— Куда же девались люди, которые здесь жили?
Райф пожал плечами:
— Погибли, попали в плен, бежали в Баннен или Крозер.
— А живность?
— Если хозяин убит или взят в плен — скот угнали, если ему посчастливилось бежать — его живность послужит взносом для клана, который его примет.
— Разве Крозер — не родственный Ганмиддишу клан? — нахмурилась Аш. — Разве там не примут здешних кланников просто так, из сострадания?
Райф потемнел.
— Идет война, и каждый клан делает то, что велит долг.
Эти слова напомнили Аш, что они с Райфом происходят из разных кланов. Он кланник, выросший на продуваемых ветрами просторах, воспитанный в страхе перед Девятью Богами, живущими в камне и любящими войну. Ее бог обитает в воздухе и говорит о мире, но никто в горных городах не слушает его. Боги Райфа для него что-то значат, а ее не значит ничего. Поразмыслив над этим, Аш сказала:
— Если ты хочешь остаться и сражаться за свой клан, я не стану тебе мешать.
— У меня нет клана.
Аш вздрогнула, услышав, как он это сказал. Она ждала продолжения, но он больше ничего не добавил.
В усадьбе было множество каменных сараев и загонов, соединенных огражденными и заглубленными проходами для овец. В доме выломали дверь, и ставни висели косо, хлопая на ветру. У входа Райф выковырнул из талой грязи разбитую грифельную черепицу. Аш старалась не смотреть на его ободранные в кровь руки, почерневшие ногти, торчащие сквозь кожу костяшки. Взяв черепицу наперевес, он велел ей ждать снаружи, а сам пошел в дом на разведку.
Шли минуты, и Аш совсем замерзла. Воздух был прозрачен, как бывает всегда в такие холодные, сухие ночи, и мерзлая трава хрустела у нее под ногами.
Как холодна эта ночь, как холодна. Согрей нас, госпожа, прекрасная госпожа. Протяни к нам руки. Теперь мы близко. Мы чуем тебя, чуем тепло, и кровь, и свет...
— Аш! Аш!
Грубые руки трясли ее, возвращая к яви. Она стояла уже не рядом с длинноухим коньком, а на пороге дома, и Райф держал ее, стиснув побелевшие губы.
— Как долго?
— Несколько мгновений.
Аш отвела глаза, чувствуя слабость, словно ее ударили по голове. Заклятия Геритаса Канта больше не действуют. То, что она сделала у перевала, смело их напрочь. Теперь между ней и Провалом ничего не стоит.
— Пошли в дом. — Райф говорил спокойно и поддерживал Аш твердой рукой. — Там никого. Можно ночевать без опаски.
Аш позволила ему ввести себя в темное, пахучее нутро дома. Райф, усадив ее, разломал стул, разорвал грязный овчинный половик и развел огонь. Аш морщилась, глядя, как он работает. Чтобы высечь искру, он взял старый чугунок и сильно стукнул по его днищу куском грифеля.
Огонь пришлось долго раздувать и ублажать, прежде чем он разгорелся. Аш неотступно следила за Райфом, боясь отпустить свой разум во тьму, где голоса могли снова завладеть им. У нее разболелись руки, так сильно она прижала их к бокам.
Когда желтовато-белое пламя охватило наконец обломки стула, породив пахнущий сосной дым, Райф пошел поискать съестное. Аш сидела не шевелясь, опасаясь отойти от огня. Кухня усадьбы была разорена: везде виднелись обугленные бревна и выпавшие из стен камни. На черных от копоти стенах плясали тени. Аш вздрогнула. Ей недоставало Ангуса... и Снегурки, и Лося. Где-то они теперь? По-прежнему у Собачьего Вождя или перешли к Черному Граду?
Аш на миг прикрыла глаза и занялась своим платьем. Изорванный лиф был грязен, подол оброс льдом. Она соединяла обрывки ткани, завязывая узлы и выдергивая нити из одеяла. Ей не хотелось смотреть на свою грудь... во всяком случае, пока синяки не заживут. С юбкой было проще — Аш просто сняла ее и выбила о стену.
Райф вернулся, когда она подкладывала в огонь последние кусочки дерева. Он набрал в кастрюлю снега, принес стебель цикория с длинными листьями и корешками, а еще тушку какого-то зверька величиной с маленькую собачку, с острыми коготками, лисьей мордочкой и густым, черным с золотом мехом. Аш не могла понять, как Райф убил его, не имея оружия, но потом разглядела над самым сердцем зверька кровавый сгусток, словно от удара кулаком. Встретившись взглядом с Райфом, Аш попыталась выдержать, но под конец все-таки отвела глаза.
Райф, ободрав и выпотрошив тушку, сказал, что этот зверек называется рыболов и его мех высоко ценится у дхунитов, «потому что дхунские короли носили мантии из тонкой шерсти, выкрашенной в синее под цвет их чертополоха, с воротниками из меха рыболова». Аш слушала его с удовольствием и очень радовалась тому, что он не просит ее помочь. Он ловко обработал мясо, орудуя кусочком грифеля, а кровь, которую выцедил, приберег для подливки.
Пока мясо поджаривалось на сковородке, Райф помял листья цикория, бросил их в горшок с тающим снегом и помешивал, пока вода не стала зеленой. Туда же он добавил кровь и мясной сок. Горшок зашипел, и из него повалил пар, пахнущий жареным мясом и горькой лакрицей.
У Аш потекли слюнки.
— А ты мастер готовить.
— В охотничьих лагерях всему научишься, — пожал плечами Райф. — Мальчик, который еще не принес свою первую клятву, во всем зависит от взрослых кланников. Они охотятся, приносят добычу, а мальчишкам приходится обдирать ее и жарить. Таков порядок. К мужчинам, давшим клятву умереть за свой клан, следует относиться уважительно.
Аш хотелось спросить у Райфа, принес ли он сам клятву новика, но что-то удерживало ее, и вместо этого она спросила:
— Ты не знаешь, что случилось с Ангусом?
Райф застыл без движения и ответил не сразу:
— Может быть, его захватил Черный Град — не знаю. Но даже если он остался у Бладда, ничего худого с ним не случится. Живой он ценнее, чем мертвый.
Аш очень хотелось в это верить.
— Что будем делать теперь?
— Как рассветет, двинемся на запад.
— Но нельзя же уходить вот так, сразу, — воскликнула Аш. — А как же Ангус? И ты? Ты не в состоянии пуститься в путь. Посмотри на свои руки, свое лицо...
— У нас нет времени нянчиться с моими ранами или искать Ангуса, — прервал ее Райф. — Заклятие Канта больше не действует. Жители Провала уже зовут тебя, и если верить Канту, это еще не худшее из зол. Он сказал, что ты можешь умереть, что борьба с ними изнуряет тебя. Они уже завладели тобой сегодня — что же будет в другую и все последующие ночи? Сколько времени пройдет, прежде чем мне удастся вернуть тебя назад?
Аш не нашла слов, чтобы ему возразить. Райф был прав, но она не хотела признавать его правоты. Ей нужен был хотя бы день, чтобы посидеть, подумать и как-то изжить ужас того, что случилось с ней у перевала. Ее рука непроизвольно коснулась платья на груди.
— А одежда? Припасы? Лошади у нас есть, но это почти все.
Райф показал на шкурку рыболова, висящую над огнем изнанкой наружу.
— К завтрему она высохнет. Я отскребу ее и выкрою пару варежек или воротник.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203