Его замаскировать
невозможно, - Мжипа схватил Феллона за руку. - Итак, мой дорогой Феллон,
не говорите, что вы не возьметесь за это.
- А зачем? Быть четвертым в партии бриджа с этими исчезнувшими?
- Нет, узнать, что произошло. Ради бога, неужели вы оставите землян
во власти этих дикарей?
- Это зависит от того, какие именно земляне.
- Но ведь они принадлежат к нашему же виду...
- Я склонен судить о людях по их личным качествам, - сказал Феллон, -
независимо от того, руки у них, хоботы или щупальца. И, думаю, что это
более цивилизованный взгляд на подобное, чем ваш.
- Ну, что ж, вероятно, не стоит больше говорить о патриотизме, но
когда вы в следующий раз явитесь за очередной дозой лонговита, не
удивляйтесь, если не застанете меня.
- Я могу купить лонговит на черном рынке.
Мжипа тяжело посмотрел на Феллона:
- Как вы думаете, долго ли вам придется употреблять ваш лонговит,
если я расскажу Чабарианину о вашем шпионаже в пользу Камурана из Квааса?
- О моем шпи... я не понимаю, о чем вы говорите, - ответил Феллон,
всем существом чувствуя, как ледяной холод пополз по его спине.
- О, вы понимаете. И не думайте, что я не расскажу ему.
- Так... и как насчет ваших благородных разговоров о предательстве
землянина перед кришнанцами?
- Мне это не нравится, но вы не оставляете мне другого выхода. Вы
сами по себе не слишком большая ценность для человеческой расы, вы и так
роняете наш авторитет в глазах туземцев.
- Почему же вы беспокоитесь обо мне?
- Потому что при всех ваших недостатках вы единственный человек,
способный выполнить эту работу, и я, не колеблясь, заставлю вас сделать
это.
- Но я не смогу это сделать без маскировки.
- Я снабжу вас всем необходимым. А теперь я возвращаюсь в павильон
либо сообщить Фредро о вашем согласии, либо рассказать министру Кира о
ваших встречах с этой змеей Квейсом из Бабаала. Что я должен сказать?
Феллон взглянул на консула своими налитыми кровью глазами.
- Можете ли вы снабдить меня какой-нибудь добавочной информацией? Я
имею в виду план помещения, например, или описание обрядов ештитов.
- Нет. Кажется, неофилософы знают, или думают, что знают кое-что о
внутренностях здания, но я не знаю ни одного члена этого культа в Балхибе.
Вам придется раскапывать это самому.
Феллон с минуту помолчал. Затем, видя, что Мжипа вновь собирается
говорить, сказал:
- О, дьявол! Вы победили, будьте же вы прокляты! Давайте кое-что
выясним. Кто же эти трое исчезнувших землян?
- Во-первых, это был Лаврентий Боткин, автор научно-популярных книг.
Он отправился вечером на городскую стену и не вернулся.
- Я читал что-то об этом в "Рашме". Ну, продолжайте.
- Во-вторых, Кандидо Соарес, инженер-бразилец; и наконец, Адам Дели,
американец, управляющий фабрикой.
- Предполагаете ли вы что-нибудь о причинах их исчезновения? -
спросил Феллон.
- Они все - люди, имеющие отношение к технике.
- Может, кто-нибудь с их помощью пытается создать современное оружие?
Такие же попытки уже были, вы знаете.
- Я думал об этом. Я помню, например, - сказал Мжипа, - что вы сами
предпринимали такую попытку.
- Ну, Перси, кто старое помянет, тому глаз вон.
Мжипа продолжал:
- Но это было до того, как был введен псевдогипноз. Если бы это
происходило несколькими десятилетиями раньше... Во всяком случае, эти люди
не выдадут никаких знаний - даже под пыткой - так же, как вы и я. Туземцы
знают об этом. Однако, когда мы найдем этих людей, мы узнаем и причину их
похищения.
3
Долгий кришнанский день умирал. Когда Энтони Феллон открыл
собственную дверь, его движения стали осторожными. Он тайком проскользнул
внутрь, снял свой пояс с рапирой и повесил его на вешалку.
Он постоял, прислушиваясь, затем на цыпочках прошел в комнату. Достал
с полки два маленьких кубка из натурального хрусталя, изготовленных
умелыми руками ремесленников Маджбура. Они были единственной ценной вещью
в этой убогой маленькой комнате. Феллон приобрел их в один из удачных
периодов своей жизни.
Феллон откупорил бутылку (кришнанцы еще не знали навинчивающихся
крышек) и сделал два глотка квада. При звуках льющейся жидкости женский
голос на кухне произнес:
- Энтон?
- Это я, дорогая, - сказал Феллон на балхибском. - Твой герой
вернулся домой...
- Да уж герой! Я надеюсь, ты насладился праздником. Клянусь Апериком-
просветителем, я стала бы рабыней за все эти развлечения.
- Ну, Гази, любовь моя, придет время, и я скажу тебе...
- Ты скажешь? Но должна лия верить тому всякому вздору? Ты считаешь
меня совсем глупой. Не понимаю, почему я согласилась признать тебя своим
джагайном?
Вынужденный защищаться, Феллон выпалил:
- Потому что у тебя нет братьев, женщина, и дома тоже не было.
Перестань кричать и давай выпьем. Я кое-что хочу показать тебе.
- Ты зафт! - начала женщина яростно, но потом, когда смысл его слов
дошел до нее, сказала:
- О, в таком случае, я иду немедленно.
Занавеска кухни отдернулась, и вошла джагайни Феллона. Это была
высокая, хорошо сложенная кришнанка, привлекательная по меркам Кришнана.
Ее отношения с Феллоном были чем-то средним между экономкой и женой.
Балхибцы не признавали брака, считая его неприемлемым для такой
воинственной расы, какой они были несколькими столетиями раньше. Женщина
жила с одним из своих братьев, и ее через определенные промежутки времени
посещал джагайн-возлюбленный. Их отношения были временными и могли
прекратиться по желанию любого из них. Брат обычно воспитывал и детей
сестры. Поэтому хотя у остальных народов планеты ребенок наследовал имя
отца, у балхибцев он назывался по имени дяди с материнской стороны,
который воспитывал его. Полное имя Гази было Гази эр-Доукх, то есть Гази,
племянница Доукха. Женщина, которая, подобно Гази, действительно жила со
своим джагайном, считалась несчастной и деклассированной.
Феллон, глядя на Гази, размышлял, прав ли он был, выбрав Кришнан
полем своей внеземной деятельности. Не убраться ли и ему отсюда? Она его
не задержит. Впрочем, она хорошо готовит, она вообще нравилась ему...
Феллон протянул ей один из кубков. Она взяла его, сказав:
- Спасибо, но ты истратил на это наши последние деньги. Феллон снял с
пояса, висевшего на вешалке, кошелек и набрал полную горсть золотых
монет, полученных им от Квейса. Гази удивленно раскрыла глаза; рука ее
потянулась к монетам. Феллон, смеясь, уложил монеты обратно, потом
протянул ей две десятикардовые монеты.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43
невозможно, - Мжипа схватил Феллона за руку. - Итак, мой дорогой Феллон,
не говорите, что вы не возьметесь за это.
- А зачем? Быть четвертым в партии бриджа с этими исчезнувшими?
- Нет, узнать, что произошло. Ради бога, неужели вы оставите землян
во власти этих дикарей?
- Это зависит от того, какие именно земляне.
- Но ведь они принадлежат к нашему же виду...
- Я склонен судить о людях по их личным качествам, - сказал Феллон, -
независимо от того, руки у них, хоботы или щупальца. И, думаю, что это
более цивилизованный взгляд на подобное, чем ваш.
- Ну, что ж, вероятно, не стоит больше говорить о патриотизме, но
когда вы в следующий раз явитесь за очередной дозой лонговита, не
удивляйтесь, если не застанете меня.
- Я могу купить лонговит на черном рынке.
Мжипа тяжело посмотрел на Феллона:
- Как вы думаете, долго ли вам придется употреблять ваш лонговит,
если я расскажу Чабарианину о вашем шпионаже в пользу Камурана из Квааса?
- О моем шпи... я не понимаю, о чем вы говорите, - ответил Феллон,
всем существом чувствуя, как ледяной холод пополз по его спине.
- О, вы понимаете. И не думайте, что я не расскажу ему.
- Так... и как насчет ваших благородных разговоров о предательстве
землянина перед кришнанцами?
- Мне это не нравится, но вы не оставляете мне другого выхода. Вы
сами по себе не слишком большая ценность для человеческой расы, вы и так
роняете наш авторитет в глазах туземцев.
- Почему же вы беспокоитесь обо мне?
- Потому что при всех ваших недостатках вы единственный человек,
способный выполнить эту работу, и я, не колеблясь, заставлю вас сделать
это.
- Но я не смогу это сделать без маскировки.
- Я снабжу вас всем необходимым. А теперь я возвращаюсь в павильон
либо сообщить Фредро о вашем согласии, либо рассказать министру Кира о
ваших встречах с этой змеей Квейсом из Бабаала. Что я должен сказать?
Феллон взглянул на консула своими налитыми кровью глазами.
- Можете ли вы снабдить меня какой-нибудь добавочной информацией? Я
имею в виду план помещения, например, или описание обрядов ештитов.
- Нет. Кажется, неофилософы знают, или думают, что знают кое-что о
внутренностях здания, но я не знаю ни одного члена этого культа в Балхибе.
Вам придется раскапывать это самому.
Феллон с минуту помолчал. Затем, видя, что Мжипа вновь собирается
говорить, сказал:
- О, дьявол! Вы победили, будьте же вы прокляты! Давайте кое-что
выясним. Кто же эти трое исчезнувших землян?
- Во-первых, это был Лаврентий Боткин, автор научно-популярных книг.
Он отправился вечером на городскую стену и не вернулся.
- Я читал что-то об этом в "Рашме". Ну, продолжайте.
- Во-вторых, Кандидо Соарес, инженер-бразилец; и наконец, Адам Дели,
американец, управляющий фабрикой.
- Предполагаете ли вы что-нибудь о причинах их исчезновения? -
спросил Феллон.
- Они все - люди, имеющие отношение к технике.
- Может, кто-нибудь с их помощью пытается создать современное оружие?
Такие же попытки уже были, вы знаете.
- Я думал об этом. Я помню, например, - сказал Мжипа, - что вы сами
предпринимали такую попытку.
- Ну, Перси, кто старое помянет, тому глаз вон.
Мжипа продолжал:
- Но это было до того, как был введен псевдогипноз. Если бы это
происходило несколькими десятилетиями раньше... Во всяком случае, эти люди
не выдадут никаких знаний - даже под пыткой - так же, как вы и я. Туземцы
знают об этом. Однако, когда мы найдем этих людей, мы узнаем и причину их
похищения.
3
Долгий кришнанский день умирал. Когда Энтони Феллон открыл
собственную дверь, его движения стали осторожными. Он тайком проскользнул
внутрь, снял свой пояс с рапирой и повесил его на вешалку.
Он постоял, прислушиваясь, затем на цыпочках прошел в комнату. Достал
с полки два маленьких кубка из натурального хрусталя, изготовленных
умелыми руками ремесленников Маджбура. Они были единственной ценной вещью
в этой убогой маленькой комнате. Феллон приобрел их в один из удачных
периодов своей жизни.
Феллон откупорил бутылку (кришнанцы еще не знали навинчивающихся
крышек) и сделал два глотка квада. При звуках льющейся жидкости женский
голос на кухне произнес:
- Энтон?
- Это я, дорогая, - сказал Феллон на балхибском. - Твой герой
вернулся домой...
- Да уж герой! Я надеюсь, ты насладился праздником. Клянусь Апериком-
просветителем, я стала бы рабыней за все эти развлечения.
- Ну, Гази, любовь моя, придет время, и я скажу тебе...
- Ты скажешь? Но должна лия верить тому всякому вздору? Ты считаешь
меня совсем глупой. Не понимаю, почему я согласилась признать тебя своим
джагайном?
Вынужденный защищаться, Феллон выпалил:
- Потому что у тебя нет братьев, женщина, и дома тоже не было.
Перестань кричать и давай выпьем. Я кое-что хочу показать тебе.
- Ты зафт! - начала женщина яростно, но потом, когда смысл его слов
дошел до нее, сказала:
- О, в таком случае, я иду немедленно.
Занавеска кухни отдернулась, и вошла джагайни Феллона. Это была
высокая, хорошо сложенная кришнанка, привлекательная по меркам Кришнана.
Ее отношения с Феллоном были чем-то средним между экономкой и женой.
Балхибцы не признавали брака, считая его неприемлемым для такой
воинственной расы, какой они были несколькими столетиями раньше. Женщина
жила с одним из своих братьев, и ее через определенные промежутки времени
посещал джагайн-возлюбленный. Их отношения были временными и могли
прекратиться по желанию любого из них. Брат обычно воспитывал и детей
сестры. Поэтому хотя у остальных народов планеты ребенок наследовал имя
отца, у балхибцев он назывался по имени дяди с материнской стороны,
который воспитывал его. Полное имя Гази было Гази эр-Доукх, то есть Гази,
племянница Доукха. Женщина, которая, подобно Гази, действительно жила со
своим джагайном, считалась несчастной и деклассированной.
Феллон, глядя на Гази, размышлял, прав ли он был, выбрав Кришнан
полем своей внеземной деятельности. Не убраться ли и ему отсюда? Она его
не задержит. Впрочем, она хорошо готовит, она вообще нравилась ему...
Феллон протянул ей один из кубков. Она взяла его, сказав:
- Спасибо, но ты истратил на это наши последние деньги. Феллон снял с
пояса, висевшего на вешалке, кошелек и набрал полную горсть золотых
монет, полученных им от Квейса. Гази удивленно раскрыла глаза; рука ее
потянулась к монетам. Феллон, смеясь, уложил монеты обратно, потом
протянул ей две десятикардовые монеты.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43