Да за поселком еще двести километров до первого непреодолимого водопада.
В Кызыле я заручился письмом к некоему Виктору Мозгалевскому, рыбаку, охотнику, лесорубу и плотогону, большому знатоку Бий-Хема, который мог дать мне исчерпывающую информацию о реке, без чего идти выше поселка было безумием. Из работ сибирских путешественников и ученых я еще раньше узнал, что в начале века жил в Тодже, самом тогда глухом углу Тувы, русский поселенец Владимир Александрович Мозгалевский, тамошний пионер земледелия. И вот в поселке Тоора-Хем, на краю прекрасного паркового леса, мы увидели большой белый обелиск, поставленный здешними жителями в память о своих земляках, погибших в борьбе с гитлеровскими ордами. Среди других фамилий значилось: «Валентин Мозгалевский, Виктор Мозгалевский, Владимир Мозгалевский, Михаил Мозгалевский».
Когда я встретился с живущим ныне Мозгалевским, он сказал, что все это братья его отца. Они ушли на фронт, восемь родных братьев, половина осталась там. «Л откуда здесь такая фамилия, кто был основателем вашего рода?»-спросил я. «Точно не знаю,-услышал я в ответ. — Говорят, что был какой-то декабрист Мозгалевский. Он будто бы умер в Минусинске, но как это узнать, потомки мы его или нет?»
О декабристе Николае Мозгалевском, члене общества Соединенных славян, я, конечно, слышал раньше, когда изучал историю «минусинского» отрезка Енисея, но только в том, 1972 году начал восстанавливать родословную этого рода, искать по Сибири и всей стране его потомков-детей, внуков, правнуков и праправнуков. Посылаю Вам это древо, на первом ответвлении которого значатся Ваши родные по супруге, и пусть ваша дочь станет там тоненькой веточкой.
За эти годы собрал много материалов о потомках декабриста — ученых и воинах, рабочих и земледельцах, инженерах и охотниках, сестрах милосердия, врачах, учителях и юристах. За истекшие сто пятьдесят лет род Мозгалевских — сто пятьдесят человек! — знатно потрудился на благо общей нашей с вами родины — Сибири, храбро защищая большую свою Родину, когда в том была нужда".
Краеведу А. В. Вахмистрову я благодарно обязан множеством неизвестных мне ранее сведений. Неугомонный этот человек докопался, кажется, и до корней Юшковых!
Оказывается, в переписной книге города Красноярска и Красноярского уезда за 1671 год в деревне Павловской, что ниже Крзсноярска по Енисею, числился «Ивашко Семенов сын Юшков, а у него детей Якунька 11 лет, Потаг! — ко 10 лет». А повыше Красноярска, близ устья реки Маны, стоит деревня Овсянка. Знаменитый путешественник и ученый Петр-Симон Паллас, из немцев, хорошо служивший в XVIII веке молодой русской науке, писал: «Сия многолюдная и зажиточными крестьянами населенная деревня заслуживает как редкой какой пример размножения человеческого рода в обширных сибирских степях быть упомянута. Вся деревня, исключая токмо некоторых дворов, населена одной роднёю, которые в сей деревне 25 больших и зажиточных семей щитает, и столькими же в многие другие вдоль Енисея лежащие деревни разделилась. Праотец сего многочисленного потомства, именем Юшков, пришел едва за 100 лет из России в сию страну, которую тогда киргизцами по случаю населения весьма беспокоили. Он имел 7 сыновей, из коих один, сказывают, убит киргизцами, а прочие 6 размножили племя и зделалнсь ныне отцами пятидесяти пяти семей. Прилежание и промысел звериною ловлею, рыбою и иными пропитание доставляющими промыслами и ремеслами прошло от праотца к потомкам, и большая часть оных и теперь еще зажиточны».
Киргизы, насколько я знаю, отселились с берегов Енисея в предгорья Тянь-Шаня, и после 1703 года их уже здесь не было. Адольф Вахмистров пишет мне в другом письме: «Думаю, что Ивашко Семенов сын Юшков и мог быть корнем Юшковых на Енисее. Юшковы служили, например, в Саянском остроге (сейчас деревня Саянская) приказчиками. Их потомки жили вокруг Минусинска… Они были крестьянами, иногда богатыми. Вспомните: родитель известных революционеров Окуловых (они из Курагино) был тоже крестьянин-»золотопромышленник", которому «пофартило», но не очень долго и сильно… Таков, видимо, был и Степан Зотиевич Юшков. Я не мог найти его имя в справочнике о золотой промышленности в 80-х годах прошлого века. Прогорел, наверно".
Из любопытства пролистав однажды в библиотеке подшивки современных красноярских газет, я встретил на их страницах множество Юшковых — рабочих, доярок, трактористов, инженеров, студентов, потом раскопал в своем архиве давние письма с Енисея. Капитан-речник А. А. Каминский, с которым у меня когда-то велась переписка, сообщал о загрязнении Енисея нефтяными и другими отходами, приводил множество случаев безжалостного отношения к великой сибирской реке-красавице, рассказывал о долгой своей борьбе за чистоту ее. По в этот раз меня интересовали конверты корреспондента — он, вспоминалось, будто бы жил в Красноярске на улице Юшкова. И верно — Красноярск, Юшкова, 10-28. Отправил по этому адресу письмо, спросив, что это за Юшков был, в честь которого названа улица большого сибирского города. И вот получаю ответ, излагающий документ времен Отечественной войны.
Солдат-разведчик Михаил Юшков со своей гвардейской частью вышел 1 марта 1945 года на сильно укрепленный вражеский рубеж в районе Линде-Гросс, который надо было взять безотлагательно. Михаил Юшков скрытно подполз к немецкому станковому пулемету и неожиданно бросился вперед, уничтожив его расчет в рукопашной схватке. Но за немецкой траншеей стояли без горючего два танка и самоходная пушка, ведущие сильный огонь, а подход к ним прикрывал дот с пулеметной точкой в щели. Сибиряк пополз к доту и с расстояния в двадцать метров бросил две гранаты, однако в щель не попал, и станковый пулемет врага продолжал косить надвигающуюся цепь товарищей. И вот они, прижатые огнем к земле, увидели, как Михаил Юшков рванулся к доту и закрыл своим телом амбразуру. Герою Советского Союза Михаилу Юшкову было двадцать два года…
А еще позже вспомнилось, как известный наш писатель Виктор Астафьев говорил мне на памятном литературном читинском семинаре, что родом он из села Овсянка, стоящего неподалеку от Красноярска, Написал ему в Вологду, где он проживал, привел слова Палласа насчет -родной его деревни и спросил, не помнит ли он с детстваотрочества каких-нибудь Юшковых? Правда, я не сообщил, зачем они мне нужны И вот получаю письмо с чертежом Овсянки и окрестностей: «Дорогой Володя! Юшковых в нашем крае много, есть они в родном моем селе Овсянка, есть и родня, есть и друзья-однокашники с детства, среди них Василий Юшков, мой одногодок, инвалид войны, живет на одной с моей теткой улице, работает на деревообрабатывающем заводе… Мы были так близки в детстве, что его младшую сестру Шурку прочили мне в жены, когда я вернусь с войны, но я по пути в Сибирь изловчился жениться и по сию пору не могу доехать „до дому“, хотя делать это надо срочно… Есть у меня в Красноярске маленькая родня — Юшкова Валентина Леонтьевна, племянница второй моей бабушки, родом из деревушки, что стоит выше нашего села верстах в полутораста и, боюсь, уже затопленного водохранилищем.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214
В Кызыле я заручился письмом к некоему Виктору Мозгалевскому, рыбаку, охотнику, лесорубу и плотогону, большому знатоку Бий-Хема, который мог дать мне исчерпывающую информацию о реке, без чего идти выше поселка было безумием. Из работ сибирских путешественников и ученых я еще раньше узнал, что в начале века жил в Тодже, самом тогда глухом углу Тувы, русский поселенец Владимир Александрович Мозгалевский, тамошний пионер земледелия. И вот в поселке Тоора-Хем, на краю прекрасного паркового леса, мы увидели большой белый обелиск, поставленный здешними жителями в память о своих земляках, погибших в борьбе с гитлеровскими ордами. Среди других фамилий значилось: «Валентин Мозгалевский, Виктор Мозгалевский, Владимир Мозгалевский, Михаил Мозгалевский».
Когда я встретился с живущим ныне Мозгалевским, он сказал, что все это братья его отца. Они ушли на фронт, восемь родных братьев, половина осталась там. «Л откуда здесь такая фамилия, кто был основателем вашего рода?»-спросил я. «Точно не знаю,-услышал я в ответ. — Говорят, что был какой-то декабрист Мозгалевский. Он будто бы умер в Минусинске, но как это узнать, потомки мы его или нет?»
О декабристе Николае Мозгалевском, члене общества Соединенных славян, я, конечно, слышал раньше, когда изучал историю «минусинского» отрезка Енисея, но только в том, 1972 году начал восстанавливать родословную этого рода, искать по Сибири и всей стране его потомков-детей, внуков, правнуков и праправнуков. Посылаю Вам это древо, на первом ответвлении которого значатся Ваши родные по супруге, и пусть ваша дочь станет там тоненькой веточкой.
За эти годы собрал много материалов о потомках декабриста — ученых и воинах, рабочих и земледельцах, инженерах и охотниках, сестрах милосердия, врачах, учителях и юристах. За истекшие сто пятьдесят лет род Мозгалевских — сто пятьдесят человек! — знатно потрудился на благо общей нашей с вами родины — Сибири, храбро защищая большую свою Родину, когда в том была нужда".
Краеведу А. В. Вахмистрову я благодарно обязан множеством неизвестных мне ранее сведений. Неугомонный этот человек докопался, кажется, и до корней Юшковых!
Оказывается, в переписной книге города Красноярска и Красноярского уезда за 1671 год в деревне Павловской, что ниже Крзсноярска по Енисею, числился «Ивашко Семенов сын Юшков, а у него детей Якунька 11 лет, Потаг! — ко 10 лет». А повыше Красноярска, близ устья реки Маны, стоит деревня Овсянка. Знаменитый путешественник и ученый Петр-Симон Паллас, из немцев, хорошо служивший в XVIII веке молодой русской науке, писал: «Сия многолюдная и зажиточными крестьянами населенная деревня заслуживает как редкой какой пример размножения человеческого рода в обширных сибирских степях быть упомянута. Вся деревня, исключая токмо некоторых дворов, населена одной роднёю, которые в сей деревне 25 больших и зажиточных семей щитает, и столькими же в многие другие вдоль Енисея лежащие деревни разделилась. Праотец сего многочисленного потомства, именем Юшков, пришел едва за 100 лет из России в сию страну, которую тогда киргизцами по случаю населения весьма беспокоили. Он имел 7 сыновей, из коих один, сказывают, убит киргизцами, а прочие 6 размножили племя и зделалнсь ныне отцами пятидесяти пяти семей. Прилежание и промысел звериною ловлею, рыбою и иными пропитание доставляющими промыслами и ремеслами прошло от праотца к потомкам, и большая часть оных и теперь еще зажиточны».
Киргизы, насколько я знаю, отселились с берегов Енисея в предгорья Тянь-Шаня, и после 1703 года их уже здесь не было. Адольф Вахмистров пишет мне в другом письме: «Думаю, что Ивашко Семенов сын Юшков и мог быть корнем Юшковых на Енисее. Юшковы служили, например, в Саянском остроге (сейчас деревня Саянская) приказчиками. Их потомки жили вокруг Минусинска… Они были крестьянами, иногда богатыми. Вспомните: родитель известных революционеров Окуловых (они из Курагино) был тоже крестьянин-»золотопромышленник", которому «пофартило», но не очень долго и сильно… Таков, видимо, был и Степан Зотиевич Юшков. Я не мог найти его имя в справочнике о золотой промышленности в 80-х годах прошлого века. Прогорел, наверно".
Из любопытства пролистав однажды в библиотеке подшивки современных красноярских газет, я встретил на их страницах множество Юшковых — рабочих, доярок, трактористов, инженеров, студентов, потом раскопал в своем архиве давние письма с Енисея. Капитан-речник А. А. Каминский, с которым у меня когда-то велась переписка, сообщал о загрязнении Енисея нефтяными и другими отходами, приводил множество случаев безжалостного отношения к великой сибирской реке-красавице, рассказывал о долгой своей борьбе за чистоту ее. По в этот раз меня интересовали конверты корреспондента — он, вспоминалось, будто бы жил в Красноярске на улице Юшкова. И верно — Красноярск, Юшкова, 10-28. Отправил по этому адресу письмо, спросив, что это за Юшков был, в честь которого названа улица большого сибирского города. И вот получаю ответ, излагающий документ времен Отечественной войны.
Солдат-разведчик Михаил Юшков со своей гвардейской частью вышел 1 марта 1945 года на сильно укрепленный вражеский рубеж в районе Линде-Гросс, который надо было взять безотлагательно. Михаил Юшков скрытно подполз к немецкому станковому пулемету и неожиданно бросился вперед, уничтожив его расчет в рукопашной схватке. Но за немецкой траншеей стояли без горючего два танка и самоходная пушка, ведущие сильный огонь, а подход к ним прикрывал дот с пулеметной точкой в щели. Сибиряк пополз к доту и с расстояния в двадцать метров бросил две гранаты, однако в щель не попал, и станковый пулемет врага продолжал косить надвигающуюся цепь товарищей. И вот они, прижатые огнем к земле, увидели, как Михаил Юшков рванулся к доту и закрыл своим телом амбразуру. Герою Советского Союза Михаилу Юшкову было двадцать два года…
А еще позже вспомнилось, как известный наш писатель Виктор Астафьев говорил мне на памятном литературном читинском семинаре, что родом он из села Овсянка, стоящего неподалеку от Красноярска, Написал ему в Вологду, где он проживал, привел слова Палласа насчет -родной его деревни и спросил, не помнит ли он с детстваотрочества каких-нибудь Юшковых? Правда, я не сообщил, зачем они мне нужны И вот получаю письмо с чертежом Овсянки и окрестностей: «Дорогой Володя! Юшковых в нашем крае много, есть они в родном моем селе Овсянка, есть и родня, есть и друзья-однокашники с детства, среди них Василий Юшков, мой одногодок, инвалид войны, живет на одной с моей теткой улице, работает на деревообрабатывающем заводе… Мы были так близки в детстве, что его младшую сестру Шурку прочили мне в жены, когда я вернусь с войны, но я по пути в Сибирь изловчился жениться и по сию пору не могу доехать „до дому“, хотя делать это надо срочно… Есть у меня в Красноярске маленькая родня — Юшкова Валентина Леонтьевна, племянница второй моей бабушки, родом из деревушки, что стоит выше нашего села верстах в полутораста и, боюсь, уже затопленного водохранилищем.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214