Среди зимы в заснеженных русских лесах подножного корма не было, а ведь каждой рабочей лошади, в том числе и несущей вооруженного всадника или вьюк с добычей, нужна мера овса в день — округленно десять килограммов. Субудай, определяя для похода оптимальное количество конницы, рассчитывал на фураж, заготовленный в зиму урусами, — сено, солому, овес, ячмень, рожь, пшеницу. Фуражных запасов всей Руси, конечно, не хватило бы для прокорма мифического миллиона лошадей — такое скопище животных передохло бы от голода еще у Пронска. Невозможно себе представить далее, как эта конная армада могла идти сквозь захламленные и заснеженные леса, по узким тропам, просекам и ледяным речным коридорам. След в след такая конница продвигалась бы очень медленно и почти бесконечно. Третье: грабительский набег на далекий лесной северо-запад был лишь эпизодом тех лет — в это же время шла затяжная война орды в густонаселенном Китае, в богатом и сильном Иране, большие отряды степняков действовали одновременно на границах с Кореей, в Нижнем Поволжье и на Северном Кавказе, и совершенно невероятно, чтобы курултай послал 300 тысяч воинов и вдвое-втрое больше коней на маленькие города и деревушки наших предков, обнажая другие фронты и обрекая конницу и войско на голодную смерть. И последнее — зачем было Субудаю, прекрасно изучившему жертву, вести в этакую несусветную даль триста тысяч воинов, если он точно знал, что, напав неожиданно, предзимним бездорожьем, он легко разобьет русские княжества поодиночке значительно меньшими силами?
— Сколько же у него могло быть сабель?
— Непростой вопрос. Мы не знаем также, сколько рязанских и владимирских воинов, партизан и народных ополченцев противостояло орде.
Если говорить о численности отдельных профессиональных дружин, то она, очевидно, колебалась, определяясь экономической мощью того или иного княжества, площадью и плодородием княжеских земельных владений, их географическим расположением, размером богатств, добываемых в войнах, плотностью производящего населения, престижными, тактическими и политическими соображениями князя, не исключая даже такого явления, например, как преднамеренное уменьшение дружины посредством междоусобной или внешней войны из-за невозможности дальнейшего содержания наличного числа воинов. Рядовой удельный князь мог содержать дружину в несколько сот человек, большое княжество, по-видимому, — в несколько тысяч. В случае же большой войны проводилось, наверное, что-то вроде всеобщей мобилизации, и численность воинства той или иной земли значительно возрастала за счет «черных людей», ремесленников, купцов, то есть народного ополчения.
— Юрий Всеволодович Владимирский на Сити только в разведку послал три тысячи человек…
— Что не может быть правдой. Подумайте: посылать в «сторожа» целый конный полк, когда надо было срочно готовиться к битве с превосходящими силами врага! Да еще по густому дикому лесу, где под глубоким снегом таились предательские колодины и ветровал, ломающие ноги лошадям! Как вообще прошли бы эти три тысячи конников?.. След в след? Какие бы это были сторожа? У Юрия Всеволодовича было всего несколько тысяч воинов, в основном, северных народных ополченцев, у Бурундая, очевидно, поболе, но не слишком: даже для десятитысячной конницы, не говоря уже о стотысячной, в малонаселенной лесной северной местности не было каждодневного корма, тем более что к концу зимы запасы крестьянского фуража истощались…
— Но неужели никто из историков никогда не задумывался об истинной численности орды Субудая?
— Мне удалось найти одного такого ученого. Николай Иванович Веселовский родился в 1848 году в Москве, учился в Вологодской гимназии и на восточном факультете Петербургского университета, стал профессором ориенталистики, то есть востоковедения. Вот что он писал:
«На курултае (сейме) в Монголии 1229 г. решено было послать 30-тысячную армию для завоевания стран к северу от Каспийского и Черного морей; но она почему-то не была отправлена»…
— Последующие шесть лет шла большая война с государством чжурчжэней!
— Именно. И далее: «Только на курултае 1235 г. осуществилось это намерение». «По первоначальному плану Батыю предлагалось дать 30000 войска; нет основания думать, что это число было потом изменено в ту или другую сторону». Это сведение Н. И. Веселовского общедоступно — оно зафиксировано в словаре Брокгауза и Ефрона… Впрочем, скорее всего, и Веселовский прав, и те историки, которые числят в войске Бату-Субудая 150 тысяч воинов.
— Как так?
— Выйти в поход могли действительно 30 тысяч воинов, и большей частью не монголов, а разноплеменных соседних народов, которых условно, собирательно, со времен средневековья называют «татарами»; Н. И. Веселовский числит их в начальной орде Батыя «25 000 душ». Курултай, очевидно, делал ставку на воинский опыт Субудая, умевшего заставлять покоренных кочевников воевать на своей стороне против очередной жертвы. От Монголии до Волги орда росла, как снежный ком, и, возможно, Рашид-ад-Дин верно числил в ней 200 тысяч воинов. Примерно четвертая часть их ушла на кипчаков, а главные силы были брошены на Русь, которая перемолола, почти уничтожила это огромное степное воинство.
— Сколько же сабель могло остаться у Субудая после штурма Торжка?
— Немалые тысячи их убыли сразу же по вступлении на русскую землю — не воздух же рассекала мечами сильная пограничная муромо-рязанская рать! Далее. Не все стрелы и камни со стен Старой Рязани неделю летели мимо, не вся кипящая смола лилась во рвы. Недешево далась Субудаю победа под Коломной, не без жертв достались орде Исады, Ижеславец, Новый Ольгов, Москва, Стародуб на Клязьме, Суздаль, Боголюбов, Владимир, Кострома, Галич, Волок Ламский, Дмитров и другие города. Войско Субудая таяло на глазах. Большие потерн понес Бурундай на Сити, где «татары велику язву понесоша, паде бо и их немалое множество». Одновременно немалый урон при взятии Твери и мучительном двухнедельном штурме Торжка. Да, жители этой лесной страны оказались воистину «чрезвычайно круты»! Муромо-рязанская дружина и воины Юрия Всеволодовича были профессиональными военными, с отрочества владели мечом и копьем, не говоря уже об их храбрости, физической силе и выносливости, служебном и моральном долге, священной правоте защитников своих земель, городов, семейств, домашних очагов, храмов, заветов предков, то есть родины. Отчаянно сопротивлялись и простые крестьяне, и ремесленники, и монахи, даже старики и женщины — это была, можно сказать, первая в истории нашего народа отечественная война. Надо бы учесть также ослабление войска Субудая за счет обычных для всякой войны раненых и больных, дезертиров и казненных.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214