Француз, похоже, сопровождал хозяина ранчо в его ежедневной поездке по долине и одет был соответствующим образом: в покрытые слоем рыжей пыли высокие сапоги, узкие черные брюки, темно-зеленый сюртук для верховой езды, из-под которого виднелись кожаный жилет и белая сорочка с галстуком, заколотым булавкой. Его темные волосы разметал и спутал ветер, а на лице то и дело появлялась открытая улыбка, обнажавшая два ряда ровных белых зубов — дон Андрес, по всей видимости, рассказывал своему спутнику что-то веселое. Мару восхитила эта подкупающая, обезоруживающая улыбка, которая так не вязалась с его суровым, мужественным обликом. Она стирала с его губ презрительную циническую усмешку, отталкивавшую и настораживавшую Мару. Однако в этой улыбке она видела большую опасность, поскольку естественность проявлявшегося в ней чувства оказывала на нее сильное влияние.
Николя сел напротив Мары и Брендана, и слуга поставил перед ним тарелку с огромным дымящимся куском телятины. То и дело взглядывая на Брендана, француз принялся быстро и жадно расправляться с завтраком.
— Кажется, мы не знакомы? — спросил он наконец.
— Не имел такого удовольствия, сэр, — непринужденно отозвался тот. — Брендан О'Салливан, к вашим услугам.
— Вы ирландец? — заинтересовался Николя, и взгляд его на мгновение стал пронзительным, но потом снова равнодушным.
Брендан слегка кивнул и ответил вежливо, но очень аккуратно:
— Только наполовину, сэр. Мой отец ирландец, а мать англичанка. И родился я в Англии. По сути дела, у меня только фамилия ирландская. А в действительности я не меньше англичанин, чем Лондонский мост. — Брендан рассмеялся своей шутке, не сводя настороженного взгляда с собеседника. — Простите, не имею чести знать ваше имя.
— Николя Шанталь, — отозвался тот, пристально глядя в лицо Маре.
Внутреннее чутье подсказало Брендану, что с этим человеком лучше не шутить и по возможности держаться от него подальше. Он не мог объяснить почему, но от Николя исходила какая-то опасность, происхождения которой Брендан не знал и не ведал, как с ней бороться. Он достал из кармана платок и сделал вид, что вытирает лоб, а на самом деле разглядывал этого странного человека, который не сводил глаз с Мары.
Интересно, понимает ли она, что перед ней мужчина, который никогда не станет плясать под ее дудку и останется равнодушным ко всем ее кокетливым ухищрениям? Брендан тяжело вздохнул, заметив на губах сестры мягкую пленительную улыбку, которой та обычно воздействовала на представителей сильного пола, если хотела видеть в них своих поклонников. Черт побери! Надо поговорить с Марой с глазу на глаз и предостеречь от заигрываний с этим французом. Он — крепкий орешек, и ей не по зубам. Будет жалко, если она поймет это слишком поздно и обломает их об него.
— Я вижу, вы очень похожи с мисс Воган, — заметил Николя.
— Это неудивительно. Она приходится мистеру О'Салливану кузиной, — объяснил дон Андрес. — Мистер О'Салливан сопровождал мисс Воган во время путешествия сюда, в Калифорнию.
— Так, значит, вы приехали из Англии? Выходит, сначала я неправильно вас понял, поскольку решил, что вы коренная калифорнийка. Должен сказать, что я немало удивился, поскольку вы совсем не похожи на местных жителей.
— Донья Амайя и сеньор О'Салливан прибыли около месяца назад. Дон Луис специально отправился в Англию, чтобы привезти свою племянницу на родину, как того давно желали ее покойные родители.
— Получается, что вы так же инородны на этой земле, как и я, — задумчиво вымолвил Николя.
— Можно выразиться и так, мистер Шанталь, — ответил Брендан, раздражаясь оттого, что француз проявляет слишком уж большой интерес к ним с Марой.
— Все мы опасались, что Амайя не захочет вернуться, и были приятно удивлены, когда дон Луис привез-таки ее сюда, — вмешалась донья Исидора. — Особенно радостно нам увидеть в ней очаровательную и милую девушку.
— Значит, вы не знали до этого, как выглядит донья Амайя? — вкрадчиво поинтересовался Николя.
— Некоторые из родственников помнят ее еще ребенком, но мисс Воган не обманула наших ожиданий, — сказал дон Андрес, ласково глядя на Мару.
— Я думаю, что донья Амайя не захочет остаться в Калифорнии, — раздался вдруг резкий голос Фелисианы. — Ничего еще не устроено, да и наш образ жизни ей чужд.
— Помолчи, Фелисиана, — осадила ее донья Исидора.
— Я только хотела сказать, что вряд ли наша гостья будет здесь счастлива. И потом, мне кажется, наш климат для нее тяжел. Вы хорошо себя чувствуете, донья Амайя? — обратилась Фелисиана к Маре без тени сострадания в голосе.
— Неужели вы и вправду не вполне здоровы? — обеспокоенно вмешался дон Андрес.
— Напротив, все прекрасно. Вот только немножко болит голова, но это пройдет, — ответила Mapa.
— Вчера вы перегрелись на солнце, Амайя. Вам следует быть более осмотрительной в следующий раз, — сказала донья Исидора. — Кстати, в ближайшее время нам нужно поговорить о вашем будущем, — добавила она, бросив многозначительный взгляд в сторону сына.
Еле сдерживая рыдания, Фелисиана вскочила и опрометью бросилась из столовой вон. Дон Андрес укоризненно посмотрел на мать, извинился перед присутствующими и последовал за своей воспитанницей.
— Похоже, девушку что-то сильно расстроило, — заключил Николя. — Надеюсь, я не сказал невольно чего-нибудь обидного для нее?
— Нет, сеньор, — отрицательно Покачала головой донья Исидора. — Дитя страдает от собственных проблем. Она слишком много мечтает о том, чего нет и быть не может. Я намерена в ближайшее время: отослать девушку в монастырь. Там ее научат смирению и скромности.
Mapa почувствовала, как у нее мороз пробежал по коже при этих словах. Она сама бы никогда не потерпела, чтобы кто-нибудь распоряжался ее судьбой. Бедная Фелисиана! Mapa подумала, что ей будет ужасно тоскливо в монастыре, особенно если учесть, что только верхом на любимой лошади девушка оживает и становится нормальным человеком. Mapa предпочитала не думать о том, что именно ее появление в доме дона Андреса утвердило донью Исидору в намерении избрать для Фелисианы такой путь.
— А где вы жили в Англии, мисс Воган? — услышала она вопрос Николя.
— Я выросла на севере, среди топких болот Йоркшира, близ Хаворта. Не думаю, что вам что-нибудь скажет название деревушки, которую я считаю своей второй родиной. Вряд ли вы когда-нибудь отваживались променять комфорт лондонской жизни на такое захолустье, мистер Шанталь, — вдохновенно лгала Mapa, черпая материал из романа любимой ею и популярной в Англии писательницы Шарлотты Бронте. — Вообразите себе серое пустынное место под блеклым северным небом, старую часовню, завывание ураганного ветра в трубе и торфяные болота, поросшие вереском, тянущиеся до самого горизонта.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155
Николя сел напротив Мары и Брендана, и слуга поставил перед ним тарелку с огромным дымящимся куском телятины. То и дело взглядывая на Брендана, француз принялся быстро и жадно расправляться с завтраком.
— Кажется, мы не знакомы? — спросил он наконец.
— Не имел такого удовольствия, сэр, — непринужденно отозвался тот. — Брендан О'Салливан, к вашим услугам.
— Вы ирландец? — заинтересовался Николя, и взгляд его на мгновение стал пронзительным, но потом снова равнодушным.
Брендан слегка кивнул и ответил вежливо, но очень аккуратно:
— Только наполовину, сэр. Мой отец ирландец, а мать англичанка. И родился я в Англии. По сути дела, у меня только фамилия ирландская. А в действительности я не меньше англичанин, чем Лондонский мост. — Брендан рассмеялся своей шутке, не сводя настороженного взгляда с собеседника. — Простите, не имею чести знать ваше имя.
— Николя Шанталь, — отозвался тот, пристально глядя в лицо Маре.
Внутреннее чутье подсказало Брендану, что с этим человеком лучше не шутить и по возможности держаться от него подальше. Он не мог объяснить почему, но от Николя исходила какая-то опасность, происхождения которой Брендан не знал и не ведал, как с ней бороться. Он достал из кармана платок и сделал вид, что вытирает лоб, а на самом деле разглядывал этого странного человека, который не сводил глаз с Мары.
Интересно, понимает ли она, что перед ней мужчина, который никогда не станет плясать под ее дудку и останется равнодушным ко всем ее кокетливым ухищрениям? Брендан тяжело вздохнул, заметив на губах сестры мягкую пленительную улыбку, которой та обычно воздействовала на представителей сильного пола, если хотела видеть в них своих поклонников. Черт побери! Надо поговорить с Марой с глазу на глаз и предостеречь от заигрываний с этим французом. Он — крепкий орешек, и ей не по зубам. Будет жалко, если она поймет это слишком поздно и обломает их об него.
— Я вижу, вы очень похожи с мисс Воган, — заметил Николя.
— Это неудивительно. Она приходится мистеру О'Салливану кузиной, — объяснил дон Андрес. — Мистер О'Салливан сопровождал мисс Воган во время путешествия сюда, в Калифорнию.
— Так, значит, вы приехали из Англии? Выходит, сначала я неправильно вас понял, поскольку решил, что вы коренная калифорнийка. Должен сказать, что я немало удивился, поскольку вы совсем не похожи на местных жителей.
— Донья Амайя и сеньор О'Салливан прибыли около месяца назад. Дон Луис специально отправился в Англию, чтобы привезти свою племянницу на родину, как того давно желали ее покойные родители.
— Получается, что вы так же инородны на этой земле, как и я, — задумчиво вымолвил Николя.
— Можно выразиться и так, мистер Шанталь, — ответил Брендан, раздражаясь оттого, что француз проявляет слишком уж большой интерес к ним с Марой.
— Все мы опасались, что Амайя не захочет вернуться, и были приятно удивлены, когда дон Луис привез-таки ее сюда, — вмешалась донья Исидора. — Особенно радостно нам увидеть в ней очаровательную и милую девушку.
— Значит, вы не знали до этого, как выглядит донья Амайя? — вкрадчиво поинтересовался Николя.
— Некоторые из родственников помнят ее еще ребенком, но мисс Воган не обманула наших ожиданий, — сказал дон Андрес, ласково глядя на Мару.
— Я думаю, что донья Амайя не захочет остаться в Калифорнии, — раздался вдруг резкий голос Фелисианы. — Ничего еще не устроено, да и наш образ жизни ей чужд.
— Помолчи, Фелисиана, — осадила ее донья Исидора.
— Я только хотела сказать, что вряд ли наша гостья будет здесь счастлива. И потом, мне кажется, наш климат для нее тяжел. Вы хорошо себя чувствуете, донья Амайя? — обратилась Фелисиана к Маре без тени сострадания в голосе.
— Неужели вы и вправду не вполне здоровы? — обеспокоенно вмешался дон Андрес.
— Напротив, все прекрасно. Вот только немножко болит голова, но это пройдет, — ответила Mapa.
— Вчера вы перегрелись на солнце, Амайя. Вам следует быть более осмотрительной в следующий раз, — сказала донья Исидора. — Кстати, в ближайшее время нам нужно поговорить о вашем будущем, — добавила она, бросив многозначительный взгляд в сторону сына.
Еле сдерживая рыдания, Фелисиана вскочила и опрометью бросилась из столовой вон. Дон Андрес укоризненно посмотрел на мать, извинился перед присутствующими и последовал за своей воспитанницей.
— Похоже, девушку что-то сильно расстроило, — заключил Николя. — Надеюсь, я не сказал невольно чего-нибудь обидного для нее?
— Нет, сеньор, — отрицательно Покачала головой донья Исидора. — Дитя страдает от собственных проблем. Она слишком много мечтает о том, чего нет и быть не может. Я намерена в ближайшее время: отослать девушку в монастырь. Там ее научат смирению и скромности.
Mapa почувствовала, как у нее мороз пробежал по коже при этих словах. Она сама бы никогда не потерпела, чтобы кто-нибудь распоряжался ее судьбой. Бедная Фелисиана! Mapa подумала, что ей будет ужасно тоскливо в монастыре, особенно если учесть, что только верхом на любимой лошади девушка оживает и становится нормальным человеком. Mapa предпочитала не думать о том, что именно ее появление в доме дона Андреса утвердило донью Исидору в намерении избрать для Фелисианы такой путь.
— А где вы жили в Англии, мисс Воган? — услышала она вопрос Николя.
— Я выросла на севере, среди топких болот Йоркшира, близ Хаворта. Не думаю, что вам что-нибудь скажет название деревушки, которую я считаю своей второй родиной. Вряд ли вы когда-нибудь отваживались променять комфорт лондонской жизни на такое захолустье, мистер Шанталь, — вдохновенно лгала Mapa, черпая материал из романа любимой ею и популярной в Англии писательницы Шарлотты Бронте. — Вообразите себе серое пустынное место под блеклым северным небом, старую часовню, завывание ураганного ветра в трубе и торфяные болота, поросшие вереском, тянущиеся до самого горизонта.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155