Вы можете спросить меня в этом месте нашего путешествия: почему мы должны знать о каком-то сибиряке, носившем сто лет назад ничем не примечательное имя Николай Ядринцев, и вообще: зачем в наш век информационной лавины и всеобщей занятости перегружать память сведениями, не дающими непосредственной пользы? За такой возможный вопрос я не склонен винить даже сибиряков, русских и нерусских, одинаково обязанных все же помнить Николая Ядринцева! Что ж, перегруженный знаниями читатель, если ему попали на глаза эти строки, пусть пропустит несколько следующих страничек, сэкономит время и оставит в своей памяти свободное место для другой информации…
Давным-давно ушло из жизни поколение, знавшее Николая Ядринцева в лицо, но если бы мы, подытожив их воспоминания, захотели одним словом означить его внутреннюю сущность, то самым точным было бы, пожалуй, — это вдохновение. Он не был, однако, поэтом или революционным трибуном, хотя в душе его жил поэт, а в его делахреволюционер. Воспитанный на светлых идеях шестидесятников, он в общественно-политических условиях второй половины прошлого века нашел свою стезю служения народу и родине. Беззаветно любил Сибирь, вслед за декабристами мечтал о развитии ее производительных сил, считая, что оно невозможно без создания в этом обширном и богатом крае собственного центра образования и просвещения.
Ему был двадцать один год, когда он, вернувшись в родной Омск из Петербурга, где в качестве вольнослушателя прошел университетский курс, прочел свою знаменитую лекцию, напечатанную вскоре в Томске, призвав сибиряков построить университет на собственные средства, если казна в них отказывает. Вскоре он был арестован. Три года содержался в омской тюрьме, а потом был на шесть лет сослан в Архангельскую губернию — «Сибирь» для неугодных властям сибиряков. За что же? Вместе со своими единомышленниками-земляками он, убедившись, что царские власти отказывают в действенном внимании его родине, пришел к сомнительной идее сибирского сепаратизма. А сразу же по возвращении из ссылки он составляет доклад царю, где вновь доказывает необходимость открытия университета в Сибири. Он писал, в частности, что большинство молодых сибиряков, получив образование в европейской России, там и находят приложение своим знаниям, в то время как «Сибирь не менее, если не более, нуждается в полезных деятелях, без которых ее производственные средства, связанные с естественными богатствами, остаются неиспользованными».
И снова публичные лекции, организационная работа по объединению всех энтузиастов, сбор пожертвований, снова статьи, в которых Ядрннцев сообщал, что сибиряки уже собрали на университет полмиллиона рублей. Так и не пробив петербургских каменных стен чиновничьего равнодушия, с горечью написал: «Может быть, нам не удастся дожить до основания великого образовательного учреждения на Востоке. Пусть глаза наши будут засыпаны песком, но наше сердце горячо билось надеждами. Пусть не обвиняют все поколение, что оно не имело возвышенных стремлений. Родина вспомнит всех, кто ратовал за ее просвещение и идею науки на Востоке…»
Первый сибирский университет был открыт лишь спустя двадцать пять лет после знаменитой омской лекции Николая Ядринцева.
Много лет Николай Ядринцев ездит по родному краю, дотошно изучает его природные богатства и экономику, быт и нравы земляков, освещая в печати самые темные сибирские уголки. Страстные публицистические работы Ядринцева печатаются в «Отечественных записках», «Деле», «Вестнике Европы», «Русском богатстве», «Неделе», «Мире Божьем», в сибирской прессе и специальных научных сборниках. На полках читателей появляются его книги-исследования: «Русская община в тюрьме и ссылке», «Сибирские инородцы, их быт и современное положение», фундаментальный труд «Сибирь как колония». Подвижнический образ жизни и бескорыстное служение общественным интересам сделали его любимцем прогрессивной сибирской интеллигенции; современники рассказывали, что Николай Ядринцев вообще не был в состоянии поддерживать разговора, если он не касался гражданских тем! И мы, особенно сибиряки, обязаны знать о просветительской и общественной деятельности этого человека в условиях политической реакции, думать.иногда о глубоких, столетней данности, истоках его патриотизма и благородном нравственном облике вовсе не для того, чтобы обременить свою память как бы малозанимательной информацией о прошлом, а в назидание, поучение и пример…
Не сказал я до сих пор об одном необыкновенном деянии Николая Ядринцева, некоем его открытии, навсегда вписавшем это имя в историю мировой науки и культуры. Строго говоря, открытий было не одно, а целых три, сделанных в одном путешествии.
…Посреди широкой долины реки Орхон высился покатый холм с неровностями по склонам. У его подножия путешественник увидел гигантскую каменную черепаху. Раскопки на холме обнаружили остатки великолепного дворца, некогда построенного руками разноплеменных, в том числе и русских, рабов для Угедея, сына Чингиза. Вокруг располагался знаменитый Каракорум-столица монгольской империи, исчезнувшая вместе с ее развалом.
Николай Ядринцев был внимательным, знающим и уже достаточно опытным археологом и историком, чтоб удовлетвориться одной этой находкой. Он предположил, что в долине Орхона могут найтись следы других, более древних народов и цивилизаций Центральной Азии. И они нашлись! Это были развалины легендарного Хара-Балгасуна — столицы большого и сильного государства уйгуров, разрушенной енисейскими киргизами в середине девятого века нашей эры.
Остатков более древних городов в долине обнаружить не удалось, но зато нашлись драгоценные свидетельства древнеорхонской истории совсем иного, высшего порядка. Каменные статуи, скальные лбы и могильные плиты, исщерблеииые таинственными черточками, уголками, кружочками и крючочками, люди издавна замечали в разных районах Центральной Сибири и Средней Азии, но что они означают, кто и когда их рассеял по горным, степным и таежным просторам, оставалось загадкой. Удивительные совпадения, однако, редчайшие, ключевые находки случаются иногда в строгом мире науки! Вы помните, сколько веков молчали египетские иероглифы, пока французский ученый Шампольон не нашел параллельного греческого текста? Точно так же посчастливилось Николаю Ядринцеву-в долине Орхона он нашел древний текст, высеченный этими загадочными письменами и одновременно китайскими иероглифами, а вскоре датский ученый Томсен и русский академик Радлов прочли первые надписи. Орхоно-енисейские письмена до сего дня рассказывают нам о древних тюрках, рассеянных от Семиречья до Якутии, создавших в долине Орхона сильное государственное образование, завоеванное в VIII веке уйгурами…
Динлины, хунну, «голубые тюрки», уйгуры, киргизы, кидани, тангуты, монголо-татары и калейдоскоп других народов, народностей и племен — эта пестрота почему-то манит меня, временами я жалею, что не стал историком и этнографом, чтоб разобраться в ней и проследить, например, генетические истоки так называемых кумандинцев, встреченных однажды Николаем Ядринцевым в верховьях реки Томи.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214
Давным-давно ушло из жизни поколение, знавшее Николая Ядринцева в лицо, но если бы мы, подытожив их воспоминания, захотели одним словом означить его внутреннюю сущность, то самым точным было бы, пожалуй, — это вдохновение. Он не был, однако, поэтом или революционным трибуном, хотя в душе его жил поэт, а в его делахреволюционер. Воспитанный на светлых идеях шестидесятников, он в общественно-политических условиях второй половины прошлого века нашел свою стезю служения народу и родине. Беззаветно любил Сибирь, вслед за декабристами мечтал о развитии ее производительных сил, считая, что оно невозможно без создания в этом обширном и богатом крае собственного центра образования и просвещения.
Ему был двадцать один год, когда он, вернувшись в родной Омск из Петербурга, где в качестве вольнослушателя прошел университетский курс, прочел свою знаменитую лекцию, напечатанную вскоре в Томске, призвав сибиряков построить университет на собственные средства, если казна в них отказывает. Вскоре он был арестован. Три года содержался в омской тюрьме, а потом был на шесть лет сослан в Архангельскую губернию — «Сибирь» для неугодных властям сибиряков. За что же? Вместе со своими единомышленниками-земляками он, убедившись, что царские власти отказывают в действенном внимании его родине, пришел к сомнительной идее сибирского сепаратизма. А сразу же по возвращении из ссылки он составляет доклад царю, где вновь доказывает необходимость открытия университета в Сибири. Он писал, в частности, что большинство молодых сибиряков, получив образование в европейской России, там и находят приложение своим знаниям, в то время как «Сибирь не менее, если не более, нуждается в полезных деятелях, без которых ее производственные средства, связанные с естественными богатствами, остаются неиспользованными».
И снова публичные лекции, организационная работа по объединению всех энтузиастов, сбор пожертвований, снова статьи, в которых Ядрннцев сообщал, что сибиряки уже собрали на университет полмиллиона рублей. Так и не пробив петербургских каменных стен чиновничьего равнодушия, с горечью написал: «Может быть, нам не удастся дожить до основания великого образовательного учреждения на Востоке. Пусть глаза наши будут засыпаны песком, но наше сердце горячо билось надеждами. Пусть не обвиняют все поколение, что оно не имело возвышенных стремлений. Родина вспомнит всех, кто ратовал за ее просвещение и идею науки на Востоке…»
Первый сибирский университет был открыт лишь спустя двадцать пять лет после знаменитой омской лекции Николая Ядринцева.
Много лет Николай Ядринцев ездит по родному краю, дотошно изучает его природные богатства и экономику, быт и нравы земляков, освещая в печати самые темные сибирские уголки. Страстные публицистические работы Ядринцева печатаются в «Отечественных записках», «Деле», «Вестнике Европы», «Русском богатстве», «Неделе», «Мире Божьем», в сибирской прессе и специальных научных сборниках. На полках читателей появляются его книги-исследования: «Русская община в тюрьме и ссылке», «Сибирские инородцы, их быт и современное положение», фундаментальный труд «Сибирь как колония». Подвижнический образ жизни и бескорыстное служение общественным интересам сделали его любимцем прогрессивной сибирской интеллигенции; современники рассказывали, что Николай Ядринцев вообще не был в состоянии поддерживать разговора, если он не касался гражданских тем! И мы, особенно сибиряки, обязаны знать о просветительской и общественной деятельности этого человека в условиях политической реакции, думать.иногда о глубоких, столетней данности, истоках его патриотизма и благородном нравственном облике вовсе не для того, чтобы обременить свою память как бы малозанимательной информацией о прошлом, а в назидание, поучение и пример…
Не сказал я до сих пор об одном необыкновенном деянии Николая Ядринцева, некоем его открытии, навсегда вписавшем это имя в историю мировой науки и культуры. Строго говоря, открытий было не одно, а целых три, сделанных в одном путешествии.
…Посреди широкой долины реки Орхон высился покатый холм с неровностями по склонам. У его подножия путешественник увидел гигантскую каменную черепаху. Раскопки на холме обнаружили остатки великолепного дворца, некогда построенного руками разноплеменных, в том числе и русских, рабов для Угедея, сына Чингиза. Вокруг располагался знаменитый Каракорум-столица монгольской империи, исчезнувшая вместе с ее развалом.
Николай Ядринцев был внимательным, знающим и уже достаточно опытным археологом и историком, чтоб удовлетвориться одной этой находкой. Он предположил, что в долине Орхона могут найтись следы других, более древних народов и цивилизаций Центральной Азии. И они нашлись! Это были развалины легендарного Хара-Балгасуна — столицы большого и сильного государства уйгуров, разрушенной енисейскими киргизами в середине девятого века нашей эры.
Остатков более древних городов в долине обнаружить не удалось, но зато нашлись драгоценные свидетельства древнеорхонской истории совсем иного, высшего порядка. Каменные статуи, скальные лбы и могильные плиты, исщерблеииые таинственными черточками, уголками, кружочками и крючочками, люди издавна замечали в разных районах Центральной Сибири и Средней Азии, но что они означают, кто и когда их рассеял по горным, степным и таежным просторам, оставалось загадкой. Удивительные совпадения, однако, редчайшие, ключевые находки случаются иногда в строгом мире науки! Вы помните, сколько веков молчали египетские иероглифы, пока французский ученый Шампольон не нашел параллельного греческого текста? Точно так же посчастливилось Николаю Ядринцеву-в долине Орхона он нашел древний текст, высеченный этими загадочными письменами и одновременно китайскими иероглифами, а вскоре датский ученый Томсен и русский академик Радлов прочли первые надписи. Орхоно-енисейские письмена до сего дня рассказывают нам о древних тюрках, рассеянных от Семиречья до Якутии, создавших в долине Орхона сильное государственное образование, завоеванное в VIII веке уйгурами…
Динлины, хунну, «голубые тюрки», уйгуры, киргизы, кидани, тангуты, монголо-татары и калейдоскоп других народов, народностей и племен — эта пестрота почему-то манит меня, временами я жалею, что не стал историком и этнографом, чтоб разобраться в ней и проследить, например, генетические истоки так называемых кумандинцев, встреченных однажды Николаем Ядринцевым в верховьях реки Томи.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214