то еще, похожее на медленно прибывающий страх. Похоже, Мейсу все так и сойдет с рук. Райф видел это по лицам кланников Даже Шор Гормалин, никогда не судивший необдуманно и столь же осторожный со своими решениями, как со своим мечом в присутствии детей, кивнул вслед за остальными. Неужели он не видит? Неужели не понимает?
И Дрей тоже. Райф оглянулся на брата, который так и стоял, ухватив его за полу тулупа, готовый оттащить его назад.
— Тело Дагро, — прошептал Райф так, чтобы слышал один Дрей, — не лежало...
— Что ты сказал, мальчик? — Мейс развернул чалого, и медные крепления для лука и молота звякнули, как колокола. — Повтори. Все мы здесь один клан, и то, что ты говоришь кому-то, должны слышать все.
Райф, сердито толкнув Дрея локтем, освободился от него и со стучащей в висках кровью сказал:
— Дагро Черный Град лежал не у загона. Мы нашли его у мясных крючьев. Он разделывал тушу черного медведя, когда на него напали.
Глаза Мейса потемнели, губы поджались, и Райф на миг подумал, что тот сейчас улыбнется. В следующее мгновение Мейс снова обернулся лицом к клану, оборвав начавшиеся было перешептывания.
— Это я перенес тело отца ближе к костру. Я не хотел оставлять его за жилым кругом. Быть может, это глупо, но я поступил именно так.
— Но медвежья кровь...
Дрей стиснул запястье Райфа так, что хрустнули кости.
— Довольно, Райф. Ты не на того нападаешь. Собачий вождь со своим кланом — вот на кого следует нападать. Мы оба видели оттиски их желобчатых подков, ты не можешь этого отрицать. Что еще остается? По-своему мы действовали так же, как и Мейс, — глупо, не подумав. Не забывай: нас там не было. Когда мы улизнули, чтобы пострелять зайцев, Мейс нес предутренний дозор. Нельзя винить его за то, что он бросил лагерь, преследуя медведя. Любой из нас на его месте сделал бы то же самое. — Дрей отпустил руку брата и стал к нему лицом. Несмотря на всю решимость его выражения, в глазах безошибочно проглядывала мольба. — Мейс правильно сделал, что вернулся, Райф. Он поступил как кланник, как всякий опытный воин. А мы с тобой вели себя как... как два брата, только что потерявшие отца.
Райф отвел взгляд от брата и других кланников. Дрей сейчас завоевал себе уважение в глазах клана — Райф видел, что люди прислушиваются к нему. Дрей говорил здраво, не выпячивая свою персону, высказываясь так же неохотно, но веско, как прежде его отец. Райф сглотнул, и в горле у него запершило. Ему казалось, что он слышит Тема.
Райф поднял глаза и увидел, что Мейс Черный Град смотрит на него. Смотрит внимательно, с выражением, соответствующим словам Дрея. Все остальные тоже ждали, терпеливо и серьезно, что еще выкинет сумасбродный младший брат Дрея Севранса. Райф перевел взгляд на руки Мейса в черных перчатках, треплющие шею чалого с довольством сытого, играющего волка. Дрей сделал за Мейса его работу.
Мейс встретился глазами с Райфом, и Райф понял, что имеет дело кое с кем похуже труса. Мейс отправился в Пустые Земли на крепком приземистом коньке, такой же новик, как двести других, приемыш, взятый из чужого, мелкого клана. Теперь он сидит на отцовском чалом коне, в волчьем, отливающем черным блеском плаще, говорит совсем не так, как раньше, и захватывает власть над кланом заодно с плащом и лошадью.
Райф потер запястье, еще ноющее от пальцев Дрея. Не стоило даже и спрашивать, как это вышло, что Мейс прискакал домой на лошади своего отца. Игра зашла слишком далеко — Мейса на этом не подловишь.
— Райф.
Голос Дрея вернул его к насущным делам. Райф смотрел на брата и видел, как тот устал. Эти шесть суток тяжело дались им обоим, но Дрей нес более тяжелую ношу и каждый раз урывал час от сна и обдирал кору с поленьев, чтобы они горели, не угасая, всю ночь.
— Пойдемте-ка домой, ребята, — подал голос Шор Гормалин — небольшого роста, белокурый, тихий и при этом лучший в клане боец на мечах. — Вы прошли долгий тяжкий путь и видели такое, что никто здесь не захотел бы увидеть. Правильно вы что-то сделали или нет, вы остались и позаботились о павших. За одно это мы обязаны вам большим, чем способны уплатить. — Шор помолчал. Все другие закивали, бормоча: «Верно». У Меррит Ганло вырвалось глухое рыдание. — Идемте же. Инигар натрет камня, чтобы наполнить ваши тавлинки, а вы согреетесь, поедите и почувствуете, что вы дома. Потом вы расскажете нам о наших родичах. Мы все один клан, и вы нужны нам.
Слова Шора произвели заметное действие. Орвин Шенк закрыл глаза и прижал кулак к сердцу. Новики, его сыновья, последовали примеру отца, другие новики сделали то же самое, и все на миг застыли в седлах с закрытыми или опущенными глазами, воздавая почести павшим. Рейна подъехала к Шору и положила руку ему на плечо.
Райф краем глаза заметил, что это не укрылось от внимания Мейса, чьи глаза, поймав случайный проблеск солнца, стали на миг желтыми, как у волка.
Подавив тревогу, Райф придвинулся к брату. Дрей ждал его и тут же обнял рукой за плечи. Он не стал ничего говорить, и Райф порадовался этому. Делать было нечего: Райф слишком любил своего брата и уважал Шора Гормалина, чтобы выступать против них.
Шор соскочил с коня — его ловкость не переставала удивлять Райфа, хотя он видел это много раз. Корби Миз тоже спешился, и оба подвели своих коней Райфу и Дрею. Мейс направил коня вниз по склону, чтобы оказаться во главе, когда все повернут домой.
Шор Гормалин, глядя прямо на Райфа своими голубыми глазами, передал ему поводья.
— Ты хорошо поступил, парень, и твой брат тоже. Мы — Черный Град, первый среди всех кланов, и должны быть заодно.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203