Традиционно считается, что наши средневековые предки жили в грязи полуземлянок, топили по-черному, жгли лучины. А Б. А. Рыбаков обнаружил печи с дымоходамиразвалы высоких труб лежали полосами до семи метров. Меня-то больше всего удивили именно эти печи с дымоходами, потому что с раннего детства по рассказам матери знал, что в нашей ныне исчезнувшей деревне под Пронском, откуда вся родова Чивилихиных и Морозовых, совсем недавно, точнее, еще в начале XX века избы топились по-черному. Во время моих последних наездов в Чернигов, когда она уже не подымалась с постели, мы говорили с ней целыми днями о всяком, в том числе и о прошлом, которое она почему-то охотно вспоминала.
— Изба по-черному-как это? Трубы над крышей совсем не было, что ли?
— Не было, сынок.
— Куда же дым выходил?
— В окна и дверь.
— И зимой? Значит, изба тут же выстужалась?
— Нет, тепло держалось до другой топки. Печь-то горячая… А дети на полатях спали…
— Но ведь сажа садилась на стены и потолок!
— Знамо, садилась.
— И в доме стояла вечная грязь?
— Нет. Подметали, мыли… Грязнее было, когда теленка брали в избу с мороза, однако и за ним убирали.
— И лучину жгли?
— А как же? Пряли при лучине, шили. Лучину зажигали от лучины, потому что спички берегли, даже расщепляли пополам.
— Но почему лучина? Ведь уже столько лет вырабатывался керосин!
— Карасину, сынок, не было у нас.
— А вы что — не могли догадаться выложить трубу, чтоб дым вытягивало? Почему топили по — черному?
— От нехваток, сынок… Дров не было. Стоял лесок недалеко барский, где мою маму, твою бабку, высекли за вязанку хвороста и деревянную чушку к ноге ремнями привязывали. А мы уж туда и не ходили.
— Кизяком, значит, топили?
— Нет, весь навоз шел на нашу делянку, а мы жгли солому…
Нет, не от дикости или глупости топил рязанский мужик свои избы по-черному, не от лености хлебал квасную тюрю, не от жадности бабы слепли у лучин, варили лебеду и подмешивали в хлеб древесную кору, — от безысходной бедности да безземелья.
Вспоминаю, кстати, один недавний разговор со знатоком нашей старины, московским историком Олегом Михайловичем Раповым.
— А чем объяснить, — спросил он, — что на русском Севере, где лесу было хоть отбавляй, крестьяне, жившие в больших просторных домах, тоже топили по-черному?
— Не знаю, — честно ответил я.
— И хозяйки там тщательно скребли и мыли полы и стены… Вроде бы бесполезная работа? Нет, топка по-черному была древним, простым, единственно доступным и эффективным средством против эпидемий. Наши предки, естественно, ничего не знали о вирусах гриппа, дизентерийной пли чумной палочке и микробах, но инстинктивно, опытом нашли метод дезинфекции, что вместе с вымораживанием изб в трескучие морозы создавало более гигиеничную атмосферу в жилищах.
Добавлю, что с очень далеких времен известны попытки приписывать моему народу в целом образ жизни и свойства, унижающие его национальное достоинство. Еще чуток отвлекусь от раскопок Вщижа и маршрута Субудая ради этой темы…
Недавно мне довелось прочесть работу одного молодого московского ученого о философии средневековой Руси. Интересные и свежие есть там положения и мысли, но на вводных страницах приводятся без комментария летописные, не раз спекулятивно цитировавшиеся строки о первобытной дикости лесостепных и лесных восточнославянских племен: «А древляне живяху звериньскимъ образомъ, живущие скотьски: убнваху друг друга, ядяху все нечисто, и брака у них не бываше, но умыкиваху у воды девиця. И Радимичи, и Вятичи, и Северъ одинъ обычай имяху: живяху въ лесе, якоже всякий зверь, ядуще все нечисто…» И у современного неподготовленного читателя может сложиться представление, что у этаких звероподобных существ не только не могло быть никакого любомудрия, философских воззрений, но поневоле возникает отталкиваю-, щее, брезгливое чувство к людям, среди которых все мы, ныне живущие русские, украинцы и белорусы, имеем своих прямых предков. Но если северяне, например, были дикарями, то мог ли на их земле появиться знаменитый турий рог из Черной Могилы с его изумительной серебряной отделкой, позже вознестись такой шедевр зодчества, как Параскева Пятница, родиться «Слово о полку Игореве», гениальное художественно-публицистическое творение, аналогов которому-по эпической мощи, глубочайшему историзму и патриотизму, национальному духу, выразительности слога, сгустку чувств и бесконечной многооттеночности содержания, переданного с предельной краткостью, — не было и нет в мировой литературе!
Пресловутая летописная фраза, написанная подцензурным полянином, призвана была подчеркнуть политическое и нравственное превосходство великокняжеской метрополии, ее христианский патронаж. Археологические раскопки городищ и курганов, сохранившиеся произведения литературы и фольклора, проповеди, законоположения, летописи предоставляют огромный, почти необъятный материал для воссоздания подлинной картины образа жизни, обычаев и народного быта Руси, в том числе и тех времен, когда наши предки жили племенными объединениями. Что касается, скажем, еды, то вятичи, древляне, радимичи, северяне и все другие прарусские народности, как свидетельствует объективная наука, ели примерно то же, что мы с вами едим сейчас — мясо, птицу и рыбу, овощи, фрукты и ягоды, яйца, творог и кашу, сдабривая блюда маслом, анисом, укропом, уксусом и заедая хлебом в виде ковриг, калачей, караваев, пирогов. Чая и водки не знали, но умели делать хмельной мед, пиво и квас. Хрустальные фужеры и рюмки им с успехом заменяли кубки, турьи рога и чары. Чтобы хоть в какой-то мере представить себе разнообразие средневековой удороби, то есть хозяйственной и кухонной посуды-металлической, деревянной, глиняной, берестяной и плетеной, — я приведу по алфавиту ее далеко не полный перечень: блюдо, бочка, братина, ведро, викия (сосуд для вина), голважа (мера соли), горшок, гърнъ (глиняный сосуд), дежа, дельва (род бочки), кадь, ковкаль (деревянная чаша), ковш, корьць (деревянный ковш), корыто, котьлъ (котел), кошь (плетеная посуда), кринка, кръчава, куб (большой чан), къбьль (мерный сосуд), латка, ложка, лукно (мерная плетеная емкость), медяница (металлический сосуд), миса, нощва (неглубокое корытце), оковъ (большая мера объема в обручах), плоскы (плошка), почьрпальник, сковорода, скудьль (глиняный сосуд), солило, судъ (судок?), уборъ (мера пшена), уполовникъ, цебръ (мера зерна или деревянное ведро в железных обручах), чара, чаша, чашка, черпало, чьбанъ (жбан)… Существовала специальная церковная посуда — потиры или, скажем, крины, то есть сосуды для елея и мира., и было еще у наших предков немало обиходных емкостей, таких, например, как «гротъ» или «укъня», которые мы знаем лишь по названиям, но не по назначению…
Да о каком «зверином» образе жизни наших средневековых предков может идти речь, если Б.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214