Стеллажи тут стояли очень тесно, столы для занятий не помещались. Если студенты сюда и забредали, то лишь на пару минут - найти нужную книгу, после чего шли читать или в другую часть шестого этажа, или на другие этажи, где были по-настоящему просторные читальные залы.
Таким образом, тяжесть и большой формат книг по искусству компенсировались тем, что Гленна разбирала их в одиночестве.
А она не любила работать, когда рядом шастают студенты.
Так приятно побыть одной, в полной тишине после шумных университетских холлов и коридоров, где все спешат, толкаются, громко разговаривают.
Шлеп-шлеп. Шлеп-шлеп.
В почти мертвой тишине звук шагов был подобен ударам молота. Кто-то идет от лифта по, центральному проходу между стеллажами. И этот "кто-то" обут во что-то солидное - не в кроссовки и не в туфли. Это тяжелые ботинки.
А-а, ковбойские сапоги!
Гленна проворно встала с колен и отряхнула джинсы - она расставляла книги на нижней полке. Мышцы ее лица напряглись. Могла бы и раньше сообразить, что он непременно явится, чтобы извиниться и помириться!
Гленна торопливо покатила тележку к дальней стене, где находилась "клетка" - отделенный металлической сеткой закуток с запирающейся дверью.
Однако Гленна оказалась недостаточно проворной и чуть не столкнулась с Кэлхоуном, когда пересекала центральный проход между стеллажами. Одет он был как обычно: прямые джинсы, фланелевая рубашка и ковбойские сапоги с металлическими финтифлюшками. Увидев Гленну, парень сделал виноватое лицо.
Пару секунд и она, и он молча смотрели друг на друга.
Глаза Гленны горели праведным гневом, а его глаза униженно молили о прощении.
Первым заговорил Кэлхоун:
- Прости меня. Я просто...
- Катись-ка ты знаешь куда! - холодно перебила она его.
Девушка собралась покатить тележку дальше, к "клетке", но Кэлхоун крепко схватил металлический край тележки и не дал сдвинуть ее с места.
- Да, согласен, я вел себя по-свински, - сказал он. - Я должен был позвонить и предупредить тебя, что не приду...
- Два часа! - воскликнула Гленна. В тишине шестого этажа эти два слова прогремели как два выстрела. Поэтому она заставила себя сбавить децибелы и уже почти шепотом возмущенно повторила:
- Два часа! Я ждала тебя битых два часа! Вся извелась! Уже стала думать, что с тобой случилось несчастье! Машина сбила или какой-нибудь придурок напал.
- Прости.
- Потом я позвонила тебе домой - и что же? Оказывается, ты преспокойно отправился с дружками в клуб! Хорош! Ничего не скажешь, хорош!
- Я забыл. Как еще мне извиняться? Потом я вспомнил про наше свидание и пытался до тебя дозвониться.
- Врешь. Я была дома весь вечер.
- Ну, может, когда я звонил, ты уже отключила телефон и заснула...
- Я ждала возле этого проклятого ресторана два часа!
- Да что ты заладила! Слышал уже.
- Пусть и слышал, а я еще сто раз готова повторить: я ждала тебя два часа, а ты так и не явился. - Гленна стряхнула его руку с тележки и покатила ее вперед. - Я тебе дам полезный совет на будущее, Кэлхоун. Если приглашаешь девушку на свидание, то на него надо приходить.
- Кончай дуться, - сказал он. - Ты ведь не хочешь, чтобы маленькое недоразумение испортило наши добрые взаимоотношения.
- Какие такие добрые взаимоотношения? У нас с тобой нет никаких взаимоотношений! У нас с тобой было всего лишь одно свидание. Точнее, полтора, если считать и то, на которое ты не явился.
Сопровождаемая понурившимся Кэлхоуном, Гленна дошла до проволочной сетки, открыла металлическую решетчатую дверь и вкатила тележку в "клетку". После этого с силой захлопнула дверь перед носом у провинившегося приятеля.
Тот с видом побитой собаки смотрел, как девушка поворачивает ключ в замке. Теперь их встреча напоминала свидание в тюрьме - с решеткой посередине. Гленна набрала побольше воздуха в легкие и, стараясь говорить спокойно, сказала:
- Разговор закончен. Раз и навсегда. Пожалуйста, уходи.
Он несколько секунд таращился на нее, потом удрученно потряс головой.
- Мне просто не верится...
- Пожалуйста, уходи, - повторила она.
- Это университетская библиотека, а не твой дом, - вдруг рассердился Кэлхоун. - Ты не имеешь права прогнать меня отсюда. И вообще, нечего мною командовать. Кто ты такая, чтобы мною командовать!
- Если ты не оставишь меня в покое, я кого-нибудь позову и тебя выставят, как нарушителя порядка. Он взбесился не на шутку.
- Ах ты, паскуда! Какого черта ты корчишь из себя не знаю что! Сколько гонора! Чего ты добиваешься? Хочешь ноги о меня вытирать? Я и так дал тебе выговориться, пока не надоест. А теперь, когда ты провезла меня мордой об стол, ты хочешь вдобавок вызвать охрану и вышвырнуть меня из библиотеки. Я не верю, что у тебя настолько крыша поехала!
Кэлхоун вцепился пальцами в решетку и так энергично придвинул лицо вплотную к металлическим прутьям, что Гленна с другой стороны невольно отпрянула назад.
Она упрямо молчала.
- Ну я был не прав, - снова начал парень. - Я дико извиняюсь. Чего еще ты хочешь от меня?
- Я хочу, чтобы ты оставил меня в покое. Хочу побыть одна.
- Отлично, - сказал Калхоун.
Он отпустил решетку. Его лицо перекосилось от жалкой и вместе с тем циничной улыбки, как будто он еще не решил, что сделать - заплакать или облить девушку холодным презрением.
- Напрасно я так переживал. Думаю, в постели ты колода колодой.
С этими словами он подскочил к двери и изо всей силы ударил по ней. От этого проволочная сетка затряслась. Ужасающий грохот.
- Мать твою! - завопил Кэлхоун. - Сука поганая! Гленна попятилась в дальний конец "клетки".
- Сейчас я позвоню и вызову университетскую полицию, - произнесла она громко и твердо.
- Все, ухожу, ухожу, дрянь ты этакая!
Он развернулся и пошел прочь.
Девушка в изнеможении закрыла глаза и слушала.
Шлеп-шлеп. Шлеп-шлеп.
Она мысленно проследила весь его путь по центральному проходу между стеллажами. Но глаза открыла лишь после того, как услышала два щелчка: пришел лифт, дверь - щелк - открылась, пауза, дверь - щелк - закрылась, и лифт пошел вниз.
Только тут Гленна заметила, что ее всю трясет. И ладошки мокрые. Ну и трусиха, просто стыд! Когда Кэлхоун не явился на свидание, она рассердилась всерьез. Но к этому часу гнев перегорел, и в разговоре с провинившимся парнем она только имитировала ярость. В воспитательных целях. Похоже, немного пересолила. Кстати, и возле ресторана она ждала всего-навсего сорок пять минут, а не два часа.
Но самое смешное было то, что она и воспитывать-то Кэлхоуна не собиралась. Он ей вообще не нужен. То, что он так легкомысленно забыл о свидании, стало для нее прекрасным поводом порвать с ним. Однако она не умела вежливо сказать парню, что она не хочет больше встречаться с ним. В таких случаях ей было проще закатить сцену, довести дело до зверской ссоры - и расстаться врагами.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145
Таким образом, тяжесть и большой формат книг по искусству компенсировались тем, что Гленна разбирала их в одиночестве.
А она не любила работать, когда рядом шастают студенты.
Так приятно побыть одной, в полной тишине после шумных университетских холлов и коридоров, где все спешат, толкаются, громко разговаривают.
Шлеп-шлеп. Шлеп-шлеп.
В почти мертвой тишине звук шагов был подобен ударам молота. Кто-то идет от лифта по, центральному проходу между стеллажами. И этот "кто-то" обут во что-то солидное - не в кроссовки и не в туфли. Это тяжелые ботинки.
А-а, ковбойские сапоги!
Гленна проворно встала с колен и отряхнула джинсы - она расставляла книги на нижней полке. Мышцы ее лица напряглись. Могла бы и раньше сообразить, что он непременно явится, чтобы извиниться и помириться!
Гленна торопливо покатила тележку к дальней стене, где находилась "клетка" - отделенный металлической сеткой закуток с запирающейся дверью.
Однако Гленна оказалась недостаточно проворной и чуть не столкнулась с Кэлхоуном, когда пересекала центральный проход между стеллажами. Одет он был как обычно: прямые джинсы, фланелевая рубашка и ковбойские сапоги с металлическими финтифлюшками. Увидев Гленну, парень сделал виноватое лицо.
Пару секунд и она, и он молча смотрели друг на друга.
Глаза Гленны горели праведным гневом, а его глаза униженно молили о прощении.
Первым заговорил Кэлхоун:
- Прости меня. Я просто...
- Катись-ка ты знаешь куда! - холодно перебила она его.
Девушка собралась покатить тележку дальше, к "клетке", но Кэлхоун крепко схватил металлический край тележки и не дал сдвинуть ее с места.
- Да, согласен, я вел себя по-свински, - сказал он. - Я должен был позвонить и предупредить тебя, что не приду...
- Два часа! - воскликнула Гленна. В тишине шестого этажа эти два слова прогремели как два выстрела. Поэтому она заставила себя сбавить децибелы и уже почти шепотом возмущенно повторила:
- Два часа! Я ждала тебя битых два часа! Вся извелась! Уже стала думать, что с тобой случилось несчастье! Машина сбила или какой-нибудь придурок напал.
- Прости.
- Потом я позвонила тебе домой - и что же? Оказывается, ты преспокойно отправился с дружками в клуб! Хорош! Ничего не скажешь, хорош!
- Я забыл. Как еще мне извиняться? Потом я вспомнил про наше свидание и пытался до тебя дозвониться.
- Врешь. Я была дома весь вечер.
- Ну, может, когда я звонил, ты уже отключила телефон и заснула...
- Я ждала возле этого проклятого ресторана два часа!
- Да что ты заладила! Слышал уже.
- Пусть и слышал, а я еще сто раз готова повторить: я ждала тебя два часа, а ты так и не явился. - Гленна стряхнула его руку с тележки и покатила ее вперед. - Я тебе дам полезный совет на будущее, Кэлхоун. Если приглашаешь девушку на свидание, то на него надо приходить.
- Кончай дуться, - сказал он. - Ты ведь не хочешь, чтобы маленькое недоразумение испортило наши добрые взаимоотношения.
- Какие такие добрые взаимоотношения? У нас с тобой нет никаких взаимоотношений! У нас с тобой было всего лишь одно свидание. Точнее, полтора, если считать и то, на которое ты не явился.
Сопровождаемая понурившимся Кэлхоуном, Гленна дошла до проволочной сетки, открыла металлическую решетчатую дверь и вкатила тележку в "клетку". После этого с силой захлопнула дверь перед носом у провинившегося приятеля.
Тот с видом побитой собаки смотрел, как девушка поворачивает ключ в замке. Теперь их встреча напоминала свидание в тюрьме - с решеткой посередине. Гленна набрала побольше воздуха в легкие и, стараясь говорить спокойно, сказала:
- Разговор закончен. Раз и навсегда. Пожалуйста, уходи.
Он несколько секунд таращился на нее, потом удрученно потряс головой.
- Мне просто не верится...
- Пожалуйста, уходи, - повторила она.
- Это университетская библиотека, а не твой дом, - вдруг рассердился Кэлхоун. - Ты не имеешь права прогнать меня отсюда. И вообще, нечего мною командовать. Кто ты такая, чтобы мною командовать!
- Если ты не оставишь меня в покое, я кого-нибудь позову и тебя выставят, как нарушителя порядка. Он взбесился не на шутку.
- Ах ты, паскуда! Какого черта ты корчишь из себя не знаю что! Сколько гонора! Чего ты добиваешься? Хочешь ноги о меня вытирать? Я и так дал тебе выговориться, пока не надоест. А теперь, когда ты провезла меня мордой об стол, ты хочешь вдобавок вызвать охрану и вышвырнуть меня из библиотеки. Я не верю, что у тебя настолько крыша поехала!
Кэлхоун вцепился пальцами в решетку и так энергично придвинул лицо вплотную к металлическим прутьям, что Гленна с другой стороны невольно отпрянула назад.
Она упрямо молчала.
- Ну я был не прав, - снова начал парень. - Я дико извиняюсь. Чего еще ты хочешь от меня?
- Я хочу, чтобы ты оставил меня в покое. Хочу побыть одна.
- Отлично, - сказал Калхоун.
Он отпустил решетку. Его лицо перекосилось от жалкой и вместе с тем циничной улыбки, как будто он еще не решил, что сделать - заплакать или облить девушку холодным презрением.
- Напрасно я так переживал. Думаю, в постели ты колода колодой.
С этими словами он подскочил к двери и изо всей силы ударил по ней. От этого проволочная сетка затряслась. Ужасающий грохот.
- Мать твою! - завопил Кэлхоун. - Сука поганая! Гленна попятилась в дальний конец "клетки".
- Сейчас я позвоню и вызову университетскую полицию, - произнесла она громко и твердо.
- Все, ухожу, ухожу, дрянь ты этакая!
Он развернулся и пошел прочь.
Девушка в изнеможении закрыла глаза и слушала.
Шлеп-шлеп. Шлеп-шлеп.
Она мысленно проследила весь его путь по центральному проходу между стеллажами. Но глаза открыла лишь после того, как услышала два щелчка: пришел лифт, дверь - щелк - открылась, пауза, дверь - щелк - закрылась, и лифт пошел вниз.
Только тут Гленна заметила, что ее всю трясет. И ладошки мокрые. Ну и трусиха, просто стыд! Когда Кэлхоун не явился на свидание, она рассердилась всерьез. Но к этому часу гнев перегорел, и в разговоре с провинившимся парнем она только имитировала ярость. В воспитательных целях. Похоже, немного пересолила. Кстати, и возле ресторана она ждала всего-навсего сорок пять минут, а не два часа.
Но самое смешное было то, что она и воспитывать-то Кэлхоуна не собиралась. Он ей вообще не нужен. То, что он так легкомысленно забыл о свидании, стало для нее прекрасным поводом порвать с ним. Однако она не умела вежливо сказать парню, что она не хочет больше встречаться с ним. В таких случаях ей было проще закатить сцену, довести дело до зверской ссоры - и расстаться врагами.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145