До шестого уровня кто-то дошел, следовательно этот кто-то располагал искомым нейросимулятором. Однако Корно вас убеждает, что выигрышные файлы подделаны. Какое-то время вы ему верите. Потом перестаете верить и задумываетесь, почему Счастливчик не приезжает. Что случилось, гадаете вы. На всякий случай решаете нанять нас. В то же время у вас с Краузли рождается страшное подозрение: Чарльз Корно без вашего ведома встретился с Счастливчиком, провел с ним тайные переговоры и убедил не приходить за выигрышем. Корно – состоятельный человек, и он сам способен заплатить миллион, лишь бы не делиться с вами информацией. Такое предательство не могло остаться безнаказанным. Ты, Вейлинг, переодевшись посыльным из ресторана «Рокко Беллс», убиваешь Чальза Корно…
– Всё это ложь! – завопил Вейлинг, забыв о синяке под ребрами. – Ложь! Ложь! – повторял он в безумной горячке. – Ложь!
Я замахнулся, чтобы отвесить ему пощечину, он моментально стих.
– Ложь, – тихо-тихо сказал он, когда я убрал руку.
– Я еще не договорил. Корно опасался возмездия с вашей стороны, поэтому и предпринял определенные меры безопасности. Я подозреваю, что донес на него Амирес. Он же и открыл вам дверь. Впрочем, вряд ли вы бы стали впутывать Амиреса в убийство. Он бы давно уже раскололся. Нет, вы с Краузли обошлись без Амиреса. Ты думал, что авторитет Николаса Краузли обеспечит тебе алиби. Зря надеешься – инспектор Виттенгер плевать хотел на авторитеты. Конечно, здесь на Ауре полномочий у него немного. Ты, например, можешь сбежать к моролингам. Так беги, у моролингов мы тебя искать не будем – себе дороже.
Он молчал. Вспомнив, что сам запретил ему говорить без разрешения, я сказал:
– Вот теперь основной докладчик готов выслушать реплики из зала. Кто начнет?
– Мы не убивали Корно, – твердо сказал он. – Наоборот, мы назначили вознаграждение тому, кто найдет его убийцу.
– Ну-ну, слушатель из первого ряда продолжает гнуть свою линию. Ой, прости, я не заметил, что формулировка немного изменилась. Не «ложь-ложь», а «мы не убивали». Иначе говоря, господин Вейлинг признает, что конкурс был задуман, чтобы найти изобретателя темпоронного нейросимулятора.
– Да, но все остальное – ложь. Это Корно предложил изменить условия конкурса. Мы спросили, зачем. Он сказал, что так по его мнению мы привлечем больше покупателей. Ни о каком темпоронном нейросимуляторе речь тогда не заходила. Выигрышные файлы, как только они пришили, были переданы Корно на экспертизу. Он заверил нас, что файлы – подделка. Лишь полгода спустя мы удосужились перепроверить его заключение. И поняли, что он нам солгал. Но мы не могли понять, с какой целью он лгал. Поэтому наметили несколько путей для выяснения истины. Вас мы наняли, чтобы установить личность Счастливчика…
– Но потом отказались, – напомнил я.
– Да, отказались.
– Почему?
– Потому что вы влезли не в свое дело, и потому что кто-то убил Корно.
– Не убедительно, – сказал я. – Но ответ я знаю. Консультации с Цансом помогли вам понять, что Счастливчик, в процессе игры, решил проблему аттракторов. До вас дошло, что Счастливчик обладает сверхмощным компьютером нового – принципиально нового – типа. Но что заставило вас искать Счастливчика на Ауре?
– Профессор Цанс. Он слишком резко покинул Фаон. Краузли поручил мне присмотреть за ним. А потом еще и Бенедикта сюда понесло.
– Откуда вам стало известно, что Бенедикт на Ауре?
– Ни у вас одних есть связи в полиции.
– Что ж, Виттенгеру будет приятно, если ты заложишь ему своих осведомителей. Да, Вейлинг, неважный из тебя детектив.
– Знакомство с вами, – проскрежетал он зубами, – убедило нас, что это дело нельзя доверить никому.
– Но я уже в курсе. Хочешь, чтобы я и Виттенгера просветил? Ему это понравится: прилетел за одним подозреваемым, а улетит с двумя.
Вейлинг сгорбился, закрыл лицо руками.
– Я понимаю, это шантаж, – говорил он сквозь ладони. – Сколько мы вам должны? Миллион могу предложить сразу. Если речь идет о большей сумме, то прежде мне нужно посоветоваться с Краузли. Три дня подождете?
Так-так, думаю, поездка окупилась.
– Речь идет не о деньгах. Пока.
– А о чем?
– Для начала отстань от Цанса. Позвони ему и скажи, что он должен быть со мною откровенен. Если Краузли обещал ему гонорар за консультацию, заплати немедленно. Заплати и убирайся с Ауры. Краузли передай, что ты снова нас нанял. Свой гонорар я обговорю с ним, как только вернусь на Фаон.
– Сколько времени на размышления? – спросил он.
– Оно уже кончилось. Звони Цансу, или я зову Виттенгера.
Первое условие он выполнил. Вейлинг сказал Цансу, что их общие секреты тот обязан разделить со мной.
– Теперь, – приказал я, – говори, о какой новой игре едва не проболтался мне Цанс. И не ври, я потом проверю у Цанса.
Вейлинг помотал головой.
– Новой игры нет, есть только «Шесть Дней Творения». Новая игра была только предлогом. Мы выбрали Цанса, чтобы окончательно удостовериться в том, что уравнения, запрограммированные в «ШДТ», нельзя решить на обычном компьютере. Цансу мы сказали, что разрабатываем новую игру и хотим, чтобы она получилась достаточно сложной. Вот об этой игре и сообщил вам Цанс.
– Какое заключение дал Цанс?
– Не надо меня проверять! – крикнул Вейлинг запальчиво. – Думаете, я не понял? Вы уже сами все сказали: выиграть в «ШДТ» можно только на темпоронном нейросимуляторе. Вам об этом сказал Цанс, хотя мы просили его не разглашать содержание наших бесед. А позвонить ему вы меня заставили, чтобы беднягу профессора не мучила совесть!
– Вейлинг, вы не поверите, но я сам догадался. Не считая той случайной оговорки о новой игре, Цанс мне ничего не сказал. Но вы ведь уверены в том, что Корно привлек Бенедикта не для создания продолжения «ШДТ».
– Ах вы об этом! Да, он писал продолжение «ШДТ», но это к делу не относится. С Цансом мы говорили о некой гипотетической игре, к которой мы подбираем математическую модель. Мы не имели в виду продолжение «ШДТ». Кроме того, мы не знаем, чт Бенедикт делал для Корно. Возможно, они планировали вместе создать какую-то игру, но мне о ней ничего не известно.
– Ну раз неизвестно, – развел я руками, – тогда заказывай билет домой.
После этого приказа у Вейлинга вдруг открылся дар убеждения:
– Выслушайте меня, тупоголовый вы детектив! (получил по коленке) Черт, больно же… Какой смысл вам от меня избавляться? Вы гоняетесь за убийцей Корно? Так считайте, что те полмиллиона уже у вас в кармане. Хотите больше? Получите больше! Президент Краузли щедро вознаграждает тех, кто на него работает. Корно подтвердил бы мои слова, будь он жив. Но чтобы получить вознаграждение, вы обязаны считаться с нашими интересами. Деньги, о которые вы мечтаете, мы должны сперва заработать.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100
– Всё это ложь! – завопил Вейлинг, забыв о синяке под ребрами. – Ложь! Ложь! – повторял он в безумной горячке. – Ложь!
Я замахнулся, чтобы отвесить ему пощечину, он моментально стих.
– Ложь, – тихо-тихо сказал он, когда я убрал руку.
– Я еще не договорил. Корно опасался возмездия с вашей стороны, поэтому и предпринял определенные меры безопасности. Я подозреваю, что донес на него Амирес. Он же и открыл вам дверь. Впрочем, вряд ли вы бы стали впутывать Амиреса в убийство. Он бы давно уже раскололся. Нет, вы с Краузли обошлись без Амиреса. Ты думал, что авторитет Николаса Краузли обеспечит тебе алиби. Зря надеешься – инспектор Виттенгер плевать хотел на авторитеты. Конечно, здесь на Ауре полномочий у него немного. Ты, например, можешь сбежать к моролингам. Так беги, у моролингов мы тебя искать не будем – себе дороже.
Он молчал. Вспомнив, что сам запретил ему говорить без разрешения, я сказал:
– Вот теперь основной докладчик готов выслушать реплики из зала. Кто начнет?
– Мы не убивали Корно, – твердо сказал он. – Наоборот, мы назначили вознаграждение тому, кто найдет его убийцу.
– Ну-ну, слушатель из первого ряда продолжает гнуть свою линию. Ой, прости, я не заметил, что формулировка немного изменилась. Не «ложь-ложь», а «мы не убивали». Иначе говоря, господин Вейлинг признает, что конкурс был задуман, чтобы найти изобретателя темпоронного нейросимулятора.
– Да, но все остальное – ложь. Это Корно предложил изменить условия конкурса. Мы спросили, зачем. Он сказал, что так по его мнению мы привлечем больше покупателей. Ни о каком темпоронном нейросимуляторе речь тогда не заходила. Выигрышные файлы, как только они пришили, были переданы Корно на экспертизу. Он заверил нас, что файлы – подделка. Лишь полгода спустя мы удосужились перепроверить его заключение. И поняли, что он нам солгал. Но мы не могли понять, с какой целью он лгал. Поэтому наметили несколько путей для выяснения истины. Вас мы наняли, чтобы установить личность Счастливчика…
– Но потом отказались, – напомнил я.
– Да, отказались.
– Почему?
– Потому что вы влезли не в свое дело, и потому что кто-то убил Корно.
– Не убедительно, – сказал я. – Но ответ я знаю. Консультации с Цансом помогли вам понять, что Счастливчик, в процессе игры, решил проблему аттракторов. До вас дошло, что Счастливчик обладает сверхмощным компьютером нового – принципиально нового – типа. Но что заставило вас искать Счастливчика на Ауре?
– Профессор Цанс. Он слишком резко покинул Фаон. Краузли поручил мне присмотреть за ним. А потом еще и Бенедикта сюда понесло.
– Откуда вам стало известно, что Бенедикт на Ауре?
– Ни у вас одних есть связи в полиции.
– Что ж, Виттенгеру будет приятно, если ты заложишь ему своих осведомителей. Да, Вейлинг, неважный из тебя детектив.
– Знакомство с вами, – проскрежетал он зубами, – убедило нас, что это дело нельзя доверить никому.
– Но я уже в курсе. Хочешь, чтобы я и Виттенгера просветил? Ему это понравится: прилетел за одним подозреваемым, а улетит с двумя.
Вейлинг сгорбился, закрыл лицо руками.
– Я понимаю, это шантаж, – говорил он сквозь ладони. – Сколько мы вам должны? Миллион могу предложить сразу. Если речь идет о большей сумме, то прежде мне нужно посоветоваться с Краузли. Три дня подождете?
Так-так, думаю, поездка окупилась.
– Речь идет не о деньгах. Пока.
– А о чем?
– Для начала отстань от Цанса. Позвони ему и скажи, что он должен быть со мною откровенен. Если Краузли обещал ему гонорар за консультацию, заплати немедленно. Заплати и убирайся с Ауры. Краузли передай, что ты снова нас нанял. Свой гонорар я обговорю с ним, как только вернусь на Фаон.
– Сколько времени на размышления? – спросил он.
– Оно уже кончилось. Звони Цансу, или я зову Виттенгера.
Первое условие он выполнил. Вейлинг сказал Цансу, что их общие секреты тот обязан разделить со мной.
– Теперь, – приказал я, – говори, о какой новой игре едва не проболтался мне Цанс. И не ври, я потом проверю у Цанса.
Вейлинг помотал головой.
– Новой игры нет, есть только «Шесть Дней Творения». Новая игра была только предлогом. Мы выбрали Цанса, чтобы окончательно удостовериться в том, что уравнения, запрограммированные в «ШДТ», нельзя решить на обычном компьютере. Цансу мы сказали, что разрабатываем новую игру и хотим, чтобы она получилась достаточно сложной. Вот об этой игре и сообщил вам Цанс.
– Какое заключение дал Цанс?
– Не надо меня проверять! – крикнул Вейлинг запальчиво. – Думаете, я не понял? Вы уже сами все сказали: выиграть в «ШДТ» можно только на темпоронном нейросимуляторе. Вам об этом сказал Цанс, хотя мы просили его не разглашать содержание наших бесед. А позвонить ему вы меня заставили, чтобы беднягу профессора не мучила совесть!
– Вейлинг, вы не поверите, но я сам догадался. Не считая той случайной оговорки о новой игре, Цанс мне ничего не сказал. Но вы ведь уверены в том, что Корно привлек Бенедикта не для создания продолжения «ШДТ».
– Ах вы об этом! Да, он писал продолжение «ШДТ», но это к делу не относится. С Цансом мы говорили о некой гипотетической игре, к которой мы подбираем математическую модель. Мы не имели в виду продолжение «ШДТ». Кроме того, мы не знаем, чт Бенедикт делал для Корно. Возможно, они планировали вместе создать какую-то игру, но мне о ней ничего не известно.
– Ну раз неизвестно, – развел я руками, – тогда заказывай билет домой.
После этого приказа у Вейлинга вдруг открылся дар убеждения:
– Выслушайте меня, тупоголовый вы детектив! (получил по коленке) Черт, больно же… Какой смысл вам от меня избавляться? Вы гоняетесь за убийцей Корно? Так считайте, что те полмиллиона уже у вас в кармане. Хотите больше? Получите больше! Президент Краузли щедро вознаграждает тех, кто на него работает. Корно подтвердил бы мои слова, будь он жив. Но чтобы получить вознаграждение, вы обязаны считаться с нашими интересами. Деньги, о которые вы мечтаете, мы должны сперва заработать.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100