- Мактавиш?
- Ладно. Я не скажу капитану, что ты любишь ею.
- Вот и славно.
Он угрюмо покачал головой:
- Ты мутишь воду, женщина.
Фейт наморщила лоб.
- В каком смысле?
Но он лишь покачал головой и отказался объяснять.
- Если я каким-то образом причиняю ему боль, я хочу эго знать.
Он печально вздохнул, затем сказал:
- Боюсь, ты делаешь его жизнь намного тяжелее, девочка.
- Что вы имеете в виду? Вы хотите сказать, что ему тяжелее выполнить свою миссию?
- Да.
- Но я ведь не замедляю ваше путешествие... ну, не слишком сильно. Я все делаю наравне со всеми. И не жалуюсь.
- Нуда, попутчик ты неплохой.
Ворчливая похвала немного подняла ей настроение.
- Тогда каким образом я усложняю ему жизнь?
- Это не развлекательное путешествие, девочка. Когда оно подойдет к концу, ему придется кое-что сделать, кое с чем столкнуться; это очень нелегко для любого человека. Из-за тебя ему будет трудно сделать то, что он должен сделать.
Его тон встревожил ее.
- А что он должен сделать?
Мактавиш только покачал головой и замолчал. Ей не узнать от него никаких секретов.
- Что ж, прекрасно. Я понимаю, что вы не можете довериться мне, но по крайней мере посоветуйте, как облегчить Нику ту задачу, которая ему предстоит.
Он окинул ее долгим, угрюмым взглядом.
- Уезжай сейчас же.
- Это не выход, - твердо сказала она. - У меня и так есть лишь короткое время до Бильбао, и я не откажусь от него.
Мак пожал плечами.
Должно быть, это что-то ужасное - то, что Николас должен сделать. Она могла понять это по выражению лица Мактавиша.
- Так вот что порой таким тяжелым грузом давит на него, да? - тихо спросила она. - Делает его молчаливым и замкнутым. - Единственным, что вытягивало его из этого настроения, была музыка. И иногда Фейт. Иногда она все же помогала.
- Да.
- Это что-то настолько ужасное, что об этом страшно даже думать?
- Да.
- Но должно же быть что-то, чем я могу помочь?
- Нет.
Фейт закусила губу. Не в ее натуре сдаваться.
- Мактавиш, вы видите этот период до нашего приезда в Бильбао как период ожидания, нечто такое, через что нужно пройти, прежде чем начнется настоящая работа, да?
- Настоящая работа?
- Это дело. То, что вам с Николасом нужно сделать.
- Ага. Все остальное - не более чем прелюдия.
- Да, но как вы не понимаете, что для меня это тоже прелюдия? Это мой шанс создать что-нибудь.
Он опустил взгляд на ее живот.
- Ребенка?
Она покачала головой:
- Нет, хотя если бы это случилось, это было бы... просто чудесно. - Она вздохнула. - Но я говорю о Николасе. Я обещала ему, что, когда мы доберемся до Бильбао, я покину его и вернусь в Англию, и я сделаю это. - Она посмотрела на Мака. - Я не нарушаю своих обещаний. Но я думаю о том, что будет после, когда он сделает то, что должен сделать. Если я могу построить что-то между нами сейчас, что-то хорошее, крепкое и прочное, тогда, что бы ни принесло Бильбао, мы сможем двигаться дальше. До Бильбао у нас есть только короткое время, но после Бильбао... ну, у нас будет вся жизнь.
Последовало долгое молчание.
- Пока смерть не разлучит вас?
Она кивнула, радуясь, что он наконец понял глубину ее привязанности к Николасу.
- Да.
Он пожал плечами и горестно проговорил:
- Что ж, так тому и быть.
- Вы поможете мне?
- Если ты хочешь построить что-то с капитаном Ником до Бильбао, давай, действуй. Я мешать не стану.
- А после вы мне тоже поможете?
Он поджат губы, затем покачал головой:
- Нет, девочка. После Бильбао ты уж как-нибудь сама.
Фейт кивнула, не утратив присутствия духа:
- Значит, только Николас и я.
Она вздохнула. Как же трудно разговаривать с мужчинами! Ей нужны сестры. Ей нужна Хоуп. Она вернулась в комнату Николаса и достала свои письменные принадлежности. Она поделится своими тревогами с Хоуп. Сестра ее поймет.
Мак нашел Стивенса в конюшне.
- Плохи дела, Стивенс. Малышка таки влюбилась в него по уши.
- Я понял.
- Когда она узнает, это убьет ее.
- А она узнает, и скоро, - угрюмо сказал Стивенс. - Нас предупреждали, что это случится.
- Может, нам ее подготовить?
Стивенс покачал головой:
- Это дело мистера Ника, а ты же знаешь, он не хочет говорить ей. Зачем зря расстраивать девочку? Дадим ей время до Бильбао.
- И то верно.
Ник проснулся, не понимая, где он. Раздвинув шторы алькова, он выглянул наружу. Все казалось незнакомым. Комната была маленькой и очень просто меблированной. Дверь легко открылась. Значит, он не заперт. Слава Богу!
Он прошел босиком к окну и посмотрел на аккуратную мозаику полей. Ферма. Он на ферме. Он не помнил, как приехал сюда. Судя по положению солнца, уже вторая половина дня; тени длинные, а свет мягкий. Голова все еще пульсировала от остаточной боли. Но где он? Как попал сюда? И как долго спал? Или он опять отключился?
От головных болей у него и раньше случались провалы в памяти, но этот был самым сильным.
Ник нашел кувшин, полный чистой воды, и большой таз. Он поплескал на лицо водой и вытерся чистым полотенцем, сложенным рядом. Голова чудесным образом прояснилась, хотя Ник по-прежнему не помнил, как приехал сюда. Сапоги его стояли на полу, а сюртук и бриджи висели на крючках у двери. Ник оделся и спустился вниз в поисках ответов.
Николас уловил запах мясного рагу и направился в большую, открытую кухню.
Фейт сидела у камина с золотоволосым ребенком на руках. Она тихонько напевала малышке какую-то незнакомую песню и мягко раскачивалась взад-вперед.
Ник остановился как громом пораженный. Ощущение дезориентации усилилось. Эта сцена не имела для него никакого смысла. Фейт выглядела безмятежной, счастливой и слишком красивой, чтобы быть настоящей. Но она настоящая. Она его жена. Только... откуда взялся ребенок?
Она подняла глаза и улыбнулась ему. Как всегда, когда их глаза встретились, он почувствовал тяжелый удар в области груди.
- А, Николас, как твоя голова? Ты очень долго спал.
- Терпимо, благодарю, - ответил он. Она же знает, что он не любит говорить об этом. Ник уставился на ребенка. - Э-э?..
Фейт покачала малышку на руках.
- Прелесть, правда?
- Очень милая, - осторожно сказал он. - Э-э... а где Стивенс с Маком?
- Точно не знаю, наверное, где-то во дворе. - Она даже не взглянула на него, просто улыбнулась малышке и снова замурлыкала песенку.
Ник поспешно ретировался.
На улице к нему мало-помалу стала возвращаться память. Он даже смутно припомнил расположение фермерских построек. Но Стивенса и Мака нигде не было видно. Ник вернулся на кухню и остолбенел.
Теперь детей было уже двое: две золотоволосые малышки. По одной в каждой руке Фейт. Она, казалось, была на верху блаженства.
Должно быть, он издал какой-то сдавленный звук, потому что она подняла глаза.
- Иди посмотри, Николас. Мы с Хоуп, наверное, выглядели точно так же, когда были крошками.
Чувствуя себя так, словно вступает в какой-то причудливый сон, Ник подошел ближе и присмотрелся.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75