Во-вторых, мой флаер был четырехместный, причем, строго четырехместным, то есть сзади находилось не сидение а la диван, а – как в «Мак-Ларене» – два одиночных кресла, между которыми не втиснулась бы и Яна. Правда, в отличие от «Мак-Ларена», пилотских кресел было два. Если бы вместо Брубера ко мне обратился Виттенгер, то Шишку можно было бы пристроить к нему на колени. Шишка была бы только рада. И напротив, всякая попытка соединить любых двоих из тройки Вейлинг, Цанс, Брубер, боюсь, закончилась бы потерей либо для науки, либо для виртуального бизнеса, либо для литературы.
Поразмыслив, я позвонил Бруберу и предупредил, что бы тот ждал меня в номере, один.
Закрывая за мною дверь, он высунул голову в коридор. Эта предосторожность была излишней – прежде чем постучать, я убедился, что слежки нет.
– Вы согласны? – спросил он с придыханием.
Я промедлил, вспоминая, о чем он меня просил, кроме полета к моролингам.
– Только одну поездку, – ответил я осторожно. – И с одним условием.
– Я весь превратился в слух!
– Желательно, чтобы потом вы стали словом.
– О, к этому мне не привыкать, – сказал он беспечно, – слушаю вас.
– Мне нужен ваш комментарий вот к этому письму…
Брубер рассматривал кадр из «Жизни и смерти Роберта Грина» долго и внимательно, словно проверяя подлинность картины. Когда он закончил, его лицо уже не было таким дружелюбным.
– Откуда у вас это письмо?
– Из почты Чарльза Корно. Он сохранил его после отправки.
Брубер заново изучил оболочку. Долгая проверка означала, что он опасается, не скопировано ли письмо из его почты.
– Это новый метод в журналистике – лазить в чужую почту?
– Корно убит. Это достаточный повод, чтобы интересоваться теми, с кем он вел переписку.
– Разве вы из полиции?
– А разве вы никогда не сталкивались с такой вещью, как журналистское расследование?
Он хлопнул в ладоши.
– Ха, как я мог забыть! Вознагражденье! М-да, каждый зарабатывает, как умеет. И не стыдно вам читать чужие письма?
– Стыдно, а что делать?
– Не читать, очевидно.
– Хорошо, это письмо будет последним. Впрочем, тут и читать-то нечего. Зачем он прислал вам этот кадр?
– Здесь нет никакого секрета. Насколько я помню, Корно готовил игру на какую-то средневековую тему. Вы, вероятно, уже выяснили, что сценарий к «Жизни и смерти Роберта Грина» писал я. Чарльза интересовало, какие ошибки допустил режиссер подбирая костюмы, декорации… Игра такая есть – найдите десять ошибок… Он почему-то решил, что я что-то смыслю в средневековых нарядах. Должны быть еще кадры, но я их, наверное стер.
– Вы ему ответили?
– Да, ответил, что не компетентен.
– Ответного письма не нашли.
– Зачем его сохранять? Разве что как признание автора в том, что он некомпетентен в средневековой истории, хотя писал сценарий на соответствующую историческую тему… Думаю, Корно поступил тактично, стерев то письмо.
– А у вас оно сохранилось?
Брубер возмутился:
– Это похоже на допрос!
– Но вы же хотите слетать к моролингам!
– Я его стер. Теперь довольны? Или есть еще вопросы?
Распечатанный «список тридцати двух» лег перед ним на стол.
– Что это? – спросил он, не прикасаясь к бумаге.
– Этот список нашли в закодированных файлах Чарльза Корно. Половина наименований вам, безусловно, знакома. Как вы полагаете, зачем Корно составил этот список?
– По-моему вы сами способны сделать вывод, – наставительно произнес Брубер. – Сюжетные компьютерные игры требуют сюжета. Корно, вероятно, вел переговоры со всеми этими авторами.
– И с вами?
– Ничего конкретного. Можно сказать, что нет. На большую часть моих произведений права принадлежат не мне.
Похоже, отбился. Я зашел с другой стороны:
– Странно, что в списке нет «Моролингов»…
– Абсолютно ничего странного. Кому принадлежат права на эту книгу написано на второй странице. В данный момент бессмысленно просить переуступить часть прав – ими уже есть кому воспользоваться.
– Откуда вы знаете, что у Корно есть ваша книга? Или хотя бы вторая страница…
Брубер готов был взвыть.
– Должна быть! Он собрал шестнадцать моих опусов, должны быть и «Моролинги». Да и какая вам разница! Ну пусть не со второй страницы он узнал… из моего локуса мог узнать, откуда угодно мог узнать, черт вас побери!
Не слушая его крик, я раздумывал, почему он не вспомнил, что подписал «Моролингов» для Корно. Или он их подписал для кого-то другого, а тот другой передал книгу Корно…
– Вы лично с ним встречались? – спросил я, когда он, наконец, утих.
– Катитесь прочь!
Я послушно встал.
– Постойте, я вспомнил. Корно приходил на презентацию «Моролингов». Я подписал ему книгу. Больше мы не встречались.
Очевидно, он сообразил, откуда я взял книгу с автографом. Я решил дожимать:
– А с Бенедиктом до того памятного семинара?
– Спросите у него!
– Он не летит к моролингам, – напомнил я.
Брубер не мигая смотрел сквозь меня.
– К ним никто не летит, – прохрипел он. – Никто. Прощайте.
– В восемь на стартовой площадке, – сказал я, забирая со стола «список тридцати двух».
Из своего номера я позвонил Дугу предупредить насчет флаера. Он перезвонил без четверти восемь, унылым голосом сообщил, что «всё путем». Его слова я перевел так: флаер к полету готов, излучатели он не навесил, отчего сильно расстроен, поскольку десять тысяч на дороге не валяются.
Затем я позвонил Цансу.

27
Брубер ждал меня на посадочной площадке авиабазы «Ламонтанья», прячась между треугольными кронштейнами. Конструкцией они напоминали контрфорсы, но в противоположность контрфорсам, кронштейны не подпирали стену, а поддерживали крышу, будучи одной стороною прикрепленными к скале, другой – к посадочной площадке. Двери лифтов и лифтовые шахты находились в крайних кронштейнах.
– Пока я вас тут ждал, один неприятный тип три раза спросил, чего мне здесь надо.
Вероятно, он говорил о Дуге или о старшем авиационного звена.
– Все нормально, это были свои.
– А это тоже свой? – он показал мне за спину.
– Я с вами, – сказал подошедший Цанс. – Вас Федр не предупредил?
– Да я, собственно, не против, – любезно ответил Брубер, понимая, что спорить бесполезно. – Господин Ильинский, между нами, кто-нибудь еще придет?
Говорить «нет» было поздно: на площадку выскочил Виттенгер. Не замечая нас, он пробежался взад-вперед, потом плюнул от отчаяния и повернул назад к лифту. Тут он увидел нас.
– Далеко собрались, господа?
– Воздухом подышать, – ответил Цанс.
– Хм, воздухом…Я понимаю, почему вы здесь стоите. Флаер прилетит сюда на автопилоте. Ну что ж, и я подожду вместе с вами. А ты вынь руки из карманов – а то я подумаю, что ты можешь командовать автопилотом прямо из кармана.
Я пошевелил пальцами и вытащил руку.
– Дело сделано, полковник.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100