Ты можешь помочь мне раздеться или нет, как хочешь, но я иду в постель.
— Именно это я и имею в виду, мадам.
Mapa почувствовала, как он расстегивает крючки у нее на спине, затем его чуткие пальцы быстро справились с замочком ожерелья. Она сама сняла серьги и браслет и, обернувшись, протянула их Николя.
— Благодарю тебя. Для меня было большой честью носить в этот вечер драгоценности твоей матери, — тихо сказала Mapa, поразив его проникновенной искренностью.
Николя молча кивнул в ответ, развернулся и, не сказав ни слова, направился к двери. Mapa прикусила губу от досады, но взяла себя в руки, села перед зеркалом и принялась вынимать из волос шпильки, на которых держалась прическа. Распустив волосы, она с минуту задумчиво разглядывала свое отражение, затем встала и подошла к окну. Откинув штору, Mapa глянула вслед убегающей ночи. Где-то вдали прогрохотал гром, на горизонте вспыхивали зарницы. Mapa задрожала от холода, задернула штору, быстро разделась и влезла в постель, морщась от прикосновения ледяных простыней.
— Хочешь, я согрею тебя, моя радость? — раздался шепот Николя откуда-то из темноты. Через миг он уже оказался в постели рядом с Марой и прижал ее к себе, отдавая часть своего тепла.
— Николя, — изумленно пробормотала Mapa, чувствуя жар его дыхания и ласковые прикосновения ладоней к округлостям груди. — Нико… — Ее прервал страстный поцелуй.
— Так, значит, мои поцелуи тебе неприятны и нежеланны? — услышала Mapa его сдавленный шепот. Ответить на этот вопрос она не смогла, поскольку была сметена волной его неистовой страсти, которая пробудила в ней дремлющий чутким сном вулкан любви.
Огонь в камине давно погас, и только тлеющие угольки бросали вокруг красноватые отблески. В тишине раздавалось глубокое размеренное дыхание Николя, который мирно спал, уткнувшись лицом ей в грудь. Mapa потерлась щекой о его макушку и прижалась к нему теснее.
— Как я люблю тебя, Николя, — вымолвила она еле слышно, чувствуя, что глаза у нее слипаются, мысли путаются и в ногах появилась тяжесть. Через несколько минут Mapa уже крепко спала.
Николя отодвинулся от стола вместе с креслом и потянулся. Он обследовал последний ящик письменного стола отца и не нашел ни дневника, ни завещания. Подойдя к окну, Николя недружелюбно посмотрел на хмурое небо и влажную лужайку перед домом. С самого рассвета шел проливной дождь, но теперь грозовые тучи рассеялись, и в воздухе стояла водяная пыль.
— Дядя Николя, — раздался за его спиной тихий голос Пэдди.
— Да? — Николя обернулся и вопросительно взглянул на малыша.
— Можно я поиграю здесь у вас? Моя комната занята, ее убирают. Горничные сначала уронили моих солдатиков, а потом перепутали их и поставили неправильной шеренгой. И еще они все время хихикают, — неприязненно поморщился Пэдди. — А у вас здесь так хорошо, тепло и уютно. Камин горит… — завистливо добавил он.
— Милости прошу, Пэдди. Тем более что я уже закончил свои дела. Только не трогай ничего у меня на столе, ладно?
— Я обещаю, — кивнул Пэдди и стал расставлять на ковре перед камином свое войско.
Николя с улыбкой наблюдал за действиями малыша и вспоминал себя в его возрасте — он тоже обожал солдатиков. Бросив взгляд на вихрастый темный затылок Пэдди, погруженного в решение стратегической задачи, Николя обратил свои мысли на прошедшую ночь и подумал, что ни за что на свете не променял бы радости зрелости на удовольствия детства.
Николя вышел в холл, намереваясь пропустить стаканчик бренди, и вдруг услышал смех. Он сразу узнал голоса и не ошибся, застав в гостиной Мару и Этьена за чаепитием. Николя скользнул взглядом по губам Мары, вкусом которых он наслаждался ночью. Казалось, на них все еще горели его поцелуи, но Mapa держалась подчеркнуто отстраненно по отношению к нему, и ее холодность огорчила Николя. Он подумал, что Mapa выглядит настолько скромно и изысканно в своем утреннем наряде, что ее вполне можно было бы принять за невиннейшее создание.
— Я как раз рассказывал Маре о леди Аннабель, которая любила выпить и упала в канал в Венеции, — сказал Этьен. — Представьте, что никто не заметил ее исчезновения, и гондола преспокойно поплыла себе дальше. К счастью, она не успела утонуть, ее подобрала другая гондола, владелец которой, к слову сказать, вез на продажу овощи, кур и поросят. Представьте себе, какое это было зрелище! Должен заметить, что эта ведьма отличалась несносным характером. Так вот с тех самых пор она не могла появляться в свете, поскольку все давились от смеха, глядя на нее и воображая ее в окружении свиных рыл.
Николя налил себе бренди и уселся на подлокотник софы рядом с Марой, так что его бедро касалось ее локтя, а рука, лежавшая на спинке, почти упиралась в затылок.
— Послушайте, Этьен, не напоминает ли вам Mapa одну из тех итальянских красавиц, которые пару веков назад позировали великим художникам? — искусно сменил тему беседы Николя, и Mapa вздрогнула оттого, что его голос звучал на удивление чувственно. — Я имею в виду тех, кто явился прообразом Мадонны, или… — Он оборвал себя на полуслове и прислушался. С улицы доносилось цоканье копыт и остервенелый собачий лай.
Николя открыл стеклянную дверь и вышел на галерею. В тот же момент к нему подбежал мальчик-слуга и указал вниз, туда, где у подъезда группа всадников пыталась унять своих разгоряченных коней. Mapa вопросительно посмотрела на Этьена, но тот только пожал плечами и с гримасой недоумения на лице отправился взглянуть на то, что явилось причиной переполоха. Mapa вышла следом за ним и остановилась возле Николя. Одна из всадниц, завидев Николя, отделилась от группы и подъехала ближе. Ею оказалась Амариллис.
— Ты не хочешь присоединиться к нам? — предложила она Ни код я.
— А на кого вы охотитесь? — поинтересовался он, неприязненно оглядывая всадников, среди которых было много вчерашних гостей Амариллис, в том числе и Карсон Эшфорд, напрасно стремящийся перехватить взгляд Мары, обратить на себя ее внимание.
— На беглых, — ледяным тоном ответила Амариллис. — Этой ночью сбежала целая семья. Они не могли далеко уйти, и собаки их наверняка отыщут, тем более что они уже взяли след. — В ее глазах светилась жестокость, а рука в лайковой перчатке свирепо сжимала плеть.
— Боюсь, что я не составлю вам компанию, — ответил Николя, беспечно опершись на колонну и скрестив на груди руки.
— Ты совсем не изменился, Николя, — презрительно усмехнулась Амариллис. — Тебе никогда не нравилось ловить беглых рабов. Разумеется, мне тоже больше по душе охотиться на лисицу. Это гораздо увлекательнее. По крайней мере, у лисы есть хоть немного шансов обхитрить охотника, да и скачку она может задать хорошую. А эти идиоты только и умеют, что прятаться в камышах возле болота.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155
— Именно это я и имею в виду, мадам.
Mapa почувствовала, как он расстегивает крючки у нее на спине, затем его чуткие пальцы быстро справились с замочком ожерелья. Она сама сняла серьги и браслет и, обернувшись, протянула их Николя.
— Благодарю тебя. Для меня было большой честью носить в этот вечер драгоценности твоей матери, — тихо сказала Mapa, поразив его проникновенной искренностью.
Николя молча кивнул в ответ, развернулся и, не сказав ни слова, направился к двери. Mapa прикусила губу от досады, но взяла себя в руки, села перед зеркалом и принялась вынимать из волос шпильки, на которых держалась прическа. Распустив волосы, она с минуту задумчиво разглядывала свое отражение, затем встала и подошла к окну. Откинув штору, Mapa глянула вслед убегающей ночи. Где-то вдали прогрохотал гром, на горизонте вспыхивали зарницы. Mapa задрожала от холода, задернула штору, быстро разделась и влезла в постель, морщась от прикосновения ледяных простыней.
— Хочешь, я согрею тебя, моя радость? — раздался шепот Николя откуда-то из темноты. Через миг он уже оказался в постели рядом с Марой и прижал ее к себе, отдавая часть своего тепла.
— Николя, — изумленно пробормотала Mapa, чувствуя жар его дыхания и ласковые прикосновения ладоней к округлостям груди. — Нико… — Ее прервал страстный поцелуй.
— Так, значит, мои поцелуи тебе неприятны и нежеланны? — услышала Mapa его сдавленный шепот. Ответить на этот вопрос она не смогла, поскольку была сметена волной его неистовой страсти, которая пробудила в ней дремлющий чутким сном вулкан любви.
Огонь в камине давно погас, и только тлеющие угольки бросали вокруг красноватые отблески. В тишине раздавалось глубокое размеренное дыхание Николя, который мирно спал, уткнувшись лицом ей в грудь. Mapa потерлась щекой о его макушку и прижалась к нему теснее.
— Как я люблю тебя, Николя, — вымолвила она еле слышно, чувствуя, что глаза у нее слипаются, мысли путаются и в ногах появилась тяжесть. Через несколько минут Mapa уже крепко спала.
Николя отодвинулся от стола вместе с креслом и потянулся. Он обследовал последний ящик письменного стола отца и не нашел ни дневника, ни завещания. Подойдя к окну, Николя недружелюбно посмотрел на хмурое небо и влажную лужайку перед домом. С самого рассвета шел проливной дождь, но теперь грозовые тучи рассеялись, и в воздухе стояла водяная пыль.
— Дядя Николя, — раздался за его спиной тихий голос Пэдди.
— Да? — Николя обернулся и вопросительно взглянул на малыша.
— Можно я поиграю здесь у вас? Моя комната занята, ее убирают. Горничные сначала уронили моих солдатиков, а потом перепутали их и поставили неправильной шеренгой. И еще они все время хихикают, — неприязненно поморщился Пэдди. — А у вас здесь так хорошо, тепло и уютно. Камин горит… — завистливо добавил он.
— Милости прошу, Пэдди. Тем более что я уже закончил свои дела. Только не трогай ничего у меня на столе, ладно?
— Я обещаю, — кивнул Пэдди и стал расставлять на ковре перед камином свое войско.
Николя с улыбкой наблюдал за действиями малыша и вспоминал себя в его возрасте — он тоже обожал солдатиков. Бросив взгляд на вихрастый темный затылок Пэдди, погруженного в решение стратегической задачи, Николя обратил свои мысли на прошедшую ночь и подумал, что ни за что на свете не променял бы радости зрелости на удовольствия детства.
Николя вышел в холл, намереваясь пропустить стаканчик бренди, и вдруг услышал смех. Он сразу узнал голоса и не ошибся, застав в гостиной Мару и Этьена за чаепитием. Николя скользнул взглядом по губам Мары, вкусом которых он наслаждался ночью. Казалось, на них все еще горели его поцелуи, но Mapa держалась подчеркнуто отстраненно по отношению к нему, и ее холодность огорчила Николя. Он подумал, что Mapa выглядит настолько скромно и изысканно в своем утреннем наряде, что ее вполне можно было бы принять за невиннейшее создание.
— Я как раз рассказывал Маре о леди Аннабель, которая любила выпить и упала в канал в Венеции, — сказал Этьен. — Представьте, что никто не заметил ее исчезновения, и гондола преспокойно поплыла себе дальше. К счастью, она не успела утонуть, ее подобрала другая гондола, владелец которой, к слову сказать, вез на продажу овощи, кур и поросят. Представьте себе, какое это было зрелище! Должен заметить, что эта ведьма отличалась несносным характером. Так вот с тех самых пор она не могла появляться в свете, поскольку все давились от смеха, глядя на нее и воображая ее в окружении свиных рыл.
Николя налил себе бренди и уселся на подлокотник софы рядом с Марой, так что его бедро касалось ее локтя, а рука, лежавшая на спинке, почти упиралась в затылок.
— Послушайте, Этьен, не напоминает ли вам Mapa одну из тех итальянских красавиц, которые пару веков назад позировали великим художникам? — искусно сменил тему беседы Николя, и Mapa вздрогнула оттого, что его голос звучал на удивление чувственно. — Я имею в виду тех, кто явился прообразом Мадонны, или… — Он оборвал себя на полуслове и прислушался. С улицы доносилось цоканье копыт и остервенелый собачий лай.
Николя открыл стеклянную дверь и вышел на галерею. В тот же момент к нему подбежал мальчик-слуга и указал вниз, туда, где у подъезда группа всадников пыталась унять своих разгоряченных коней. Mapa вопросительно посмотрела на Этьена, но тот только пожал плечами и с гримасой недоумения на лице отправился взглянуть на то, что явилось причиной переполоха. Mapa вышла следом за ним и остановилась возле Николя. Одна из всадниц, завидев Николя, отделилась от группы и подъехала ближе. Ею оказалась Амариллис.
— Ты не хочешь присоединиться к нам? — предложила она Ни код я.
— А на кого вы охотитесь? — поинтересовался он, неприязненно оглядывая всадников, среди которых было много вчерашних гостей Амариллис, в том числе и Карсон Эшфорд, напрасно стремящийся перехватить взгляд Мары, обратить на себя ее внимание.
— На беглых, — ледяным тоном ответила Амариллис. — Этой ночью сбежала целая семья. Они не могли далеко уйти, и собаки их наверняка отыщут, тем более что они уже взяли след. — В ее глазах светилась жестокость, а рука в лайковой перчатке свирепо сжимала плеть.
— Боюсь, что я не составлю вам компанию, — ответил Николя, беспечно опершись на колонну и скрестив на груди руки.
— Ты совсем не изменился, Николя, — презрительно усмехнулась Амариллис. — Тебе никогда не нравилось ловить беглых рабов. Разумеется, мне тоже больше по душе охотиться на лисицу. Это гораздо увлекательнее. По крайней мере, у лисы есть хоть немного шансов обхитрить охотника, да и скачку она может задать хорошую. А эти идиоты только и умеют, что прятаться в камышах возле болота.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155